Ирина Головкина - Побеждённые (Часть 2)

• Название: Побеждённые (Часть 2)
• Автор: Ирина Головкина
• Жанр: Русская классическая проза

---

Он не шевельнулся и снова уткнул нос в книгу, однако через несколько минут отложил ее в сторону. Смущенная и как будто виноватая улыбка скользнула по его губам; он подошел к велосипеду и вывел его в коридор; с плоскогубцами в руках стал возиться над гайками. Дверь из комнаты Нины вскоре открылась, и на пороге показались хозяйка и гостья.

- Спасибо, Леля, милая, что навестили меня. Жаль, Ася не пришла вместе с вами, ну, да ей теперь некогда. Как Славчик?

- Славчик - чудный бутуз. Я его буду крестить, - ответила Леля.

Когда девушка надела старенькое пальто и шляпу из потертого бархата, Нина сказала:

- Вячеслав, вы хороший мальчик, всегда рады всех выручить, проводите до трамвая нашу Лелю. Я не хочу отпускать ее одну. Можете?

- Могу, коли требуется, - неуклюже ответил юноша, - вот только ватник одену.

Через несколько минут они вышли на лестницу и некоторое время шли молча. Вячеслав озадаченно размышлял, как следует обращаться с этой девушкой, и наконец не мог ничего придумать лучшего, как взять Лелю под локоть.

- Пошли, товарищ Леля! После рабочего дня прогуляться приятно. Погода сегодня больно хороша. Вон как подморозило. Может, пройдемся прежде на Невский, а после я вас провожу?

Девушка взглянула на него с удивлением и на всякий случай слегка отодвинулась.

- Я не пойду на Невский, я тороплюсь домой.

- Это вам небось мамаша внушила, что по Невскому гулять вечером неприлично? А вы мамашу поменьше слушайте - то было прежде, а нынче все наши комсомольцы со своими девушками по Невскому прогуливаются, а дамочек дурного поведения там и в заводе нет. Не бойтесь, пошли.

- Нет, спасибо. Пойдемте к трамваю. А впрочем, я отлично могу добежать и одна. - И Леля остановилась, показывая, что хочет распроститься.

- Ну вот, ровно бы и испугались! Не хочете - не надо. Я не принуждаю. Айда к трамваю, Леля.

- Меня зовут Елена Львовна.

- Вам все по старинке охота? Ну, Елена Львовна так Елена Львовна. Вы учитесь или служите, Елена Львовна?

- Я работаю стажеркой в больнице, в рентгеновском кабинете.

- Медработник, стало быть. Вот и я скоро медработником буду. Я с рабфака пошел в фельдшерский техникум. Мы с вами сослуживцы, значит. У нас на нашем курсе на днях постановочка будет, а после - кино "Катька бумажный ранет". Хотите, достану вам билетик, Елена Львовна? Уж как я рад буду провести с вами вечерок. Ребята у нас хорошие, уважительные. Каждый будет со своею девушкой. Пришли бы?

- Благодарю вас. Я одна нигде не бываю. Я хожу только с Асей и Олегом Андреевичем, да иногда с моей соседкой.

- Мамаша не велит? Эх, Елена Львовна! Этак можно и всю жизнь просидеть около маминой юбки. Вы все думаете - коли не ваш круг, стало быть, что-нибудь дурное, а ведь это не так.

- Я как раз этого не думаю, но... - она замялась.

- Неохота, что ли? А может быть, я больно уж не нравлюсь? Ваше дело!

Леле стало неловко и жаль его. В тоне его было что-то сердечное и простодушное. Во всяком случае, на нахала он совсем не походил, но слишком уж был весь серый. Желая показать, что она не дуется и не сторонится, она спросила:

- А вы на каком же отделении в техникуме?

- У нас еще пока не было разделения, а вот с января начнется специализация. Должно, возьму хирургию, - ответил он.

- Наверно, очень тяжело одновременно и учиться и служить? - опять сказала Леля, видя, что он умолк.

- Я привык.

Подошел трамвай и умчал Лелю.

На следующий день за вечерним чаем у Натальи Павловны она, смеясь, стала рассказывать о новом знакомстве.

- Посмотрели бы вы на его угловатость! Он ко мне обращался "товарищ Леля".

Все засмеялись, кроме Олега, который сказал:

- Я этого юношу беру под защиту. Он не заслуживает насмешек! Хотите, я сообщу о нем нечто такое, что очень говорит в его пользу?

Все повернулись к нему, заинтересованные.

- Пятнадцати лет он пошел добровольцем в красную армию и участвовал во взятии Перекопа, где получил ранение в руку... - начал Олег.

- Ну, это еще не говорит в его пользу, - сухо прервала Наталья Павловна.

- Слушайте дальше. Он натолкнулся однажды на мой заряженный револьвер и разрядил его, чтобы предотвратить возможное несчастье; через несколько часов после этого, во время ночного обыска, он не счел нужным заявить агентам огепеу о наличии у меня оружия. Далее: ему было известно из очень верного источника - от меня самого, - кто я по происхождению, но, вызванный в огепеу, он отвечал на все вопросы по поводу меня, что ему неизвестно ничего больше того, что стоит в моих документах. Он даже не нашел нужным сообщить о своем великодушии мне. Я об этом узнал другим путем.

- Очевидно, он вам симпатизирует, но ради чего вы были так откровенны с ним? - сказала Наталья Павловна.

- Я нашел, что так будет вернее, и, как видите, не ошибся.

- И все-таки не следовало! Этому сорту людей доверять нельзя. Мало ли какой может быть на него нажим.

- Какой бы ни был нажим, этот человек не предатель, - твердо ответил Олег, - за всей его серостью есть настоящая идейность, а это теперь так редко!

- Мало, что он не предатель, - он, по-видимому, благороден исключительно! - подхватила Ася. - Нельзя ли зазвать его к нам, приручить и пригреть?

- Это уже крайность, которая ни к чему, - строго одернула ее Наталья Павловна, - я в моем доме партийцев принимать не намерена.

- Что бы то ни было, - опять начала Леля, - а я, хоть и не особенная сторонница бонтона, скажу, что в этом Вячеславе он доведен до минимума.

Олег решил подразнить ее:

- Я уверен, что девушка, которая свяжет с ним когда-нибудь свою судьбу, будет счастливее очень многих и сможет заслуженно гордиться им это человек долга!

Головка Лели горделиво и возмущенно вскинулась, как голова породистой своенравной лошадки.

У Лели была густая белокурая коса, которая в последнее время вызывала ее постоянную досаду.

- Все ходят стрижеными, только мы с тобой, Ася, с этими допотопным косами. Когда я хочу хорошо одеваться и на это нет денег, тут возразить нечего - нельзя и нельзя! Но отрезать косу, подкрасить губки или сделать короче юбку нам ничто помешать не может. А мама и Наталья Павловна и тут наперекор: "Все советские девчонки так ходят! Вы ни в чем не должны походить на них!" Это довольно-таки глупо - валить в одно и моду, и политику. В своем отрицании современности старшие, право же, доходят до нелепостей! Пусть посмотрят французские journals des modes*.

* Журналы мод (франц.)

Ася занимала промежуточную позицию в этом вопросе.

- Мне жаль было бы обстричь косы, потому что Олег любит их. Крашеные губы он, как и бабушка, считает дурным тоном; что же касается платья - мне бы очень хотелось иметь черное бархатное со шлейфом. Английские блузки так надоели! - повторяла она всегда со вздохом.

В одно утро Леля ускользнула тайком в парикмахерскую и отстригла косу. Около часа мать и дочь кричали потом друг на друга и обе плакали. Наконец Зинаида Глебовна сложила оружие, признавшись, что Леля и стриженой очень мила. Теперь ее беспокоило только, как посмотрит на случившееся Наталья Павловна, с мнением которой она очень считалась, тем более что Наталья Павловна относилась к Леле с такой же нежностью, как к родной внучке.

Вечером, у Бологовских, Зинаида Глебовна не впустила тотчас к Наталье Павловне своего "Стригунчика" - как она стала теперь называть дочь. Лелю показали Наталье Павловне сначала издали, с порога, после того, как предупредили о случившемся. Наталья Павловна бросила на девушку взгляд разгневанной матроны, как если бы Леля вступила в незаконную связь и призналась в беременности. Некоторое время она разглядывала в лорнет изящную головку, потом изрекла:

- Терпеть не могу стриженые затылки. Подойди ближе.

Леля сделала несколько шагов, все еще не смея приблизиться. Наталья Павловна продолжала лорнировать.

- Не так уж плохо - челка несколько скрадывает. Стиль, однако, нарушен. Подойди ближе. Мило. А все-таки жаль косы. Ну, поцелуй меня, дурочка, и впредь не смей ничего предпринимать без разрешения старших. А ты, Ася, не вздумай брать пример, тебе стрижка не пойдет, слышишь?

На бирже Лелю по-прежнему не брали на учет, хотя рентгенотехников не хватало. Леля отважилась подать в местком больницы заявление с просьбой принять ее в союз - иначе никто не взял бы ее на работу.

"Боже ты мой, какие рожи!" - подумала она, входя в зал и озирая состав месткома. Отыскав глазами Елочку, Леля робко уселась около Берты Рафаиловны, старой сотрудницы рентгенкаби-нета; та, добродушно улыбаясь, шепнула ей на ухо что-то ободряющее и погладила белокурые локоны. Врач-рентгенолог, заведующий кабинетом, не явился: очевидно, не захотел вмешиваться в это дело, предвидя неприятности.

Сначала разбирали заявление о принятии в союз молодого электромонтера. Его заставили кратко изложить свою биографию, после чего спросили, не держит ли его отец-крестьянин в своем хозяйстве корову или лошадь; спросили так сурово, будто речь шла не о домашнем скоте, а о притоне воров и проституток. Получив отрицательный ответ, остались очень довольны, задали еще два-три вопроса и приняли человека в союз.