Вера Огнева - Возвращение к себе

• Название: Возвращение к себе
• Автор: Вера Огнева
• Жанр: Фэнтези

Фантазия на исторические темы

---

Немая сцена несколько затянулась. За время, пока забывшая стpax охрана рассматривала гостей, те продвинулись к крыльцу. Имея за спиной Гарета, Роберт не опасался обитателей Барна.

Взглядом Роберт несколько раз пробежал по черной фигурке на крыльце: довольно высокая, уже не по-девичьи крепкая. Лицо бледное, будто не бывает на воздухе.

Черты мелкие, правильные. Рассыпанные по плечам волосы спутал ветер. Черные? Нет, глухо коричневые с тусклой рыжиной. Во всем ее облике было что-то кошачье. В Египте Роберт вдосталь насмотрелся на этих милых, грациозных, хитрых и пакостных созданий.

Темно серые, почти черные прищуренные глаза рыцаря и карие с желтизной - женщины наконец встретились. Дама глядела гневно, но по мере продвижения гостей к крыльцу, во взгляде прибывала тревога, и вся фигура натягивалась как струна.

Неестественная вязкая тишина накрыла замковый двор. Прекратился стук топоров, замерла толпа сервов, только копыта коней как набат бухали в брусчатку.

А потом тишина взорвалась. Одномоментно: заорали, за спиной упал таки, плохо закрепленный брус виселицы, толпа шарахнулась сначала в одну потом в другую сторону. А бывший граф Парижский, звеня кольчугой, соскочил с коня. Не доходя до крыльца шагов десять, он коротко кивнул и громко, чтобы все слышали, представился:

- Я - рыцарь Роберт. Мы прибыли из Палестины. Соблаговоли провести меня и моего друга к благородной даме Анне. Барон Филипп умер у меня на руках в Фамагусте на острове Кипр. Со мной его послание, написанное накануне смерти.

Но диалога не получилось. За спиной раздался характерный лязгающий звук. Это, когда один меч в полете находит другой. Роберт обернулся. Вокруг Гарета столпились уже трое. Еще сколько-то бежали на подмогу. Одним прыжком Роберт оказался рядом с другом. Теперь они стояли спина к спине. И еще не известно, кто выйдет из неравного боя победителем. Роберт и Гарет представляли, кто перед ними. Лихое замковое воинство - нет.

Мечи уже во всю звенели, сыпались искры. Гарет орудовал вцепившись в эфес обеими руками. Роберт отбивался двумя клинками. Бхелхета и спата мелькали как голубая и серая молнии.

Краем глаза Роберт зацепил некое шевеление на крыльце: к женщине метнулась приземистая фигура в коричневой рясе. В следующее мгновение она заслонила женщину, а в следующее их загородил здоровенный вавассор в тонкой кольчуге.

Чтобы не мешал наблюдать окружающий мир, Роберт чиркнул его кончиком меча по груди. В разные стороны брызнули разрубленные металлические колечки. Детина схватился рукой за порезанную грудь. Больно, наверное. Одновременно, левой Роберт отбил выпад короткой франциски и, не оборачиваясь, крикнул Гарету:

- За мной! Не отставай.

Он шел к крыльцу медленно, куриными шажками. Каждый - сопровождался жужжащей восьмеркой. Их по очереди выписывали Табан и спата. Попробуй, прорвись за такую защиту. Так они и двигались пока не подошли к крыльцу вплотную. Следовало потребовать, чтобы женщина отозвала своих людей. А если не послушается…

Не понадобилось. Монах шмыгнул в дверь донжона. Подсматривал, конечно, но с безопасного расстояния. Дама вскинула руку в повелительном жесте и прокричала неожиданно сильным хрипловатым голосом:

- Прекратить. Все назад! Все назад, кому сказала! - а поскольку с первого раза дошло не до всех, добавила несколько более сильных выражений, чем нимало озадачила незваных гостей - не каждый день встретишь благородную даму, ругающуюся как портовый грузчик. Однако помогло. Замковая рать отступила. Роберт замедлил, потом и вовсе остановил полет своих мечей.

- Так-то у вас на севере принимают гостей?!

- Да. Если они врываются в дом с обнаженным оружием, - не задержалась с ответом дама.

- Приношу свои извинения, - хмыкнул Роберт. - Однако напомню: первыми начали не мы.

- В округе неспокойно, - быстро нашлась женщина. - Наши воины всегда настороже.

То-то они меня до самого донжона пропустили, страх потеряли, - подумал Роберт. А в глазках-то у девицы тоска.

- Вас только двое? - вопрос дамы прозвучал двусмысленно. Похоже, здесь ожидали компанию побольше.

- Ты права, госпожа. В округе шалят. Мы потеряли несколько человек в стычке с какими-то негодяями.

- А они… впрочем, это не важно.

Дама Герберга быстро глянула в сторону коричневой рясы, вновь выползшей на свет.

Кто он? Родственник? Советник? Хозяин? Посмотрим.

В сумрачном холодном зале жилого крыла царил неуют. Ветер выл, путаясь в черных потолочных балках. В нос шибал запах старого прокисшего тростника, псины, холодной, мокрой золы - будто и не жилое. Из углов робко выглядывали обрывки прошлой жизни: вымпел на стене, резная, когда-то нарядная, а теперь изломанная скамья, разбитая прялка.

Помоги… Защити…

У Филиппа не оставалось ничего кроме надежды. А у него, Роберта? Так прикинешь собственные невзгоды к чужим и, оказывается - зря гневишь Всевышнего, вопрошая: 'За что?!'. Здоров, свободен, окружен людьми, которые тебя любят и тебе дороги.

А, что зависть и подлость выбили на время из седла…

Роберт даже с шага сбился. Еще совсем недавно его мир сузился до полыхающей белой ненавистью щели. От обиды, от бессилия, что-либо изменить - кончалась жизнь графа в блестящих доспехах, побеждавшего на ристалищах и полях войны, побеждавших в любви и мчавшегося, мчавшегося, мчавшегося - догнать и ухватить нечто…

Герберга нетерпеливо крикнула слуге:

- Разожги камин, А вы, - в сторону гостей, - ждите здесь.

Пора было ее одернуть. Роберт, шагнув ближе, процедил сквозь зубы, сохраняя, впрочем, бесстрастное лицо:

- Приказы можно выполнять, можно и не выполнять. Что вы предпочитаете?

На лице дамы мелькнуло беспомощное выражение. Она кинула косой взгляд в сторону монаха, но быстро совладала с собой:

- Я п р о ш у обождать здесь, - прошу, выговорила, будто под язык попал острый камешек.

Странная. С одной стороны хозяйка, без труда отобравшая власть у Анны, с другой зависимая, пуганая и кажется не очень умная. Возможно, она чем-то обязана человеку в рясе? Или - марионетка, действующая вопреки собственной воле?

Роберт и Гарет остались в середине зала. По темным углам шевелилось; несло чесноком, звякало. Только возле гостей замер пыльный столб света, падающего из высокого узкого окна.

Серв у камина двигался бочком да ползком, стараясь не привлекать к себе внимание ни тех, ни этих.

- Мы тут как мыши на блюде, - проворчал Гарет.

- Пошли, присядем. Вон, скамья у стены. Хорошая стена, крепкая, как раз спину прикроет.

- И то - дело.

Но посидеть, отдохнуть им не дали. Дама Герберга спустилась в зал со второго этажа, встала в середине мрачного помещения и провозгласила:

- Я говорила с сестрой. Она примет вас вечером, если будет себя хорошо чувствовать. А пока вам рыцарь, укажут комнату, а ваш слуга отправится в казарму.

- Мой вассал шевалье де Гильен останется со мной. Что же касается аудиенции: будем надеяться, что мадам Анна к вечеру поправится.

Со двора донеслись конский топот, звон и хриплые ругательства. Несомненно, отсрочка аудиенции была вызвана справедливым желанием нынешних хозяев замка, поискать по округе: не притаился ли где в лесочке отряд. Вдруг, некто собирается поддержать двух дураков, сунувшихся к черту в зубы?

До вечера можно было отдыхать. Не удостоверившись в полновесной, благородной глупости гостей, их не тронут.

В провожатые им отрядили рыжего толстого детину в засаленной камизе. Отдуваясь и порыгивая - редьки поел - он повел гостей на второй этаж. Комнатка, в которую они вошли, мало разнилась с залом по запущенности. Десять на десять шагов каменная коморка скупо освещалась узким, едва ребенку протиснуться, окном.

Посередине стояло ложе, забросанное старыми тряпками. Облезлое, когда-то меховое покрывало тоскливо пялилось старыми и новыми дырами. У стены пыльным надгробьем домашнему уюту прилепился камин. Ни табурета, ни сундуков, ни бадьи с водой - умыться с дороги.

- Я, это… - провожатый из-под низкого, подпертого бровями лба, уставился на Роберта, - упредить… По замку, значит, не шастайте. Тута человек рядом останется. До ветру если… проводит.

Говор выдавал уроженца нижней Шампани. В речи Герберги мелькали характерные словечки жительницы Иль де Франс. Среди воинов, с которыми махались во дворе, были и нормандцы и южане. Что собрало всех этих людей в стаю? - спросил себя Роберт, и сам себе ответил: война. Она проглотила всех, но некоторых отрыгнула.

И теперь они жеваные в железной пасти, обожженные ее соками, зловонными плевками расползлись по Европе.

- Я понял, иди служивый.

Проводник пристальнее всмотрелся в глаза наглого гостя. Легко как согласился! А сам, поди, умышляет. Но в ответ получил спокойный твердый взгляд, не поймешь какого цвета глаз.