Аллан Фоллсом - День исповеди

• Название: День исповеди
• Автор: Аллан Фоллсом
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28997-4

В Италии во время празднования дня рождения папы римского убит кардинал. Вскоре в Лос-Анджелесе Гарри Аддисон, преуспевающий юрист, обнаруживает на автоответчике запись отчаянного призыва о помощи от своего родного брата Дэниела, уже много лет живущего в Ватикане и принявшего сан священника. И буквально через несколько часов туристский автобус, в котором Дэниел едет в Ассизи, взрывается на дороге. Гарри Аддисон срочно приезжает в Италию и неожиданно оказывается в самом средоточии поистине кафкианской фантасмагории жестокого насилия и террора…

---

— Пора! — скомандовал Дэнни.

Елена подскочила к нему. Морщась от жара и пламени, они принялись выхватывать мокрые тряпки из ведра и кидать их одну за другой поверх пламени.

Огонь почти сразу погас. Но повалили густые клубы серо-бурого дыма, не расходившегося по комнате, а уплывавшего в вентиляционную систему. Удовлетворенный результатом, Дэнни отполз от костра, и Елена помогла ему забраться в кресло. Устроившись на месте, Дэнни оглянулся на нее.

— Поехали дальше! — сказал он.

149

10 часов 25 минут

Гарри стоял в глубокой тени под соснами немного юго-западнее Музея экипажей и ждал, пока проедет электрокар садовника. Когда машина удалилась, он вышел из укрытия и, ругаясь сквозь зубы, продолжил борьбу с заевшей молнией поясной сумки. В конце концов ему удалось ее расстегнуть и вынуть один из пластиковых пакетиков. Открыв его, он достал пропитанный горючей смесью скрученный фитиль, а пакет закрыл и вновь убрал в сумку.

Вдалеке, подле собора Святого Петра, Гарри разглядел двоих одетых в белые рубашки патрульных, шедших по дороге от него в сторону Ufficio Centrale di Vigilanza — управления полиции Ватикана, отделенного от папского железнодорожного вокзала самое большее сотней ярдов.

— Господи… — произнес он вслух и, быстро опустившись на колени, сгреб в большую кучу осыпавшиеся сосновые иглы, сунул вниз свернутую тряпку и поджег.

Пламя занялось мгновенно и сразу охватило сухую, как порох, хвою. Сосчитав до пяти, Гарри принялся поспешно кидать в огонь новые и новые пригоршни хвои. Пламя сразу же опало, и повалил дым. Когда же язычки пламени появились вновь, он засыпал их несколькими кучками мокрых листьев, которые набрал под свежеполитыми кустами.

В этот момент до него со стороны Ватиканских музеев донеслись первые завывания сирен пожарной сигнализации. Кинув на огонь последнюю пригоршню листьев и увидев, как над ней закурился дым, Гарри огляделся по сторонам и быстро направился вверх по холму, туда, где проходила дорожка под громким названием Центральный лесной проспект.

* * *

Ожидая, пока лифт остановится, Елена растерянно глядела вперед. Она старалась не слушать завывания сирен, не думать о панике, которая, вероятнее всего, охватит публику, об ущербе, который дым нанесет бесценным шедеврам («Вовсе никакого или, в крайнем случае, очень малый», — сказал ей на этот счет отец Дэниел). Потом до нее дошло, что лифт остановился и двери открылись. И сразу ей в нос ударил запах дыма, а в уши — вой пожарных сирен и трели звонков.

— Пошли! — скомандовал Дэнни, и она поспешно выкатила кресло в коридор.

И сразу они оказались среди бегущих перепуганных туристов, подгоняемых охранниками в белых рубашках.

— К двери в дальнем конце, — сказал Дэнни.

— Хорошо, — отозвалась Елена.

Она катила кресло через толпу испуганных людей и все сгущавшиеся облака дыма и чувствовала, как от ощущения опасности ей в кровь выплеснулась новая порция придающего силы адреналина. Внезапно, без всякой причины, она подумала о Гарри и о том, как он, не говоря ни слова, посмотрел на нее, когда темной ночью выходил вместе с Геркулесом из квартиры. В этом взгляде она прочла не озабоченность предстоящим, не страх, а любовь. Сильную, даже глубокую; Елена не могла бы описать то, как восприняла этот взгляд, но твердо знала, что это действительно была любовь, любовь к ней, и что она будет чувствовать эту любовь всю оставшуюся жизнь, что бы с ней ни случилось и где бы она ни оказалась.

— Туда! — бросил Дэнни.

Резкость его голоса сразу заставила Елену вернуться к действительности. Они направились в указанном направлении, отчаянно протискиваясь через людской поток в направлении внутреннего двора; вой сирен заглушал крики людей, стремившихся, как и они, выбежать из здания через многочисленные двери. Она увидела, как Дэнни открыл сумку, вынул оттуда еще три промасленные тряпки, три «книжечки» спичек — под их крышки Дэнни вставил сигареты с оторванными фильтрами, которые должны были сыграть роль запалов, и вновь плотно закрыл крышки, чтобы сигареты не вывалились.

— Туда. — Теперь он указывал на три больших мусорных контейнера, стоявших в двадцати футах один от другого.

Дым уже валил из всех открытых окон и дверей. И повсюду метались и вопили испуганные, растерянные люди, стремившиеся вырваться наружу.

Зажав спичечные «книжки» в промасленных пальцах, Дэнни аккуратно вставил каждую в свернутые тряпки.

— Тормозим! — приказал он, когда они поравнялись с первым контейнером.

Елена повиновалась. Дэнни чиркнул спичкой, поднес огонек к первой сигарете, убедился, что табак затлел, и, украдкой оглянувшись, бросил свою дымовую гранату в мусорный бак.

— Отлично.

Они переместились ко второму баку и сделали то же самое. А потом повторили и у третьего.

Позади огонек первой сигареты добрался до спичек. Негромко фыркнув, они вспыхнули и подожгли тряпку, от которой сразу занялся сухой мусор в контейнере.

— Скорее назад, — рявкнул Дэнни, перекрыв воющую и трезвонящую сигнализацию.

Елена подкатила кресло к ближайшему открытому выходу, откуда продолжали выбегать люди и валил все более густой дым.

Они разглядели полдюжины облаченных в шлемы и прорезиненные комбинезоны и вооруженных топорами vigili delfuoco — ватиканских пожарных; те бежали по крыше, пытаясь отыскать выбивающиеся из-под кровли языки пламени. Это означало, что источник дыма пока не обнаружен. Но вдруг один из пожарных остановился, протянул руку и что-то прокричал. Остальные тоже застыли и уставились в ту же сторону. Это значило, что мусор в остальных контейнерах тоже загорелся.

Но вот они оказались в дверях.

С криками: «Scusi! Scusi!»[40] Елена толкала кресло навстречу бегущим. Удивительно, но народу оказалось не слишком много, и им удалось протиснуться. Они вновь оказались в здании, в коридоре, и вновь их понесло людским потоком, двигавшимся к другим выходам. Елена увидела, как отец Дэниел вынул из кармана рубашки сотовый телефон и нажал кнопку набора запрограммированного номера.

— Гарри, ты где?

— На холме. Номер два сработал.

* * *

Гарри быстро шел по довольно густой хвойной роще к северо-западному углу сада, стараясь не думать о том, что они делают и как смогут втроем осуществить задуманное. Дэнни несколько раз подчеркивал, что основой успеха каждой партизанской операции являются тщательное планирование, неожиданность и настрой каждого бойца; пока что его слова подтверждались.

В пятидесяти ярдах от себя впереди он видел башни ватиканской радиостанции. Справа и ниже по склону, тоже в пятидесяти ярдах, густые клубы дыма начали просачиваться сквозь высокую живую изгородь, возле которой он только что был. А выше он отчетливо видел дым, расходившийся от первого устроенного им костра.

— Дэнни, ветра нет, — сказал Гарри в сотовый телефон. — Вся эта дрянь так и висит здесь.

— Ты должен уже подойти к водопроводу.

— Да.

Гарри пробежал сквозь прогалину в очередной живой изгороди, и перед ним оказалась поднимавшаяся из-под земли и изогнувшаяся петлей труба с вентилями, служившими, по всей видимости, для того, чтобы перекрывать подачу воды в водопроводы Ватикана. Но по словам Дэнни, здесь находились только промежуточные задвижки, очень старые и практически неиспользуемые. И вряд ли кто-нибудь из технического персонала, за исключением ветеранов, вообще знал об их существовании. Как бы там ни было, перекрыть эти задвижки — значит оставить без воды все здания, подключенные к этой магистрали, в том числе собор Святого Петра, музеи, Ватиканский дворец и часть административных зданий.

— Нашел. Два больших вентиля, один напротив другого.

* * *

Пятясь задом, Елена спускала кресло с сидевшим в нем Дэнни на один лестничный пролет, в еще более густой дым.

— Сильно заржавело? — спросил Дэнни, громко кашляя от дыма.

— Не знаю, — сухо прозвучал в телефоне голос Гарри.

Елена остановилась у подножия лестницы и открыла свою сумку. Кашляя, обливаясь слезами, она вынула оттуда и развернула два заблаговременно смоченных водой платка. Одним она прикрыла рот и нос Дэнни и завязала узелок у него на затылке. Затем сделала такую же повязку себе, взялась за кресло и покатила его в Скульптурную галерею Кьярамонти. Бюст Цицерона, Геракл с сыном, изваяние Тиберия, огромная голова Августа — все это было окутано дымом, в клубах которого в обе стороны длинной узкой галереи бежали, мешая друг другу, порой сбивая встречных с ног, донельзя перепуганные люди. Все искали спасительный выход.

— Гарри… — снова произнес в телефон Дэнни.

— Первый готов. Второй…

— Перекрой его как можно скорее!

— Дэнни, как только смогу…

Гарри сморщился от напряжения — второй вентиль изрядно заржавел, и пришлось собрать все силы, чтобы сдвинуть его с места. Зато когда вентиль поддался, он пошел настолько легко, что Гарри приложился боком о трубу, содрал кожу на костяшках пальцев и уронил телефон, так что тот отлетел на десяток футов в сторону.