Бен Элтон - До последнего звонка

• Название: До последнего звонка
• Автор: Бен Элтон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-94145-478-5

 Эдвард Ньюсон выделяется среди прочих сотрудников Скотленд-Ярда не только ярко-рыжей шевелюрой и мягкими манерами. Ему 33 года, а он уже старший инспектор. Но у него есть две проблемы: серия абсурдных на первый взгляд, но тщательно спланированных убийств, которую он расследует, и красавица сержант Наташа Уилки, в которую он давно и безнадежно влюблен. В попытке отвлечься инспектор регистрируется на сайте поиска одноклассников и приходит на встречу Выпускников'86. Но вместо милой ностальгии под музычку «новой волны» вечеринка вскрывает множество былых нарывов — и оказывается напрямую связана и с расследованием, и с Наташей.

Британец Бен Элтон не первый раз блистательно обыгрывает темы «английских чудачеств» и музыки «золотой эры» британского рока (он — один их создателей «Мистера Бина», а мюзикл по его либретто — «We will rock you» шел и в Москве). Но никогда раньше эти две темы не пересекались таким неожиданным и драматическим образом.

---

Он посмотрел на часы. Пора было спешить. Он собирался встретиться с Хелен Смарт в «Питчер энд Пиано» на Дин-стрит. Ньюсон быстро переоделся и спустился в метро. Еще недавно эта встреча казалась ему заманчивой, но он не мог отрицать, что с появлением на сцене Кристины Копперфильд ужин с тридцатипятилетней Хелен Смарт потерял всякую привлекательность.

«Питчер энд Пиано» был классическим примером городского паба в новом стиле, и, войдя внутрь, Ньюсон почувствовал себя нехорошо. Невозможно было понять, что здесь находилось раньше, но теперь это была огромная бездушная пыточная камера из металла и пластика, в которой пили и орали сотни и сотни молодых людей. Им приходилось орать, потому что они не слышали сами себя, а уж других и подавно: в комнате не было ни одной мягкой или поглощающей поверхности, только сталь, стекло и опять сталь. Это все равно что вести беседу, сидя в огромном ведре. Вдобавок здесь играла музыка, хотя ее никто не слушал, а точнее, не слышал.

Ньюсон на десять минут опоздал и даже не пытался найти Хелен среди сотен орущих и визжащих пьяных людей. Он понятия не имел, как она выглядит. В конце концов, он просто встал у бара, и она вскоре подошла к нему.

— Привет. Это я, Хелен.

Он повернулся и увидел маленькую женщину с короткой стрижкой и серьгой-гвоздиком в одной ноздре. Он ни за что не узнал бы ее на улице и, даже приглядевшись, с трудом мог разглядеть следы пухлой девчонки, с которой он некогда собирался устроить мировую революцию. Меньше всего изменились глаза: по-прежнему пронзительные, широко расставленные глаза на маленьком лице. Ньюсон помнил ее пухлое личико, оно и теперь выглядело шаловливо, но под глазами у нее были черные круги, и в глаза бросалась ужасная худоба.

— Может быть, пойдем в другое место, — прокричал Ньюсон ей на ухо, украшенное тремя гвоздиками и двумя колечками. — Кажется, неподалеку есть место, где шума еще больше.

Хелен улыбнулась. У нее по-прежнему были ямочки на щеках, о чем Ньюсон давно забыл.

— Мне тогда просто ничего другого в голову не пришло, — прокричала она. — Ты хочешь уйти?

— Да, очень.

— Допей сначала.

— Ну уж нет. — Ньюсон протиснулся к бару и поставил полную кружку пива на мокрую стойку.

— Наверное, полицейские неплохо получают, — сказала Хелен, когда они вышли на улицу. — Я никогда такие напитки не оставляю.

— У нас расистам выдают премии, и еще я, естественно, беру взятки.

Было по-прежнему рано, и они смогли найти столик в ресторане «Ред Форт Индиан» недалеко от паба. В большом зале было жарко и много народу, поэтому Ньюсон снял пиджак Он заметил, что, несмотря на крошечные Капельки пота на лбу, Хелен так и осталась в теплой кофте.

Они сделали заказ.

— Ты по-прежнему вегетарианка? — спросил Ньюсон.

— Да. Но теперь я ем молочные продукты.

— Продалась. Я помню, раньше ты даже кожаную обувь не носила.

— Я и сейчас не ношу. Так к тому же дешевле.

— Знаешь, я получил сообщение от Гари Уитфилда.

— От кого?

— Он был в моем классе, а не в твоем.

— Я ушла в конце четвертого класса. Я не всех помню.

— Ты видела сообщение Кристины Копперфильд? Ты ведь помнишь Кристину.

— Да, Эд, Кристину я помню.

— Ты читала, что она написала? Кажется, у нее все отлично.

— Кажется, она полная дура. Что, впрочем, неудивительно.

Принесли еду, и Хелен начала расспрашивать Ньюсона о его жизни. Он рассказал, что получил диплом социолога и потом диплом юриста, рассказал всю правду о своих отношениях с Ширли, умолчав только о том, что она имитировала оргазмы.

— Мне кажется, я оказался в полиции, потому что не захотел быть адвокатом. Хочешь верь, хочешь нет, но я не вижу здесь противоречия с тем, что мы когда-то обсуждали. Я знаю, во всех полицейских видят цепных псов, но я там, потому что верю в правое дело. В общем, я считаю, что от нас больше пользы, чем вреда.

— Поверю тебе на слово.

Ньюсон не хотел говорить о себе. Две с половиной бутылки пива «Кингфишер» оказали свое обычное воздействие, и он захотел спросить, проколото ли у Хелен еще что-то, кроме ушей и ноздри.

— Ну, — сказал он, — а что насчет тебя?

— Я изучала литературу в Уорике, но бросила. Потом пошла работать в Оксфордский комитет помощи голодающим. Большую часть девяностых я провела в Африке, работая в гуманитарных миссиях.

— В Африке? — сказал Ньюсон. — Я никогда не выезжал за пределы Европы. Наверное, это потрясающе.

— Это ужасно. Я была только в голодающих районах.

— А-а.

— Домой вернулась уже давно. Там можно побыть какое-то время, но потом выгораешь дотла. Да, и еще у меня есть Карл.

— Твой парень?

— Сын. Ему шесть лет.

— Это так странно звучит. У тебя шестилетний сын. Нет, просто потрясающе: в прошлый раз, кода мы виделись, мы сами были детьми.

— Двадцать лет прошло, Эд. Я ведь должна была хоть чем-то все это время заниматься? Я сейчас работаю в «Кидкол». Ну знаешь, телефонная горячая линия для детей, страдающих от издевательств в школе. Ее еще всякие знаменитости поддерживают. Может быть, ты покупал наши значки в форме слезинки. Это не моя идея, даже не думай! Мне кажется, что они отвратительные и потворствуют идее беззащитности жертв. Взрослым не обязательно превращать детей в жертв. Для этого есть другие дети.

Ньюсон слышал об этой кампании. В ней участвовали различные звезды, и весь город был увешан рекламой.

— Они просто молодцы, да? Почти столько же известных персонажей, как в «Комик Релиф» с их красными носами.

— Ну, начнем с того, что это для детей, а это всегда хорошая реклама, и с Диком Кросби нам очень повезло. У него просто невероятные запасы энергии. Он преобразил «Кидкол». Вся хитрость со знаменитостями — убедить их на самом деле участвовать в проекте. Телефонные друзья, письма, все такое. И конечно, они наперегонки спешат к Дику. Людям нравится быть рядом с деньгами, даже если эти деньги чужие.

Конечно, Ньюсон знал о Дике Кросби. Все о нем слышали. Он был новым самородком от бизнеса, вроде создателя Virgin Ричардом Брэнсоном. Симпатичный, простоватый на вид предприниматель, владелец гостиниц, телекомпаний, лайнеров, самой большой в мире вертолетной компании. Он брался за все, что казалось ему интересным. Он раньше всех проникся идеей компьютеризации и купил тысячи компьютеров для школ, в результате чего сам Тони Блэр кооптировал его в «главные компьютерщики» своего кабинета.

Помимо вступления в «Кидкол», его последним достижением было приобретение сети «Нэшнл телеком», и для того, чтобы подвигнуть людей больше общаться голосом, а не эсэмэсками и имейлами, он пообещал вручить миллион фунтов тому, кто сделает миллиардный телефонный звонок.

— Да, кажется, он действительно парень что надо, — сказал Ньюсон.

— Он так много для нас сделал, но насчет «парня что надо» я не уверена.

— Почему?

— Потому что он делает абсолютно все только ради своей известности, — ответила Хелен. — И не думаю, что «Кидкол» — исключение из этого правила. Если он миллионер и хочет показать, что ему не безразлична эта проблема, почему бы просто не отдать нам эти деньги? Что это за хрень — миллион за звонок? Он мог бы просто отдать эти деньги нам. Он мог бы целый год выдавать нам по миллиону в день.

— Богатство — это относительная категория, так? Мы ведь тоже могли бы отказаться от этого ужина. Возможно, на эту сумму можно было бы неделю обеспечивать водой какую-нибудь африканскую деревню.

— Я не так часто выбираюсь куда-нибудь поужинать, — недовольно ответила Хелен.

— Да, Хелен, наверное, твоя работа не из легких. В любом случае Кросби участвует в огромном количестве проектов, и не только ради своей известности. Вообще-то он сотрудничал с нами, и ему это славы не прибавило. Он выступал на собрании Федерации полицейских по поводу проблемных семей в жилых массивах. Знаешь, когда одна семейка захватывает власть в курятнике и всех терроризирует. Не только в школах такое случается.

— Да, я знаю, Эд, и все равно я думаю, что он мошенник.

— А я думаю, для человека, который всю жизнь проработал в благотворительности, ты немного немилосердна.

Когда пришло время платить по счету, Ньюсон настоял на том, чтобы угостить Хелен. Она протестовала, но недолго.

— Может быть, это твоя плата за то, что бросил меня на рождественской вечеринке.

— Ты упоминала об этом в том сообщении. Я не думал, что бросил тебя. Ну… мы ведь… Мы были просто друзьями, так?

— Да ладно тебе, мы были больше, чем друзья.

— Мы были близкими друзьями, лучшими друзьями, но… ты ведь не была моей девушкой?

— Нет, наверное, не была. Я просто думала, что к тому все шло, вот и все.

— Правда? Вот это да. Извини… Это было бы… Ну, это было бы здорово, но…

— Но принцесса Кристина Копперфильд поманила тебя своим пальчиком, и я осталась стоять с двумя стаканами пунша, как полная дура.