Алексей Атеев - Карты Люцифера

• Название: Карты Люцифера
• Автор: Алексей Атеев
• Жанр: Ужасы и Мистика

Торговец антиквариатом Артем Костриков получил заказ от неизвестного: ему требуется отыскать гадательные карты Таро, изготовленные, по легенде, самим Люцифером. Артем выходит на некоего Соболева, у которого вроде бы хранится дьявольская колода. Но не все так просто. Убивают давнего знакомого Артема, а сам он втягивается в череду загадочных приключений. Кто же его таинственный наниматель? Уж не тот ли мистический странник, который, вооружившись магической силой карт, может жить несколько столетий, переходя из одного тела в другое, от старой жизни к новой?

---

– Петр Ильич! – громко позвала женщина.

– Тут я, Оля! – послышалось откуда-то сверху.

– Пойдемте к нему.

По шикарной мраморной лестнице с затейливой решеткой, вид которой несколько удивил Артема, они поднялись на второй этаж и очутились в просторном круглом зале, куда выходило несколько дверей. Перед одной стоял высокий одноногий человек в сатиновых шароварах и линялой майке. Левой рукой он опирался на костыль, а в правой держал малярную кисть. Рядом стоял мальчик с ведерком краски.

– Тут к тебе корреспондент, – словно стесняясь, скороговоркой сообщила женщина.

Нисколько не удивившись этому обстоятельству, человек отдал кисть мальчику:

– Давай, Василий, докрашивай. Только аккуратно.

– Ты бы переоделся, – заметила женщина.

– Ничего, пусть корреспондент видит, как я самостоятельно ремонт заканчиваю, поскольку последнего маляра вчера забрали. Пойдемте, дорогой товарищ, ко мне в кабинет. Вы из «Костромской правды»?

– Нет, из «Вечерней Москвы».

– Каким же ветром вас сюда занесло? – удивился Петр Ильич. – Проходите, садитесь. Вы ведь только что приехали? Возможно, желаете перекусить, да и я не против. Так что давайте пообедаем вместе. Оля, покорми нас, – сказал он женщине, семенившей следом. И только тогда представил: – Ольга Юрьевна, моя жена.

– Артем Иванович Костриков. Корреспондент.

– Так что вас привело в наши палестины? Откровенно говоря, первый раз вижу в Плутаеве журналиста из Москвы.

– Дело в том, что редакция поручила мне написать серию материалов о старинных городах России. Я побывал в Ярославле, затем в Костроме… – Артем запнулся, словно подбирая слова. – Одним словом, решил залезть куда-нибудь поглубже…

– В самую глухомань? – с легкой насмешкой договорил за него Соболев.

– Вроде того. Почему-то в памяти всплыл Плутаев…

– Ну да. В некотором смысле, с легкой руки классиков отечественной литературы, название нашего городка стало нарицательным понятием, вроде Пошехонья. Мол, дыра и глушь. Впрочем, так оно и есть. Вы же, наверное, составили впечатление, прогулявшись по улицам?

– …И вот когда я плыл сюда на катере, – продолжил Артем, не вдаваясь в критические оценки, – то познакомился с одним человеком, который порекомендовал вас как самую замечательную личность в Плутаеве.

– Кто же, интересно, у нас такой болтливый? – с деланым раздражением поинтересовался Соболев. Чувствовалось, что ему приятно мнение земляка.

– Бородатый человек по имени Иван Иванович. Очень почтительно о вас отзывался…

– А, кузнец. Он вообще разговорчивый малый, особенно когда подопьет.

– Конечно, – продолжал делиться впечатлениями Артем, – особых достопримечательностей у вас нет…

– Как это нет! – перебил его Соболев.

– Погодите. Моя задумка в следующем. Красоты – красотами, старина – стариной, но главное – советские люди! Короче, я решил написать очерк, в котором через вашу судьбу постараюсь составить обобщенный портрет нашего современника, живущего в таких вот маленьких городах, однако неразрывно связанного с судьбами и насущным днем родины.

«А лихо я ввернул!» – мысленно восхитился собственными словами Артем.

– Несколько высокопарно звучит, но в целом – мысль здравая, – одобрил Соболев. – Ведь действительно мало пишут о нашей глубинке. Раз в год, а то и реже, завернет корреспондент из «Костромской правды»… Промышленности у нас, считай, нет. Сельхозтехника только да артель народных промыслов – деревянную посуду делают. Казалось бы, о чем тут писать? Но ведь история Плутаева богатейшая. И Левитан здесь бывал, и Шишкин. Из писателей Салтыков-Щедрин, Полежаев и Пришвин… Из наших мест жена знаменитого русского флотоводца адмирала Ушакова. В Плутаеве родился Герой Советского Союза Дормидонт Крутояров, ныне – генерал, живет в Москве… – Похоже, Соболев сел на любимого конька.

«Мужик весьма разговорчив, что, конечно, хорошо, но утомительно, – подумал Артем. – А интересно, генерал Дормидонт не мой ли сосед?»

При воспоминании о стычках двух отставных военачальников Артем невольно усмехнулся. Его неправильно истолкованная усмешка прервала поток речей.

– Думаете, заливаю?! – с деланой обидой в голосе спросил Соболев.

– Нет, почему же! Извините, но вы неверно поняли мою реакцию. Просто я вспомнил одного… нет, даже двух знакомых генералов. К тому же на меня обрушился такой поток информации, что я не успеваю записывать. Давайте сядем где-нибудь…

– Петр Ильич, товарищ Костриков, идите обедать, – раздался снизу голос жены Соболева.

– О! Прошу прощения за резкость! Действительно, я несколько увлекся. Столь редко удается потолковать с понимающим человеком. Пойдемте перекусим.

– Охотно, – отозвался Артем.

Обстановка во флигеле напоминала дом Колычева, только выглядела несколько бедней. Те же пожелтевшие фотографии по стенам, основательная, но безнадежно устаревшая мебель девятнадцатого века, шелковый абажур над круглым столом. Сам же стол застелен белоснежной скатертью. Из супницы поднимался ароматный парок. На столе были расставлены различные закуски: соленые рыжики, маринованные белые грибы, каждая шляпка не более пятака, копченая стерлядка, огурчики и помидорчики, моченая брусника, мраморное сальце. Простая, но вкуснейшая снедь. Имелся здесь и запотевший графинчик с некой жидкостью коньячного оттенка.

При виде подобного изобилия у Артема слюнки потекли.

– Отведайте нашего угощения, – церемонно произнесла жена Соболева, – уж не побрезгуйте.

– Он в своей Москве небось консоме привык кушать да жульены, – грубовато сострил хозяин.

– Не обессудьте. Консоме у нас не водится, а вот попробуйте щи мясные с грибами белыми. – И хозяйка почти доверху наполнила его тарелку аппетитным даже на вид варевом…

– А допрежь давайте по чарке за знакомство, – предложил Соболев. – Настойка на семи травах, главная из которых зверобой. Оля сама делает. По старинным рецептам. Ну, за знакомство.

Жидкость явно выше сорока градусов обожгла небо и провалилась в желудок. Артем взял ложку, про себя отметив, что она серебряная, и стал хлебать, стараясь не торопиться, вкуснейшие щи.

– Уж извините, – стеснительно произнесла хозяйка, – не знали, что гость будет. Правда, давеча во сне тараканов видела, а тараканы, говорят, к гостям.

– Все ты со своими суевериями, Оля, – недовольно сказал Соболев.

– Знаю, что суеверия, однако ж часто оправдываются, – резонно возразила хозяйка.

Соболев фыркнул, но промолчал.

– А где вы остановились? – поинтересовалась хозяйка.

– Да я, наверное, сегодня же и уеду.

– Как сегодня?! – удивленно воскликнул Соболев. – Катер через час отходит, а мы даже не поговорили.

– Тогда, конечно, останусь. Вот только где переночевать? Говорят, у вас в Плутаеве имеется Дом колхозника.

– Что вы! – замахала руками хозяйка. – Какой там Дом колхозника! Клопы съедят! У нас оставайтесь. И даже не возражайте! – Хотя Артем вовсе не протестовал. Ничего лучше и придумать было нельзя.

– А на ужин я приготовлю что-нибудь вкусненькое, – старалась завлечь гостя хозяйка. – Оставайтесь, товарищ Костриков. Про Москву нам расскажете. Так, знаете ли, скучно вечерами. Что ни сумерки, дуемся с самим в «дурачка».

Хозяин снова фыркнул.

– Все, молчу, молчу, – поспешно отозвалась хозяйка и поднялась из-за стола. – Вы пейте, ешьте, а у меня дела.

– Женщины… – с иронией, но без осуждения произнес Соболев. – Давайте-ка, товарищ корреспондент, еще по одной, а потом я вам музей школьный покажу, там есть что посмотреть.

Артему вставать из-за стола не хотелось. Ведь еще не отведаны стерлядка и грибки. Однако наш герой жизнерадостно улыбнулся и кивнул, соглашаясь. Музей так музей. Разговор о картах он пока заводить не собирался. Успеется.

Минут через пятнадцать хозяин, опираясь на костыль, встал, сообщив: «Пойду переоденусь».

Оставшись один, Артем налил себе еще стопку, закусил замечательным на вкус грибком и поднялся. Его внимание привлекли висящие на стенах фотографии. Некоторое время он разглядывал реликвии, потом обратил внимание на полотно – похоже, этюд к большому пейзажу: вечер, розовеющие небеса, тихая река, лодки на берегу, на другой стороне церковь… В левом углу подпись: «Левитан».

«Ничего себе! – пронеслось в голове. – Да такая вещь стоит больше всего этого занюханного городка! Если, конечно, не подделка».

– Исаак Ильич Левитан – подлинник, – подтвердил появившийся хозяин. – Он бывал в нашем доме. Дедушка мой, Лавр Петрович, как и я, учительствовал. В здании нынешней школы когда-то обитали князья Дундуковы-Плодомасовы. Последний князь, еще задолго до революции, отписал дом земской управе, с условием поместить в нем учебное заведение. Так в Плутаеве появилась женская прогимназия. А во флигеле поселился мой дед. Левитан частенько приезжал в Плутаев писать виды Волги, одно лето даже жил в нашем доме. Этот этюд он подарил деду в благодарность за гостеприимство.