Петр Краснов - Атаманская памятка

• Название: Атаманская памятка
• Автор: Петр Краснов
• Издательство: Ростиздат
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-7509-0218-8

КРАТКИЙ ОЧЕРК ИСТОРИИ Л.-Гв. Атаманского Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича полка

1775–1900

Как писал в 1891 году хорунжий Бородин: «Недостоин называться казаком тот из нас, кто не любит заслуг своих предков, кто не хочет быть похожим на них, кто не гордится их громкими делами! Но нельзя ведь любить того, чего не знаешь; нельзя, разумеется, гордиться тем, о чем никогда ничего не слыхал! Значит, мы, казаки, должны знать, как свои пять пальцев, — в чем состоят заслуги Тихого Дона? Почему про него идет повсюду такая слава?

Но если нам стыдно не знать всех подвигов наших отцов и дедов, го еще стыднее не знать отличий и заслуг своего собственного полка, не помнить имен главных героев!»

Данная книга является переизданием труда Петра Николаевича Краснова «Атаманская памятка» и повествует о славном боевом прошлом Лейб-Гвардии Атаманского Наследника Цесаревича полка, одного из старейших полков Российской Имперагорской Гвардии и Донского Казачьего войска. «Атаманская памятка» давным-давно стала библиографической редкостью, так как не издавалась с 1900 года.

Данная книга поможет всем, кто интересуется историей Донского казачества.

Издатели выражают огромную благодарность г.г. В.И. Грекову, И.А. Шлотфельдту, Н.Ю. Абрамову, А.Г. Чернявскому за их помощь и участие в издании этой книги.

---

Поздоровавшись с казаками, Государь окинул их своим смелым орлиным оком и громко сказал офицерам следующее слово. Отчетливо раздавалось в весеннем воздухе, еще морозном, каждое выражение Государево, и глубоко застыло оно в сердцах наших товарищей.

— Господа, — сказал Государь офицерам, собравшимся вокруг него. — Я вижу, вы молоды, но уверен, что вы слишком стары воспоминаниями славных подвигов ваших дедов и отцов, которые, как вы должны помнить, в этот самый день, 19 марта 1814 года, во главе наших победоносных войск первые вступили в Париж. Теперь волны революции уже омывают наши западные границы, и вы должны гордиться тем, что первыми из гвардейского корпуса выдвигаетесь на защиту Отечества. Я убежден, что вы не уступите в славе вашим отцам и дедам. Будьте такими же молодцами, какими были они, и Я вас не забуду! Идите с твердою надеждою, что Я мысленно всегда с вами!

Громовое «ура» раздалось в полку. Государь приказал вызвать песенников перед эскадроном, и с песнями двинули наши отцы по Невскому проспекту в казармы, собираясь в поход.

В то же время в Новочеркасске был получен приказ собрать льготные дивизионы и двинуть их на соединение с Петербургским к городу Варшаве. Но что же такое случилось, что грозило России войною? Рядом с нашим государством лежит дружественное нам государство Австро-Венгерское. Народ в нем наполовину немецкий — австрийцы, наполовину сходный с болгарами и цыганами — венгерский. Император — австриец, и все войска, все управление у них австрийское. Венгры, недовольные таким порядком, захотели иметь своего короля и взбунтовались против Австрийского Императора. Император не мог управиться с мятежом своими войсками и просил нашего Государя помочь ему. Император Николай Павлович послал в Венгрию корпус войск и стянул на всякий случай гвардию поближе к австрийской границе, в Варшаву.

Петербургский дивизион был под командой полковника Дмитрия Ивановича Жирова, он дошел до г. Янова и до р. Вилии и здесь начал высылать вместе с лейб-казаками разъезды. Началась скучная стоянка по маленьким деревням в грязи и распутице весеннего времени. Все лето прошло в Польше, где казаки быстро сдружились и сошлись с населением. Но Польша им не понравилась. Вот как рассказывали потом про Польшу наши деды:

Говорили про Польшу, что богатая,
А мы разузнали — голь проклятая!
У этой у Польши корчемка стоит,
Корчма польская, королевская!
У этой корчемке три молодца пьют:
Прусак, да поляк, да млад донской казак!
Поляк водку пьет — червонцы кладет,
Прусак водку пьет — монеты кладет,
Казак водку пьет — ничего не кладет,
Ничего не кладет — по корчме ходит,
По корчме ходит — шпорами гремит,
Шпорами гремит — на стенке мелит,
На стене мелит — шинкарочку манит:
«Пойдем, шинкарка, к нам на Тихий Дон,
У нас на Дону да не по-вашему —
Не сеют, не жнут, а хорошо живут».
Соглашалась шинкарка на его слова,
Садилась шинкарка да на добра коня.
Взял казак шинкарку, повесил ее на сосенку.

Широким, немного грустным напевом хвалили атаманцы свою «шинкарку». Тогда полк комплектовался со всего Дона, и с низов, из Черкасских станиц, к нам попадали прекрасные голоса.

26 августа в памятный для полка день варшавского штурма наш дивизион соединился со льготными дивизионами и стал подле Варшавы, в городе Раве.

9 сентября полковой командир генерал-майор Янов был назначен командиром Лейб-Гвардии Казачьего Его Величества полка, а в командование нашим полком вступил заслуженный, украшенный золотым оружием генерал-майор Андриянов Виссарион Иванович, лучшие годы свои проведший в рядах Атаманского полка в Турции и Польше.

Он командовал полком всего два месяца и 17 ноября 1848 года сдал полк тоже бывшему атаманцу командиру 44-го имени своего полка, генерал-майору Карпову Афанасию Акимовичу.

Зиму наш полк провел близ Скерневиц на австрийской границе.

Между тем из Австрии слухи были самые спокойные, и казакам, желавшим боя, становилось грустно. Поход обращался в передвижение мирного времени. Венгры сдали оружие и знамена русскому корпусу, и поход прекратился.

5-го мая приехал в Варшаву Государь, и наш полк к весне перешел туда же, где, чередуясь с полками гвардейской кавалерии, занимал караулы в Лазенковском дворце.

Однажды, в мае, Государь смотрел на обширном Мокотовском поле гвардейских улан и гусар. В те времена все заботы начальства были к тому, чтобы лошадь была вычищена, имела короткую шерсть и тучное тело. Конечно, это делу не вредит, потому что не зря старики говорят: «Пока сытая станет, худая подохнет», но кроме тела и чистки лошади нужна езда. А там ездили мало, все больше шагом да таким коротким галопом, что добрая пехота могла обогнать конницу. Государь смотром остался недоволен. «Что это за легкая кавалерия! — сказал он. — Это кирасиры! Я вам завтра покажу, как вот эти Ерофеичи рассыпаются», — и Государь показал на группу казачьих офицеров, стоявших в стороне. А «Ерофеичами» Государь назвал казаков потому, что день их полкового праздника — 4 октября — день св. Ерофея.

Узнали это и в нашем полку. Офицеры собрали казаков, рассказали им, как дело было, и говорят: «Смотри же, братцы, старайся! Засмаливай! Поддержи нашу славу!»

«Постараемся», — отвечали казаки.

И шибко бились их сердца, когда на другой день в парадной форме развернулись тринадцать эскадронов Казачьей гвардии на Мокотовском поле.

Приехал Государь и начал производить ученье на свежих аллюрах. Потом произвел две атаки с переменного фронта. Обе атаки были поразительно лихи.

Французский посланник, генерал Ламорисьер, присутствовавший на этом смотру, был так поражен легкостью построений и лихостью казачьей атаки, что на вопрос Государя, как ему нравится бригада, ответил: «Если я видел в Европе легкую кавалерию в полном значении этого слова, то только У Вашего Величества — в лице этой бригады!»…

Командиры полков, дивизионов и эскадронов и офицеры получили Высочайшее благоволение, а казакам Государь пожаловал по 1 рублю на человека.

10 мая на общем смотру всех войск, собранных в Варшаве, Государь, подъехав к Казачьей бригаде, остановил на ней милостивый взгляд и залюбовался молодцами казаками на легких конях. Все замерло под его взором. Люди не дышали, лошади не шевелились. Государь обернулся к своей свите и сказал: «Чудо богатыри! Это моя идеальная бригада!»

В конце мая приехал Наследник Цесаревич и на бывшем по случаю его приезда смотру Казачьей бригады на Уяздовском плацу проходил перед лейб-эскадроном нашего полка в качестве его шефа.

В октябре месяце гвардия потянулась из Варшавы по домам. 2-й дивизион нашего полка направился в Петербург, а 1-й и 3-й пошли в Новочеркасск, где 27 января 1850 года и были распущены по станицам.

ГЛАВА XX. На охране Петербурга от английского флота

Постройка казарм. — Новый панталер. — Посещение Дона Наследником Цесаревичем. — Поход в Польшу, а потом к Выборгу. — Лето на аванпостах по берегу моря. — Кончина Государя Николая Павловича. — Новый шеф полка. — Перемена формы. — Участие в торжествах по случаю коронования Императора Александра Николаевича. — Сокращение срока службы.

Стары, тесны и грязны были старые гусарские бараки в слободе Рыбацкой. Все полки гвардейские строили в это время себе казармы, и войско Донское распорядилось выстроить казармы и для донской гвардии. В сороковых годах нынешнего столетия было избрано место для казарм подле Александро-Невской Лавры, на берегу реки Монастырки у слияния ее с Обводным каналом.

Работы были поручены архитектору Ивану Денисьевичу Чернику, кубанскому казаку родом, бывшему войсковым пансионером в Императорской Академии Художеств. Он составил проект прекрасных зданий казачьих казарм и по повелению Императора Николая Павловича разработал также и проект громадного манежа. Но манеж построен не был.

Черником возведены были флигеля, занимаемые теперь 1) Л.-Гв. Казачьим полком, 2) 2-й сотней нашего полка, 3) флигель с башенками и 4) церковный флигель. Офицеры помещались в центральном большом здании, занятом теперь квартирами Л.-Гв. Казачьего полка, правее его, там, где теперь стоит наша 1-ая сотня, был размещен дивизион лейб-казаков, и левее, где теперь стоят 3-я и 4-я сотни Лейб-гвардии Казачьего полка, стоял Атаманский дивизион. Во флигеле теперешней 2-й сотни нашего полка помещался эскадрон Черноморских казаков, во флигеле с башенками и церковном — Уральский дивизион, причем те места, где теперь наш учебный зал, класс полковой учебной команды и трубаческий взвод, были тогда заняты конюшнями Уральских казаков. Впоследствии, когда на место Черноморцев пришла из Новой Ладоги 6-ая Донская батарея, были выстроены конюшни для нее и сараи для орудий на месте нынешних конюшен 3-й сотни.