Святослав Рыбас - Сталин

• Название: Сталин
• Автор: Святослав Рыбас
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-235-03281-1

Сталина называют диктатором, что совершенно точно отражает природу его тотальной власти, но не объясняет масштаба личности и закономерностей его появления в российской истории. В данной биографии создателя СССР писатель-историк Святослав Рыбас освещает эти проблемы, исходя из утверждаемого им принципа органической взаимосвязи разных периодов отечественного исторического процесса. Показаны повседневная практика государственного управления, борьба за лидерство в советской верхушке, природа побед и поражений СССР, влияние международного соперничества на внутреннюю политику, личная жизнь Сталина.

На фоне борьбы великих держав за мировые ресурсы и лидерство также даны историко-политические портреты Николая II, С. Ю. Витте, П. А. Столыпина, В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Ф. Рузвельта, У. Черчилля, Мао Цзэдуна. И. Броз-Тито, А. Гитлера, а также участников соперничавших групп из окружения Сталина.

---

Над новым государством вставало новое светило, ослепительное в своем младенчестве, — МИРОВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ.

На заседании II съезда Советов было избрано правительство Советской России — Совет народных комиссаров. Ленин стал председателем, Троцкий — комиссаром по иностранным делам, Рыков — комиссаром по внутренним делам, по делам военным и морским — комитет в составе В. А. Антонова-Овсеенко, Н. В. Крыленко, П. Е. Дыбенко; Сталин — комиссаром по делам национальностей.

Вдобавок к Совнаркому для оперативного управления была образована так называемая «четверка» в составе Ленина, Сталина, Свердлова, Троцкого. И именно сквозь призму «четверки» отчетливее всего видно высокое положение Сталина. Внутри ее наиболее близкие и доверительные отношения сложились у Ленина со Сталиным. Когда Ленин уходил в отпуск в декабре 1917 года, он оставил «на хозяйстве» именно Кобу. Здесь и началось противостояние между Сталиным и Троцким, под знаком которого прошла жизнь советской элиты вплоть до Великой Отечественной войны.

Все новые руководители России не обладали должным опытом. Но они имели опыт завоевания власти. Вот как Троцкий оценил этот опыт применительно к Сталину:

«Временное правительство с участием меньшевиков и народников, вчерашних товарищей по подполью, тюрьме и ссылке, позволило ему ближе заглянуть в ту таинственную лабораторию, где, как известно, не боги обжигают горшки. Та неизмеримая дистанция, которая отделяла в эпоху царизма подпольного революционера от правительства, сразу исчезла. Власть стала близким, фамильярным понятием. Коба освободился в значительной мере от своего провинциализма, если не в привычках и нравах, то в масштабах политического мышления. Он остро и с обидой почувствовал то, чего ему не хватает лично, но в то же время проверил силу тесно спаянного коллектива одаренных и опытных революционеров, готовых идти до конца. Он стал признанным членом штаба партии, которую массы несли к власти. Он перестал быть Кобой, став окончательно Сталиным»64.

Эти же слова можно отнести и к Ленину, Троцкому и многим выскочившим невесть откуда маргиналам имперского культурно-политического ядра.

Глава двенадцатая

Первые конфликты в Смольном. Англия и Франция делят Россию на зоны влияния. Разгон Учредительного собрания. Гражданская война началась

Если попытаться проникнуть в их сознание, то скорее всего главным в нем будет раскол, раздвоение. Это были в основном русские образованные люди, впитавшие культурную двойственность, идущую еще со времен патриарха Никона, когда в связи с церковной реформой в простонародном сознании «проснулось подозрение, что православное царство, Третий Рим, повредилось, и произошло повреждение истинной веры» (Н. Бердяев). Согласно Бердяеву, есть близкое сходство в методах Петра Великого и Ленина, с той разницей, что большевики «путем страшных насилий» подтолкнули низы к исторической активности.

Как только вслед за эсерами, меньшевиками и меньшевиками-интернационалистами несколько народных комиссаров и членов ЦК поняли, что оказались один на один со вздыбленной страной, они сделали попытку найти опору в родственных социалистических партиях. По предложению Каменева, Зиновьева, Рыкова, Луначарского, Ногина, Милютина, Шляпникова и других видных большевиков начались переговоры с меньшевиками и эсерами о коалиционном социалистическом правительстве. Те соглашались войти в Совнарком на условиях предоставления им большинства портфелей и невхождения в кабинет Ленина и Троцкого.

Положение большевиков было крайне неустойчиво. Они, рассчитывая укрепить свою социальную базу, предложили разделить посты в правительстве пропорционально соотношению сил в Советах, где у них было бесспорное преимущество. Но эсеры хотели большего.

Каменев был готов идти на уступки. Точку в переговорах поставили Сталин и Свердлов, решительно указав меньшевикам и эсерам на их ограниченные возможности. Впоследствии китайский коммунист Мао Цзэдун скажет: «Винтовка рождает власть». Нечто подобное могли сказать и Ленин со Сталиным.

То, что за создание коалиционного социалистического правительства выступил сильный профсоюз железнодорожников (Викжель), придало конфликту боевое содержание: еще не было забыто решающее участие железнодорожников в остановке движения корниловских дивизий на Петроград.

К этому надо прибавить начавшееся наступление проправительственных войск генерала П. Н. Краснова после прибытия Керенского из столицы в штаб Северного фронта. В течение нескольких дней была организована оборона столицы и благодаря этому, а также отрицательному отношению большинства генералов к Керенскому контрреволюционный марш на Петроград провалился.

В итоге инициаторы коалиции заявили о своем выходе из ЦК и правительства. Каменев оставил пост председателя ВЦИКа, который занял Свердлов.

Конфликт внутри ЦК разрешился силовым путем. Большинство ЦК (Ленин, Троцкий, Сталин, Свердлов, Урицкий, Дзержинский, Иоффе, Бубнов, Сокольников, Муралов) выдвинуло соглашателям ультиматум — подчиниться партийной дисциплине.

Впрочем, в случае образования коалиции могли быть найден механизм согласования споров? Такого механизма уже просто не существовало. Едва он появился в практике Временного правительства, как был уничтожен объединенными усилиями всех партий.

Можно сказать, что после переворота большинство партий хотело затормозить разрушение государства, а меньшинство (ленинцы), опираясь на устремления масс, продолжало разрушительную работу революции по добиванию старого режима.

Если земельный вопрос после опубликования декрета решался на местах сам собой, то армия еще была неподвластна большевикам и могла повернуть в любую сторону.

И главное — отсутствовал аппарат государственной власти.

Оценивая ситуацию, Сталин описывает ее очень эмоционально: «Первые дни после Октябрьской революции, когда Совет Народных Комиссаров пытался заставить мятежного генерала, главнокомандующего Духонина, прекратить военные действия и открыть переговоры с немцами о перемирии. Помнится, как Ленин, Крыленко (будущий главнокомандующий) и я отправились в Главный штаб в Питере к проводу для переговоров с Духониным. Минута была жуткая. Духонин и Ставка категорически отказались выполнить приказ Совнаркома. Командный состав армии находился целиком в руках Ставки. Что касается солдат, то неизвестно было, что скажет 14-миллионная армия, подчиненная так называемым армейским организациям, настроенным против советской власти. В самом Питере, как известно, назревало тогда восстание юнкеров. Кроме того, Керенский шел на Питер войной. Помнится, как после некоторой паузы у провода лицо Ленина озарилось каким-то необычайным светом. Видно было, что он уже принял решение. „Пойдем на радиостанцию, — сказал Ленин, — она нам сослужит пользу: мы сместим в специальном приказе генерала Духонина, назначим на его место главнокомандующим тов. Крыленко и обратимся к солдатам через голову командного состава с призывом — окружить генералов, прекратить военные действия, связаться с австро-германскими солдатами и взять дело мира в свои собственные руки“. Это был „скачок в неизвестность“. Но Ленин не боялся этого „скачка“, наоборот, он шёл ему навстречу, ибо он знал, что армия хочет мира и она завоюет мир, сметая по пути к миру все и всякие препятствия, ибо он знал, что такой способ утверждения мира не пройдет даром для австро-германских солдат, что он развяжет тягу к миру на всех без исключения фронтах…»65

Сталинская оценка жуткой ситуации весьма красноречива, особенно если учесть его обычную сдержанность. Наступление Краснова, сопротивление правительственных чиновников, партий, прессы, а также попытка юнкеров военных училищ совершить контрпереворот, вооруженное сопротивление в Москве — вот картина первых дней и недель постреволюционной действительности.

Когда задаются вопросом, почему Ленин и его партия смогли взять власть, то среди главных причин иногда называют и демократичность, гибкое управление партии, позволявшее дискуссии, проявление инициативы, то есть партия была жизнестойкой организацией. Большевики имели и парламентский опыт и вообще являлись частью общероссийского демократического движения.

Надо подчеркнуть: демократические партии не были друг другу врагами. Но после 25 октября положение стало быстро меняться. С каждой «жуткой минутой» становилось ясно, что старые методы государственного управления не годятся и что для удержания власти требуются иные.

Не случайно в переговорах со Ставкой участвовал Сталин. Не случайно свою подпись он поставил и на послании об увольнении начальника штаба Ставки Духонина, и на декрете СНК о запрете оппозиционных газет.

Если проанализировать тогдашние его обязанности, то можно сделать важный вывод: Сталин создавал то, что можно назвать «материей государственности». Итак, он занимал следующие посты — член ВЦИКа, член «четверки», народный комиссар, председатель редколлегии «Правды» и Комитета по контролю за печатью, руководитель группы по связям с Украиной, куратор и член коллегии ВЧК, затем с января 1918 года — член комиссии по программе партии, с апреля — член комиссии по Конституции, с сентября — член Реввоенсовета Южного фронта.