Петр Завертаев - Небесная милиция

• Название: Небесная милиция
• Автор: Петр Завертаев
• Издательство: Амбер-пресс
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-902779-05-7, 978-5-902779-05-6

Жанр романа Петра Завертаева можно определить как интеллектуальный иронический детектив с элементами мистики. К журналисту Обиходову попадает письмо с невероятной историей о капитане милиции, который и после смерти продолжает бороться со злом, но только уже в человеческих снах. Обиходов считает историю глупой выдумкой, однако вместе с письмом в непутевую, но все же вполне обычную жизнь журналиста врываются множество удивительных персонажей. Он окажется вовлеченным в водоворот захватывающих и опасных приключений, что в конечном итоге заставит его внимательнее относиться к собственным снам.

---

— Это дома членов царской семьи — объяснил Еврипил. — Крайний справа дом Гектора, дальше дом Энея…

— А это что же, храм? — спросил Рыков, указывая на самый большой дом, стоявший особняком и отличавшийся от прочих не только размерами, но и богатством отделки.

— Храм? — не понял Еврипил.

— Храмов у них ещё не было, — сказал Вася. — Храмы, жрецы — это всё появится позже. Они общаются с богами без посредников, вы же сами видели.

— Тогда что же это за дом?

— Это дом Париса, — ответил Еврипил.

— Вот жук! — усмехнулся Рыков. — Отгрохал себе хоромы почище Приамовских! На какие же это средства? Если царская семья обеспечивает себя сама, воин он, как мы убедились не знатный, это что ж всё подарки от подданных?

— Парис построил этот дом сразу после похищения Прекрасной Елены, — сказал Еврипил. — Он привёз от Менелая целый корабль золота.

— Обчистил простодушного Менелая, — усмехнулся Вася. — Воспользовался хозяйским гостеприимством, увёл жену и всё ценное, что нашлось в доме.

— И после этого, Еврипил, ты говоришь, что у вашей нации есть какие-то нравственные ценности, — усмехнулся Рыков. — Вы ведёте эту бесконечную войну, чтобы спасти от возмездия трусливого вороватого пройдоху. Так получается?

— Такова воля богов, — пожал плечами Еврипил. — Не желаете ли осмотреть укрепления?

Они направились к башне, возвышавшейся над крепостной стеной.

Когда они проходили между построек их облепила толпа голых ребятишек. Дети дёргали Рыкова за брюки, за полы пиджака и кричали:

— Дядь, дай жевачки!

Рыков пошарил в карманах, достал связку ключей, отстегнул от неё яркий брелок с мерседесовской эмблемкой и протянул одному из мальчишек.

— Держи, только чур не драться!

Василий нашёл у себя пачку ментоловых леденцов.

— Зря вы это, — поморщился Еврипил. — Теперь точно не отвяжутся.

— Пусть забавляются, — проговорил Рыков, еле передвигая ногами, на которых повисло по паре чумазых сорванцов.

Крепостная стена была навалена из огромных необработанных каменных глыб. С обеих сторон она оказалась настолько покатой, что человек без труда мог забраться наверх, даже не прибегая к помощи рук.

— Слабоватая фортификация… — заметил Рыков.

— Циклопическая постройка, — определил Василий. — Так в это время все строили.

Прямоугольная башня с воротами выглядела более внушительно. Она была выложена из обработанных, тщательно подогнанных друг к другу каменных блоков и возвышалась над землёй метров на десять. Со всех четырёх сторон её украшали барельефы, изображавшие священную Сову — символ Трои.

Ворота были сделаны из толстых брёвен и запирались на бронзовый засов.

— Скейские ворота! — торжественно объявил Еврипил. — Щит города, оплот государственной безопасности.

Василий подошёл и потрогал руками засов.

— Впечатляет! А открыть можно?

— Только по личному распоряжению Приама, — сказал Еврипил и добавил. — Но если никто не видит, то можно.

Вася налёг на засов и не смог его сдвинуть.

— Вы не поможете? — обратился он к Рыкову.

— Брось, Василий! — серьёзно ответил тот. — С госбезопасностью не шутят. Вдруг потом не закроем.

Вася оставил засов в покое.

— А наверх подняться можно?

Наверху башни изнывали от жары два охранника в полном снаряжении.

— Туристы, — объяснил им Еврипил, показывая на посетителей.

Один из охранников безразлично махнул рукой.

— Вся долина, как на ладони! — восхищённо воскликнул Вася. — Даже ахейский лагерь видно.

— А там что такое? — Рыков показал на деревянное сооружение, возвышавшееся на берегу, посреди лагеря ахейцев. — Раньше, вроде, этого не было.

Вася увидел странную конструкцию, напоминавшую недоделанную киношную декорацию. Вокруг неё копошились фигурки людей. Они спешно обшивали сооружение досками.

— Да это же конь! — осенило Васю. — Троянский конь!

— И что? — спросил Рыков.

Вася оглянулся на Еврипила, взял Рыкова за локоть и отвёл в сторону.

— Ахейцы делают деревянного коня! — зашептал он. — Как только они его закончат, они преподнесут его в дар Приаму, царь примет дар, коня втащат в крепость, а внутри его будут сидеть ахейские воины. Ночью они выйдут из конского чрева и захватят город. Это будет конец Трои и конец войны.

— А царь? Что с ним будет?

— Приама убьют. Город разграбят и сожгут.

— Надо предупредить его! — сказал Рыков.

— Кого?

— Царя! Приама!

— Мы не можем вмешиваться в ход исторических событий! — возразил Вася. — И потом, Приам сам сказал, что не желает знать своё будущее.

— Мало ли кто что сказал! — воскликнул Рыков. — Я отвечаю за порядок в твоих снах. Царь — единственный нормальный человек среди всей этой древнегреческой шушеры. Я не допущу, чтобы он погиб из-за какого-то коня.

— Поступайте как знаете, — пожал плечами Василий.

— Эй, Еврипил! — крикнул Рыков. — А ну-ка, братец, дуй за шефом!

— Его величество приказали не беспокоить… — начал было юноша, но Рыков перебил его.

— Беги со всех ног, Еврипил! Скажи, отечество в опасности.

Еврипил хотел, что-то возразить, но передумал. Что-то бормоча про себя и ойкая от острых камней, он спустился с башни и мелко затрусил к дворцу, на бегу проклиная свою тяжкую придворную долю.

В скором времени на вершине башни показался Приам. Царь был недоволен, что его побеспокоили, но всё-таки пришёл, потому что Еврипил сказал ему, что гости увидели в ахейском лагере что-то «жутко интересное».

— Ну что там ещё? — хмуро спросил Приам.

— Взгляни, ваше величество, вон туда на берег! — Рыков показал рукой на ахейский лагерь. — Видишь конструкцию?

— Это что гильотина?

— Хуже. Это троянский конь. Когда они его доделают, вовнутрь залезет бригада головорезов. Коня вместе с начинкой подарят тебе, в знак нерушимой ахейско-троянской дружбы. А ночью парни выберутся наружу и… Хэппиэнда тебе пообещать не можем.

— Вот идиотизм! — усмехнулся Приам. — Неужели я похож на человека, который может купиться на такой дешёвый трюк? Деревянный конь… С начинкой… Это кто ж такое придумал? Какая светлая голова?

Вася только хотел открыть рот, Приам остановил его.

— Подождите! Я сам догадаюсь. Агамемнону до такого не додуматься… Ахиллесу тоже. Одиссей! Царь Итаки. Правильно? Ну, конечно же, он. Узнаю почерк «хитроумного». Господи! Какой же идиотизм!

Приам горько рассмеялся и закрыл ладонями лицо.

— Глупым фарсом всё началось и дурацкой уловкой всё заканчивается. Такова история правления царя Приама, возомнившего, что смертные и боги суть одно и то же, и жить они должны в гармонии и по одним законам и что участь у них общая и дорога одна. Что ж! Не вышло. Не справился, не сдюжил.

— Секундочку, государь! — вмешался Рыков. — То есть как «всё заканчивается»! У тебя сейчас все козыри на руках. Предупреди своих людей. Как только они подтащат коня — сожги его к чёртовой матери и дело с концом!

— Нет! — покачал головой Приам. — Царство, которое я построил, не достойно продолжаться. Оно должно кончиться, освободить место для других царств.

— Но почему?

— Я ушёл от олимпийцев, — сказал Приам, — чтобы жить среди простых людей. Я хотел учить людей, всему, что знаю и учиться у них. Учиться смотреть на вещи незамутнённым взглядом. Я верил, что только с ними, с простыми людьми и только с чистого листа, я смогу создать прекраснейшее из государств, в котором человек может жить достойно, без оглядки на богов, своим умом, своей совестью. Трудиться, любить женщин, воспитывать детей. Государство без лжи, без кривлянья, без унижения одних другими. Казалось, это так просто! Не лги, не кривляйся и не унижай — и все будут счастливы. Но человек слаб! Увы, человек слаб.

Чтобы не впустить в дом Зло, нужно не смыкать глаз ни на минуту. А если оно всё-таки проникло, если ты увидел на своём мизинце червоточинку — нужно рубить руку, не медля ни секунды. Иначе червоточинка превратится в язву, которая во мгновение ока сожрёт всё.

Я думал, что веду войну из-за любви. Впервые объявив людскую любовь высочайшей ценностью, превосходящей всё золото, все сокровища мира. Я думал, что люди, готовые положить свою жизнь за любовь и даже не за свою любовь, а за любовь ближнего своего, за любовь в чистом виде, за принцип, такие люди не будут нуждаться ни в каких богах. По чистоте, по силе духа они будут чувствовать себя равными богам. Священная, очищающая, возвышающая война!

Но я ошибся! Я просмотрел воровство. Парис, мой любимый сын… Я не отрубил вовремя руку. И всё пошло прахом!

Эта война! Две разложившиеся армии. Грабежи, мародёрство. «Такова воля богов! Такова воля богов!» — только и слышно отовсюду. И вот теперь деревянный конь! Достойный финал.