Ефим Лехерзак - Москва-Лондон

• Название: Москва-Лондон
• Автор: Ефим Лехерзак
• Жанр: Исторические приключения

---

— Не могли бы вы уточнить, дорогой господин Бергер, сколько именно придется подождать?

— Я полагаю, что наилучшим образом мог бы справиться с этим делом за десять-пятнадцать дней, дорогая мадам Трелон.

— Три дня! — неожиданно резк

о заявила Диана. — Это лучшее, господин Бергер! Я ведь не эта коронованная ослица, как вам, полагаю, хорошо известно… — Она вдруг снова обворожительно улыбнулась и проговорила с загадочным придыханием: — Поверьте, дорогой господин Бергер, мне было чрезвычайно приятно и в высшей степени полезно побеседовать с вами!

Когда, церемонно и многократно откланявшись, Ганс Бергер покинул роскошную гостиную, Диана подбежала к Ричарду, села к нему на колени, быстро поцеловала его глаза, губы и спросила:

— Ты что-нибудь понял из этой беседы, дорогой мой?

— Решительно ничего, что заставило его так обрадоваться. Я, конечно, понял, что речь шла о покупке у него драгоценностей за… мои деньги.

Но при этом я не смог уловить чего-то самого главного в вашей беседе. Все-таки немецкий я знаю куда хуже своего родного.

— О, но ты заметил, что это главное не было высказано! Следовательно, твой немецкий не так уж и плох!

— Так в чем же суть того, что я не смог понять?

— В том, мой непорочный рыцарь, что я сейчас на твоих глазах необычайно выгодно продала Бергеру известие о прибытии в Антверпен императора Карла со своим наследником Филиппом!

— Но разве подобные известия могут стать выгодным товаром? — поразился Чанслер.

— Ах, мой наивный капитан! — Диана утопила лицо Ричарда в своих шелковистых волосах. — Товаром становится даже воздух, если за дело берется такой человек, как Ганс Бергер. Он, словно царь Мидас32, все обратит в золото, пока у него не отвалятся руки! Теперь он знает, что вслед за императором сюда съедутся почти все государи Европы. Им нужны будут драгоценности для подарков и подношений Карлу, его ужасному сыну Филиппу и их бесчисленной свите. Но поскольку денег у них, как правило, нет или слишком мало, то им понадобится такой ювелир и продавец, который мог бы (за хорошее вознаграждение, естественно!) выручить «бедных монархов» из беды. Под этим вознаграждением обычно подразумевается передача Бергеру прав на беспошлинную торговлю в той или иной стране любым своим товаром. Ты просто не можешь себе вообразить, чем только не торгует Бергер во многих (если уж не во всех!) странах Европы, и на своих условиях! Между прочим, у меня тоже имеется немало таких стран,

в том числе и самых больших и богатых… — Диана положила голову на плечо Ричарда и продолжила: — Сейчас люди Бергера разъедутся по всей Европе, за бесценок скупая все драгоценности, какие только можно приобрести у постоянно разоряющейся родовой знати или на свободном рынке. А в Антверпене, например, уже завтра ни в одной ювелирной лавке нельзя будет купить даже простого обручального кольца! Поэтому через неделю все дороги гостей Антверпена будут начинаться и кончаться у порога главного магазина господина Ганса Бергера. Уж он-то ощиплет этих заносчивых индюков до последнего их перышка! Впрочем, я продала ему эту тайну лишь тогда, когда сама извлекла из нее все возможные блага

и выгоды. В конце-то концов, это ведь я была первой ее обладательницей, а поэтому мой выигрыш будет крупнейшим! А Бергер окажется лишь вторым, что, поверь мне, дорогой мой, для столь громадного дела очень

и очень много. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, какой золотой жилой я одарила этого превосходного господина?

— Думаю, что да! — засмеялся Ричард. — И во что же ты оцениваешь этот свой товар, одно лишь известие о прибытии сюда императора Карла?

— Уже сегодня вечером или завтра утром он принесет мне в клюве подарок из отборнейших драгоценностей на сумму не менее чем двадцать пять — тридцать тысяч гульденов. Хотя… Очень возможно, что и на большую… Кроме того, я потребовала, чтобы он продал мне по сегодняшним ценам все самое лучшее, что есть у него и в Европе, на сумму около двухсот тысяч твоих золотых экю…

— О, моя Диана, неужели ты сможешь сделать это для меня?

— Можешь считать эту сделку совершенной, дорогой мой!

— Но ведь такой опытный человек, как этот самый Бергер, сразу же

определит, что деньги… эти деньги… не совсем…

— Совсем фальшивые? — засмеялась Диана. — Пустое! Он знает об этом наперед и будет впоследствии рассчитываться ими очень небольшими партиями по всей Европе. О, в его руках твои деньги станут дороже самых настоящих! Во всяком случае, нисколько не худшими, чем его собственного изготовления…

— И он… и ты… вы не боитесь угодить в тюрьму, на галеры… или…

— На виселицу? На галеры? На костер? — продолжала смеяться Диана. — Да разве же те, кто правит этим миром с помощью золота, когда-нибудь висят или горят? Деньги и богатство, то есть безграничная власть, никогда не будут ни висеть, ни гореть вместе со своими владельцами! Поэтому мы бессмертны, и нас вполне устраивает любой бог, потому что он живет

в нашем кармане. Ты морщишься? Но правда всех заставляет морщиться, ибо всегда бывает слишком грубой.

— Но все-таки тебе не следовало бы столь пренебрежительно говорить

о Боге. Раз он есть, значит, он нужен.

— Хорошо. Буду паинькой и еще сегодня хорошенько помолюсь перед сном… вместе с тобою, милый! Но, боюсь, ты совсем утомился от всей этой скучной политики, не правда ли?

— О нет! Эти твои уроки просто чертовски интересны и полезны для меня! Куда там какой-то университет! Да я против тебя во всех этих вопросах просто молочный теленок… поросенок… котенок… и вообще ничто!..

— Ах, мой Ричард! — радостно воскликнула Диана. — Ты еще так неопытен в коммерческих делах и политике. Мне кажется, я бы могла дать тебе несколько хороших советов, если захочешь… если советы женщины не оскорбят слуха и чести рыцаря. А сейчас ты бы не хотел насладиться представлением моих очаровательных девушек в стиле Римской империи в римской же бане? Ах, как восхитительно они делают это, а также поют и танцуют!

Но уж омовение своего господина я произведу сама! Надеюсь, этим искусством я овладела не хуже древней римлянки…

…Волшебные дни и ночи веселая, нежная, изобретательная и остроумная Диана заполняла таким волнующим содержанием, что Чанслер, казалось, совершенно растворил свое «я» в этой обворожительной и любве-

обильной женщине. Сначала он удивлялся, сделав для себя это открытие, но очень скоро осознал, что никогда еще не был так безоглядно и всеобъемлюще счастлив, как сейчас, в фантастическом и сладостном плену этой волшебницы, поразившей его воображение. И он вдруг понял, что до последнего вздоха ни одной другой женщине на этом свете не удастся ни на мгновение вытеснить из его души и сердца пленительный образ этой богини в облике ослепительно прекрасной Дианы Трелон!

Он сказал ей об этом, когда Диана показывала ему Антверпен из маленького окошка кареты — этого последнего чуда современной техники, о котором в Англии, да и не только там, знали пока лишь понаслышке.

— О, мой Ричард! — Диана упала ему на грудь. — Ах, как я ждала от тебя этих слов! Я верю, я чувствую, что они были произнесены от доброго сердца. Так знай же, что и ты стал моей первой… да, да, мой дорогой!.. моей первой и единственной любовью! И если ты позволишь, у нас будет дочь, которую мы назовем Дианой, а потом… о, потом, потом я вымолю… я выкуплю наконец у Всевышнего право быть твоей женой! К великому моему несчастью, по нашим семейным законам и традициям я не имею права выйти замуж. Но я буду бороться за него! Я буду воевать! Вместе с тобою, любовь моя! А сейчас… а сейчас самое главное состоит в том, что мы любим друг друга и что у нас будет дочь Диана! И еще, о мой Ричард, любовь и гордость моя — стань моим Леандром33, ведь ты же брат морским стихиям!..

Ровно через три дня Ганс Бергер в сопровождении трех своих вооруженных до зубов приказчиков принес и разложил на большом столе целое со-

стояние из ювелирных украшений такой красоты и изящества, что от их многоцветного сияния у Чанслера зарябило в глазах, и он сел у камина спиной к ним, полностью предоставив это дело несравненной Диане.

А она священнодействовала спокойно и властно.

— Это замените, господин Бергер! — говорила Диана, если какая-либо драгоценность ей не нравилась. — Боюсь, вам начинает изменять вкус. Уж не думаете ли вы, что и я страдаю этим тяжким недугом?

— О, мадам Трелон, ваш вкус в этом тончайшем из искусств совершенно безупречен! — кланялся Бергер, и отвергнутая вещь незамедлительно исчезала вместе с приказчиком, получившим краткое приказание своего хозяина.

— Только в этом? — лукаво усмехнулась Диана.

— О, мадам, у вас сегодня превосходное настроение! Я счастлив убедиться в этом.

— Вы правы, дорогой господин Бергер, сегодня мне на редкость приятно работать и беседовать с вами. Между прочим, вы не следите за тем, что происходит сейчас в нашем порту?