Чингиз Абдулаев - Один раз в миллениум

• Название: Один раз в миллениум
• Автор: Чингиз Абдулаев
• Издательство: ООО "Издательство АСТ"
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2004
• ISBN: 978-5-17-055121-7, 978-5-271-21690-9, 978-5-17-055116-3, 978-5-271-21691-6

Миллионер-плейбой решил встретить миллениум в компании трех красивых женщин… и чудом избежал гибели, постигшей, увы, ни в чем не повинную домработницу. Однако это убийство — лишь первое в череде загадочных преступлений, внешне НИКАК не связанных между собой и поставивших в тупик лучших специалистов московской прокуратуры… Так начинается новое дело Дронго. Увлекательно-стремительное — и смертельно опасное. Дело, в котором невиновных практически невозможно отличить от виновных, а случайных свидетелей и несчастных жертв — от хладнокровных и циничных преступников…

---

— Значит, вместе из приемной вы не выходите, — понял Бозин. — Только по очереди?

— Да, — ответила Нина. — Когда выходила Ольга — оставалась я, если выходила я — оставалась Ольга. Мы всегда подменяли друг друга. Формально Ольга считалась секретаршей Савелия Николаевича, а я — секретаршей Эдуарда Леонидовича. Но когда нужно… мы всегда помогали друг другу.

Она сдерживалась изо всех сил, чтобы не расплакаться. Очевидно, Бозин понял ее состояние и кивнул, разрешая ей уйти.

Когда Нина вышла, Бозин обернулся к Халуповичу:

— Вы сказали, что вам все ясно? Что именно вам ясно?

— Ольге нравился мой молодой водитель, — пояснил Халупович. — По-моему, они даже встречались, хотя утверждать это не могу.

— Только поэтому? — вмешался Дронго. — Кто у вас обычно разносил почту или записки? И почему вы не позвонили в гараж сами?

— У нас такая система безопасности, — пояснил Халупович, — нужно письменное разрешение. Кроме того, это не совсем правильно с точки зрения административной этики, чтобы руководитель компании звонил в гараж охранникам. Тогда я должен бросить все дела и регулировать въезд и выезд автомобилей. А в обязанности Ольги входило и разносить почту. Но когда Трошкин поехал за женщинами, Оля сидела в приемной, я сам видел.

— И потом она вышла, — сказал Дронго.

— Вышла, — подтвердил Эдуард Леонидович, — и непонятно, что она там делала. Послать ее за документами или в другой отдел мог только я. Или Трошкин, в исключительных случаях. Но Нина должна была знать, куда идет ее напарница.

— Значит, ее никто туда не посылал? — уточнил Бозин.

— Никто, — ответил Халупович, — вы же слышали, что сказала Нина. Наверное, она вышла в коридор и встретила на лестнице кого-то из знакомых. А когда спускалась, ее ударили и столкнули вниз.

— Тогда получается, что убийца — сотрудник вашей фирмы, — сделал вывод Бозин.

— Похоже, — помрачнел Халупович, — возможно, что так.

— Если убийца — сотрудник фирмы, то он мог спрятать и девочку, — заметил Бозин. — Вам не кажется, что нужно еще раз проверить все комнаты ваших сотрудников. Даже те, которые уже проверялись.

— Я прикажу Шальневу еще раз осмотреть все комнаты, — согласился Халупович.

Достав из кармана аппарат мобильной связи, он набрал номер Шальнева. И когда тот ответил, быстро сказал:

— Собери еще раз своих людей и проверь все кабинеты. Даже те, которые уже проверяли. Все шкафы, чердаки, подвалы. Собаку задействуй, если нужно. Но девочку найди. Живой…

Он взглянул на женщин и помрачнел.

— Живой, — попросил он, — только живой.

Глава четырнадцатая

Часы показывали десять минут шестого. Элга, достав аппарат мобильной связи, набрала таллиннский номер. Очевидно, она говорила с кем-то из родственников по-эстонски, объясняя, что завтра ей, возможно, придется сдать билет и задержаться в Москве. Фариза посмотрела на часы, вздохнула, но звонить никому не стала. Очевидно, она уже предупредила брата, что задержится здесь. Оксана Григорьевна по своему аппарату тоже громко по-русски сообщила, что задерживается и приедет попозже.

— Называется погуляла по Москве, — горько пошутила она, а затем обратилась к Бозину: — Где ваша следователь? Когда она наконец появится?

— Сейчас будет, — уверенно кивнул Арсений Николаевич,

— Кажется, мы теперь не скоро попадем в свои отели, — предположила Элга, взглянув на свои часики. — Этдик, — она произносила его имя именно так, выговаривая «т» перед «д», — твоя жена, наверное, очень волнуется?

— Нет, — ответил Эдуард Леонидович, — я решил, что нужно избавить ее от этих эксцессов. Сегодня утром они с дочерью улетели в Лондон. И я остался один. Можно сказать холостой, — пошутил Халупович.

— Я думаю, ты найдешь, чем заняться сегодня ночью, — язвительно усмехнулась Океана Григорьевна.

Она не успела закончить фразу, как дверь открылась и появилась Нина.

— К вам следователь, — сказала она, обращаясь к Халуповичу. — Из прокуратуры. Валентина Олеговна Линовицкая.

— Пусть войдет, — поднялся наконец с дивана вялый Халупович. — Мы ее ждем.

Нина вышла, а в кабинет вошла молодая женщина. На вид ей было не больше тридцати. Открытое приятное лицо, внимательный взгляд, светло-каштановые волосы со смешной челкой, полноватые губы. Дронго подумал, что симпатичные женщины обычно не задерживаются на небольших должностях в административных органах. Их либо выдвигают на руководящие должности, либо создают такие условия, что они сами уходят. На Линовицкой был темно-синий прокурорский костюм с юбкой чуть выше колен. Стройные, красивые, но чуть полноватые ноги. Очевидно, она вообще имела склонность к полноте, хотя и сохраняла стройную фигуру. Дронго посмотрел на ее обувь. Пожалуй, размер был несколько великоват, если учесть ее рост. «Не меньше сорокового размера», — подумал он. Интересно, что женщины обычно комплексуют по этому поводу. И любая из них яростно утверждает, что носит только тридцать девятый размер, соглашаясь даже на тридцать девять с половиной, но ни в коем случае не переходя на сакральное число «сорок». Хотя, наверное, глупо комплексовать по поводу своих ног. Если даже они некрасивые. Быть недовольной своими ногами — значит быть недовольной своей судьбой. А это так же глупо, как сетовать на солнечный свет.

У Дронго был сорок шестой размер ноги, и он никогда не комплексовал по этому поводу Наоборот, он всегда покупал обувь на полразмера больше, чтобы чувствовать себя более комфортно. Вошедшая ему сразу понравилась. Он угадал в ней тот внутренний стержень, который ему всегда нравился в людях. У нее были умные внимательные глаза. Взглянув на Халуповича, она кивнула ему в знак приветствия и прошла к столу.

— Здравствуйте, — поднялся навстречу ей Бозин, — это я вам звонил. Я — Бозин Арсений Николаевич. Спасибо, что приехали.

— Добрый вечер, — она села напротив женщин рядом с Бозиным и внимательно всех оглядела. Потом обернулась к стоявшему у двери Халуповичу:

— Мне сказали, что вы хотели бы изменить свои показания? — спросила она. — Я не думаю, что это самая удачная ваша шутка, Эдуард Леонидович.

«Похоже, он перестарался», — понял Дронго. Увидев перед собой молодую симпатичную женщину, он начал шутить, заигрывать, в общем, вел себя как обычно, забыв о ситуации, в которой оказался. И, конечно, сорвался, не выдержав до конца своей роли. И она поставила его на место. Судя по всему, ока еще не нашла себе «покровителя» в органах прокуратуры. Возможно, и не искала. И, конечно, ее раздражали в Халуповиче и его вызывающе нарядные галстуки, и дорогие костюмы, и запах парфюма. И его богатство. Как объяснить этой женщине, что он не жулик, а обычный коммерсант? Как внушить ей, что не все богатые — мерзавцы и воры? «Похоже, подобный стереотип еще долго будет довлеть над общественным сознанием в этой стране», — подумал Дронго.

— Это не шутка, — выдохнул Халупович, — я сегодня хотел вам рассказать, но не решился. И теперь после случившегося я хочу сделать чистосердечное признание.

— Вы отравили вашу домработницу? — спросила следователь, доставая диктофон.

— Нет, что вы! — испугался Халупович. — Нет, конечно. Я никого не убивал. Но хочу сделать другое заявление. Рассказать все, что случилось в эти дни. Кто именно был у меня в квартире. И какая трагедия произошла.

— Подождите. Может быть, вы сначала закончите ваше совещание? — показала она на сидящих женщин.

— Они имеют прямое отношение к моей истории, — возразил Халупович. — Сейчас я вам все расскажу.

— Одну минуту, — прервала его следователь. И, обращаясь к Бозину, уточнила: — Убийство произошло в этом здании?

— Да, — ответил Арсений Николаевич, — поэтому мы вас и пригласили.

— И все присутствующие имеют к этому отношение? — спросила она, не скрывая удивления.

— Не все, — вставил Дронго, подходя к столу. — Если разрешите, я подожду в приемной. А заодно побеседую с вашими сотрудниками, Эдуард Леонидович.

— Вы кто такой? — обернулась к нему Линовицкая. — Заместитель Халуповича? Или его компаньон?

Очевидно, ее сбил с толку и дорогой костюм Дронго, и аромат «Фаренгейта», который не смог забить даже сигарный дым Халуповича, и его уверенный, респектабельный вид. И даже его лысоватая голова, так похожая на голову Халуповича.

— Нет, — улыбнулся Дронго, — я не компаньон. Я, скорее, его душеприказчик.

— Это Дронго, — представил его Бозин, — тот самый знаменитый Дронго. Может быть, вы о нем слышали?

В ее глазах что-то мелькнуло. Или ему показалось? Но выражение лица сразу изменилось. Уже не было прежнего презрения. Было любопытство. И уважение. Да, он точно уловил. Любопытство и уважение.

— Извините, — пробормотала она, — вы тот самый эксперт Дронго, который раньше работал в ООН?