Энн Риверс Сиддонс - Королевский дуб

• Название: Королевский дуб
• Автор: Энн Риверс Сиддонс
• Издательство: Новости
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0897-9

Действие романа протекает в небольшом городке американского Юга, куда после разрыва с мужем приезжает с 10-летней дочерью Хилари главная героиня романа Энди Колхаун. Через весь роман проходит образ Королевского дуба — дерева-патриарха местных лесов, символизирующего мощь, красоту и бессмертие девственной природы Юга. Возле него возникает любовь Энди и лесного отшельника Тома, здесь избавляется от замкнутости и апатии ее дочь, здесь они все вместе находят радость и счастье.

---

— Том сказал, что выплатит полный гонорар, сколько бы времени ни заняли исследования, — закончила я. Это было все, что мне нужно было добавить.

Но, когда я услышала его протяжную речь страны диких злаков, звучащую через многие мили из Алабамы: „Думаю, смогу быть в Пэмбертоне с восходом солнца", я почему-то не удивилась. Тиш говорила, что в нем было что-то от Тома. Я вообразила, что тоже смогу услышать это: некое сочувствие, некое взаимопонимание.

— Вот только я не знаю дороги на Козий ручей, — сказал Форд. — Не могу найти ее даже на карте Геологической службы. Я смотрел в прошлый раз, когда был в тех краях.

Я предложила ему заехать ко мне и обещала накормить завтраком и рассказать про дорогу. Он ответил, что приедет около шести. Я повесила трубку, позвонила чернокожему полицейскому и сказала, что встреча Тома, намеченная на следующий день, подтверждается. Затем я сняла туфли, тяжело опустилась на кровать и заснула в чем была — в шортах и футболке. В таком же виде я оставалась, когда услышала на следующее утро, как машина Тима Форда прошуршала по нашей подъездной аллее.

Я вышла к двери босиком, убирая с глаз волосы и жмурясь от света. Тим, массивный, как дуб, стоял, загораживая мрачное начало дня. Был конец июля и середина длительного периода тяжелой, перехватывающей дыхание жары. Я уже была влажной от нее. Но Тим казался таким свежим, будто его высекли изо льда. Он был в безукоризненно отглаженных полевых брюках цвета хаки и таких ботинках на шнуровке, какие у меня ассоциировались со старыми телефильмами типа „Зеленые просторы". Его темно-красные волосы были коротко подстрижены, а над ушами выбриты, его глаза, серые и спокойные, смотрели прямо в лицо собеседнику. Мускулы челюсти выделялись так, что образовывали маленькие симметричные бугорки. Могу поспорить на что угодно, он жевал табак.

— Миз Колхаун? — спросил он медленным крестьянским говором, который запомнился мне по телефонному разговору. — Я — Тим Форд.

— А кто же еще? — Сама того не желая, я улыбнулась. Невозможно было бы не доверять этому человеку так же, как доброму большому псу или лошади-тяжеловозу. Способность к действию, сила и простота такого рода, какие иногда подо всеми остальными присущими ему качествами появлялись у Тома, исходили от Тима Форда, как животворная влага.

— Входите, — пригласила я. — Сейчас поставлю кофе. Наверно, тяжелая была поездка.

— Приходилось и потяжелее, — ответил Тим.

Я приготовила для него еду, а сама присела выпить чашку кофе, но, к собственному удивлению, съела полный завтрак. Когда с едой было покончено, Форд вежливо попросил карту. Я нарисовала, как проехать на ручей, и Тим сказал, что отправится туда сейчас же.

— Я сама видела ту воду, — внезапно проговорила я, сама удивляясь этому.

Тим посмотрел на меня со спокойным серьезным интересом.

— Мне бы очень помогло, если бы вы могли рассказать об этом. — В его серых глазах не было недоверия и удивления, я пристально посмотрела на Тима, прежде чем заговорить: только интерес.

Я рассказала все, что могла, о воде, не упоминая об умирающей козе и действиях Тома. Об этом расскажет сам Том, если посчитает необходимым.

— Гм. Мог быть цезий, — задумчиво проговорил инженер. — Не удивительно, если учесть состояние охладительных резервуаров и ям для отходов на территории завода. Только если это был цезий, то вода должна была быть просто насыщена. Я никогда не видел и не слышал о таком количестве цезия в открытой воде. Если это был именно он, значит, я не успел поймать его в прошлый раз.

— Именно так он и говорил. Том, я имею в виду, — заметила я, направляясь вместе с Тимом к двери. — По крайней мере, мне кажется, он говорил „цезий". Вы будете проверять снова?

— Не знаю, каким образом. Сейчас у меня нет разрешения для прохода на территорию завода. Оно действовало только один раз, когда меня пригласил сюда мистер Дэбни. Ни черта не понимаю, что я делаю здесь сегодня.

— Тогда не сможете ли вы мне сказать, почему вы приехали?

Он посмотрел на меня, мгновение подумал, затем проговорил:

— Я вырос в лесах вокруг Кейвз Коув, штат Теннесси, прежде чем это место превратилось в „общественный цирк".

Я всегда думал, что таким, должно быть, и был мир, когда он только родился. Я бы и теперь жил там, если бы не изменились те места и не изменился бы я. Леса — лучшее из того, что осталось нам в этом мире. Моя теперешняя работа дает мне наилучшие возможности заботиться о лесах и все же содержать семью. Я слишком стар и неуклюж, чтобы работать в „Гринпис" и разбивать себе голову, а то бы я работал у них. Этот Том Дэбни, может, и вправду такой сумасшедший, как о нем все говорят, но я видел его по телевизору, и мне нравится его способ ведения дела. Хотел бы я встретить человека, который может морочить голову начальнику полиции так, как это делает Том Дэбни.

Он произнес „полиции" совсем неверно. У этого человека было такое произношение, что создавалось впечатление, будто он с трудом закончил семь классов и не имел три диплома (которые, как сообщала Тиш, у него были). Но, когда Тим спустился с крыльца и сел в старый седан, на дверцах которого значилось: „Университет Обурна, сельскохозяйственный факультет", я вновь ощутила густую ауру власти и уверенности, в которой он пребывал. Когда Тим уехал, пообещав заглянуть на обратном пути и все рассказать, я внезапно почувствовала себя намного легче, чем за последние много-много недель, и не такой усталой. Почти беспечной.

— Кто это был? С кем ты разговаривала? — хрипло спросила Хилари, входя в кухню и протирая глаза кулачками.

— Санта-Клаус, — легкомысленно ответила я. — В этом году он слегка опаздывает с появлением или, наоборот, приходит слишком рано, в зависимости от того, как на это посмотреть. Но он все-таки пришел.

Моя хрупкая эйфория при помощи сознательного подкармливания длилась в течение нескольких следующих дней. Когда разум брал верх, я понимала, что оснований надеяться у меня не больше, чем до приезда Тима Форда. Конечно, он не мог изменить состав воды в ручье. Он не мог сделать ничего, разве только установить, что его прежние анализы воды каким-то образом оказались ошибочны и Том был прав, но я не думала, что он сможет сделать даже это. Как он сказал, теперь он не имел допуска на территорию завода. А Том был бы задержан и вновь отправлен в тюрьму в тот же момент, как только прорвался бы через охрану; он знал это. Кроме того, Том дал мне слово. Больше из-за завода „Биг Сильвер" неприятностей не будет.

Однако в те дни конца июля я упорно продолжала мечтать о мире и спокойствии. Казалось, какая-то темная глыба свалилась с моих плеч. Ничто, хотя бы отдаленно напоминающее благополучие, не наступило, но я оседала под этой тяжестью так долго, что ее отсутствие делало меня легкой, как пушинка. Я просто парила в воздухе. Даже тот факт, что Хилари, всегда подхватывающая мое настроение, как вирус, явно не ощущала теперь освежения и облегчения окружающей атмосферы, не уменьшал моего чувства легкости. Я наслаждалась им, как лучами теплого мягкого солнца после зимы, проведенной в тундре.

В первый раз после весны я начала строить различные планы.

— Как ты относишься к поездке в Дисней-Уорлд в перерыве между семестрами? — спрашивала я Хилари. — Уверена, доктор Харпер позволит тебе пропустить несколько приемов; ты действительно очень хорошо себя чувствуешь. Можешь пригласить поехать с нами кого-нибудь из школы.

— Если этого хочешь ты, — ответила девочка и вернулась к своему писанию. Теперь она начала уже третью тетрадь.

— Мы могли бы даже подумать о поездке в Европу следующим летом. Это была бы цель, ради которой стоило бы экономить наши пенни. Тетя Тиш пригласила нас слетать в Англию на медицинскую конференцию дяди Чарли. Нравится? Букингемский дворец, Тауэр в Лондоне? И мы смогли бы немного поездить по стране.

— Это было бы приятно, — отозвалась Хилари из своей комнаты.

— Отлично, — сказала я, наконец задетая. — До этого еще год. У тебя будет время завершить свой великий опус.

Ответом мне было молчание, которого подобное замечание заслуживало. Я не имела оснований для раздражения на Хилари. Ее лечение у терапевта давало результаты, а занятия в школе шли успешно, даже если она не принимала участия во внешкольных делах; она нормально ела и крепко спала. Хил все еще требовала бутылочную воду и обтиралась влажной губной, но слез и истерик не было, девочка не липла ко мне, безобразные кошмары и потрясающие душу страхи, какие она привезла с собой из Атланты, не посещали ее. Просто дело в том, что это была не Хилари. Я хотела, чтобы Хилари вернулась. В один из тех коротких ярких дней мне пришло в голову: я ожидаю от Тима Форда, что с Козьего ручья он привезет мне обратно мою дочь. Эта мысль была настолько безрассудна, что я выбросила ее из головы. Но прежде чем она растаяла, как снежинка на языке, она имела вкус истины.