Даниил Андреев - Железная мистерия

• Название: Железная мистерия
• Автор: Даниил Андреев
• Издательство: Русский путь
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2006
• ISBN: 5-85887-247-6

Поэма "Железная мистерия", посвящена метаистории России с начала XX века и до конца времен.Вместе с поэтическим ансамблем "Русские боги" она тесно связана с трактатом "Роза Мира" и снабжена соответствующими перекрестными ссылками. Вместе с прозаическим текстом "Розы Мира" они образуют триптих. Именно в форме триптиха автору удалось во всей полноте выразить свое уникальное видение мира.

---

Во дворцовой зале появляется Августейший в сопровождении хлыстовского «саваофа».  Оркестр  рассыпается  стаей  взвизгов.  Дамы  упархивают   за колонны.

— Mon Dieu! Qui est ca? [3]
           — Mesdames, спокойно…
Хитер, как лиса —
           И в том вся тайна.
— Но очи-то! Очи!..
           — Ах, не скажите…
— О чем он пророчит,
           Живой небожитель?

«Саваоф», поднимая перст, густым окающим говором

Нынче всякий походя
Лжет, в бесовской похоти,
Будто лишь в Европе ум,
Русь же — мрак да опиум.
По таким ударить —
Значит государить.

Августейший

Да, нелегко нам судно вести
Между сирен докучных…
С голосом царской совести
Вы лишь один созвучны.

«Саваоф»  обводит  колдующим  взором  зал.  Дамы  показываются  из-за колонн.

Одна, приближаясь

Простите неверный шаг…
Наш обморок… Наш смешок…
Теперь мы, осилив шок,
В вас поняли истый шик.

Другая, пошатываясь

Какой неимоверный взор!
Он — бел, фиолетов, бур…
Не все ли равно — пожар
Подхватит нас? Смерть? Позор?..

Третья, коленопреклоненно

О, возложи свою руку,
Как на священную раку,
На грудь мою: слышишь трепет?
То — кровь наша нас торопит! —

«Саваоф», благословляя дам и мужчин

Государь возлюбленный!
Мир, чертями вздыбленный,
Немогущ, пока я —
Страж твоего покоя.

Августейший

Вижу колонны я… обелиски…
Не вижу людей в империи!
Мне грустно: народ российский
Утратил мое доверие.
Один только вы мне близки,
Утес среди волн безверия!

«Саваоф», возлагая руки:

правую на грудь дамы в белом,

левую — на грудь дамы в розовом

Государь наш батюшка!
Ослабела церквушка;
Коль не хочешь падать —
Патриарха надоть!

Женский голос, подле Августейшего

Светится он несказанною тайной,
Мудрость его — как Русь глубока…
Чье же в России чело достойней
           Белого клобука?{5}

Вокруг  «саваофа»  вспыхивают  синие  огни.   Порхая,   они   осеняют Августейшего, Принцев крови, старцев ареопага. Свет в люстрах убывает.

Августейший

Молись за Россию, отче,
Угодный Господу Богу;
А я — лишь смиренный зодчий,
Зовущий ее ко благу.
Черчу военные планы,
Чтоб было где реять флагу…
Умрем — и зарей желанной
Пойдем по райскому лугу.

Августейший удаляется.

В зал врываются радевшие в подвалах.

— Ох, чудеса! Эх, кудеса!
         Правь, Саваоф,
                   Бог!
— Каждый — христос…
               — Мы — в небеса,
         Меж облаков…
                 — И-охх!

Неистово кружащийся «саваоф» становится центром хоровода. Люстры едва тлеют. Синие огни выпархивают наружу, карабкаясь по стенам дворца. Дворец маячит над городом, весь трепеща в их танцующем вихре.

Заглушенный говор на антресолях

— Ах, государь совсем обольщен:
        Он кроток, доверчив, прям…

В казармах

— Глупейший из всех, занимавших трон!
        Нелепейшая из драм!

В церковных притворах

— Никто не расшатывал с древних времен
        Так вероломно храм…

В квартирах

— Позор! Царица семи корон{6}
        Хлыстовствует по вечерам!..

На улицах

— Смотри: возмущенье со всех сторон!
        Фарс! Балаган! Срам!

Прозревающий в своем монастырьке

Демон грозный
                 и мелкий бес нам
        Ложь нашептывают все лукавее…
Боже, скрой омофором небесным
        От врага глубину православия!
Если братства наши бессильны
        Перед царством его встающим —
Укажи, где хранить светильню
        И кому передать в грядущем!

    Зигзагообразный луч внезапно пронизывает на миг глубину Нижнего слоя. Там, вблизи опрокинутого острием к центру земли капища  античеловечества, тяжко   пульсирует   дряхлое   тело   Жругра,   демона    великодержавной государственности.  Щупальца  жадно  всасывают  пищу  из  почв,  подобную красной росе. Голова на длинной шее то припадает к земле, то  взмывает  в вышину. Он претерпевает муку размножения: от его туловища отпочковывается уменьшенное его подобие. Бледное, тощее,  с  огромной  пастью{7},  оно  юлит вокруг старика, стараясь откусить одно из его щупалец.

    Вспышка гаснет.

    Дробный, настойчивый стук в Западные ворота.

Монотонно-высокий Голос из-за ворот

Довольно с нас лампадок и просфор.
        Хотим — Босфор!
А чтоб народ впотьмах не костенел —
        И Дарданелл.
Мы подновим облупленный фронтон, —
        Ведь я — бон-тон,
Я — доктор прав, на мне всегда сюртук.
        Тук-тук. Тук-тук.

Голоса в ареопаге

— Государь, не впустить ли?
— Смажем маслицем петли —
И не скрипнут, пожалуй…
        Чугун-то тяжелый!..

Августейший

Непрошеных сватов
Прошу без советов.

Голос за воротами

Я к вам — посол от тех, кто трезв и бодр.
        Ваш хлипкий одр
Мы укрепим: поймите странный ход!
        Не Дон-Кихот
Наш идеал, а уж скорей Гладстон{8}.
        Зачем же стон?
        Зачем же вновь я слышу, как всегда,
        Ни «нет», ни — «да»!

Говор в домах

— Умнее не сумел тоста…
— Этот из того ж теста.
— Разве это вождь? Паста!
— Было бы им всем пусто!

Ворчание в подворотнях

— Врали про народ? — Врали!
— Прели меж перин? — Прели!
— Жрали мандарин? — Жрали!
— Грели свой живот? — Грели!

Вспышка света еще раз проносится  по  нижним  слоям.  Видно,  как  от Жругра отпочковывается второе детище  —  Бурое{9},  с  черными  глазами  без блеска. За городской стеной — пальба. Выстрелы уже и на  улицах.  Резкий, как барабанная дробь, стук в Восточные ворота.

Экзальтированный голос из-за ворот

Коль не откроешь мне, тиран,
                           дверцы —
Жди катапульту! Жди таран
                           в сердце!{10}
За мной — здоровье, дух и речь
                           русских,
За мною — толпы! Обеспечь
                           впуск их!

Глухой говор в народе

— Уж не наши ли грядут мстители?
— Уж не наша ли плоть и кровь?..

Начальник полиции

Гончие! Гончие! Внюхивайтесь!
                                ищите!
По следам! Взад-вперед — вкривь!

Гончие

Лаем, рыскаем по рвам
                         вбок,
                              вглубь,
В коридоры, в каждый спуск,
                               ход,
                                   копь,
Но везде по подворотням
                           скрыт
                                вор,
Колобродни! плутни! бредни!
                                гвалт
                                     свор!

Говор в народе

— Гордыню кормим всемирную…
— Ношу несем безмерную…
— Землю грызем черную…
— Плачемся в ночь бурную!

Голос Велги [4]

Из глубинных пещер под Цитаделью

Чьи мольбы
              в мой
           сон
        вкрадываются?
Чей призыв
              в мой
           мрак
        врезывается?

Крики