Екатерина Глаголева - Повседневная жизнь королевских мушкетеров

• Название: Повседневная жизнь королевских мушкетеров
• Автор: Екатерина Глаголева
• Жанр: История

Людовик XIII отбирал их среди самых храбрых и проверенных воинов; при Людовике XIV один вид голубых плащей с серебряными крестами наводил ужас на врага. На протяжении двух столетий роты королевских мушкетеров были гордостью французских королей и одним из национальных символов Франции. Но их жизнь состояла не только из сражений. Они делали карьеру, решали финансовые проблемы, дрались на дуэлях, лечились от ран, развлекались, влюблялись, обзаводились семьей… Автор ведет свой увлекательный рассказ о буднях королевских мушкетеров на широком фоне общественно-политической жизни Франции в XVII-XVIII веках.

---

Впрочем, учителя, обучавшие кадетов в военных академиях (за казенный счет), втолковывали своим ученикам, что для хорошего фехтовальщика не существует неотразимых ударов: в крайнем случае от удара можно увернуться. Никаких «тайных приемов» не существует: это сказки шарлатанов, предназначенные для ленивых и невежественных школяров, не желающих постоянно работать над собой и мнящих, будто за несколько занятий можно усвоить пару приемчиков и стать неуязвимыми. Эту мысль отражает Т. Готье в «Капитане Фракассе»: главный герой, молодой барон де Сигоньяк, учился фехтованию у своего слуги, бывшего солдата Пьера, однако оказался достойным соперником богатому и заносчивому герцогу де Валломбрезу:

«Валломбрез в глубине души все еще не мог вполне отрешиться от презрения к Сигоньяку, ожидая встретить слабого фехтовальщика, и был крайне удивлен, когда, небрежно прощупав его умение, вдруг встретил ловкую, твердую руку, с необычайной легкостью парирующую удары противника. Он стал внимательнее, затем несколько раз попытал ложный выпад, тотчас же разгаданный. Стоило ему открыть малейший просвет, как туда проникала шпага Сигоньяка, и нужно было немедля отбить атаку. Он попробовал наступать; его шпага была умело отстранена, оставив его самого без прикрытия, и, не отшатнись он назад, клинок противника попал бы ему прямо в грудь. Для герцога картина боя явно менялась. Он думал направлять его по своему усмотрению и, после нескольких выпадов, ранить Сигоньяка, куда ему заблагорассудится, с помощью приема, до сих пор безотказного. А сейчас он совсем не был господином положения и нуждался во всей своей сноровке, чтобы защищаться. Как ни старался он быть хладнокровным, злоба обуревала его, он терял над собою власть, давал волю нервам, меж тем как Сигоньяк оставался невозмутим и, казалось, дразнил его своей безупречной позитурой».

Единственное «тайное оружие» – это неожиданность, нестандартность, действие вразрез с академическими правилами. Например, в школах фехтования не обучали рубящему удару шпагой, и при определенных условиях такой удар мог стать «секретным приемом».

В обучении шли от простого к сложному Начинали с упражнений у стены, разрабатывали кисть, тренировали руки, ноги; отрабатывали повороты шеи и всего тела; учились делать выпады. Затем следовали кварты, терции, полукруги, выпады, парады, приемы нападения и защиты: простые и двойные финты, полувольты, удары по шпаге, уход в сторону, перехват шпаги, обезоруживание противника. В конце занятия был «спарринг»: учитель нападал, а ученик должен был обороняться.

Механистической теории фехтования посвящали свои работы лучшие умы той эпохи. Основатель научного кружка отец Мерсенн (между прочим, лицо духовное) консультировался с Рене Декартом (бывшим офицером и известным дуэлянтом) о том, на какую часть шпаги движение оказывает наибольшее воздействие, и обсуждал с ним трактат Гоббса под названием «Как сравнить силу двух шпаг, пришедших в соприкосновение». Сам Декарт написал небольшой трактат «Искусство фехтования», пополнивший собой многочисленные теоретические труды, которые с XVI века пользовались большой популярностью у читателей. Господин де Лианкур, «звезда» королевских балетов и признанный мастер-фехтовальщик, в 1686 году опубликовал трактат, включавший пособие для учителей фехтования «на пользу всему благородному сословию и в особенности дворянам, именуемым кадетами». По Лианкуру, настоящее искусство учителей состоит в том, чтобы исправить просчеты природы и «придать новую форму неуклюжему телу».

Помимо фехтования дворянин был обязан уметь ездить верхом. В Париже первая академия верховой езды была основана в 1594 году Антуаном де Плювинелем. О том, какое значение придавалось этому учебному заведению, свидетельствует тот факт, что королевская казна выделяла на каждого ее студента от 800 до тысячи экю в год. Прежде французское дворянство было вынуждено ездить для обучения в Италию, подвергая свои семьи серьезным расходам. Сам Плювинель отправился туда в десятилетнем возрасте и обучался у знаменитого наездника Пиньятелли. Тот дал своему ученику блестящие рекомендации, благодаря которым молодой человек стал оруженосцем Генриха III, верно ему служил, а по восшествии на престол Генриха IV сохранил и приумножил свои должности: камергер, помощник гувернера дофина Людовика, наставник герцога де Вандома и т. д.

Академия была его мечтой. Плювинель творчески переработал методы итальянской школы, отказавшись от грубого обращения с лошадьми и стараясь сформировать у своих учеников навыки дрессуры, которые, как в случае его выдающегося ученика Людовика XIII, пригодились бы и для «укрощения людей». Выпускники академии на всю жизнь приобрели настоящую кавалерийскую посадку: грудь вперед, ноги вытянуты, пятки вывернуты наружу При этом в академии обучали также танцам и другим искусствам и, разумеется, фехтованию. Плювинель занимался и «воспитательной работой», формируя личность своих учеников, среди которых были герцог Девонширский Уильям Кавендиш и маркиз де Шиллу (будущий кардинал де Ришелье), согласно канону «благородного человека». В обществе вырисовывался новый аристократический идеал, в котором прирожденные качества дворянина соединялись с добродетелями образованности и культуры. Воспитанников академии учили также выдержке и самообладанию – главному оружию фехтовальщика. В провинции первое учебное заведение такого типа открылось в Тулузе в 1598 году.

Академии должны были приобщить дворянство шпаги к культуре и подготовить их к службе королю. Наставник Людовика XIII Давид Римо де Флеранс набросал портрет дворянина, обучающегося в академии: «Недостаточно обладать мужеством, надлежит владеть искусством его применять и использовать таким образом, чтобы даже враги его оценили: обмениваясь ударами, нужно уметь разговаривать как мужчина с мужчиной, причем как мужчина образованный, ловкий, учтивый и утонченный». Ришелье старался повсюду учреждать такие учебные заведения. В грамоте об основании академии в предместье Тампль кардинал-министр напоминает о том, что военная наука и образованность неразделимы и в равной степени необходимы, чтобы управлять делами внутри государства и защищать его за его пределами. Следовательно, после двухлетнего обучения «оные дворяне будут обязаны прослужить королю еще два года в гвардейском полку, на кораблях или иначе, по его соизволению». Выпускником Военной академии на улице Тампль был знаменитый принц Конде, победитель в битве при Рокруа, принятый на обучение пятнадцати лет.

Апогей учреждения академий пришелся на 70-80-е годы XVII века: в Париже только в одном аристократическом квартале Сен-Жермен действовало семь академий, восьмая находилась на правом берегу Сены, на престижной улице Сент-Антуан; в провинции (Лилле, Анже, Блуа, Безансоне, Риоме, Страсбурге, Бордо, Эксе) их было полтора десятка. Во время войны Аугсбургской лиги (1688-1697) число учеников академий резко сократилось: молодые дворяне отправлялись сразу на фронт, чтобы уже на месте приобрести необходимые навыки. В столице к 1691 году остались только две академии, зато слава их в XVIII веке стала поистине мировой. Одна располагалась на левом берегу Сены, на нынешней улице Медичи, неподалеку от Люксембургского сада. Ее руководитель Франсуа де Ла Гериньер, прибывший в Париж из Нормандии, где он заведовал Канской академией верховой езды, снискал репутацию несравненного наездника и преподавателя, благодаря чему в 1730 году получил назначение в Королевский манеж при Тюильри. Ученики приезжали туда со всей Европы, а произведение Ла Гериньера «Школа кавалерии» считалось «Библией верховой езды».

Между учителями и их благородными учениками возникали дружеские и доверительные отношения. Ученикам академий даже советовали заручиться дружбой наставника, чтобы через него завязать связи с его клиентами. Преподаватели академий влились в аристократическое общество и были способны составить протекцию молодому дворянину.

Общей программы преподавания не было. В Кане (Нормандия) в академии обучали только верховой езде, в Экс-ан-Провансе – фехтованию, вольтижировке и обращению с пикой, полупикой, ружьем и знаменем (в атаку шли с развернутыми знаменами и штандартами, в каждой мушкетерской роте были свои знаменосцы). Но в большинстве учебных заведений следовали программе Плювинеля: верховая езда, танцы, фехтование, математика (основы фортификации, которые пригодятся при осаде и штурме крепостей), гимнастика, рисование. Таков, например, был курс Военной академии на улице Бонзанфан в Париже, которую окончил будущий маршал Тюренн. В некоторых случаях к этим дисциплинам добавлялись еще музыка, история или иностранные языки. Гуманитарные науки не приветствовались: Ришелье был уверен, что «увлечение науками… в короткий срок опустошило бы армию, которой благотворно скорее суровое невежество, нежели мягкость книжного чтения». В 1691 году в обеих парижских академиях утро посвящали верховой езде, а вторую половину дня – остальным предметам. В XVIII веке в академии Дюгара утром преподавали фехтование, а также теорию и практику верховой езды (большую пользу приносило упражнение с кольцами, которые надо было снять пикой на всем скаку). Курс обучения был рассчитан на два года. Пансионеры вносили вступительный взнос в размере десяти ливров помимо платы за обучение. Экстерны ежегодно выплачивали преподавателям от двух до пяти ливров каждому.