Джудит Гулд - Плохо быть богатой

• Название: Плохо быть богатой
• Автор: Джудит Гулд
• Издательство: Новости
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7020-0889-8

Эта книга — и триллер, и светский, и бытовой, и психологический роман. В центре сюжета — судьба талантливого нью-йоркского модельера Эдвины Робинсон, история ее успеха, ее любви. Как и все окружающие, она потрясена преступлениями терроризирующего город кровавого маньяка, убивающего исключительно манекенщиц — героинь обложек модных журналов. К ужасу Эдвины, этим «Джеком-потрошителем» оказывается ее добрый знакомый, светский человек и преуспевающий бизнесмен.

---

— Мне тоже. Ну?..

Сэскинд снова нервно заморгал.

— Ей двадцать четыре. Если бы не вонь да мухи, мы вообще могли бы ее не найти. Кто-то запихнул тело внутрь раскладывающейся софы. Приятно, а?

— Ч-черт! — Глубоко вздохнув Кочина отвернулся. Но это хотя бы объясняет неестественное положение тела. Он посмотрел вниз на реку, где медленно двигался против течения буксир с баржами.

— Ее звали Джой Затопекова, — продолжал свой рассказ Сэскинд. — Манекенщица. Никто в агентстве ее не хватился — она недавно взяла отпуск на две недели.

— Еще тот получился отпуск…

— Это ты мне говоришь? Укати она в Майами-Бич, была бы жива.

— Тебя послушать, Майами — решение всех проблем. Из какого она агентства?

— То ли „Форд", то ли „Эйлит".

Кочина кивнул. Вздохнув, Сэскинд загасил сигарету о поручень балкона, а потом наклонился и бережно поместил окурок в манжет своей правой штанины.

Кочина наблюдал за ним, не веря своим глазам.

— Все те же привычки, Бен? — Он покачал головой.

— Смотреть противно.

— Ты прямо как моя жена, — проворчал Сэскинд и снова вздохнул. — Ну ладно хватит, у нас еще полно работы.

Они вернулись в комнату и застыли, изучая труп.

— Вот и все, что мы пока имеем. — Сэскинд быстро заморгал. — Сейчас трудно в это поверить, но она была одной из „девочек с обложек". Ну, эти журналы мод и прочая чепуха. — Он мрачно качнул головой. — А теперь посмотри на нее только: исколота, изувечена, скальпирована… Вот и доказывай потом, что смерть не уравнивает всех и каждого.

Внезапно из-за угла, уводящего в узкий коридор, выглянула женская головка с горящим любопытством лицом, темным, как отполированное ореховое дерево, раскосыми кошачьими глазами, высокими скулами и львиной гривой черных волос. Совершенно экзотическое создание под метр восемьдесят ростом.

— Что тут происходит? — требовательно проговорила женщина, повышая голос.

— Эй, кто-нибудь! — крикнул сотрудникам Сэскинд.

— Уберите ее отсюда!

— Да я тут живу, черт вас побери! — явно возмутилась красотка, стараясь высвободиться из рук двоих дюжих полицейских.

— Мы с Кармен займемся ею, — бросил Кочина, выводя вместе с Толедо в коридор темнокожую красавицу. В руках незнакомки он заметил синий чемодан с ярлыками. — Мадам, — вглядываясь в очаровательное лицо, мягко обратился он к незнакомке, потрясающей своим сходством с пантерой.

— Что случилось? — еще раз требовательно повторила женщина. — Что-то с Джой?

— Да, мадам, — тихо вымолвил Кочина. — Боюсь, что так. А вы кто?

— Меня зовут Оби Кьюти. Я живу вместе с Джой в этой квартире. Мы работаем в одном агентстве.

Кочина повернулся к Толедо.

— Позаботься о ней, Карм. Проверь, нет ли у нее друзей, где она могла бы провести несколько дней, хорошо?

— Забито, шеф. — Толедо явно не скрывала облегчения: такая возможность держаться подальше от отвратительной сцены смерти. — Пойдемте, мадам, — обратилась она к женщине. — Давайте я поднесу ваш чемодан. У вас есть знакомые, где вы могли бы остановиться? Друзья или, может быть, родственники?

— Эдгар… — задумчиво пропела в ответ чернокожая пантера. — Я не уйду отсюда без Эдгара.

— Эдгар?.. — недоуменно посмотрела на нее Кармен. — Ну да, Эдгар. Мой кот.

31

— Лично я, — сделала вывод Кэтрин Жаклин Уоррен Гейдж тоном школьницы, пока Р.Л. отпирал дверь величественного каменного особняка на Бикон-Хилл, который уже двести лет занимала его семья, — предпочла бы тот особнячок на крыше небоскреба, где ты жил раньше.

Он лишь пожал плечами в ответ.

— Когда умер отец, дом перешел ко мне. Нужно было либо переезжать сюда, либо продавать. Я выбрал первое.

Кэтрин стояла посреди темного паркета с раскинутым по нему узорчатым красным ковром, слегка выставив один локоть, чтобы вытянуть сигарету из пачки, и оглядываясь по сторонам. Просторный холл казался давяще массивным, а послеобеденное солнце вспыхивало огнями в рубиново-алых и сапфирово-голубых стеклах витражей по обе стороны входной двери, отбрасывая на нее разноцветные блики. Мрачные лица на портретах — предки Р.Л., одетые преимущественно в черные тона, которые лишь слегка оживляли узкие кружевные воротники, — уходили, подобно громадным, обрамленным в золото ступенькам, вверх по стене, вдоль лестницы из золотистого дуба.

— Кто-нибудь есть дома?

Он отрицательно покачал головой.

— Лесли навещает мать, а слуги сегодня отдыхают.

— Прекрасно! Значит, мы одни. — Она широко улыбнулась. Так что сейчас я что-то для нас приготовлю, а что — никого не касается. Покажи мне, где кухня, любовь моя.

Р.Л. удивленно посмотрел на Кэтрин:

— Вот уж не думал, что ты умеешь готовить. В глубине ее глаз серебром полыхнуло пламя.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, — проговорила она срывающимся голосом. — Ну так где же?

— Кухня там, подальше. Последняя дверь. — Он указал ей в сторону длинного, со множеством дверей, коридора, уходящего далеко вглубь под лестницу.

Кэтрин кивнула.

— Предоставь все мне, дорогой, а сам поднимайся к себе и пока не показывайся. Я принесу нам кое-что наверх.

— Только не увлекайся, — предупредил Р.Л. — Я действительно не голоден.

— Успеешь проголодаться. — Кэтрин рассмеялась. — Потерпи немного, а там увидим. — Она довольно улыбнулась. — Я в одну секунду.

Она сдержала слово. Не прошло и пяти минут, как он услышал откуда-то со стороны лестничной площадки ее мягкий голос:

— Р.Л.! Где ты?

— На втором этаже, в конце коридора.

— Прекрасно! Продолжай говорить что-нибудь, и я отыщу тебя по голосу.

В просторной спальне приятный полумрак окутывал покоем и тишиной. Окна были наглухо задернуты темно-зелеными шторами с бахромой, и каждый раз, когда ветерок колыхал их, в комнату прорывались косые лучи солнечного света. Звуки большого города практически не долетали сюда, и тишину нарушало лишь жужжание попавшей в ловушку между двумя стеклами мухи, без устали бившейся в стекло.

Он услышал шлепанье босых ног о паркет и поднял с подушки голову. В дверном проеме возникла Кэтрин Гейдж, застыв там в полной истомы позе под Риту Хейуорт: одна рука простерта на дверной косяк, другая лениво упирается, приподняв плечо, на округлое бедро. Слегка прикрыв бесстыдные жадные глаза, Кэтрин внимательно следила за его реакцией.

Р.Л. молчал, ощущая некоторое смятение в груди. Кэтрин Гейдж, принцесса Бикон-Хилла, наследница чистой, без примесей, крови, ведущая отсчет от первых пилигримов с глубокочтимого корабля „Мэйфлауэр", судя по всему, где-то в генеалогическом древе имела все же парочку сомнительных предков. В данный момент на ней не было ничего, если не считать двух облаков взбитых сливок на груди с готовыми соскользнуть ярко-красными ягодинами вишни, сочившимися розовым соком, которые, судя по всему, изображали сосочки. Что касается нижней части ее туалета, она была решена несколько иначе: вязкая розоватая масса, тоже из взбитых сливок, но на этот раз намеренно смешанных с клубничным джемом.

— Ну как? — нетерпеливо проговорила она. — Что скажешь?

Первой его реакцией было желание рассмеяться.

— Что это на тебе? — усмехнулся он. Насмешка явно не входила в ее программу дня.

— Взбитые сливки, — призналась Кэтрин искренне, и голос ее слегка сорвался. Глаза ее ярко сияли. Указательным пальцем она медленно подцепила солидную порцию сливок с груди и демонстративно, как на сцене, принялась их слизывать. — М-м-м… — протянула она, запихнув палец в рот почти целиком. — Я собрала для тебя всю сладость жизни, Р.Л., — прошептала женщина как бы срывающимся от страсти голосом. — Ты только попробуй, какая вкуснятина! — Она бесстыдно хихикнула. — Просто пальчики оближешь, как любил говорить мой покойный полковник.

— Да я не сомневаюсь, — отозвался Р.Л., натянуто улыбаясь. — В твоем репертуаре есть еще подобные приемчики, которых я не знаю?

Она взглянула на него, прищурившись.

— Теперь ты надо мной издеваешься, — как бы подытожила Кэтрин. Нахмурившись, она принялась описывать пальчиком небольшие круги вокруг вишневых сосков. — Ну, давай же, Р.Л., поддразнила она. — Приступай…

Сделав шаг ему навстречу, она подхватила с груди еще порцию сливок и поднесла палец к его губам в торжественном акте самоподношения.

Плотно сомкнув губы, он попытался отвернуться.

— Черт! Да что же ты за ханжа! — воскликнула женщина, сверкнув потемневшими глазами, и сердито мазнула сливками по его сомкнутым губам, щекам и глазам — стараясь ранить, задеть, причинить боль.

Его рука взметнулась вверх со скоростью молнии. Сомкнув пальцы на ее элегантном тонком запястье, Р.Л. с силой отвел в сторону неподдающуюся руку, стараясь удержать ее так какое-то время, не дать дотянуться до себя.