Сергей Лексутов - Полночный путь

• Название: Полночный путь
• Автор: Сергей Лексутов
• Жанр: Научная Фантастика

Роман: Фантастика. Исторический роман

---

Серик подошел к нему, сказал, усмехаясь:

— А лихой ты мужик…

Мужик слабо отмахнулся, буркнул:

— На миру и смерть красна…

И тут с низовьев покатился гул и треск, по белому под солнцем полотну побежали трещины, а вскоре вся масса льда тяжело, и будто с облегчением, двинулась вниз. Серик постоял еще на берегу, пока солнце не начало клониться на закат, и решительно зашагал к Реутову подворью.

Подойдя к воротам, решительно заколотил сапогом по дубовой воротине. Его долго не слышали, потому как из-за ворот неслись крики, какой-то шум, натужное дыханье многих людей, фырканье лошадей. Наконец, отвалили засов. Двор был сплошь заставлен телегами, а многочисленные работники торопливо таскали в телеги из просторных амбаров мешки, кули, катили бочки.

Распоряжавшийся всей этой суетой с крыльца Реут, завидев Серика, замахал рукой. Серик кое-как протолкался меж тюков и работников, взбежал на высокое крыльцо. Весело скалясь, купец проговорил:

— А я уж думал, ты не придешь…

— Как же не приду, коли уговор был? — изумился Серик.

— Ну так, раньше бы пришел… А то завтра отплывать — а ты только явился…

— Долго мне собраться… — фыркнул Серик. — Только, ты ж говорил, что все твои ладьи в Сурож ушли…

— Так за зиму еще три для меня изладили. Две большие, и одну поменьше, для тебя. Тебе еще надо надежных людей поискать, в помощь. Можешь своих дружков позвать — Шарапа со Звягой. Скажи, что не обижу — прибытку будет больше, чем от татьбы, а риску меньше. Да вы, забубенные головушки, по дороге и своим промыслом можете заняться. На ладье места как раз для вас четверых, да еще шестерых гребцов вам дам. Ладья-то о десяти веслах. Для отвода глаз и товару в нее положим.

Серик задумчиво проговорил:

— Маловат караванчик получается… Легкая добыча для речных татей…

— А мы пойдем с караваном одной шайки не менее буйных головушек, чем твоя; слыхал про таких — Первый, Второй, Третий и Четвертый?

— Как не слыхать? — Серик усмехнулся. — Осенью хорошо пображничали и побуянили вместе…

— Ну, вот и хорошо. Они тоже в доле. Да почитай все киевские купцы в доле. Иди, дружков своих извести. Поди, заманчиво им на ладье за добычей сплавать? Много ли во вьюках увезешь? Сегодня же и приходите, а то завтра некогда будет — на рассвете уже отплывать надо.

Размашисто шагая по улице, Серик потрясенно думал: — "Неужто купец в Индию послать хочет?"

Первым попалось Шарапово подворье, тут же и Звяга оказался. Оба сидели на лавочке, у нагретой солнцем южной стены терема и что-то в полголоса обсуждали.

Серик еще от калитки жизнерадостно рявкнул:

— Здорово, разбойнички!

Шарап хмуро проворчал:

— Чего базлаешь? Еще и правда, в княжий острог угодим за твой язык…

Не обращая внимания, Серик продолжал, идя к лавочке:

— Есть возможность честно отхватить хороший куш…

— Мы ж уговорились с купцами в Сурож идти… Вот и пойдем…

— Дак это же двойной куш! Слупим плату с цифирных купцов, да еще Реут отвалит! В одном же караване пойдем…

— А и верно… — протянул Звяга.

— Чего тогда сидеть и рядить? — спросил Шарап. — Айда к Реуту, да попытаем его, что за дело? А то купим кота в мешке… А там та-акой котище…

Все трое зашагали к воротам, Серик оглянулся, и успел заметить, как на крыльцо вышла жена Шарапа, перекрестила его, и поднесла к глазам платок. Серик подумал: — "Надо же, двадцать лет эдак вот провожает на полгода, а все не привыкла…"

Когда подходили к Реутову подворью, оттуда уже вытягивался обоз. Долго пережидали, пока скрипящие от тяжести телеги выезжали из ворот. Наконец, выехала последняя. Вошли. Реут в амбаре озабоченно осматривал оставшиеся товары. Увидя друзей, вздохнул тяжело:

— Надо было еще одну ладью прикупить… Да куда там — опоздал… Ну, разбойнички, надумали купцам послужить?

— Эт, смотря куда, и смотря, сколько серебра… — осторожно сказал Шарап.

— А золото тебя не устроит? — серьезно спросил купец?

— Зо-олото?! Тогда пошли говорить…

День был веселый, солнечный, хоть и катился к закату, под крышу идти не хотелось, а потому Реут провел гостей в дальний край двора, где за невысоким тыном начинался огород, и стояла легкая палатка, собранная из тонкого теса, прорезанного затейливыми узорами. Расселись за небольшим столом, тут же пришла экономка, принесла тонкие фряжские кубки и большой кувшин вина. Реут молча разлил вино, поднял свой кубок, сказал:

— Бог даст, сговоримся… — осушив кубок, подождал, пока выпьют друзья, налил по второму.

Поняв, что после первого как раз и должен начаться серьезный разговор, друзья не потянулись к кубкам, сидели, выжидательно смотрели на Реута. А тот медленно вытянул из-за голенища сапога сплющенный свиток пергамента, расстелил на столе, выговорил медленно:

— Горчак рисовал…

Друзья разом склонились над свитком, и так треснулись головами, что искры из глаз посыпались; так хотелось поглядеть на таинственный путь в загадочную Индию. Отпрянули, потирая лбы.

Реут расхохотался:

— Вы мне свиток спалите!.. Лучше глядите издали.

Потирая лбы, друзья принялись следить за медленно ползущим по желтоватой коже пальцем купца. Он медленно говорил:

— От устья Итили путь идет по берегу моря Джурджанского до речки, в него впадающей. В речке надо запастись водой, потому как дальше, на двадцать пять дней пути, сплошные пески, и вода в редких колодцах, которые часто пересыхают. Да если и не пересыхают, из одного колодца больше полусотни верблюдов не напоишь. Потом путь выходит на берег моря, но пить из него нельзя, вода горькая. Если правильно выйдешь, через день-два пути будет устье большой реки, вот по ее берегу еще двадцать пять дней пути до царства Хорезмского, Мараканды и прочих городов. Из Мараканды путь идет точно на восход, через большую реку. От реки будет сорок дней пути по пескам, с редкими колодцами, до большого озера. Десять дней пути по берегу — сущий рай, но потом вода в озере становится горькой. Потом, через два-три дня пути будет озеро, на его берегу стоит половецкая крепость. После озера на пятнадцать дней пути опять пустыня. Пустыню замыкают горы. Невеликие, водой скудные. А вот потом начнется самое главное; сто дней пути по бескрайним пескам, но и там, хоть и редко, стоят караван-сараи, а в караван-сараях имеются колодцы. Однако на конях ту пустыню не пройти. Там все на верблюдах ездят, даже караванная стража. Пустыню пройдешь — сразу река будет, а по реке уже серы живут. Тут и есть страна серов.

Шарап сказал, почесывая в затылке:

— Чего-то я не пойму… Коли Горчак разведал Путь, снаряжай караван — и айда в страну серов. Мы-то при чем?

— А при том… — веско выговорил Реут, переведя на него тяжелый взгляд. — По всему Пути половецкие вежи стоят, хоть гарнизоны там и малочисленны. Да там и не нужно много; кочевники пустыни малочисленны, да и миролюбивы. Половцы от чужаков свой Путь сторожат, не пускают иноземных купцов.

Серик сказал:

— Мне Горчак сказывал, что он ходил каким-то другим путем; будто бы сначала до Индии, а уж потом в страну серов?

— Ходил. Но тот Путь вообще не про нас. Тот Путь германцы держат. Как уж они с половцами уживаются?.. Видать, до поры, до времени…

— А тогда этот чертеж, откуда он взял? — не унимался Серик.

— За кошель золота из одного караванщика вытянул.

— Ну да… А караванщик тот не соврал… Пойди, проверь…

— А он у другого караванщика за еще один кошель проверил… — весело ухмыльнулся Реут. — Да чего ты боишься? Горчак с вами пойдет.

Снова встрял Шарап:

— Коли в одном месте половцы сидят, в другом — германцы никого не пускают… А нас-то они, почему пустят?

Реут мотнул головой, сказал раздраженно:

— Тьфу ты… Не сбивайте меня! Есть у меня мыслишка, пройти севернее. Обойти половцев, и подняться прямо в страну серов. А уж из страны серов можно и в Индию сходить. Гляньте: вот здесь, сразу от Итиля, обойти Урал-камень по верху, и сразу на восход, отмерить двести дней пути, и свернуть на полдень. Слыхал я от купцов, что за Урал-камень ходили, на восход от него благодатные степи тянутся, вполне проходимые для коней. Что дальше — никто не ведает.

Шарап сказал раздумчиво:

— Четверых мало для такого дела… Да нам со Звягой и подумать надобно, стоит ли твое золото того, чтобы на годы и годы семьи оставлять, да и риск есть не вернуться из такого похода…

Реут пренебрежительно фыркнул, сказал:

— Будто у тебя нет риска из половецких полей не вернуться… Да и теперь не могу я вас просто так отпустить — шибко много знаете…

Звяга недобро ухмыльнулся, погладил ладонью рукоять меча, выговорил:

— Если захотим уйти, вся твоя орава работников нас не удержит… Да и верно, подумать нам надобно. А то придумал тоже — завтра отплывать… Да к такому походу год надо готовиться! И не четверым идти, а, по меньшей мере, сотней, да не хилых воинов. А то шестерых своих работников отрядил, и на тебе, Великий Шелковый Путь на блюдечке…