Персия Вулли - Гвиневера. Дитя северной весны

• Название: Гвиневера. Дитя северной весны
• Автор: Персия Вулли
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00084-5

Трилогия о Гвиневере рассказывает о полной чудес и приключений рыцарской эпохе короля Артура. Повествование ведется будущей королевой Гвиневерой, женой славного короля Артура. Вы унесетесь в волшебный мир древних королевств, отважных рыцарей, в мир придворных интриг, старинных религиозных обрядов.

В первой книге трилогии юная Гвиневера встречает столь же юного Артура. Их брачный союз — важный поворот в истории рыцарства. Отныне Они вместе будут бороться за воплощение своей мечты — создание ордена Круглого Стола.

---

— Мерлин умеет творить волшебство? — спросила я, думая, что для него это сущий пустяк.

— Ну, не всегда. — Артур говорил беспечно и немного капризно. — Но молоденькие женщины — его слабость, поэтому для тебя он, возможно, сделает исключение.

— Королевский чародей? — воскликнула я недоверчиво. Было невозможно представить этого угрюмого и величественного мудреца увлеченным молодой девушкой. Я изумленно смотрела на Артура, все еще думая, что он шутит.

— Тссс… Это государственный секрет. Он упомянул о нем только однажды, и я не уверен, что это не было ироническим замечанием по поводу человеческой природы. — Голос Артура посерьезнел. — Мерлин — единственный человек, который всегда находился там, где больше всего был нужен Британии, и всю жизнь посвятил Делу. Это началось задолго до того, как мы с тобой родились. Нет такого ремесла, такой науки, которые он не изучил бы, если они оказывались полезными. Жрец, военный стратег, дипломат, инженер, врач… и иногда волшебник… Он сплел все это в одно целое и создал представление о том, как сохранить цивилизацию. Без него мы давно бы пропали. Он мне ближе отца, Гвен, и было бы хорошо, если бы он нашел немного человеческой любви. Никто не должен стариться в одиночестве.

В словах Артура звучало что-то глубоко трогательное. Я взяла его под руку, и мы пошли к остальным.

Но позже я вспомнила неловкость Мерлина в тот вечер, когда я подошла и села рядом с ним во время ужина. Судя по всему, Артур был прав. Я только надеялась, что какая бы женщина ни полюбила его, она будет достойна его любви.

33 ВОССОЕДИНЕНИЕ

На следующее утро мы выехали с виллы отдохнувшие и посвежевшие, чтобы преодолеть последнюю часть пути. Артур ехал во главе процессии, а Винни с Бригит — в паланкине. Я же сидела рядом с Агриколой в карете, уверенная в том, что даже в дни империи не бывало более странной и более изысканной процессии.

При виде этого зрелища на лице Пеллинора появилось выражение веселого изумления, и он приветствовал нас, с трудом сдерживая взрывы хохота. Остальные восприняли нас по-разному, в зависимости от того, откуда приехали. Здоровяки-северяне откровенно гоготали, тогда как более воспитанные южане кивали, кланялись и уступали нам дорогу. В конце концов я не знала, что и думать о карете, которая была очень удобной, несмотря на всю свою необычность. Однако я не собиралась навсегда отказаться от езды верхом.

Строители дороги решили вопрос подъема на Котсвальдские откосы в типично римской манере с минимальными уступками природе. Мы карабкались по трем прямым участкам дороги, и всем, кто ехал в карете или паланкине, пришлось идти пешком, потому что бедные лошади не сумели бы затащить лишний вес вверх по такому крутому склону. Даже Винни вышла из паланкина и поплелась наверх. А когда мы достигли вершины, задыхаясь и обливаясь потом в утренней жаре, я оглянулась, и от открывшегося вида у меня перехватило дыхание.

Резко выступающие скалы вздымались над краями откоса, заросшими лесом, а ниже тянулась плоская долина Глостера, огибая вершину холма, на котором примостился римский город. Серебряные, реки шнурками тянулись через зеленые леса и свежие луга, а на западе долину защищали голубые холмы южного Уэльса, до которых, казалось, можно дотронуться рукой. Это был мир, уменьшенный до размера столешницы, и я ахнула, совершенно потрясенная увиденным, а рядом со мной стояла Винни, лишившаяся дара речи.

— Ну что, я был прав, говоря о красоте Британии? — с улыбкой спросил Агрикола.

То ли от радости и облегчения, что мы добрались до вершины, то ли из-за того, что въехали в Логрис — королевство Артура, — наше продвижение вскоре превратилось в праздник. Люди стекались отовсюду, и не только ищущие приключений молодые люди и местная знать со своими воинами, но и женщины с детьми тоже присоединились к праздничному шествию. Целые семьи тянулись за нами с песнями и смехом, отложив все заботы и думая только о том, чтобы сопроводить своего короля на его свадьбу.

Мы стали лагерем па опушке леса, не похожего на леса, которые я видела прежде. Агрикола объяснил, что в густой тени буковых деревьев кустарники или папоротники не растут, поэтому их стволы кажутся высокими колоннами, поднимающимися прямо из земли. Я вспомнила, как Кети описывала живые храмы старых богов. Позднее полуденное солнце высветило бахрому на молодой листве и первоцветы, усыпавшие каждую тропинку и прогалинку, превращая лес в сказочный мир, спокойный и красивый, далекий от мирских забот.

Хорошее настроение заразительно, и люди воспользовались случаем высказать королю свое простодушное уважение. В мягких сумерках дудочник наигрывал нам мелодию, а семья акробатов подошла к костру и предложила повеселить нас. Они вертелись, прыгали и кувыркались на лугу. Когда я спросила у их матери, не согласится ли она со своей труппой выступить на свадебном празднестве, она покраснела и помедлила с ответом, но старший сын почтительно поклонился и сказал, что их семья почтет это за честь. Потом все они убежали в свой лагерь за деревьями.

Я взглянула на Артура — он наблюдал за мной. Я внезапно подумала, что следовало бы сначала спросить его.

Мой будущий муж сел на соседний пень, и Цезарь, никогда не отходивший от него, лег рядом.

— Тебе они и в самом деле понравились? Прозвучал наполовину вопрос, наполовину утверждение, и это удивило меня.

— Конечно, — сказала я, не понимая, подшучивает он надо мной или нет. — А тебе разве не понравились?

Он с минуту подумал, потом медленно сказал:

— Да, но, кажется, я не обладаю таким качеством, как ты — заставлять простых людей чувствовать себя непринужденно. Я могу увлечь их своими идеями, но это совсем не то. Ты же даешь понять человеку, что он полезен. Это замечательная черта для королевы, — добавил он, — как и кельтская гордость, и умение хорошо ездить верхом. А нельзя ли сделать что-нибудь с твоим платьем?

Он не смог скрыть ухмылки, и я схватила ячменную лепешку и запустила ему в голову, Цезарь вскочил и громко залаял, решив, что лепешка предназначается ему.

— Нужно проворнее уворачиваться, господин, — раздался знакомый голос из темноты, и в круг света от костра крупными шагами вышел Бедивер. Он был усталым и грязным, но явно в хорошем расположении духа.

— Добро пожаловать, братец, — крикнул Артур, вскакивая и заключая приемного брата в объятия. — Ты обернулся скорее, чем я ожидал.

— Да, — сказал Бедивер, быстро оглядывая еду, наваленную на походном столе. — Мы не останавливались даже для того, чтобы пообедать в богатых домах или на постоялых дворах. И вообще, — объявил он, протягивая руку за жареным голубем, — я не могу вспомнить, когда мы ели в последний раз.

— Думаю, — сказал Грифлет из-за его спины, — что это было у родителей Паломида, где-то на прошлой неделе.

Мальчишка выглядел таким же измученным и немытым, как и Бедивер, но его глаза сверкали, когда он протянул Артуру конец поводка, к которому был привязан второй щенок.

Сука, сливочно-белая копия Цезаря, несмотря на волнения долгой дороги, сразу почувствовала себя дома, как только они с Цезарем обнюхали друг друга.

— Я уже придумал ей кличку, — объявил Артур, жестом приглашая вновь прибывших угощаться. — Доброе кельтское имя, чтобы установить равновесие двух культур на псарне. Ты помнишь историю о боевой собаке по кличке Кабаль, которую рассказывал нам Мерлин, когда мы были детьми? Бедивер покачал головой, и Артур пожал плечами.

— Ну неважно. Какие-то путаные истории о животном, которое могло менять свой облик — иногда оно превращалось в собаку, иногда в лошадь, в зависимости от того, что нужно хозяину. В любом случае это был храбрый, преданный и свирепый зверь, как и все подобные создания. Могу поклясться, что это одна из выдумок Мерлина. Тем не менее я все время помнил это имя, поэтому собака получит его как подарок по поводу приезда домой. Кабаль… вполне подходяще!

— Но зачем ей носить кличку боевой собаки? — спросила я.

— Потому что она будет моим четвероногим воином. Суки всегда лучшие боевые собаки. Разве ты не знала? — Когда я отрицательно покачала головой, он продолжил: — Может быть, у них лучше развит инстинкт защитника. Кобель необходим на охоте или чтобы отбиться от диких животных, но на поле боя сука гораздо лучше. Не так ли, Кабаль?

Малышка повернулась и посмотрела на него, впервые обратив внимание на человека, который опустился на колени, чтобы поговорить с ней. Она положила свой лохматый подбородок на ногу Артура и наслаждалась его присутствием, забыв обо всем на свете. Было замечательно видеть нежность и заботу на лице Артура, и я не могла не улыбнуться, наблюдая эту картину.

— Мы здесь! — крикнул Бедивер, махнув рукой кому-то за кругом света костра. — Это Паломид. Он хотел умыться перед тем, как быть представленным тебе.