Елена Филякова - Старцы и предсказатели Оптиной пустыни

• Название: Старцы и предсказатели Оптиной пустыни
• Автор: Елена Филякова
• Издательство: РИПОЛ Классик
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-386-00407-1

На страницах этой книги в жизнеописаниях старцев перед вами пройдет вся история Оптиной пустыни – основание, время расцвета и закрытие монастыря. Их было немного, оптинских старцев, – четырнадцать за сто лет. Благодаря им Оптина пустынь стала духовным центром России и местом паломничества множества людей.

В XIX веке говорили: «В Оптину за опытом». И шли… с бедами и болезнями – простой народ, с вопросами о смысле жизни – представители интеллигенции. Не единожды приезжали в Оптину пустынь братья Киреевские, Н.В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой.

---

Князю как бы вторит другой очевидец: «В нем ясно чувствовались дух и сила первых великих оптинских старцев». Главное – вокруг старца всегда царила неповторимая атмосфера, погружаясь в которую человек ощущал себя, словно «побывавшим под благодатным золотым дождем».

Как-то в соседней с Оптиной пустынью деревне крестьянин оказался в безвыходном положении: с большой семьей на улице без крыши над головой, имея в кармане всего пятьдесят рублей. Помочь ему было некому, все родственники – бедны. Крестьянин с горя впал в отчаяние и надумал деньги, что были, пропить, жену с детишками оставить, а самому отправиться в Москву наниматься в работники. С тем и спать лег. А наутро, когда проснулся, словно кто сказал ему: «Сходи к старцу Анатолию». Крестьянину было уже все равно – решил сходить. Подходит к старцу под благословение, а тот его благословляет, словно дважды в лоб ударяет. Кладет старец благословение медленно, чинно. Крестьянин не выдержал, пожаловался старцу:

– Погибаю я, батюшка, хоть совсем умирай.

– Что так? – вроде как удивился старец.

– Да вот так вот. – рассказал крестьянин о своей беде старцу.

Тот выслушал, еще раз благословил крестьянина и сказал:

– Не падай духом, через три недели в свой дом войдешь.

Крестьянин не поверил, но и задуманное исполнять не стал. Однако старец оказался прав: поспели благодетели с помощью, новый дом помогли построить.

Одна сельская учительница, духовная дочь старца Анатолия, рассказывала, как стала свидетельницей проявления старцем дара прозорливости и дара исцеления. «Однажды послал батюшка со мной грушу моему брату. Я удивилась, почему именно младшему. Приехала домой и узнала, что брат очень болен. Доктор сказал, что мало надежды на выздоровление. Я дала брату батюшкину грушу, он стал ее есть по маленькому кусочку и постепенно начал поправляться, а вскоре и совсем выздоровел». Эта же учительница утверждала, что целебной силой обладала даже одежда старца Анатолия. Однажды он подарил ей свой подрясник, и с тех пор она во время простуды всегда накрывалась этим подрясником и сразу выздоравливала.

В 1914 году, накануне Первой мировой войны, в жизни Оптиной пустыни совершилось особо памятное событие: обитель посетила великая княгиня Елизавета Федоровна, сестра царствующей императрицы. В первый же день пребывания в обители великую княгиню познакомили со старцем Анатолием. Она исповедовалась у него, и между ними состоялась длительная беседа. Содержание этой беседы осталось тайной. Есть предположения, что прозорливый старец Анатолий, предвидевший грядущую мученическую кончину великой княгини Елизаветы Федоровны, духовно подготовил ее к грядущим испытаниям.

Среди почитателей старца был и знаменитый московский «старец в миру» священник Алексей Мечев, служивший в храме Николая Чудотворца на Маросейке. Между старцами существовала молитвенная связь, отец Анатолий всегда направлял приезжавших в Оптину москвичей к отцу Алексею. По словам философа и богослова Павла Флоренского, хорошо знавшего обоих, отец Анатолий и отец Алексей «виделись в жизни только однажды, но между ними было всегда внутреннее сообщение, которое близкие называли „беспроволочным телеграфом"». Отец Алексей говорил об отце Анатолии: «Мы с ним одного духа».

В 1916 году, осенью, старец Анатолий приехал в Петербург на закладку Шамординского подворья. Остановился у купца Усова. Очевидица так вспоминала об этом приезде старца: «Купец Усов был известным благотворителем, мирским послушником оптинских старцев. Когда мы вошли в дом Усовых, то увидели огромную очередь людей, пришедших получить старческое благословение. Очередь шла по лестнице до квартиры Усовых и по залам и комнатам их дома. Все ждали выхода старца. Ожидало приема и семейство Волжиных – обер-прокурора Святейшего Синода. В числе ожидающих стоял еще один архимандрит, который имел очень представительный и в себе уверенный вид. Скоро его позвали к старцу. Там он оставался довольно долго. Кое-кто из публики возроптал по сему поводу, но кто-то из здесь же стоявших возразил, что старец не без причины его так долго держит. Когда архимандрит вышел, он был неузнаваем – низко согнутый и весь в слезах, куда девалась гордая осанка! Вскоре показался сам старец и стал благословлять присутствующих, говоря каждому несколько слов. Отец Анатолий внешностью походил на иконы преподобного Серафима Саровского – такой же любвеобильный, смиренный облик. Это было само смирение и такая, не передаваемая словами любовь! Нужно видеть, а выразить в словах – нельзя!..»

Во время посещения Петербурга накануне Февральской революции старец показал, что ему открыто многое в судьбах России, в том числе и гонения на Церковь. Одному из духовных детей он писал: «Бойся Господа, сын мой, бойся потерять уготованный тебе венец, стой в вере и, если нужно, терпи изгнание и другие скорби, ибо с тобой будет Господь».

Известны некоторые пророчества старца, произнесенные им в эти дни, касавшиеся трагической судьбы России и государя Николая II. Старец Анатолий высоко чтил царя и горячо молился за него. Он высоко ставил служение государю. В беседе с князем Н. Д. Жеваховым старец говорил: «Коли царь зовет – значит, зовет Бог. А Господь зовет тех, кто любит царя, ибо Сам любит царя и знает, что и ты царя любишь. Нет греха больше, как противление воле помазанника Божьего. Береги его, ибо им держится земля русская и вера Православная. Молись за царя. Судьба царя – судьба России. Заплачет царь, – заплачет и Россия, а не будет царя – не будет и России. Как человек с отрезанной головой уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без царя труп смердящий». Страшные слова, жестокие слова.

Во время Февральской революции 1917 года старец Анатолий оказался в Москве, у знакомых. Зная, где старец остановился, к нему приходили многие его духовные дети, обеспокоенные происходящим, и спрашивали: «Что же теперь будет?» И слышали в ответ: «Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Да, это будет, но ведь и на щепках и обломках люди спасаются. Не все же погибнут…» Все были потрясены, подавлены, многие невольно плакали. Старец подошел к монахине, утиравшей слезы, и, положив руку ей на голову, сказал:

– Ничего, ничего не бойся только. Бог не оставит уповающих на Него. Надо молиться, надо всем каяться и молиться горячо, – и обведя всех присутствующих взглядом, спросил: – А что после шторма бывает?

– Штиль, – чуть слышно прошептала монахиня.

– Вот ведь так, – кивнул отец Анатолий. – И будет штиль.

Многие робко возразили, что корабля уже не будет! Корабль разбит, погиб, все погибло!

– Не так, – нахмурился старец. – Явлено будет великое чудо Божие, да. И все щепки и обломки волею Божией и силой Его соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль в своей красе, и пойдет своим путем, Богом предназначенным. Так это и будет, явное всем чудо.

Старец покинул Москву и вернулся в Оптину пустынь. Теперь он ни от кого не скрывал тайну о движущейся навстречу бурям России. Он не пугал, но старался поднять в каждом силу духа для величайшего подвига терпения во имя веры в спасительный промысел Божий.

«Рассадник контрреволюционной пропаганды»

Февральская революция была только преддверием грозы, глухими раскатами грома. Но вскоре ударили молнии Октябрьского переворота. На Россию обрушились репрессии и гонения, в первую очередь затронувшие Церковь.

Монастыри закрывали, отбирали монастырские ценности, монахов арестовывали, ссылали. Духовные дети старца Анатолия уговаривали его хотя бы на время покинуть обитель, но старец отвечал: «Что же в такое время я оставлю святую обитель? Меня всякий сочтет за труса, скажет: когда жилось хорошо, то говорил – терпите, Бог не оставит, а когда пришло испытание, первый удрал. Я, хотя больной и слабый, но решил так и с Божьей помощью буду терпеть. Если и погонят, то тогда только покину обитель святую, когда никого в ней не будет. Последний выйду, и помолюсь, и останкам святых старцев поклонюсь, тогда и пойду».

До последней возможности старец принимал в обители страждущих, утешал, наставлял, помогая пережить тяжелые времена. Он прекрасно предвидел не только судьбу России, но и судьбы Оптиной пустыни, ее последних старцев и свою собственную.

Однажды, во время одного из участившихся приступов болезни, старец попросил мать Амвросию, дежурившую возле его постели, почитать ему одну книжку. В книжке описывалось, как во время шторма тонул в море корабль. Застигнутые стихией люди спасались кто как мог: садились в лодки, хватались за доски, кто-то просто плыл, надеясь доплыть до берега. И только капитан стоял у руля и молился до самого конца, до того момента, когда корабль стал уходить на дно. И в этот момент перед капитаном разверзлись небеса, и он увидел Спасителя. Чтением этой книги старец как бы указывал на смысл подвига последних оптинских старцев, до последней возможности остававшихся у руля накренившегося корабля России, не покидая его во время шторма революции.