Сергей Павлов - Искатель. 1983. Выпуск №4

• Название: Искатель. 1983. Выпуск №4
• Автор: Сергей Павлов
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1983

На I, IV стр. обложки и на стр. 2, 39 и 61 рисунки Ю. МАКАРОВА к роману С. ПАВЛОВА «МЯГКИЕ ЗЕРКАЛА».

На II стр. обложки и на стр. 86 и 126 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА к повести Ю. НАЗАРОВА «ХАМЕЛЕОНЫ».

На III стр. обложки и на стр. 62 рисунки В. СМИРНОВА к рассказу Г. КУСОЧКИНА «ОБОЗ».

---

— Да… надо отдать ей должное — вела игру как опытный дипломат, каждое слово неспроста. Так искусно ввернула о монополии государства на огранку пяти камней… Пожалуй, съездим-ка еще раз к Дмитриеву, уточним кое-что.

Поднявшись на шестой этаж здания Московской милиции, они зашли в кабинет Дмитриева.

— Добрый день, Сергей Григорьевич. Мы по вашу душу. На вас вся надежда: к кому ни придешь, на память жалуются, говорят, только Дмитриев тут поможет.

— Ладно, выкладывай, что за вопрос.

— Все о том же Конине. Нам он нужен, чтобы выяснить некоторые стороны жизни Хабалова и выйти на убийцу. Пока, по официальной версии прокуратуры, подозреваемый — Соболев Савелий Матвеевич, из Магадана. Но возьмем пару Конин — Хабалов. Один добывает ценности, другой сбывает. А не могли они поссориться при дележе, и в результате — убийство?

— Нет, — покачал головой Дмитриев, — не то. Мы выяснили, что Хабалов с давних пор имел устоявшиеся связи с перекупщиками и сбывал им камушки. Сначала, видимо, свои, а потом полученные от Конина. По нашим данным, к его старым знакомым относятся: Караханян, Цатуров, Коган, к более новым Харчев и…

— Лаевский! — неожиданно вставил Козлов.

— Точно, — подтвердил Дмитриев. — А вы откуда знаете?

— Лаевский?! — не смог скрыть удивления и Морозов.

— Простите, Борис Петрович, не успел доложить вам, — с виноватым видом сказал Геннадий, хотя в глазах у него прыгали чертики. — Вы поручили мне изучить Лаевского и его окружение, вспомнили еще тогда красавицу Ирину Берг. Я нашел ее и предъявил карточку Хабалова. Она подтвердила, что гравер бывал в особняке Владислава Борисовича, хотя тот это отрицал, утверждал, что встречался с ним в магазине «Подарки». Неувязочка.

— Совершенно верно. — Любимая фраза Сергея Григорьевича на сей раз прозвучала как-то особенно весомо. — В прошлом месяце Хабалов встречался с ним четыре раза, причем дважды приходил к Лаевскому домой. Последний раз двадцать шестого мая, вероятно, передал тому несколько бриллиантов. И на этом все оборвалось, — развел руки Дмитриев.

— А что именно все?

— Чтобы доказать преступную деятельность расхитителей государственных ценностей, лучше всего поймать с поличным. Мы уже подготовились, чтобы взять их на крупной сделке, но главный наш козырь, Хабалов, через которого шли все связи, убит. А Конин, не получив от гравера кругленькую сумму тысяч в двадцать-тридцать, попал в психиатрическую больницу. Такие вот дела.

— Дела интересные, — задумчиво сказал Морозов, сопоставляя в уме старую и новую информацию.

Его взволновало упоминание о Лаевском. Не так уж много времени прошло — и снова подозревается в скупке краденых у государства бриллиантов. Можно предположить, что по какой-то причине он организовал устранение Хабалова, возможно, заподозрил, что тот «засвечен».

Морозов всегда тяготился ожиданием, особенно ожиданием вызова к руководству, когда нужно докладывать, что конкретных результатов по делу кот наплакал. Известий от Козлова, уехавшего в командировку в Магадан, пока не было. От невеселых мыслей его отвлек телефонный звонок из города.

— Здравствуйте, это врач Коноплева из больницы Ганушкина. Мы сегодня в двенадцать выписываем Конина.

Морозов поблагодарил Майю Федоровну и тут же позвонил своему сотруднику Черкасову, чтобы тот проследил за Кониным после его выхода из больницы. Затем доложил полковнику Дроздову о неожиданном повороте событий. Вызов на ковер откладывался. Через два часа позвонил Черкасов:

— Борис Петрович, Конин сразу поехал к Хабаловой. По дороге не звонил. Сменил три вида транспорта, нервничает.

«Итак, после больницы Конин, не заходя домой, направился к Хабаловой. Что это значит? — размышлял Морозов. — Скорее всего его беспокоит не возвращенный гравером долг, тот ведь взял для реализации бриллианты на большую сумму и должен был отдать обусловленную часть выручки. Видимо, боится, не обнаружила ли деньги милиция».

Морозов позвонил Нарышкину и поделился своими предположениями. Сейчас было важно не допустить промашки.

— Давайте сделаем так: как только Конин уйдет от Хабаловой, пусть Черкасов сразу же пошлет одного сотрудника к ней и пригласит ко мне на срочный допрос. А Конина по возможности не упускайте из виду, — попросил следователь.

Предстоящий допрос заставил Нарышкина задуматься. Если вызывают с нарочным, значит, произошло что-то серьезное. С точки зрения Хабаловой, это внезапное появление Конина, который знает график ее дежурств в ЖЭКе. Конечно, она будет настороже. Эх, как бы сейчас была к месту информация от Морозова и Черкасова…

Телефон нетерпеливо зазвенел, словно услышав его мысли.

— Николай Николаевич, только что звонил из Магадана Козлов, передал вам привет…

— Очень воспитанный молодой человек, — подчеркнуто сухо ответил Нарышкин. — И это все?

— Нет. Ему удалось установить координаты прииска, где Соболев с артелью работает бульдозеристом. Но заместитель начальника Магаданского УВД говорит, что уход Соболева повредит всей бригаде. Работа остановится, а они всего четыре месяца в году промывают золотой песок… Козлов спрашивает, как быть, можно ли допросить Соболева на месте и в случае необходимости арестовать или подождать конца сезона, он все равно никуда не денется.

— Да, задача сложная. Боюсь, что Козлов располагает недостаточными фактами, чтобы квалифицированно провести допрос и принять решение об аресте. Попросите его организовать контроль прииска. Будем решать.

День выдался из телефонных звонков. На этот раз встревоженная Хабалова просила вернуть записную книжку. Жизнь идет, а без нее как без рук. О визите Конина не было сказано ни слова.

— Зоя Аркадьевна, мы обговорим это при ближайшей встрече. Я как раз послал за вами нарочного.

В прокуратуре Нарышкина за глаза называли «сухарем». Перед подследственными никогда не играл добряка, пытаясь расположить их к себе. Но тут была жена убитого…

— Можно? — спросил сотрудник, доставивший на допрос Хабалову. — Все по партитуре. Конин вышел, Черкасов за ним, а я к ней. Она вроде бы уже меня ждала. Одета, подкрасилась. Всю дорогу молчала. Даже не спросила, зачем вызывают.

— Вот это выдержка! Что ж, пригласите ее.

Зоя Аркадьевна села, не дожидаясь приглашения.

— Надеюсь, наша беседа продлится не более часа? — спросила она, хмуря тоненькие брови.

— Думаю, в этих пределах. Но прежде чем переходить к официальной части, я хотел бы вернуться к вашей просьбе о записной книжке. Отдать ее вам не могу, она приобщена к делу, занесена в опись и, кроме того, очень нужна для следствия. Поэтому давайте сделаем так: я сейчас дам записную книжку, вы выписываете все нужные телефоны, а если кого-то забудете, звоните — подскажу.

— Хорошо, давайте.

Минут через двадцать Хабалова кончила выписывать, спрятала листок в сумочку, вернула записную книжку.

— Спасибо, вы были очень любезны.

— Пожалуйста. А теперь позвольте мне взглянуть на ваших друзей.

— Это еще зачем? — чуть не подскочила Зоя Аркадьевна.

— Опять-таки ради нашего общего дела. Вы ведь хотите, чтобы убийца мужа был найден? — все так же ровно сказал Нарышкин. — В записной книжке больше трехсот фамилий. Возможно, среди них есть уголовники, о чем вы не подозреваете. А нам эти люди небезынтересны. Поэтому не стоит упорствовать…

Нарышкин быстро пробежал записи Хабаловой и сразу увидел фамилии скупщиков бриллиантов, которые назвал Дмитриев. Была среди них и фамилия Лаевского. «Вот это улов!» — порадовался он неожиданной удаче. Затем положил список рядом с записной книжкой.

— Итак, давайте запишем, кто есть кто. Начнем по порядку. Артабекова Тамара Александровна?

— Это зубной врач, а я сейчас очень нуждаюсь в ее помощи.

Нарышкин невозмутимо делал пометки в записной книжке против выписанных ею лиц. Вскоре выяснилось, что один из скупщиков выступает в роли таксиста, приезжающего по ее вызову, другой мог устроить на хорошую работу, потому что на зарплату диспетчера ЖЭКа прожить теперь одной будет трудно. С помощью третьего она доставала дефицитные товары, а Лаевский был нужен ей «для души, с ним обо всем поговорить приятно».

— Зоя Аркадьевна, у меня к вам еще один вопрос. Сегодня наш работник, которого я послал с вызовом, встретил выходящего от вас Конина. Как объяснить его появление у вас?

— А что тут удивительного? Федор был учителем и другом Олега. Он часто навещал нас.

— В этом действительно нет ничего удивительного. Странно другое: Конин поспешил к вам из больницы, даже не заходя домой после выписки. Поэтому попрошу ответить на вопрос, который я заношу в протокол: с какой целью Конин приходил к вам?

Зоя Аркадьевна ответила с неожиданной резкостью: