Сергей Гомонов - Послания себе (Книга 3)

• Название: Послания себе (Книга 3)
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Научная Фантастика

---

"Бюргер" женским голосом уточнил, куда именно, причем очень и очень вежливо. Тьфу, черт!..

- На ваш вкус, фройляйн. Мне все равно... - ответил Андрей и вдруг четко представил себе ее мысль: "Сумасшедший русский!.."

Тем не менее, препираться "фройляйн Бюргер" не стала и услала Скорпиона в Каир.

Что ж, Каир так Каир...

ПЕРВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Кулаптр сделал последний стежок и обрезал нить.

- Ну, давай-давай, бродяга! Очищай-ка стол! - он промокнул тампоном окровавленную шкуру вокруг свежезаштопанной раны и подтолкнул Ната в бок. - Жить будешь. Может, может, ума тебе прибавит. Бросишь наконец с местными шавками свары устраивать...

Волк тяжело спрыгнул на пол и, прихрамывая, обошел хозяина, чтобы сесть слева от него, потому что стоять у него не было сил. Боль в ране была почти невыносимой.

Ал потрепал его по холке и благодарно коснулся плеча Паскома.

- Идите, разбойники! - отмахнулся целитель. - Идите с глаз долой!

Но взгляд его был отнюдь не сердитым, как и все лицо смуглое, замечательно круглое, почти без морщин. Раскосые черные глаза смотрели с лукавством, и потому не верилось, что этому человеку может быть более полутысячи лет. И черные волосы, и забавная жиденькая бородка... Наверное, истинные мудрецы и должны быть именно такими...

Дома волк доковылял до своего коврика, споткнулся и с утомленным ворчанием, глухо стукнув о пол суставами, улегся, чтобы перевести дух.

Между тем Ал, думая о чем-то своем, ногой поправил завернувшийся край подстилки, ушел на кухню, налил в керамическую миску воды и вернулся, чтобы напоить пса. Нат уже дремал, завалившись на бок и вытянув на полкомнаты длинные лапы с проступавшими под светло-серебристой шкурой сухожилиями.

Астрофизик присел возле него и приложил руку к его широкому круглому лбу. Нат прянул ухом и вздохнул, но глаз не открыл.

Ал оглянулся и кашлянул. Никто не слышит - можно и поговорить. Эх, псина, способен бы ты был еще понимать...

- Больно тебе, старик? Вижу... Кто же тебя гонит драться со здешними... как их называют... собаками... Не обращал бы ты на них внимания, Натаути... Они ведь убогонькие, Природа и люди над ними вон как посмеялись - не то волки, не то крысы... - Ал усмехнулся: слышал бы его сейчас Тессетен - вот бы повеселился! Совсем, сказал бы, братишка-Ал округлость мозга потерял да все извилины выпрямил: уже с волком задушевные беседы ведет. Но почему-то астрофизику казалось, что Нат не только внимательно слушает, но и что-то там накручивает в своем песьем умишке. Зря ты так, Натаути, впустую растрачиваешь свою силу. Бросил бы ты воевать, нашел подружку... Тебе ведь уже годочков, как твоему отцу, когда... - он усмехнулся, опустил голову и потряс лапу Ната. - Когда в пятнадцать лет меня угораздило сорваться с забора и даже Паском не был уверен, сможет ли меня поднять... И папаша твой то ли от старости, то ли от тоски, что его не пускают ко мне в кулапторий, помер прямо под дверью... Говорят, лежал, как живой, будто вынюхивал, не подойдет ли кто, не откроет ли... Твоя мамка тогда же в доме Сетена ощенилась... Ты, наверное, и помнить не можешь, как он тебя, слепого, мне в палату принес... ты бе-е-елый-белый был, белоснежный и пушистый... - Ал коснулся ладонью его седой шерсти, значительно поредевшей после частых боев, - не то, что теперь... А я пришел в себя только когда Сетен мне тебя под мышку сунул. Ты на ладони тогда помещался целиком, и даже для второго такого же место оставалось... и все тыкался носом - щекотно так. И, прямо как сейчас, ни звука не издавал... что ж с тобой теперь-то делать? Страшновато мне, старичок, совсем без тебя остаться. Тебе, приятель, и самому скоро пятнадцать стукнет, а ваш, волчий, век короток, увы... Паском утверждает, что ты - это и есть твой отец, что и один из твоих щенков, если доведется, сможет стать твоим новым, молодым, телом... А тебе бы все трепать да валять здешних "красоток"... Не все же они так неказисты, некоторые...

Тут дверь распахнулась, и в сектор впорхнула Танрэй. Впрочем, "впорхнула" - это преувеличение. После работы она уставала, как и все, но по земле ей помогали двигаться остатки вдохновения, так что утомленной она никогда не казалась.

- Ой! Нат?! - Танрэй присела возле них и поглядела на очередную аккуратно зашитую рану. - Снова с этими... с со-ба-ка-ми? Ох... - она покачала головой и поднялась.

Ал снизу смотрел на нее. Девушка раздраженно всплеснула руками:

- Надо что-то с ним делать! Сколько я должна на это смотреть?! Не могу больше! Бедный мой, бедный пес! Ненавижу крыс!

Астрофизик тоже поднялся на ноги. Нат зевнул, оторвал голову от пола и равнодушно поглядел на них.

- А что с ним сделать, с этим засранцем? - Ал тоже воздел руки к небу, взывая к мудрости Судьбы и Природы. - На цепь его не посадишь: он же волк! Не могу я с ним так сделать...

- А когда он погибнет - тебе будет лучше?!

- Но однозначно - не на цепь!

И только Танрэй набрала в грудь воздуха, чтобы с ног до головы засыпать его справедливыми доводами, как вдруг пес, причмокнув прилипшим к небу языком, приподнял заднюю лапу, кое-как изогнулся и с ленивой неторопливостью стал вылизывать себя.

Ал и Танрэй переглянулись. Губы обоих дрожали от сдерживаемого смеха, но скрепиться они все же так и не смогли расхохотались.

- Тьфу ты! - сказал астрофизик и без злости ругнулся на бессовестного пса. Намек Ната был понят: "Вы, хозяева, конечно, можете выдумывать все, что вам угодно, да только мне абсолютно без разницы, что вы там изобретете"...

- Да... - оценила Танрэй и отправилась в зал. - На цепи он сидеть не сможет...

Ал оглянулся на Ната. Тот оторвался от своего увлекательного занятия и многозначительно двинул бровью, дескать, все понятно? Повторять не нужно?

- Ты еще не ужинал? - спросила Танрэй вполне будничным голосом.

Астрофизик махнул рукой и пошел следом за женой.

Пес облизнулся и, оставленный в покое, свернулся на своем коврике. Поспать не дадут бедному волку... У-у-у, люди!...

Город Кула-Ори (Исцеленный Центр) рос, поражая туземцев своей красотой и божественной скоростью создания. Аборигенам не под силу было понять, как за два восхода и два захода светила главный из "великих Девяти богов Первого Времени" по имени "Возрождающий Время" воздвигал целый дом, в котором могло бы разместиться немаленькое племя со всеми пожитками и даже со своими хижинами. Такое не под силу смертным.

На "двойном континенте" появлялось все больше и больше соотечественников "Великой Девятки". Танрэй обзавелась помощниками, и теперь они в новом здании обучали местных жителей, у которых Паском нашел присутствие древних "куарт". Врожденные задатки мудрых предков сулили развиться в личность, подобную Великому двойнику или даже эволюционировать дальше. Учить приходилось на приемлемом для дикарей уровне. Прежде всего, трудности начались с языком.

Гортань оританян была уже не приспособлена к произношению тех звуков, которые выдергивали из себя туземцы. Язык Ори отличался сочетанием музыкальности и бесстрастности, со скользящими ударениями и без особенных тональных скачков. Особенность речи жителей южной оконечности Рэйсатру состояла в том, что у человека неподготовленного создавалось впечатление, будто они страшно ругаются между собой: обилие хрипящих, рычащих и квакающих согласных, приправленное эмоциональными (даже излишне эмоциональными) жестами и повышением голоса, заставляло чужаков шарахаться от всякого, кто пытался к ним обратиться на этом наречии. На второй день пребывания на материке бедная Танрэй едва не потеряла дар речи, когда один из мужей хозяйки племени, поднося ей глиняное блюдо с фруктами, неожиданно рявкнул:

- Абсмрхын кррранчххи пакхреч рырррчкхан гу!

После такого подношения и приветствия, означавшего, как впоследствии выяснилось, всего-навсего "Златовласая богиня, спустившаяся с небес, мы рады принять тебя и твоих друзей-богов!", все опешили.

- Ничего себе, признание! - высказался на сей счет даже бесстрастный мастер Зейтори, а это что-то да значило.

- Абсмархын, абсмархын! - похлопав дикаря по щеке, сказал Тессетен, взял с блюда наливное яблоко и, захрустев им, неторопливо пошел "в народ".

Интонация дикарей казалась подозрительной и Нату. Путешественники опасались, что это чревато дурными последствиями, но волк довольно быстро свыкся с человеческими причудами и не удивлялся: ведь все здесь было шиворот-навыворот - и выговор людей, и никчемный лай крысоподобных тварей. Тем не менее, от Танрэй он почти не отходил: еще чего не хватало! Хозяин за себя постоит, а вот она - вряд ли.

Тут-то и пригодился синтетический язык, разработанный научным руководителем Танрэй во время ее обучения в Новой Школе. Девушка знала его в совершенстве - ведь это было ее, взлелеянное и выращенное в трудах, детище, а все, что рождается в трудах, должно иметь какую-то ценность. И вот наконец ей удалось доказать, что и она - не лишний человек в Миссии.