Жан-Филипп Лауэр - Загадки египетских пирамид

• Название: Загадки египетских пирамид
• Автор: Жан-Филипп Лауэр
• Издательство: «Наука»
• Жанр: История
• Год: 1966

Для тех, кто хочет узнать о пирамидах больше, чем о них сказано в учебниках или путеводителях.

О пирамидах Древнего Египта написано множество книг, но лишь немногие отличаются строгой научностью, сохраняя при этом доступную и ясную форму. К числу последних относится предлагаемая книга «Загадки египетских пирамид» (1948), давно и прочно завоевашая почётное место среди самых авторитетных исследований по рассматриваемой теме. Её автор — французский учёный Жан-Филипп Лауэр, бывший архитектор Службы древностей Египта, отдавший многие годы изучению этих памятников. В книги предпринята попытка коротко, объективно, основываясь на строго проверенных фактах, синтезировать все, что известно науке о пирамидах. В ней рассказывается об истории их изучения, рассматриваются вопросы, насающиеся возникновения и эволюции этого типа гробниц и примыкающих к ним культовых сооружений, анализируются связанные с ними библейские, теософские, астрономические и математические теории. Лауэр рассказывает о научных познаниях строителей пирамид и пытается объяснить методы сооружения колоссальных сооружений.

Замечательная книга французского египтолога была выпущена по-русски всего один раз более сорока лет назад и уже давно стала библиографической редкостью.

---

В одинаковой степени это касается и определения высоты пирамиды, тоже основанного на неточных данных, т. е. 148,2 м вместо теоретического результата в 146,6 м, принятого теперь и соответствующего 280 египетским локтям. «В настоящее время расстояние от Земли до Солнца полагают равным в округленных числах 149 400 000 км с возможной ошибкой лишь в 70 000 км, что составляет примерно десятикратный радиус земного шара. И вот, умножая высоту Великой пирамиды на один миллион, получают расстояние от Земли до Солнца, т. е. 148 208 000 км. Это число безусловно приближенное, но все же более точное, чем официально принимаемое до 1860 г. расстояние, несколько превышающее 154 млн. км… Строители Великой пирамиды добились такой точности, какой мы вправе были бы гордиться даже в конце XIX века!»

Однако приближение это значительно меньше, чем думает Морё, если даже расстояние между Землей и Солнцем могло бы быть каким-либо способом измерено египтянами эпохи Древнего царства, что мы отказываемся допустить. Действительно, почему же Хефрен, соорудивший свою пирамиду позднее Хеопса и притом лишь на 3 м уступающую ей в высоте, не использовал при ее постройке столь важную единицу измерения, как расстояние от Земли до Солнца? Мы увидим далее, что строителей пирамиды прежде всего интересовала величина угла наклона ее сторон.

Хотя Морё и те заразился мистическими бреднями Пиацци Смита и прочих библейских теоретиков, он, по-видимому, все же не сомневается в том, что Великая пирамида является воплощением всех научных познаний той эпохи и подлинным памятником познаний начала времени правления IV династии. Его доводы направлены на доказательство того, что эти необычайные познания допускали возможность обширных научных откровений, изначально преподанных «создателем человечества». Передаваемые из поколения в поколение начальниками или посвященными жрецами своим адептам, они с течением веков якобы постепенно угасли и в конце концов почти полностью иссякли. Современные ученые, по его мнению, лишь вновь находят и восстанавливают познания древних, а Великая пирамида является одним из последних завещаний и свидетельств их науки. Морё не отрицает, однако, что пирамида была сооружена Хеопсом как гробница. Другие же авторы, и особенно Р. А. Проктор217, придерживаются иного мнения. Они полагают, что этот памятник был возведен задолго до правления Хеопса с целью служить астрономической и астрологической обсерваторией218, и только позднее пирамида была реконструирована и закончена этим фараоном как его будущая усыпальница. Большая галерея в первой стадии строительства ее была открыта в сторону обширной платформы, площадь которой равнялась половине площади основания пирамиды. Эта галерея, так же как восходящий и нисходящий переходы, образовывали род зрительной трубы (рис. 30)219. Таким способом якобы можно было из большой галереи вести наблюдения Полярной звезды, сверкающей над осью нисходящего коридора; звезда эта будто бы отражалась в водяном зеркале, расположенном на стыке восходящего и нисходящего переходов, что, возможно, объясняет особую тщательность каменной кладки в этом месте.

Проктор обращает внимание и на то, что в древние времена астрономию смешивали с астрологией и что эта последняя, составлявшая основную часть религии, совершенно не характерна для Египта.

По поводу этих утверждений Проктора Кингсленд совершенно справедливо отмечает, что, если даже Великая пирамида действительно свидетельствует о высоких астрономических познаниях ее зодчих как с точки зрения ее ориентировки, так, возможно, и с точки зрения устройства нисходящего перехода, все это еще не доказывает, что пирамида могла служить астрономической обсерваторией. Лишь выдвигая не поддающиеся проверке положения, Проктор смог кое-как поддержать свою теорию.

Кингсленд задает также вопрос: какую роль в гипотезе Проктора играл ход, частично идущий вертикально, который он называет «шахтой колодца» и через который рабочие могли выйти из пирамиды после установки трех гранитных плит, перекрывающих вход в восходящий переход. По нашему мнению, хотя ход был проложен после сооружения первой очереди, это ничуть не противоречит гипотезе Проктора, согласно которой ход предназначался для выхода рабочих из пирамиды после переделки ее из обсерватории в усыпальницу Хеопса.

Такой же критике могут быть подвергнуты доводы Кингсленда, касающиеся вращающейся плиты, которая замыкала северный вход в нисходящий коридор пирамиды. Естественно, она мешала бы любым астрономическим наблюдениям в северной части неба; однако камень этот мог быть установлен позже, когда, как предполагает Проктор, изменилось назначение сооружения.

За исключением приведенных оговорок, можно полностью согласиться с Кингслендом относительно значения теории Проктора. Она не имеет сколько-нибудь серьезной основы и полностью опровергается внутренней планировкой нижней части пирамиды, которая безусловно доказывает, что с самого начала этот монумент сооружался как гробница.

Рис. 30. Пирамида Хеопса — обсерватория (по Проктору)

Другой приверженец астрономических теорий, Дункан Макнаутон220, пытается внести кое-какие поправки в доводы Проктора. Он полагает, что «большая галерея служила астрономической обсерваторией, откуда было удобно вести наблюдения за восхождением всех звезд, расположенных вблизи эклиптики221». Точке пересечения восходящего и нисходящего переходов он, как и Проктор, отводит роль водяного зеркала, но считает, что оно имело иное назначение. Стремясь отодвинуть дату сооружения памятника, Макнаутон высказывает предположение, что наиболее значительной звездой, которую египтяне хотели наблюдать, был, несомненно, Сириус. Наблюдение было возможно, по его соображениям, между 5600 и 5100 гг. до н. э. Водяное зеркало, добавляет Макнаутон, позволило бы следить за этой расположенной к югу звездой, если смотреть вниз по нисходящему переходу.

Вслед за Проктором Макнаутон утверждает, что Хеопс значительно позднее использовал эту старую обсерваторию, предназначенную для наблюдения за Сириусом, для своей будущей усыпальницы. Он достроил это сооружение, придал ему форму пирамиды и расположил погребальную камеру на уровне платформы.

Прежде всего следует отметить, что во всех приведенных теориях недостаточно обоснована необходимость сооружения платформы со стороной основания в 165 м, высотой в 42 м и объемом кладки в 1,5 млн. куб. м — и все это для того, чтобы вывести сюда галерею, предназначенную для наблюдений обыкновенной звезды, даже такого значения, какое стремились приписать Сириусу. Отсутствие каких бы то ни было следов новой кладки, что могло бы подкрепить эту гипотезу, также подтверждает, что она принадлежит к области чистой фантазии и не имеет решительно никакой научной ценности.

Другой автор, Котсворт222, отбрасывая без стеснения все характерные черты пирамиды, непригодные для обоснования его теории, считает, что она была сооружена с единственной целью служить календарем или же солнечными часами. Такое предположение уже высказывалось два с половиной века назад членом-корреспондентом Академии наук Шазелем.

Котсворт утверждает, что Великая пирамида отмечала своей тенью различные времена года, в частности зимнее солнцестояние, весеннее равноденствие, летнее солнцестояние и осеннее равноденствие223. Солнечный астрономический год был таким способом якобы определен совершенно точно. В течение одной половины года, приходящейся на зиму, северная сторона пирамиды находилась в тени, а в течение другой половины года, с момента восхода солнца на северо-востоке и до захода на северо-западе, эта же сторона полностью освещалась в течение целого дня. Он допускает, однако, что эти переходы происходили не точно в момент обоих равноденствий, но, вследствие особого расположения пирамиды, на 14 дней раньше весеннего равноденствия и через 14 дней после осеннего равноденствия224.

Кроме того, Котсворт считает, что существующая вымостка у северной стороны пирамиды была сделана с единственной целью — наблюдать за тенью пирамиды в полдень. Он приводит чертеж этой вымостки, уложенной правильными квадратами; в действительности же все плиты имеют неправильные очертания. Котсворт добавляет, что таким способом было сглажено скалистое плато перед пирамидой на протяжении 268 футов (около 90 м) к северу от ее основания, т. е. на расстояние, которое якобы соответствовало максимальной длине тени в полдень. Однако это полностью опровергают остатки стены, ограничивающей вымостку менее чем в 11 м от основания пирамиды.

Наконец этот автор для обоснования теории, что пирамида служила исключительно для астрономических наблюдений, утверждает, что она сооружена позднее других, т. е. не только позднее пирамид Хефрена и Микерина, которые бесспорно воздвигнуты после пирамиды Хеопса, но даже позднее пирамид всех прочих фараонов, к сожалению, также принадлежащих к значительно более поздним династиям.