Кэти Хикман - Гарем

• Название: Гарем
• Автор: Кэти Хикман
• Издательство: Эксмо, Домина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37124-2

История любви, где далекое прошлое и современность переплетаются и находят точки соединения.

XVI век, Стамбул. Представитель Левантийской компании, секретарь посла английской королевы Пол Пиндар живет в Стамбуле, не предполагая, что рядом, в гареме великого султана, томится его невеста, которую все считают погибшей.

Наше время, Оксфорд, Англия. Элизабет Стейвли, разыскивая в архивах документы по истории пиратства на Средиземном море, обнаруживает старинный пергамент с рассказом о захваченной в плен турками англичанке Селии Лампри.

Восстанавливая историю жизни Селии, Элизабет находит странные пересечения судеб, ее собственной и похищенной женщины, и это открытие коренным образом меняет ее судьбу.

---

Вот тогда Селия и увидела Ханзэ. Маленькая фигурка выскользнула из-за спины валиде и прошмыгнула на место рядом с девушкой. На ее тонкой шее красовалось нарядное ожерелье, а в ушах покачивались серьги с огромными грушевидными алмазами.

«Трофеи сегодняшней послеобеденной охоты», — быстро догадалась Селия.

На фоне бледного худенького личика черкешенки украшения казались фальшивыми безделушками, купленными на базаре. Но выражение ее лица было таким злобным, что шутка, с которой Селия хотела обратиться к ней, замерла у нее на губах.

Теперь наконец все устроились на своих местах, и под грохот барабана началось представление. Первыми вошли в залу музыкантши и быстро расселись на покрытом циновками полу. Одна из них размеренно гремела цимбалами, в руках другой звенел тамбурин, третья играла на свирели, а палочки в руках четвертой быстро мелькали, нанося звонкие удары по двум небольшим барабанам. Следом за музыкантшами с оглушительными криками и улюлюканьем, скачками в зал вбежали и сами акробаты, пугающие, варварского вида создания с темной кожей и маслянистыми черными волосами, свободно разбросанными по плечам. Они были одеты в яркие, забранные в талии куртки, оставлявшие открытыми их руки, и в странные, похожие на юбки шальвары из тонкого хлопка, огромные и пышные на бедрах и облегающие ногу от колена до щиколотки. Некоторые из артистов передвигались на руках, другие кувыркались колесом, а третьи после появления изогнулись мостиком и стали продвигаться вперед на ногах и руках. Самыми юными были две девочки шести-семи лет, а самой старшей, и, очевидно главной, в труппе оказалась крупная тяжелая женщина с неимоверно развитой грудной клеткой и повязанной красным платком головой. По сигналу барабанов она распрямила мощную спину, и ее товарки одна за одной стали вспрыгивать сначала на ее плечи, а потом на плечи друг друга, пока все шестеро не образовали пирамиду. Номер этот исполнялся под звон цимбал. Ноги женщины дрожали от напряжения, но она сумела сделать несколько шагов. Тут опять оглушительно громко застучали барабаны, две маленькие фигурки подлетели к ней и быстро, как обезьянки, вскарабкались на самый верх пирамиды из человеческих тел. Раздался торжественный звон цимбал, акробатки раскинули руки, и женщина в красной повязке, с трудом переставляя ноги, медленно зашагала в сторону трона султана. Кожа ее лоснилась от мгновенно выступившей испарины, вены на толстой шее вздулись от напряжения, но она твердо делала все новые и новые шаги. Еще одна барабанная дробь — и одна за другой женщины стали спрыгивать на пол, так же легко и без всяких видимых усилий, как они забирались наверх, и вот все они без единого звука выстроились на полу залы. Словно ниоткуда, в руках двух младших акробаток появились розы, которые они с поклоном положили к ногам султана.

Представление продолжалось. Артисты в быстром темпе совершали подвиги ловкости, они плясали на канате, жонглировали разными предметами, показывали акробатические номера человека-змеи. Все присутствовавшие, независимо от возраста, были захвачены происходящим. Даже Хассан-ага лежал, не шелохнувшись, на своих носилках, приоткрыв от удивления рот и не отрывая глаз от необыкновенного зрелища. Только ум Селии отказывался на нем сосредоточиться. От присутствия большого количества людей, тепла горящих свечей в зале стало так душно, что она чувствовала, как задыхается, встать же и уйти не осмеливалась, не желая привлекать к себе излишнего внимания таким откровенным нарушением принятого этикета. Девушка не хотела давать окружающим ни малейшего намека на свою внутреннюю боль, она лишь отважилась прижать руку к груди, чтобы вновь почувствовать ободряющее присутствие ключа. Именно так, заставив себя играть роль ничего не замечающей и ни о чем не подозревающей карие, она прожила последние несколько часов.

«Но не дольше, любимый, не дольше, обещаю тебе», — мысленно твердила она, обращаясь к Полу.

Кроме нее, насколько Селия могла видеть, лишь один человек не обращал внимания на происходящее. Глаза Ханзэ были устремлены не на акробатов, а на султана, по крайней мере так сначала показалось Селии, но затем она поняла, что злой взгляд черкешенки не отрывался от хасеки.

Дикарка таким бешеным взглядом впилась в Гюляе-хасеки, что Селия поразилась, как та может не чувствовать силы этих бледных, устремленных прямо на нее глаз. Но если она и ощущала ее, то виду не подавала. Гюляе следила за представлением с не меньшим вниманием, чем кто-либо из собравшихся; казалось, что она полностью поглощена им. Однако, понаблюдав за фавориткой еще некоторое время, Селия увидела, что взгляд той то и дело обращается к валиде и потом стремительно убегает прочь, будто она ищет кого-то.

— Она прекрасно выглядит сегодня, тебе не кажется? — Селия не смогла подавить искушения поддразнить Ханзэ. — Я говорю о хасеки.

— Что она там делает? — прошипела та рассерженной кошкой.

Какие необузданные чувства владели этим маленьким существом — гнев, разочарование, что это было? Понять казалось невозможным.

— Где же еще ей быть? — Селия наслаждалась бессильной яростью соседки. Ключ находился у нее на груди, она была счастлива этим, и страдания Ханзэ не трогали ее. — Ты надеялась оказаться на ее месте? Ты дурочка, Ханзэ, хуже, чем дурочка, если на это рассчитывала.

Но ответа Селия не дождалась.

Теперь началось сольное выступление самой силачки. На пол перед ней были поставлены различные предметы реквизита, среди которых оказались: огромный горшок, похожий на те, в которых хранят масло, несколько больших деревянных чурок, в ряд выстроились пушечные ядра разных размеров, к некоторым из них были прикреплены цепи. Обмотав кожаные ремни вокруг запястий и обвязав широкой кожаной лентой грудь, она стала жонглировать деревянными поленьями, умудряясь то держать их вертикально на голове, то перемещать на лоб или подбородок и даже удерживать в зубах.

Султан наклонился и что-то сказал хасеки на ухо, заставив ее улыбнуться.

«Как она может выносить это притворство?» — мелькнуло у Селии в голове.

Издали повелитель — с длинной светлой бородой, веснушчатой кожей и толстым животом — казался заурядным человеком, несмотря на свой пышный наряд и многочисленные драгоценности. Неожиданно Селия почувствовала, как вздрогнула рядом с ней Ханзэ.

Силачка теперь жонглировала двумя пушечными ядрами. Вены на ее руках вздулись от неимоверной натуги, капли пота скатывались с лица и падали на пол, Селия даже видела, как блестели они в ярком свете свечей. Султан снова наклонился к хасеки. Теперь он протягивал ей одну из красных роз, которые лежали у его ног, другую он послал матери, валиде-султан. Селия с усмешкой ожидала реакции Ханзэ, но та не шелохнулась. Прошло несколько минут, прежде чем девушка догадалась, что соседнее место опустело. Ханзэ исчезла.

— Куда она отправилась? — знаком спросила она у Гюльбахар.

— Ханзэ? Понятия не имею, — прошептала та в ответ. — Вышла куда-то минуту назад. Ну и шут с ней. Я только надеюсь, что валиде этого не заметила, а то как бы ей не накликать на себя неприятностей.

Девушка прижала руку к горлу, дыхание у нее прерывалось.

— Вы что, заболели, кадин? — Гюльбахар положила руку Селии на плечо. — Вы так странно выглядите.

— Нет, я не заболела. Просто здесь немного жарко, как мне кажется. — Селия попыталась унять взволнованное дыхание. — У меня плохое предчувствие, Гюльбахар.

— Вы говорите об этой маленькой затаившейся змее? — Служанка презрительно скривилась. — Не стоит так волноваться. Насчет нее у нас у всех есть предчувствия.

— Нет, это больше, чем просто предчувствие. — Селия огляделась, пытаясь догадаться, куда могла деться черкешенка. — Она задумала что-то, Гюльбахар, я уверена.

— Да что она может сделать? — Ее собеседница пожала плечами. — Вспомните мои слова, она еще получит взбучку за то, что ушла без разрешения. Она страшно боится валиде, я знаю, я видела их вместе. — Гюльбахар издала сухой смешок. — Она смотрела на госпожу, как кролик на удава. Нет, насчет нее не стоит тревожиться, она не осмелится что-то предпринять. Лучше наслаждайтесь представлением, Кейе-кадин.

«Валиде, конечно же, валиде! — осенила догадка Селию. — Разумеется, эта женщина и есть ключ ко всему происходящему. Именно она подсказала черкешенке мысль о том, как легко она может встать на место хасеки, заменить ее в сердце султана, любому другому эта мысль показалась бы полностью невозможной. Кто же еще мог убедить в этом бешеную Ханзэ? Я могу в этом не сомневаться, ведь всего несколько дней назад валиде то же самое пыталась проделать и со мной».

Девушка глянула в сторону госпожи, и вновь ее поразила прежняя мысль: как мала ростом эта женщина! Сейчас Сафие сидела на диване, подложив одну ногу под себя и изящно откинувшись на парчовые подушки, ее подбородок опирался на тонкое запястье. В этот вечер ее наряд состоял из платья благороднейшего алого дамаста с шитым золотом корсажем и многочисленных драгоценностей. Длинные волосы были заплетены в косы и перевиты золотыми цепочками с нанизанными на них жемчужинами. Какой рассеянной она казалась и как опасно было, доверившись этому впечатлению, заблуждаться на сей счет! Они с Ханзэ замечательно подходили друг другу.