Евгений Маурин - Людовик и Елизавета

• Название: Людовик и Елизавета
• Автор: Евгений Маурин
• Издательство: Печатный Двор
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1993

---

— О, это было бы очень грустно, государь!

— Но как же примирить их разногласие?

— Да очень просто, государь. Назначьте на один из дней тайное заседание, на которое пригласите как кардинала, так и девиц де Нейль. Ну, разумеется, надо будет пригласить еще и других лиц: например, меня, государственного секретаря Амело, еще кого-нибудь. Конечно, все остальные будут только для декорации, для вас же, государь, будет важно, как и что станут возражать обе противные стороны. Из их спора вам легко удастся вывести, кто из них прав. Вот тогда-то вы и сможете прийти к определенному выводу!

— Твоя мысль была бы очень хороша, если бы не отличалась некоторым неудобством. Помилуй Бог, Суврэ! Что станут говорить, если французский король начнет привлекать к участию в государственных совещаниях своих возлюбленных?

— А вы поступите наоборот, государь! Привлеките совещание к своей возлюбленной. Пригласите всех указанных лиц как-нибудь вечерком к графине де Майльи. Ваш прадед заслужил прозвание «Великого», государь, а между тем не одно важное совещание происходило в покоях маркизы де Ментенон!

— Суврэ! — воскликнул король, — я уже не раз говорил тебе, что ты незаменим и неоценим! Благодарю тебя, Анри, твоя мысль великолепна, и я воспользуюсь ею! Но знаешь, Суврэ, раз ты помог мне в двух затруднениях, то поможешь и в третьем. Дело вот в чем. Полине неудобно и невозможно оставаться в ее положении девицей. Ее надо выдать замуж. Но за кого?

— Мало ли желающих найдется! — заметил Суврэ.

— Много, но нет подходящих. Одни уже женаты, другие холосты, но не отвечают необходимым требованиям, а я совершенно не желаю давать Полине в мужья человека с недостаточно благородным именем. Третьи отвечают всем требованиям, но слишком надменны, а ты сам понимаешь, Анри: неудобно закидывать словечко там, где оно может быть и не принято. И вот я второй день ломаю себе голову и ничего не могу придумать. Подумай ты, Суврэ! Может быть, у тебя найдется подходящий человек?

— Скажите, ваше величество, что вы дадите мужу девицы де Нейль?

— Жених должен дать слово, что прямо от венца отправится путешествовать не менее, как на год. Тогда он получит единовременно двести тысяч ливров, шесть тысяч годовой пенсии, а по возвращении из путешествия — квартиру в Версале, но отдельно от жены, которая будет назначена статс-дамой.

— Прибавьте еще одну милость, государь, и жених у меня готов!

— Неужели?

— Архиепископ парижский давно добивается кардинальской мантии. Обещайте ему этот сан, и он сам поведет к венцу своего племянника, виконта де Бентимиль!

— Но это великолепно! Ты прелесть, Суврэ! Молю Бога, чтобы он дал мне возможность как можно долее пользоваться твоими советами! — промолвил король.

— Это в большей степени зависит от вашего величества, — ответил маркиз. — Позвольте мне и впредь оставаться в той же тени, в какой я был до сих пор! Пусть никто не знает, никто не догадывается, что ваше величество советовались со мной по тому или другому поводу. Тогда у меня будет меньше завистников и врагов, а, следовательно, существовать меньше поводов подкапываться под меня. Пусть ваше величество никогда никому не говорит, что та или иная мысль, то или иное решение подсказано мною. Вот единственная милость, о которой я прошу вас, государь!

— Суврэ! — сказал король, подходя к маркизу. — Король слишком беден, чтобы наградить тебя так, как ты заслуживаешь. Но твой друг может дать тебе только вот это… — и Людовик обеими руками взял Суврэ за голову, пригнул его немного к себе и поцеловал в самые губы. — А теперь, милый мой Анри, беги к архиепископу и позондируй почву. И если ты увидишь, что почва поддается, то уполномачиваю тебя сегодня же решить с архиепископом все подробности. Ступай, милый, да благословит тебя Бог!

"Великолепно! — думал маркиз, сбегая с лестницы дворца. — Жанна будет мною довольна! Голубка моя! Как мне хочется поскорее прижать тебя к своему сердцу! Но дело прежде всего. Итак, сначала в Париж к архиепископу, потом обратно в Версаль к Полетт, потом к Жанне!"

С архиепископом Суврэ закончил дело в нескольких словах. Старик был в восторге, что наконец-то ему предоставляется возможность получить красную мантию, и сообщил маркизу, что его племянник на днях проиграл в карты последние остатки своего состояния, а, следовательно, будет счастлив женитьбой на Нейль поправить свои дела. Архиепископ уже заранее давал слово за виконта, но обещал сегодня же переговорить с племянником и не позже завтрашнего утра дать Анри окончательный ответ.

От архиепископа Суврэ помчался обратно в Версаль. Дома он застал одну только Полетт.

— Привет вам, виконтесса! — весело крикнул ей Анри.

— Виконтесса? — удивленно переспросила Полетт. — Простите, Анри, но я, право, не понимаю, в чем тут остроумие!

— Да не остроумие, а самый бесспорный факт, Полетт! Не пройдет и недели, как вы будете ею! — Суврэ рассказал Полине о переговорах с архиепископом и продолжал: — а теперь, Полетт, другое дело, из-за которого я, собственно, и приехал к вам. Правда, под угрозой вечной королевской немилости я обещал никому не говорить о том, что мне сообщил король, но мы все равно связаны тайной прошлого, а потому одним преступлением больше или меньше — не все ли равно!

— Но вы просто пугаете меня, Анри! — сказала Полина.

Суврэ передал ей вкратце свой разговор с Людовиком по поводу кандидатуры на место покойного Тремуйля и вмешательства в русские дела.

— Так он все-таки выболтал это кардиналу? — воскликнула Полетт, с досадой топнув ножкой. — Как я просила его не делать этого! Мне хотелось сначала подготовить его как следует, чтобы он сам мог дать отпор кардиналу. А теперь он все перепутал, и кардиналу нетрудно было разбить его "по всем пунктам", как вы говорите!

— А разве ваш замысел не таков? Я по крайней мере вынес убеждение, что вы хотите именно этого!

— Этого, да не этого! — нетерпеливо сказала Полина. — Кто говорит о ниспровержении императрицы Анны? Кто сравнивает ее права с правами принцессы Елизаветы? Ну да, права принцессы Елизаветы были нарушены, но раз этому дали совершиться, раз Анна короновалась, раз над ней совершен обряд помазания на царство, то с ее царствованием приходится мириться. Однако я знаю из самых верных источников, что здоровье императрицы очень плохое и что врачи не дают ей больше одного-двух лет жизни. Вот когда надо вмешаться, чтобы не дать утвердиться на престоле ее племяннице Анне и возвести на престол принцессу Елизавету!

— Но помилуйте, Полетт, ведь может пройти не два, а десять, двадцать, тридцать лет, пока императрица Анна умрет! Ведь врачи так часто ошибаются!

— Да, но они никогда не ошибаются, если им сунут в одну руку крупную взятку, а в другую — склянку с каплями! Что вы на меня так смотрите! Политика не знает ни сентиментальности, ни щепетильности там, где налицо необходимость! Но вы можете быть спокойны, Анри, нам к этому средству прибегать не придется: я знаю, что императрица недолговечна, и вы можете доверять моим сведениям! Словом, так или иначе, но мы можем считаться с достоверным фактом, что императрица Анна проживет недолго, и должны теперь же принимать меры к обеспечению трона за принцессой Елизаветой!

— Но подумайте, Полетт, не прав ли отчасти кардинал, опасаясь, как бы открытое выступление Франции не вовлекло ее в войну со всеми германскими государствами?

— А кто вам говорит об открытом выступлении? Неужели надо всегда и во всех случаях идти проторенной дорожкой? Пусть Франция помогает деньгами, дипломатическим давлением на другие государства; пусть она помогает сорганизоваться партии принцессы Елизаветы, извещает последнюю через своих агентов о намерениях враждебных держав, да и мало ли что? Право, тайная помощь, сочувствие в тайном заговоре принесут больше пользы, чем открытое вооруженное вмешательство. Наоборот, последнее могло бы быть только опасным для самой же принцессы Елизаветы! Вы знаете, Анри, я знакома с историей и много думала над ней. И вот что я вам скажу: если бы Лжедмитрия не сопровождали польские полки, то он, по всей вероятности, царствовал бы до преклонного возраста. Русский народ не поверит, что у Елизаветы все права на престол, если сажать ее на трон придут французские войска!

— Словом, — вставая с кресла, сказал Анри, — я убеждаюсь, что моя мысль была как нельзя более удачной!

— Какая мысль!

— Король обратился ко мне за советом, как решить, кто прав — вы или Флери. Я посоветовал ему устроить совещание, на котором вам дадут возможность сцепиться с кардиналом, чтобы его величество мог решить, кого из вас послушать.

— Это вовсе не такая удачная мысль, Анри. Я могу заробеть, смутиться, а Флери — опытный боец. Если он теперь вдобавок узнает, что я с сестрой настаиваю на кандидатуре другого лица и что его племяннику грозит опасность не получить места покойного Тремуйля, то он все поставит на карту, чтобы назло мне разбить мои планы!