Глен Хиршберг - Два Сэма: Истории о призраках

• Название: Два Сэма: Истории о призраках
• Автор: Глен Хиршберг
• Издательство: Азбука классика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-352-02198-9

Профессор колледжа, специализирующийся на мифологии Хэллоуина, обнаруживает страшную правду, кроющуюся за местной легендой о Карнавале судьи Дарка.

Выброшенный на мель у Гавайев корабль, не числящийся ни в одном судоходстве мира, зовет одинокие души на Берег разбитых кораблей.

От автора «Детей снеговика» («современный вариант „Убить пересмешника...", каким его мог бы написать Стивен Кинг») — пять историй о призраках и гипнотических воспоминаниях, о чудовищах воображаемых и реальных, об очищающей боли и тихом ужасе повседневности.

---

Сейчас мы уже вышли из парка, и ветер стал холоднее.

— Я хочу жареной картошки с креветками, — заскулила Келли, показав рукой в сторону Маркет-стрит, где еще стоит маленький ларек, в котором торгуют жареной рыбой, рядом с «Дэйри Куин», хотя в «Дэйри Куин» уже никто не заходит.

— Я хочу пойти посмотреть на этот дом Паарса, — сказала Дженни. — Перестань ныть.

Ее голос звучал радостно, резко, как когда она играла в «Диг-Даг» или отвечала на уроке. Она была сообразительной — не такой, как Стефан, но по меньшей мере вроде меня. И я думаю, она каким-то образом заметила, что в глубине души Стефан трусит, и эта слабость ее притягивала. Вот о чем я думал, когда она запросто взяла меня за руку, и тут я вообще перестал о чем-либо думать.

— Расскажи мне про траву, — попросила она.

— Это было похоже на круг, — сказал я, чувствуя, как мои пальцы холодеют и моя ладонь деревенеет в ее руке. Даже когда она сжала пальцы, я молчал. Я не знал, что предпринять, и мне не хотелось, чтобы Стефан обернулся. Если Келли это и заметила, то ничего не сказала. — Выстриженный среди травы. Знак. Круг, и внутри него — такой перевернутый треугольник, и...

— Почем ты знаешь, что перевернутый? — спросила Дженни.

— Что?

— Откуда тебе было знать, что ты на него смотришь с нужной стороны?

— Заткнись, — не оборачиваясь, быстро и жестко сказал Стефан, ведя нас в направлении улицы в сторону Пролива, к дому Паарса.

Потом он обернулся и увидел наши руки. . Но ничего не сказал. Когда он снова смотрел вперед, Дженни еще раз сжала мою руку, и я чуть заметно сжал ее руку в ответ.

Половину квартала мы прошли в молчании, но от этого я только еще больше разволновался. Я чувствовал, как большой палец Дженни скользит по моему большому пальцу, и от этого я весь дрожал от волнения.

— Перевернутый, — сказал я. — Правой стороной вверх. Никакой разницы. Это был символ, таинственный знак. Он выглядел как глаз.

— У старого чудака, должно быть, чертова уйма газонокосильщиков, — робко пошутила Келли, взглянула на спину Стефана и осеклась — по-моему, как раз вовремя. Мистер Андерш был прав: она тоже неплохо соображала.

— Это вроде сделано для того, чтобы помешать ходить по траве, — продолжил я. — Я не знаю почему. Он просто выглядел как-то не так. Как будто он действительно мог тебя видеть. Я не могу это объяснить.

— А мне это не помешало ходить по траве,— сказал Стефан.

Я почувствовал, как Дженни смотрит на меня. Ее губы были в шести дюймах от моих волос, моего уха. Это было уже слишком. Моя рука дернулась, и я разжал ее. Залившись краской, я взглянул в ее сторону. Она отошла к своей сестре.

— Это правда, — сказал я, мечтая позвать Дженни вернуться ко мне,— Стефан прошел прямо по тому месту.

Слева от нас последние двухэтажки скользнули во тьму. Перед нами расстилалась грязная дорога, спускавшаяся с холма, сырая и ухабистая, словно чей-то гигантский отрезанный язык, распростертый по земле. Мне вспомнилось, как резиновые сапоги Стефана будто плыли над поверхностью залитой светом зеленой лужайки мистера Паарса, точно он шел по воде.

— Эй, — позвал я, хотя Стефан уже ступил в грязь, торопливо и решительно спускался с холма. — Стефан! — окликнул я его, но, конечно же, последовал за ним. Обеих сестер рядом со мной уже не было. — А когда ты его в последний раз видел, этого мистера Паарса?

Он обернулся. На его лице была улыбка, и сейчас она меня испугала.

— Тогда же, когда и ты, слюнтяй, — сказал он. — Сегодня ночью будет ровно два года.

Я моргнул, и ветер хлестнул меня, словно край скрученного полотенца.

— Откуда ты знаешь, когда я его в последний раз видел? — спросил я.

Стефан пожал плечами:

— Я что, ошибаюсь?

Я не ответил. Я смотрел на Стефана, на мглу, клубящуюся вокруг и над ним, обрамляя его, как бегущая вода обтекает камень.

— Его нигде не было. Ни на Пятнадцатой улице, ни в «Черном якоре». Нигде. Я искал его.

— Может, он тут больше не живет, — осторожно предположила Дженни. Она тоже смотрела на Стефана.

— Там стоит машина, — проговорил Стефан, — «линкольн». Длинный и черный. Почти что лимузин.

— Я видел эту машину, — добавил я. — Как раз в обед я заметил, как она проезжала мимо моего дома.

— Она проезжает туда. — Стефан махнул рукой в сторону деревьев, воды и дома Паарса. — Я же говорю, что я следил.

Конечно же, подумал я, он это делал. Если отец отпускал его, он, должно быть, пробирался прямо сюда или в бельведер, под колокол. Честно говоря, мне это казалось невозможным.

— А что такого случилось с тобой там два года назад? — спросила Келли.

— Расскажи им сейчас, — велел Стефан. — Раз мы спускаемся туда, дальше будет не до разговоров. Нельзя идти туда, пока все не рассказано до конца.

Присев на корточки, он ковырялся в холодной сырой грязи и смотрел на паромы, проплывавшие со стороны центральных районов к Бейнбридж-Айленду. Отсюда кораблей было почти не различить, виднелись только скопления огней на воде — точно тучи обреченных погибнуть светлячков.

— Трава была тоже сырая, — рассказывал я, вспоминая тяжесть набрякших от влаги штанов. — Короче, всюду было сыро, как обычно, но ощущение такое, словно вброд переходишь пруд. Ставишь ногу — и вся лужайка колышется. Сначала мы, типа, согнувшись, перебегали, прятались — так по-дурацки! — при всем том освещении. Я не захотел идти через тот круг, а Стефан прошел прямо через него. Он сказал, что я как маленький, когда я пошел в обход.

— Я сказал, что ты как маленький, потому что ты таким и был, — беззлобно отозвался Стефан.

— Мы ожидали, что в доме станут зажигаться огни или что выбегут собаки. Казалось, будто там должны были быть собаки. Но их там не было. Мы поднялись к бельведеру, где в единственном месте во всем дворе была тень, потому что его окружали те самые деревья. Странные деревья. Они были какие-то чахлые. Не сосны даже, они были больше, по-моему похожи на березы. Но невысокие. И кора черная.

— И на ощупь какая-то странная, — вполголоса проговорил Стефан, выпрямляясь и вытирая руки о свое пальто. — Она крошилась в руках, если ее потереть.

— Мы там стояли, должно быть, минут десять. Или больше. Было так тихо. Казалось, что слышен плеск Пролива, хотя никаких волн и ничего такого поблизости вообще не было. Слышно было, как колышутся большие сосны. Но там совсем не было птиц. И в доме — никакого движения. Наконец Стефан остановился напротив колокола. Он шагнул прямо внутрь бельведера, и одно из тех карликовых деревьев шагнуло, снявшись со своих корней, прямо ему наперерез, и мы оба завопили во все горло.

— Чего? — спросила Дженни.

— Я не вопил, — отрезал Стефан. — И оно меня ударило.

— Оно до тебя едва дотронулось, — сказал я.

— Оно меня ударило.

— Может, вы оба заткнетесь и дадите Эндрю закончить? — крикнула Келли, и Стефан рванулся с места, вцепившись в ее куртку, пихнул и потом так встряхнул ее, что голова Келли запрокинулась назад и потом резко качнулась обратно.

Это произошло так быстро, что ни Дженни, ни я сперва не двинулись с места, но тут Дженни прыгнула вперед, вонзив ногти в лицо Стефану, и он, ойкнув, упал, а она обхватила Келли за плечи. Несколько секунд они так и стояли, а потом Келли отняла руки и отпустила Дженни. К моему изумлению, я увидел, что она смеется.

— На твоем месте я бы этого больше делать не стала, — заявила она Стефану.

Стефан коснулся ладонью своей щеки, в изумлении взглянув на кровь, отпечатавшуюся на пальцах.

— Ой! — сказал он опять.

— Пошли домой, — предложила сестре Дженни.

— Нет, — сказал Стефан.

Прошло несколько секунд. Никто не реагировал, и он произнес:

— Вам нужно увидеть дом.

Думаю, он хотел сказать что-то еще, но о чем тут было говорить? Неизвестно почему, мне стало нехорошо. Он был как новооткрытая планета — холодная, покрытая скалами, наверное безжизненная; и мы все равно возвращались туда, потому что все там было таким странным, так отличалось от того, что было нам известно.

Он посмотрел на меня, и мои мысли, должно быть, отразились на лице, потому что он удивленно моргнул, повернулся и двинулся к дороге не оглядываясь. Мы все последовали за ним.

— Значит, дерево ударило Стефана, — тихо напомнила Дженни Мэк, когда мы были уже на полпути с холма и почти дошли до сараев.

— Это было не дерево. Оно только было похоже на дерево. Я не знаю, как мы его там не заметили. Он, наверное, все время следил за нами. Может, он знал, что мы пошли за ним. Он только вышагнул из тени и вроде как ткнул Стефана в грудь своей тростью. Той черной тростью с собачьей головой. Он действительно был как дерево. Кожа — загрубевшая и темная. А волосы — совсем белые... И его голос. Будто жаба заквакала. Он говорил очень медленно. И тут он спросил: «Мальчик, ты знаешь, что делает этот колокол?» И потом он сделал самое удивительное. Самое страшное. Он очень медленно поднял на нас свой взгляд. Потом бросил свою трость. Просто бросил ее на землю. И улыбнулся, как будто подбадривал нас, приглашал действовать дальше. «Этот колокол поднимает мертвых. Прямо из земли».