Григорий Адамов - Изгнание владыки

• Название: Изгнание владыки
• Автор: Григорий Адамов
• Издательство: Издательство ЦК ЛКСМУ "Молодь"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1959

Ярчайший образец советской фантастики периода 30-х — 50-х годов прошлого века — фантастики технической, научно-просветительской, шпионско-детективной, идеологизированной и бесконечно уверенной в светлом, могучем будущем своей страны — Союза Советских Социалистических  Республик…

Аннотация издательства:

«Изгнание владыки» — увлекательный научно-фантастический и приключенческий роман Г.Адамова, автора широко известных книг «Тайна двух океанов», «Победители недр» и др.

…Советские люди, успешно осваивают Арктику, превращают ее в цветущий край, не знающий холода. На их пути встречается много трудностей: суровая природа, происки вражеских агентов, стремящихся во что бы то ни стало помешать росту могущества нашей страны, и т. д. Начинается острая борьба, полная необыкновенных приключений…

С начала и до конца книга читается с неослабевающим интересом.

Печатается по изданию: Гр. Адамов. Изгнание владыки. Детгиз, 1946.

---

Один из аппаратов на столе издал короткое гудение. Хинский нажал кнопку под столом. Дверь раскрылась, и секретарь министра быстро вошел, размахивая небольшой бумажкой.

— Лейтенант, вам… Срочно от министра…

Хинский бросился навстречу.

— Разрешите, капитан? — пробормотал он, пробегая глазами бумагу, и вдруг вскрикнул с радостью и изумлением в голосе: — От майора! Он жив! Коновалов арестован… Капитан, смотрите, читайте!..

У капитана дрогнули поднятые брови. Он взял бумагу из рук Хинского и вполголоса прочел:

— «Москва. Министру госбез. Лейтенанту Хинскому. В отмену моей предыдущей 188. Коновалов, он же Курилин, задержан майором Комаровым после попытки взрыва поселка шахты номер шесть. Все благополучно. Комаров, Карцев и Дима Денисов у меня, в поселке шахты. Коновалова доставлю в Москву в ближайшее время. Замминистра ВАРа Лавров. 189».

Глава пятьдесят первая СМЕРТЬ НА ПОСТУ

Первые утренние сообщения о катастрофе в шахте номер шесть — о прорыве лавы в тоннель, о гибели Грабина — произвели тягостное впечатление в стране, особенно в Москве. Это впечатление еще более усилилось после появления статьи профессора Герасимова в «Радиогазете». Герасимов с горечью вспоминал все предостережения — о риске, об опасностях, которые ожидали строителей в неизведанных недрах земли. И вот новое доказательство правоты этих предостережений: гибель еще одного человека, возможная гибель всей шахты. «Надо остановиться, пока не поздно! — восклицал профессор. — Лишь головные шахты гольфстримовской трассы более или менее готовы, остальные находятся пока в первых стадиях строительства. Еще не поздно прекратить дальнейшую растрату драгоценных человеческих жизней и богатств страны!»

Еще несколько радиогазет выступили почти с такими же выводами, но большинство ограничилось выпуском экстренных сообщений о печальных событиях, выжидая известий о результатах борьбы со стихией.

Уже ночью стало известно, что мощность магмовой жилы не слишком велика, что есть надежда на быстрое замораживание лавы.

Утром следующего дня газеты были полны сообщений о героической борьбе коллектива шахты во главе с Лавровым, который все время находится в самых опасных местах. Выступления почти всех газет были полны веры и бодрости. Одна из них закончила статью словами: «Проект Лаврова — это будущее нашей страны. Мы всегда готовы драться за нее на любых фронтах, с радостью отдавая свою жизнь за ее счастье. Так почему же мы будем бояться жертв на фронте борьбы с природой?! Слава героям, павшим в этой борьбе! Вечная слава Грабину и Красницкому, отдавшим жизнь за процветание родины! Светлая память о них будет вечно жить в наших сердцах».

Портреты и биографии Лаврова, Садухина, Арсеньева, Сеславиной заполнили страницы журналов, демонстрировались на экранах телевизефонных газет, в кино, общественных местах, на площадях, даже на небе и облаках…

Общая радость еще более усилилась, когда вместе с сообщением о том, что лавовый поток ослабел, из шахты пришла весть о появлении в поселке трех человек, оставшихся на льду после гибели «Чапаева» и считавшихся погибшими…

С возрастающим нетерпением все ждали приезда Лаврова. В министерство ВАРа непрерывно обращались с запросами о дне и часе возвращения Лаврова в Москву. Ответ был точный и краткий: двадцать первого сентября, четырнадцать часов, Центральный московский аэровокзал.

Обширная площадь перед вокзалом была уже заполнена народом, когда Ирина вышла из своей машины у тихого бокового подъезда. На лестнице, как условились еще накануне, ее ожидал Хинский.

Ирину нельзя было узнать. За два дня она расцвела, словно воскреснув к новой жизни. Румянец покрывал ее похудевшее лицо, чуть выпуклые серые глаза лучились счастьем. С губ не сходила улыбка.

— Какой вы милый, Хинский! — говорила Ирина, поднимаясь с лейтенантом по лестнице. — Если бы вы вчера не указали мне на этот подъезд, я не пробилась бы к вокзалу.

— Это один из служебных подъездов, — ответил Хинский. — Мы им иногда пользуемся, и я провожу вас…

— Смотрите, Хинский! — засмеялась Ирина. — Вы, кажется, используете свое служебное положение для посторонних людей…

— Что вы, Ирина Васильевна! — смущенно пробормотал молодой лейтенант. — Вы сегодня здесь не посторонняя и имеете особые права…

— Я сегодня всю ночь глаз не могла сомкнуть, — говорила Ирина. — Сразу две такие огромные радости… Две жизни возвращаются ко мне…

«Какие две?» — подумал Хинский. — Ах, да… Дима и… Лавров».

На просторном ровном поле аэродрома пестрели разноцветные летательные машины. Перрон был полон народу, слышался гул громкого говора.

— А вон Березин, — сказала Ирина.

Вдали, среди работников министерства ВАРа, стоял Березин. Он издали сдержанно поклонился Ирине и получил короткий кивок в ответ.

— У вас почти совсем прошли следы царапин на лице, — заботливо вглядываясь в Хинского, сказала Ирина. — А на руке? Покажите руку. Как можно так беззаботно производить опыты со взрывчатыми веществами!

— Право, это чистая случайность. Не стоит внимания…

— Нет, нет, Хинский, вы беспечны, как ребенок. Я так испугалась за вас, когда увидела следы этого взрыва на вашем лице! Обещайте мне, что вы будете более осторожны с такими веществами.

— Спасибо за внимание, Ирина Васильевна. Обещаю.

— За что спасибо? Вы сами проявили столько теплого участия ко мне, когда у меня было горе. Я никогда не забуду этого. Лев Маркович…

Ирина подняла на Хинского глаза, полные теплоты и благодарности.

Прозвучал удар гонга. Голос из репродуктора торжественно и громко объявил:

«Специальный геликоптер-экспресс Мурманск—Москва пролетел Фили, через две минуты приземлится у главного перрона».

Едва замолк голос диспетчера, как из притихшей на минуту толпы послышались крики:

— Летит! Летит!

Ирина побледнела и схватила за локоть Хинского.

— Дима!.. Димочка!.. Мальчик мой… — почти беззвучно шептала она. — Сережа…

Вдали в ясном небе сверкнула точка; она быстро росла, принимала знакомые формы, и вот уже огромный геликоптер, блистая стеклом и металлом, величаво парит над полем и под гром приветственных криков медленно и мягко опускается у края перрона.

Раскрылись бортовые двери. Мелькнули, как в тумане, родные лица, воздух прорезал ликующий детский крик:

— Ира!.. Ирочка!.. Я здесь!..

Смеясь и плача, Ирина сжимала в своих объятиях брата, что-то лепеча, спрашивая и вновь, не слыша ответов, прижимая Диму к груди.

Плутон метался вокруг них, стараясь обратить, на себя внимание. Наконец, не выдержав, рыча и жалобно визжа, он вскинул могучие лапы на плечи Димы и Ирины и просунул огромную голову между их лицами.

— Плутон! Мой славный Плутон!

Отойдя в сторону, Хинский стоял, вытянувшись, не сводя глаз с открытых дверей геликоптера.

Быстрой походкой прошел бледный Лавров и сразу утонул в толпе встречающих, в гуле приветствий и оваций.

За ним в дверях возникла высокая плотная фигура, мужественное, такое знакомое, родное, спокойное и сейчас лицо. Словно подхваченный ветром, как на крыльях, Хинский сделал несколько шагов и остановился, приложив два пальца к фуражке.

— Здравствуйте, товарищ лейтенант! — тепло и задушевно прозвучал, чуть дрогнув, родной голос.

— Здравствуйте, товарищ майор! Разрешите доложить.

Едва закончив срывающимся голосом краткий и быстрый рапорт о том, что все обстоит благополучно и задание майора выполнено, Хинский утонул в крепких отцовских объятиях.

— Дмитрий Александрович… Дмитрий Александрович… дорогой… — бормотал он. — Ну как вы?.. Ну, что с вами?..

— Все хорошо, мой друг… Все в порядке… Пойдемте… пойдемте в кабину… там обо всем поговорим…

Майор увлек Хинского обратно в геликоптер. Там, в одной из кабин, они заперлись. После первых беспорядочных вопросов и ответов разговор стал деловым.

— Где Коновалов, Дмитрий Александрович? — спросил Хинский.

— Здесь, в геликоптере, под крепкой охраной. А что у вас? Что значит ваш рапорт о выполнении задания?

— Мы с капитаном Светловым пришли к убеждению, что центр организации раскрыт. Решили, что можно приступить к ее ликвидации. Ждали только вас.

— Вот как! Превосходно! Поздравляю… Кто в центре?

— Акимов, начальник производства на Московском гидротехническом заводе. Березин, начальник морского управления ВАРа. Корреспондент Гоберти…

С каждой фамилией брови майора поднимались все выше. С минуту он радостно и немного удивленно смотрел на Хинского.

— Лев Маркович, голубчик… Как вы это узнали? Какие у вас доказательства?

— Документальные, Дмитрий Александрович. Бесспорные.