Персия Вулли - Гвиневера. Дитя северной весны

• Название: Гвиневера. Дитя северной весны
• Автор: Персия Вулли
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00084-5

Трилогия о Гвиневере рассказывает о полной чудес и приключений рыцарской эпохе короля Артура. Повествование ведется будущей королевой Гвиневерой, женой славного короля Артура. Вы унесетесь в волшебный мир древних королевств, отважных рыцарей, в мир придворных интриг, старинных религиозных обрядов.

В первой книге трилогии юная Гвиневера встречает столь же юного Артура. Их брачный союз — важный поворот в истории рыцарства. Отныне Они вместе будут бороться за воплощение своей мечты — создание ордена Круглого Стола.

---

— Что за чушь — противопоставлять кельта римлянину? — спросил он. — В нас есть и то и другое. Наши деды называли себя римскими гражданами и гордились этим. Империю раздробили и сокрушили варвары, это верно, но наука об устройстве страны не имеет границ. Презирать полезную систему правления только потому, что известно, от кого она исходит, так же глупо, как отказываться от доброго куска мяса, потому что он отрезан от коровы вашего соседа!

Взрыв смеха прокатился среди присутствующих, и первыми засмеялись северные союзники самого Лота, которые время от времени совершали набеги на соседей и угоняли скот.

Лот заговорил было снова, но Мерлин весело продолжал:

— Я не требую принять молодого короля только потому, что, как пытается представить Лот, я навязываю его вам. Я только прошу вас, свободных людей королевства, следовать собственной совести, довериться своей интуиции, угадав нужного человека, когда он появится среди вас, и желанию принести клятву верности тому, кто подготовлен и воспитан специально для этой цели. Здесь нет никого, кто оказывал бы Артуру хоть какую-нибудь поддержку, никому из вас он ничего не должен, его решения не будут омрачены жаждой кровной мести или тайной завистью. Поэтому он будет справедлив и беспристрастен. Чего же вам еще желать? Что еще сможет дать вам другой верховный король?

Мерлин помолчал и внимательно оглядел собравшихся, без сомнения, замечая тех, кто кивал в знак согласия, а кто нет.

— Сегодня из-за смерти Утера, — продолжил он, — мы стали страной без вождя. Но жребий, отнявший у вас верховного короля, дал нам человека, способного заменить его. Неужели вы вернетесь к внутренним раздорам и мелочному политиканству, когда у вас сегодня вечером есть возможность признать новую звезду, восходящую в небе Британии? Сейчас он здесь перед вами и ждет только вашего знака, который решит его участь. Что скажете на это вы, свободные люди Альбиона?

Может быть, из-за того, что он воспользовался старым названием Британии, или из-за того, что ветер снова расправил штандарт, войско стало нараспев повторять одно и то же имя. Тихие и слабые вначале, их возгласы слились в многоголосый хор, а вскоре уже весь лагерь гремел:

— Артур, Артур, Артур Пендрагон!

Но Лот не сдавал позиций, а Артур оставался невозмутимым, как будто шумные приветствия были просто ударом волны об отдаленный берег, а не предвещали его власть.

Когда энергия толпы начала иссякать, поднялся высокий, широкоплечий мужчина с нагрудным знаком с изображением кабана и попросил разрешения говорить.

— Твои доводы весомы, Великий Мерлин, и будущее, которое ты рисуешь, соблазнительно. Из всех собравшихся здесь, — медленно сказал он, — у меня есть самая веская причина не доверять тебе. Но я, Кадор из Корнуолла, готов принести клятву верности Артуру, опираясь не на твои речи, а на то, что я сам сегодня видел на поле боя. Этот парень — вождь, рожденный, чтобы владеть мечом. Такое в любой стране случается не часто, и отныне и впредь я буду его сторонником.

Кадор покинул свое место в переднем ряду, широкими шагами подошел к Артуру и, встав на одно колено, поднял руки со сложенными вместе ладонями. Артур посмотрел на него, бережно сжал его руки, а потом, когда Кадор поднял на него глаза, отпустил их.

— Улыбка, прорвавшаяся сквозь сдержанность Артура, была такой радостной, что на нее стоило посмотреть, — взволнованно сказал Бедивер. — А когда он помог Кадору встать, войско заревело и затопало ногами в знак одобрения. Я думаю, — добавил он, — что тогда я впервые плакал от счастья, и совсем не потому, что Артур был моим братом.

— Что же произошло потом? — выпалила я, захваченная нарисованной им картиной.

— Можно сказать, что Артур был провозглашен королем единодушно, только Лот по-прежнему придерживался своего мнения, стиснув кулаки и сверкая глазами. Один за другим выходили вперед короли, и каждый, преклоняя колено, клялся в верности и получал в ответ улыбку, кивок или даже личное обращение Артура. Когда Лот понял, что большинство не с ним, он развернулся и, собрав своих последователей и союзников, покинул лагерь. Только позже мы узнали, что он и его войско отбыли той же ночью на север, решив не присоединяться к тем, кто собрался везти тело Утера на юг, где был его двор и его вдова. Я ушел в шатер, потому что сквозь толпу вокруг Артура невозможно было пробраться, и время, проведенное без сна, уже сказывалось на нем. Он был слишком измучен, чтобы уделить внимание другу детства. Я не видел его до следующего утра.

— Встреча была очень неловкой? — спросила я. Бедивер добродушно засмеялся и покачал головой.

— На рассвете Артур прислал оруженосца, чтобы поднять меня, Кэя и Эктора, и потом, представляешь, мы все оказались за столом под кухонным навесом, уплетая овсяную кашу, и каждый рассказывал о своем участии в сражении, словно мы вернулись домой с ярмарки. Говорю тебе, Гвен, в присутствии Артура люди ощущают свою причастность к важному событию, не испытывая неловкости, независимо от того, чем в это время заняты его мысли. Это не просто хитрый прием, и этому нельзя научиться. Таково врожденное свойство его души. Ты поймешь, что я прав, когда встретишься с ним. — И он ободряюще улыбнулся.

Я кивнула, почти признавшись себе, что, если бы не вмешались боги, у меня была бы веская причина заинтересоваться личностью короля Артура.

Подъехал разведчик с донесением, что мы приближаемся к Рибчестеру, где остановимся на ночь. Поэтому Бедивер отъехал в голову колонны, а я снова вернулась к воспоминаниям о том, что принесло Регеду последнее сражение Утера.

15 ГАВЕЙН

Клич Утера, призывавший к войне, дошел до нас перед весенним равноденствием, вызвав сумятицу споров и мрачных предсказаний. Руфон упрямо утверждал, что выводить лошадей на тропу войны слишком рано и ему придется везти с собой корм для них, так как трава до тех пор еще не вырастет. По многим дорогам пока нельзя было проехать, а тащить караван с припасами через всю Британию — от заледеневших и покрытых снегом холмов до грязи и распутицы, в места, где растаял снег, было, по его мнению, безумием.

Нидан кивал в знак согласия, и мой отец, помня, что сам Утер был не совсем здоров, высказал гонцу предположение, что было бы благоразумнее подождать с походом, пока Утер и его союзники окрепнут и лучше подготовятся.

Королевский гонец высокомерно вскинул голову.

— Король Утер готов к сражению, — объявил он, — даже если ему придется предстать перед войском в паланкине. Он сильный и храбрый человек, господин, и рассчитывает на твою поддержку Если он, находясь в таком состоянии, готов встретиться с врагом, ты, конечно, сумеешь решить проблему с припасами?

Кети говорила, что кельтов можно заставить совершить любую глупость, если воззвать к их гордости, поэтому после горячих споров о том, каким путем ехать и как везти поклажу, Руфон предложил нагрузить на каждую верховую лошадь тюки с сеном, отчего телег будет меньше. В конце концов вопрос был решен.

Воинским отрядам был послан приказ встречаться у Эйр Гэп, и мы начали собирать и упаковывать все необходимое. Вечерами мы все сидели у очага, отмеряя веревки, делая петли и привязывая холщовые бечевки к фуражным сумам, а Эдвен воспевал славу былых побед. Через неделю мы были уже в дороге. Домашние проводили мужчин до тропы, по которой мы должны были ехать в безопасное укрытие крепости Мот на то время, пока воины будут в походе.

Я не помнила, чтобы отец когда-либо уходил в поход, и предстоящие события волновали меня. Когда пришла пора разделяться, я хлопала в ладоши, кричала напутственные слова и пела с таким восторгом, какого можно было ждать от любого отпрыска воина.

Мое прекрасное настроение не омрачилось и тогда, когда мы свернули на тропу, потому что Мот — место дикое и первозданное, словно не тронутое временем. Гигантская серая скала гордо вздымалась со стороны ската холма, резко выдаваясь над бурными водами в том месте, где залив Солуэй Ферт сливается с рекой Солуэй. Круглые дома с пологими тростниковыми крышами сгрудились у основания скалы, как грибы, поднимаясь по склону пологого галечного берега к крепостному валу. А на самом верху располагалась крепость, опрятная и готовая к бою, как сокол. Эта крепость казалась удивительно подходящим местом для того, чтобы переждать войну.

Как только миновала пора сильных весенних бурь, наступила прекрасная погода, а вместе с ней появилась возможность обследовать берег и близлежащие леса. Мы собирали для Гледис нежные стебли морской капусты и приносили ей странные полые грибы, известные под названием сморчки, росшие на кострищах, оставшихся после Белтейна. В лесу на горе рыжие белки роняли на нас шелуху сосновых шишек, а однажды мы наткнулись на выводок зайчат, которые как бешеные носились по поляне, иногда вставая на задние лапы и дерясь друг с другом, словно дети. Я расхохоталась, и они кинулись в лес отчаянными скачками.