Наталья Александрова - Перстень Калиостро

• Название: Перстень Калиостро
• Автор: Наталья Александрова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-052270-5, 978-5-9713-9156-2, 978-985-16-5873-8

Обнаружить в своей квартире труп незнакомого мужчины – это как минимум страшно.

Хозяйка квартиры Мария пребывает в полной растерянности.

Зачем незнакомец проник в ее дом?

Грабеж? Но что можно украсть у нищей интеллигентки? И, кстати, кто убил грабителя?

Месть? Но Марии некому мстить. Даже с бывшим мужем она разошлась по-хорошему…

Милиция в полном недоумении.

Мария решает провести собственное расследование – и вскоре понимает: преступники охотились за ее единственной драгоценностью – фамильным перстнем, согласно легенде обладающим магическими свойствами.

Более того, охота еще не закончена…

---

А надо сказать, что тот Джакопо Ченчи был никчемный мастеришко, долго у отца ее, мессера Джироламо, в подмастерьях прозябавший и недавно только свою открывший мастерскую. И услышать от нее такие слова было мне предосадно. Но поскольку оная Франческа была девушка премилая и дорогого друга моего мессера Джироламо дочь, то я ничего на ту обиду не сказал, хотя в сердце своем пребольно огорчился. Даже и сам мессер Джироламо слов дочери своей не заметил и продолжал перстеньком моим радостно любоваться. И Франческа сию работу мою в подарок приняла. Хотя и огорчивши меня своими словами…»

На следующий день меня вызвали к следователю к двум часам дня. Минут сорок я провела у кабинета и к приходу следователя – сутулого немолодого мужика с тусклыми глазами – совершенно озверела. Разговора у нас с ним не получилось, то есть у него со мной, потому что я ему и двух слов сказать не хотела. Но хамить не стала, просто отвечала односложно: «Не видела, не знаю». Тем не менее допрос занял часа полтора, потому что он очень долго писал. Единственное, что мне удалось выяснить, – то, что личность убитого рыжего типа они установили. Им оказался криминальный элемент. В кармане у него не было никаких документов, это я помню по вчерашнему дню, а была только связка отмычек, как сказал следователь. Поэтому он перестал задавать мне дурацкий вопрос, не теряла ли я ключи. В кабинете было душно, накурено и как-то серо. Когда следователь наконец отпустил меня, я решила немного прогуляться, потому что голова болела невыносимо.

Купив в ларьке у метро шоколадно-вафельный торт, я добрела до дому и позвонила в дверь Тамариной квартиры. Теперь придется пить чай. Не могу же я так просто уйти, не поблагодарив ее за то, что она полдня просидела с Лешкой.

У Тамары были гости, вернее, одна гостья – ее племянница Надежда. До этого я видела ее несколько раз на лестнице, она довольно часто навещала свою одинокую тетку. Тамара Васильевна рассказывала, что работала Надежда в НИИ, дела там сейчас идут неважно, зарплату дают неаккуратно, да и какая это зарплата? Муж Надежды – человек, конечно, очень славный, но есть у него один пунктик: ни за что не разрешает ей подрабатывать. И то верно: никакой профессии, кроме инженерской, у нее нет, а в таком возрасте – под пятьдесят – куда можно пойти, кроме как в ларек? А насчет ларька муж запретил Надежде даже и думать. Дочь ее живет в Северодвинске, замужем там за моряком, поэтому у самой Надежды денег мало, но зато свободного времени много, вот она и навещает тетку, не дает скучать. Сейчас они сидели на кухне и разговаривали, а Лешка в комнате смотрел мультфильмы. От вида уютной кухни, стола, покрытого клетчатой скатертью и синих с золотом парадных Тамариных чашек мне стало легче. Они обе встретили меня очень приветливо, усадили пить чай с вишневым вареньем. Так что мой торт пришелся очень кстати. И я рассказала вдруг и про вчерашнего хамского капитана Ваню, и про сегодняшнего следователя. Тамара Васильевна посочувствовала мне и пошла в комнату смотреть свой любимый сериал. А мы с Надеждой налили еще по чашечке ароматного чаю с мелиссой и уселись поудобнее.

– Маша, а что вы сами-то об этом думаете? – спросила она, внимательно глядя мне в глаза.

– Все это очень странно. Есть у меня в доме одна вещь, которую можно украсть. Вещь старинная… Но ее-то как раз и не взяли, хотя могли. Если муж послал того рыжего, чтобы он ее забрал…

– Но ведь это очень рискованно, – перебила меня Надежда, – не полный же дурак ваш бывший муж.

– Раз оказался подлецом, почему не может быть дураком! – резко сказала я. – Про него теперь я во что хочешь поверю.

– Допустим, – осторожно сказала Надежда, – допустим, что тот рыжий как-то связан с вашим мужем и перстнем. Вы уж меня, Маша, извините, – пояснила она, – но ваш сын нам про перстень рассказывал, бормотал, что такое интересное кольцо…

– Час от часу не легче! – простонала я. – Одни неприятности с этим перстнем!

– Не беспокойтесь. Он ребенок, не понимает еще. Здесь в доме он ни с кем не общается, а тетка моя не из болтливых, вы же знаете. Так вот, я продолжаю. Если рыжий влез к вам за перстнем, то кто же был тот второй человек, который был у вас до него? Что он искал и почему не взял перстень?

– Он вообще ничего не взял, – пробормотала я, – у меня абсолютно ничего не пропало. Его спугнули, что ли?

– Его спугнул этот рыжий, с наколкой. Но до этого он успел обшарить вашу квартиру, причем искал, как вы говорите, что-то бумажное, если рылся в книгах, старых газетах и открытках. И это что-то для него очень важно, раз он решился ради этого человека убить. Не было никакой драки, а было хладнокровное убийство.

– Почему вы так решили? – недоверчиво спросила я.

– Как вы говорите, убитый лежал?

Я встала и показала ей, ведь наши с Тамарой квартиры были одинаковыми.

– Вот видите, убийца услышал, что кто-то открывает дверь. Спрятался вот тут, за углом, а потом сразу нанес удар вошедшему человеку. Вы же сами говорили, что в прихожей никакого беспорядка, все как было. А если бы в таком маленьком помещении дрались двое здоровых мужчин, как бы выглядела ваша прихожая?

– Пожалуй, вы правы, – неохотно признала я, – но тогда, значит, мне повезло. Потому что если бы не рыжий, то я бы вошла в квартиру и получила бы удар ножом.

– Думаю, вас бы он увидел в окно, – успокоила меня Надежда, – а рыжего он не знал, вот и пропустил.

Я перевела дух и рассказала ей про ключи.

– Понимаете, четыре ключа, а у меня на связке всего три, четвертый я выбросила за ненадобностью. И у бывшего мужа тоже было три.

– Очень интересно! – оживилась Надежда. – А вы раньше не давали ключи соседям или родственникам?

– В том-то и дело! У мамы ключей от моей квартиры нет, а у свекрови они были. Висели на гвоздике в прихожей возле счетчика. Но я на них думать не могу. Свекровь пожилая, муж у нее сейчас вообще на улицу не выходит. Живут они в старой квартире на улице Марата очень уединенно, к ним редко кто заходит.

– Раз ключи на гвоздике висели, кто угодно мог зайти и копию сделать! – упрямо сказала Надежда.

– Но зачем? Зачем кому-то мои ключи?

– Вы уверены, что ничего не пропало?

– Абсолютно, – твердо ответила я. – Ну ладно, нам уже пора.

– Машенька, – в кухню вошла Тамара Васильевна, – все собираюсь тебе отдать. Спасибо большое, узор я сняла. – Она протянула мне альбом с красивой вышивкой на обложке, увидев которую, Надежда сделала стойку.

– Какая работа! Кто же это вышивал?

– Родственница моего бывшего мужа, старушка славная. Умерла несколько лет назад. Я взяла этот альбом на память.

– А можно мне посмотреть? – Надежда протянула руку к альбому. – Обожаю старые фотографии, на них все такое красивое…

Я подсела к ней и раскрыла альбом.

– Вот она сама, баба Варя, в молодости – просто красавица!

– Да, очень хорошенькая… А это что за костюм – маскарадный, что ли?

– Она ведь была цирковой актрисой – знаете, велосипеды есть такие одноколесные, и еще по канату, кажется, ходила… Так странно было видеть ее глубокой старухой…

– Очень интересно. А это кто?

– Это – известный укротитель тигров Кульчинский. В то время известный. Сейчас его уже никто не помнит. Она говорила, что у них был роман.

– Ну надо же… – Надежда перевернула страницу. – А это кто?

– Да я и не помню. Кажется, фокусник, и вот она с ним рядом, смотрите, какая шляпка смешная! И на этой странице тоже она, в цирке, за кулисами.

Везде были фотографии бабы Вари, от страницы к странице она старела. Рядом с ней были разные мужчины, как правило – довольно интересные, многие – явно цирковые артисты. Фотографии подходили к концу, альбом был заполнен только наполовину. Характер их постепенно менялся: если на первых страницах были расположены красивые, чуть коричневатые, изящно отретушированные снимки на плотных матовых карточках, то дальнейшие фото становились все более невыразительными и простыми. Но все фотографии объединяли две черты: во-первых, все они были достаточно старыми – самой новой из них было не меньше тридцати лет, и, во-вторых, на всех этих фотографиях люди позировали. Они знали, что их фотографируют, готовились к снимку заранее, старались выглядеть лучше и интереснее. Но в самом конце нам попалась карточка, которая сразу выбилась из общего ряда. Я задержалась на этом снимке и, покосившись на Надежду, увидела, что она тоже пристально его рассматривает. На этом снимке была женщина, но она не позировала. Нет уж, что-что, а она точно не позировала. Женщина на фотографии кричала, лицо ее было искажено ужасом.

– А это кто? – изумилась Надежда, но я пожала плечами.

– Понятия не имею. Мне кажется, что эту фотографию я никогда раньше не видела. Она настолько непохожа на все остальные, что я бы ее обязательно запомнила. Когда баба Варя показывала мне этот альбом, этого снимка не было.

– Начать с того, что она цветная, – вставила Надежда, – а все остальные сделаны в такие времена, когда цветной фотографии не было и в помине. Судя по костюмам, – Надежда смотрела на фотографию с все большим интересом, – в этом альбоме нет ничего, относящегося не только к девяностым, но и к восьмидесятым годам. Пожалуй, даже к семидесятым. Самое позднее, что я здесь вижу, если не ошибаюсь, конечно, – это конец шестидесятых. Очевидно, баба Варя с тех пор перестала фотографироваться: ей стало грустно смотреть на свое стареющее лицо. А эта фотография выбивается из всех остальных. Тем более вы говорите, что никогда не видели ее прежде. А когда вы вообще в последний раз рассматривали этот альбом?