Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом

• Название: Загадка кольца с изумрудом
• Автор: Лорен Уиллиг
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: ISBN: 978-5-17-053663-4, 978-5-9713-8879-1

Эпоха наполеоновских войн.

Великобритания ведет бои с французскими войсками. А между тем в самой непокорной из британских колоний — Ирландии — зреют семена антианглийского восстания…

Тайная организация английской контрразведки пытается найти и обезвредить легендарного французского шпиона по прозвишу Черный Тюльпан, стоящего во главе очередного заговора.

Именно эта миссия возложена на сэра Джеффри Пинчингдейл-Снайпа.

За супругом на Изумрудный остров следует молодая жена Летти. Она еще не знает, что вскоре ей предстоит окунуться в водоворот смертельно опасных приключений и стать для сэра Пинчингдейл-Снайпа не только преданной подругой, но и верной помощницей…

---

Загадка кольца с изумрудом

Пролог

Кто над чайником стоит, у того он не кипит.

А у того, кто ждет звонка, упорно молчит телефон. Безмолвствовал и мой, а у мужчины, что сидел впереди, как нарочно, без конца трезвонил, притом с запалом хмельного подростка на американских горках. Всякий раз, едва заслышав мелодию из «Совершенного оружия», я рывком поворачивалась к сумке. И за десять минут, что ехала на автобусе, как никогда в последнее время натренировала пресс.

Уложив сумку с ноутбуком на колени, чтобы больше не вертеться, я засунула руку в кармашек спереди — проверить, там ли телефон. Он и не думал теряться. Я достала его и обследовала. Звонок включен, громкость выше некуда, в углу экрана весело мигнули черточки — уровень сигнала высокий. Чтоб тебя!

Я засунула мобильный обратно и невольно принялась слушать, как сосед спереди пятый раз перечисляет, чем занимался на выходных. Развлечения его были нехитрые — хвастун два дня кряду травился спиртным, да еще развлекся с некой пышкой, но рассказывал о приключениях с каждым разом все красочнее. Изогнув шею, я выглянула в окно проверить, не рассасывается ли пробка на дороге. Увы и ах! Автобус будто прирос к асфальту — не двигался, как остров в тропическом море. Безмятежно стоял себе в веренице застывших машин. Светофор переключился на зеленый, но что толку?

Надо было ехать на метро.

Я же, отправляясь в это утро с Бейсуотер, где снимала квартирку, в Британскую библиотеку, по ряду причин предпочла автобус. Во-первых, поезда метро вечно застревают, во- вторых, не слишком-то это полезно — столь часто бывать под землей, в-третьих, день выдался не дождливый, хоть на дворе стоял ноябрь, а для Англии это большая редкость, почти праздник… и потом, в метро мобильный не принимает звонки. Я бросила хмурый взгляд на карман сумки, где преспокойно лежал телефон.

Эх! Вот бы научиться втирать очки самой себе! Тогда было бы куда проще.

Я ждала целые сутки. Сутки по календарю, два года по меркам бедолаги, что то и дело гипнотизирует взглядом трубку, и не более получаса, если смотришь на жизнь не как девчонка. Всякому известно: для мужчин время течет совершенно иначе. В этом смысле, напомнила себе я, нет разницы, с американцем имеешь дело или с англичанином.

Конечно, у Колина не было моего телефона. Но как же не хотелось омрачать мечты горькой явыю! А мечтала я… О таком, про что в автобусе лучше не вспоминать, даже если на сердце не скребут кошки. Парень спереди покончил с рассказом о барах и пустился описывать любовные похождения. Я взглянула на спинку его сиденья с мрачной завистью.

И потом, если бы Колин захотел мне позвонить, без труда узнал бы мой номер. Лишь бы захотел!

Промаявшись всю ночь в грезах и попытках убедить себя, будто мне все равно, в конце концов я признала, что только о нем и думаю. Колин был первым, из-за кого у меня снова взыграла кровь после весьма неприглядного расставания с прежним парнем. То бишь с прошлой зимы.

Впрочем, когда мы только познакомились, мое сердце забилось чаще вовсе не от влюбленности. Скорее, от гнева, причем встреча со мной не порадовала и Колина. Все потому, что в минуту, когда он вошел, я читала письма из их семейного архива, — это-то его и взбесило.

К старинным бумагам меня привело отнюдь не праздное любопытство, а отчаяние. Учишься в магистратуре целых три года, платишь непомерные суммы, устала распинаться перед старшекурсниками, на которых наука лишь нагоняет тоску, а столь желанная степень доктора, будто издеваясь, настырно ускользает из рук. Защитить диссертацию не так-то просто. В страшных снах я уже видела себя в рядах изнуренных вечных студентов, что, закопавшись в книги, днюют и ночуют в подвале-хранилище университетского исторического отделения и больше не отвлекаются на разбирательства с библиотекарями — те давно махнули на них рукой. Время от времени я сталкивалась на лестнице с мучениками, которые, с трудом передвигая ноги, поднимались на первый этаж. Бог весть, что это за люди и как долго они обитают в стенах Гарварда!

Нет уж, не желала я поселяться в подвале Робинсон-Холла. Ведь, кроме прочих неудобств, торговый автомат там такой, что выбирать почти не из чего.

Увы, оказалось, что материала для диссертации, за которую под конец второго аспирантского года я, наивная, с таким пылом взялась, кот наплакал. Надлежало выяснить, как жили и работали шпионы — Алый Первоцвет, Пурпурная Горечавка и Розовая Гвоздика, храбрецы в кюлотах и черных плащах, что бесстрашно смотрели сквозь монокль в лицо опасности и неизменно ставили в тупик соглядатаев Французской республики.

Сведений о них было раз-два и обчелся. Вот почему никто не писал книг об отважной троице. К сожалению, зашла в тупик и я. Узнать настоящие имена Алого Первоцвета и Пурпурной Горечавки, даже отдельные подробности их жизни не составляло большого труда, человека же, что называл себя Розовой Гвоздикой, и по сей день окутывала тайна. Упоминания о нем встречались лишь несколько раз, в дневниках и газетных статьях, написанных современниками. Подвиги его были один другого поразительнее, однако убедительных доказательств найти не удавалось. Иные ученые двадцатого столетия, которые, сидя в удобных кабинетах, понятия не имели, что значит рисковать жизнью, даже решили, что Розовая Гвоздика — просто миф, хитроумная выдумка британцев, отчаянно не желавших подчиняться французам.

Грамотеи заблуждались.

Я не без злорадства посмеялась над их ошибкой. Когда есть повод воскликнуть «Говорила же я!», чувствуешь себя прямо героем. Дождливым днем на прошлой неделе миссис Селвик-Олдерли, потомок Пурпурной Горечавки, допустила меня до сущих богатств Али-Бабы — исторических документов, дневников и посланий, написанных рукой Пурпурной Горечавки и его невесты мисс Амели Балькур, наполовину француженки. Оказалось, что ее смышленая кузина, мисс Джейн Вулистон, именовала себя не иначе как Розовой Гвоздикой. Неужели она и была дерзновенным шпионом? Джейн Вулистон… В жизни не подумаешь! Даже имя наводит лишь на мысль о шерстяных шляпках да теплых жакетах, о мисс Марпл, что семенит по зеленой лужайке за городом. Открытие сильно отдавало провинциальностью.

К сожалению, как и в сказке про Али-Бабу, удачу омрачила неприятность. Поперек моей дороги стали, правда, не сорок разбойников, а единственный разгневанный англичанин. Мистер Колин Селвик рвал и метал, когда в семейный архив совали нос посторонние, а о публикации старинных документов не желал и слышать. Еще он был на редкость хорош собой. И, поневоле столкнувшись с ним разок-другой среди ночи, я почувствовала, что питаю к нему вовсе не только неприязнь.

Два дня назад вообще случилось нечто из ряда вон. Мы встретились в комнате, где не горел свет, Колин поднял руку над моей головой и медленно двинулся вперед. Закончилась бы сцена не иначе как поцелуем, но именно в эту секунду…

«Привези-и-и!..» — вдруг заголосило из сумки.

Это мне! Я выхватила из кармашка телефон, тотчас нажала на зеленую кнопку, лишая звонящего всякой возможности передумать, и выдохнула:

— Алло?

— Элоиза? — Не спокойный баритон, а потрескивающий альт, словно из саундтрека старого фильма.

Черт! Я откинулась на потертую спинку сиденья. Так мне и надо! Впредь буду сначала смотреть на экран, а потом уж давить на кнопку.

— Привет, бабуль, — сказала я, плотнее прижав к уху сотовый.

Бабушка не стала тратить время на избитые слова приветствия.

— Хорошо, что ты сразу ответила.

Я затаила дыхание.

— Почему? Какие-то неприятности?

— У меня на примете есть молодой человек. Нашла для тебя.

— Нашла? По-моему, я никого не теряла, — пробормотала я.

Впрочем, нельзя было сказать наверняка. Потерять я его, конечно, не потеряла, прежде всего потому, что пока не имела права называть своим. С другой же стороны…

А с другой стороны, бабушка все это время без умолку говорила. Сделав над собой усилие, я вернулась мыслями к беседе. Автобус наконец тронулся с места и неспешно продолжил путь.

— …в Бирмингеме.

— Что в Бирмингеме? — переспросила я.

Хвастун, что сидел впереди, повернул голову и метнул в меня поверх спинки сиденья гневный взгляд.

— Нельзя ли потише? — Он кивнул на свой телефон.

Бабушка требовала внимания.

— Детка, ты что, не слушаешь?

— Прости. — У меня опустились плечи. — Я в автобусе. Шумно.

Мой сосед, видимо в отместку, заговорил громче.

Бабушка с полувздохом начала сначала:

— Повторяю еще раз: вчерая ездила в салон красоты и там, представь себе, встретилась с Маффин Уоткинс!

— Серьезно? Маффин,[1] ты подумай! — с напускной радостью воскликнула я, хотя понятия не имела, о ком идет речь.

— Она рассказывала о своем сыне…

— Пирожке? — попыталась угадать я. — Кексе? Пончике?