Кейт Уайт - Роковая блондинка

• Название: Роковая блондинка
• Автор: Кейт Уайт
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-052230-9, 978-5-403-00593-7

Кто убил Тома Фейна — звезду популярного телесериала?

Кто-то из его многочисленных любовниц — настоящих или бывших?

Ревнивый муж или бойфренд одной из этих женщин?

Завистник коллега со съемочной площадки?

Бейли Уэггинс, сотрудница глянцевого журнала и по совместительству гениальный детектив-любитель, начинает собственное расследование — и пытается распутать клубок страстей, лжи и интриг, царящих на съемках сериала.

Подозревать можно практически каждого, с кем общался Том в последнее время, — даже бывшего возлюбленного Бейли, талантливого актера Криса, снова и снова убеждающего ее начать все сначала…

К тому же у Бейли есть все основания полагать, что убийца не собирается останавливаться на достигнутом и следующей жертвой вполне может оказаться она сама…

---

Я снова вылезла из машины и обнаружила, что ветер переменился, поскольку пахло уже не так мерзко.

— Пожалуйста, вернитесь в машину, — сказала Дэннон. — Я хочу задать вам несколько вопросов.

Она опустилась на пассажирское сиденье рядом со мной. Вблизи я увидела, что лоб у нее блестит от пота. Полицейский может проработать всю жизнь и не знать, что такое разложившийся труп. Наверняка это было самое жуткое, самое тошнотворное из того, что ей когда-либо доводилось видеть.

— Вы полагаете, что убитый — это Том Фейн? — спросила она, переведя дух.

Я сказала «да» и вкратце изложила свою версию событий, опустив некоторые детали — в частности, умолчав о том, что мистер Фейн спал со звездой сериала. Дэннон задумчиво слушала и делала какие-то пометки, но по-прежнему не утрачивала подозрительности, с которой заговорила со мной в первые же секунды нашего знакомства. Наверное, моя история казалась ей неубедительной — я даже не знала Тома лично, но тем не менее обшарила ради него половину штата. Возможно, она думала, что это я его убила, а потом вернулась на место преступления.

Дэннон все еще засыпала меня вопросами, когда я услышала шум подъехавшей машины. В заднем стекле моего джипа вспыхнул свет. Мы обе обернулись. Прибыло подкрепление.

— Пожалуйста, подождите здесь, — сказала Дэннон.

В зеркало заднего вида я могла пронаблюдать за тем, как она торопливо пошла навстречу патрульной машине. Я прождала минут десять, гадая, куда она подевалась, затем кто-то выключил дальний свет, и я увидела, как Дэннон что-то обсуждает возле машины с двумя людьми в форме. Вскоре подъехало еще несколько машин; через газон туда-сюда начали ходить люди в форме, бросая друг другу отрывистые фразы. Несмотря на всю эту суету и на собственное волнение, я начала клевать носом. Я измучилась, пала духом, мне нездоровилось. Через полчаса я все еще сидела в джипе; невзирая на возбуждение, царившее вокруг, в отношении меня дело двигалось, судя по всему, в час по чайной ложке.

Наконец Дэннон постучала в стекло и попросила следовать за ней. В большом доме горели лампы, освещая группу полицейских на лужайке, но Дэннон провела меня на веранду, где представила шерифу Шмидту — широкоплечему здоровяку лет пятидесяти с густыми щетинистыми усами; наверное, целоваться с ним было все равно что с дикобразом. Он казался куда менее взволнованным, чем Дэннон.

— Спасибо, что подождали, мисс Уэггинс, — сказал он. — Пожалуйста, присядьте.

Я устроилась на краешке одной из старых качалок и обхватила себя руками, пытаясь защититься от вечерней прохлады, пока излагала ему чуть более пространную версию того, что услышала от меня Сью Дэннон: кто такой Том, почему я его разыскивала, каким образом попала в Анды. Шериф вежливо кивал, вид у него был не такой суровый, как у Дэннон, но следующий же вопрос доказал мне, что я так легко не отделаюсь.

— Слишком много хлопот вы на себя взвалили. Искать человека, с которым вы даже не знакомы… — сказал он.

— Вы правы, но я хорошо знаю Криса — он мой друг, — ответила я. — А поскольку я журналист, у меня есть свободное время, которое можно потратить на розыски…

Шериф молча смотрел на меня, ожидая чего-нибудь еще, но я вынудила себя остановиться. Одно я знаю хорошо (я поняла это, работая в отделе криминальной хроники и несколько раз подвергаясь допросу): многословие внушает копу нешуточные подозрения. И вдобавок чем больше ты скажешь, тем больше шансов на то, что ты запутаешься в собственных показаниях и сболтнешь лишнее. Сам не заметишь, как признаешься в том, что поджег дом престарелых или помог Ли Харви Освальду[2] скрыться из книжного склада в Далласе.

— Значит, вы никогда не встречались с мистером Фейном лично?

— Никогда. Но у меня есть его фотография, — сказала я, вытаскивая снимок из сумочки и протягивая его шерифу. — Конечно, это не поможет его опознать, но вдруг она вам пригодится при наведении справок…

Шериф рассмотрел фотографию, перевернул ее и, нахмурившись, прочитал резюме — с таким видом, будто я только что предложила ему ключ к разгадке великой тайны. Я вынула листок и ручку и записала адрес Тома, а также номер телефона Криса. Полиция наверняка захочет съездить к Тому домой и поискать улики. Пройдет немного времени, и записку от Локет найдут.

— Поскольку вы занялись так называемыми розысками, мисс Уэггинс, — сказал Шмидт, отрываясь от фотографии, — не знаете ли вы что-нибудь, способное помочь следствию? Например, не страдал ли мистер Фейн от депрессии?

— Вы предполагаете самоубийство? — уточнила я. — Мне тоже это пришло в голову — но как тогда объяснить пятна крови?

— Пожалуйста, отвечайте на вопрос, мисс Уэггинс.

— Видимо, Том и в самом деле был подавлен. У него умерла мать. Но нет никаких признаков того, что в последнее время он находился в депрессии.

— У него были враги?

— Понятия не имею. Вот что вам следует знать: он снял семь тысяч со своего счета, прежде чем скрыться. Не представляю зачем.

Шериф молча принял к сведению сказанное. Я чувствовала, что он хочет порасспрашивать меня еще, но он внезапно объявил, что я могу быть свободна — следователи непременно свяжутся со мной в течение нескольких дней. Дэннон проводила меня к машине, и я уточнила у нее, как вернуться на шоссе. Достигнув конца разбитой дороги и оказавшись на магистрали, я опустила окно и позволила ветру ворваться в салон. Он трепал мои волосы так, что было больно, но по крайней мере я снова могла дышать.

Возвращение на Манхэттен было ужасным. Голова начала болеть, ноги тоже, в сумочке я нашла лишь одну таблетку аспирина — она помогла бы мне как мертвому припарки.

Каждый раз, когда мои мысли возвращалась к кошмарному месиву в ванне, я заставляла себя сосредоточиться на ситуации в целом. Завтра или послезавтра экспертиза подтвердит, что Том лежит мертвым у себя дома. Есть, конечно, слабая вероятность, что это кто-то другой — например, рабочий, который красил ванную, — но почему тогда там вещи Тома и его машина? Очевидно, Том погиб в самый день своего приезда. Именно тогда он в последний раз позвонил по мобильнику, едва успел распаковать вещи и купил субботнюю газету. Я попыталась воссоздать его действия: он развернул сандвич (купленный, возможно, в том маленьком кафе) и съел его, читая новости. Может быть, и запил шампанским? Объяснить трудно. Или кто-нибудь разделил с ним эту бутылку? Возможно, после ленча он прошелся по участку (отсюда запачканные грязью ботинки) и лег отдохнуть (смятое покрывало). Один?

Незадолго до наступления темноты он перешел в большой дом — судя по всему, чтобы чем-то заняться в ванной. Вероятно, это и были те самые «дела», о которых Том упомянул в разговоре с Харпер. А потом, вскоре после того как Он принялся за работу, кто-то убил его. Грабитель, который думал, что дом пуст? Но что он собирался красть? Или же у Тома был недруг в Андах — человек, которому он насолил в один из предыдущих своих визитов? Или кто-нибудь из Нью-Йорка, знавший, где он, или выследивший его?

Конечно, оставалась и версия самоубийства. Она пришла в голову и мне, и шерифу. Но смысла в ней было не много. Нанести себе рану, а затем устроить самосожжение? К тому же не было никаких признаков того, что в последнее время Том находился в депрессии.

Подъезжая к городу, я поняла, что за всеми своими волнениями так и не перезвонила Крису. Я набрала его номер.

— Ты все еще там? — с тревогой спросил он, услышав мой голос.

— Нет, я в тридцати минутах от дома. Как ты?

— Паршиво. А ты? Ты ведь видела это своими глазами. Поверить не могу, что втянул тебя в такое… — В голосе Криса прозвучала неподдельная боль.

— Все будет в порядке. Полиция поговорила со мной. Ясно, что копы еще ничего не знают. Я назвала им твое имя и дала номер телефона, потому что они захотят побывать в квартире Тома.

— Ладно.

— Мы сможем встретиться завтра с самого утра? Я тебе все расскажу.

— Да, я очень хочу тебя видеть. Съемки начинаются в десять, так что смогу приехать часов в восемь, — сказал он.

Когда Крис повесил трубку, я осознала, насколько тихо в машине. На обратном пути я не стала включать музыку: внешние раздражители буквально сводили меня с ума. Единственными звуками были мое дыхание и гул проносящихся мимо машин. Я вздрогнула, когда мобильник зазвонил снова. Я подумала, что это Крис — хочет спросить еще о чем-нибудь.

— Алло!

Молчание. А потом кто-то — не то мужчина, не то женщина — начал плакать, громко и жалобно.

— Кто это? — спросила я прерывающимся голосом. И снова воцарилась тишина.

6

— Кто это? — повторила я, и у меня перехватило горло. Тишина. Когда я взглянула на экран, там значилось «Номер не определен». Через секунду связь прервалась.

Ошарашенная, я нерешительно положила мобильник на сиденье рядом с собой. Интересно, позвонит ли этот человек еще раз? Кто-то просто ошибся номером — или это чья-то дурацкая шутка? В какой-то момент мне показалось, что это мог быть Крис. Возможно, он совсем пал духом после разговора со мной, перезвонил, а потом смутился и положил трубку.