О. Федорова - Допетровская Русь. Исторические портреты.

• Название: Допетровская Русь. Исторические портреты.
• Автор: О. Федорова
• Жанр: История
• Год: 2007

За семь веков — с IX no XVII - Россия прошла путь от Киевской Руси через татаро-монгольское иго и раздробленность, через усиление великого хняэкества Московского и налет Русского царства, и вплотную приблизилась к провозглашению Всероссийской империи. За это время сменились многие поколения правителей, которые оказали решающее влияние на будущее России.

Книга знакомит нас с различными, порой противоречивыми, интерпретациями одних н тех же фактов истории нашей страны, останавливаясь на неизвестных фактах на жизни людей, сыгравших важнейшую роль > становлении России как государства, распространившего свое влияние на огромную территорию Европы и Азии.

Книга адресована широкому читателю, интересующемуся историей России.

---

Царь Василий Шуйский ещё за год до этих событий обратился за помощью к шведскому королю Карлу IX, чтобы оборониться от поляков и смутьянов. Для переговоров со шведами был послан Скопин-Шуйский. Удалось нанять на службу в России 5 тысяч человек во главе со шведским полководцем Делагарди. Им обязались щедро заплатить и ещё отдать шведам город Корелу с уездом. Объединённые силы шведов и русской армии под командованием Скопина-Шуйского, направляясь к Москве, встретили под Калязином, у стен Макарьевского монастыря, главные военные силы Лжедмитрия II и разбили их. Население северных городов Руси и Поволжья, вынужденное ранее присягнуть «тушинскому вору», тут же отказалось от него и пополнило ряды войск Скопина-Шуйского, шедшего к Москве. Освобождение от осады Троицкой обители увеличило славу русского полководца. Но когда он подошёл к Тушинскому лагерю самозванца, там уже никого не было.

Это произошло потому, что король Сигизмунд, недовольный договором русских со шведами, решил объявить войну России и взял в осаду город Смоленск. Но смоляне вместе с воинами воеводы Шеина стали защищаться. Пришедшее с Сигизмундом войско было недостаточно для взятия города, и король приказал всем полякам, находящимся при Лжедми-трии, идти к нему под Смоленск.

Большая часть поляков подчинилась этому приказу. Лжедмитрий II, обидевшись на них, бежал с казаками в Калугу. Часть его бывших сторонников вернулась в Москву для покаяния перед царём Василием. С ними вместе был и появившийся в столице митрополит ростовский Филарет, захваченный до этого поляками и насильно удерживаемый «тушинским вором». 12 марта 1610 г. Скопин-Шуйский вместе со своими воинами вошёл в Москву. Народ ликовал. Его окрылила уверенность в скорой полной победе.

У царя Василия не было сыновей, и молодого полководца многие воспринимали как будущего царя. Недолго удержится на русском троне Василий Шуйский (хотя его именные грамоты обещали многие благодеяния россиянам, а боярам даже ограничение самодержавия): уж очень он был «несчастливый царь». Улучшения в России после его воцарения не происходило. Мало того, вдруг погибает молодой талантливый полководец М. В. Скопин-Шуйский, одержавший ряд побед над врагами.

Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (1586-1610) был сыном боярина В. Ф. Скопина-Шуйско-го — дальнего родственника Василия Шуйского, который, в свою очередь, являлся прямым потомком святого князя Александра Невского. Но по характеру и полководческому таланту Скопин-Шуйский оказался, несомненно, более близок к прославленному полководцу, чем «выкрикнутый царь» Василий Шуйский.

Михаил тоже с юных лет был приближен к царскому двору, но успел прославиться как активный участник военных действий в Смутное время, не изменяя ни царю, ни Отечеству и выполняя свой воинский долг с честью. Несмотря на молодость, он приобрёл огромный авторитет в России. Возможно, впереди его ждала не одна победа над врагом и Смута закончилась бы раньше. Но в апреле 1610 г. он внезапно заболел и умер — на двадцать четвёртом году жизни. Погиб нерастраченный талант военного и политического деятеля, так необходимого тогда России.

И народ видение, понимание степени этой потери, этой трагедии отразил в песне, которую пели ещё в начале XX в. на севере страны: «Скопин очистил царство Московское и великое государство Российское, за что и славу поют ему до веку». Не успел он «очистить» от врагов царство, но мог бы быть с теми, кто это великое дело совершил.

Ходили упорные слухи, что Скопина-Шуйского отравили близкие родственники царя Василия Шуйского, завидуя стремительно возраставшей славе полководца и опасаясь его возможного возвышения во власти. Ведь он мог бы стать и царём в условиях всё большего падения авторитета Василия Шуйского.

В то время, когда в Москве умирал Скопин-Шуйский, к городу от Смоленска подходило войско во главе с польским гетманом Жолкевским, и при деревне Клушино русская армия была разбита. Затем Жолкевский с отрядом русских, присягнувших Владиславу, подошёл к Можайску, ожидая дальнейшего развития событий.

То, что произошло при Клушино, повергло москвичей в отчаяние. «Чернь» московская во главе с Захаром Ляпуновым и князем Василием Голицыным, который, впрочем, сам мечтал об овладении русским столом, призывала свергнуть царя Василия Шуйского. Патриарх Гермоген противился этому: какой бы ни был существующий правитель — без царя будет ещё хуже. Но, по словам летописца, противники Шуйского «лаяли на самого патриарха». 17 июля 1610 г. толпа ворвалась в царский дворец, и Василия Шуйского увезли в его боярский дом.

Дворяне во главе с Захаром Ляпуновым свергли с царского стола Василия Шуйского, и он был насильно пострижен в монахи. Москвичи присягнули Боярской думе под управлением князя Мстиславского как временной власти. Возглавили государственную власть семь бояр, поэтому время их правления назовут «семибоярщиной». Но спокойствие в столице не наступило. Наоборот, больше стало грабежей и «разбоев», участники которых требовали признать царём Лжедмитрия II. Это настолько напугало москвичей, что они, да и сама Боярская дума, согласны были избрать на стол сына польского короля Сигизмунда — Владислава. Было направлено посольство к королю под Смоленск.

Гетман Жолкевский двинулся из Можайска к Москве и смог убедить московских бояр ввести в столицу польские войска, чтобы обезопасить её от вторжения Самозванца. 21 сентября поляки вошли в Кремль, заняли Китай-город и другие районы Москвы. Сразу же начались бесчинства поляков, которые ещё какое-то время сдерживал Жолкевский. Но когда он покинул город, оставив вместо себя пана Гонсевского, для москвичей началось настоящее бедствие. Поляки грабили имущество населения Москвы и сокровища церквей.

А среди претендентов на русский стол были не только польский королевич Владислав, но, как выяснится позже, и его отец король Сигизмунд, а также Лжедмитрий II, за которого встали обездоленные, нищие слои российского общества, мечтавшие о «настоящем», добром царе-заступнике. Да и вообще, в России монархия воспринималась всеми слоями общества как единственно верная государственная форма правления.

Когда в северных и поволжских городах узнали о том, что поляки в Москве и что там происходит, люди стали присягать Лжедмитрию II, сидевшему в Калуге, но он неожиданно был убит. Тогда Калуга присягнула королевичу Владиславу. Новгород был взят шведами. А в Пскове появился Лжедмитрий III.

Под Москвой начались раздоры в русском ополчении между казаками во главе с Заруцким и людьми воеводы Ляпунова, которого вскоре убили, а его служилые люди разъехались. Казаки занимались более разбоем и грабежом, чем осадой Москвы.

Патриарх Гермоген посылал в города грамоты с призывом выступить против «ляхов» (поляков) и ни в коем случае не ставить царём «ворён-ка» — сына Марины Мнишек, о ком упоминали уже кое-где как о наследнике стола. Патриарха поляки отправили в каменный подвал Чудова монастыря.

В период Смуты шла ожесточённая борьба за власть между различными политическими группировками. И вместе с тем ставился вопрос не только о том, кто будет во главе государства. Обсуждалась и возможность ограничения самодержавной власти. Так, представители московского дворянства во главе с Михаилом Салтыковым и Фёдором Андроновым, которые вначале поддерживали Лжедмитрия II именно потому, что они видели в нём исполнителя своих желаний, отправились в лагерь польского короля и обратились к Сигизмунду с предложением о заключении определённого договора. Был составлен интересный документ: соглашались на избрание Владислава русским царём с условием гарантий прав каждого подданного в России от произвола власти. Никто не должен был наказываться без суда. Но главным условием возведения во власть поляка все посланники к Сигизмунду указывали на обязательность сохранения православия в России. Владислав должен был принять православие. Говорят, произнося это, изменник боярин Салтыков прослезился. Но посольство оказалось в положении пленников. Поляки требовали «целовать крест» самому Сигизмунду, а это означало отказаться от условия сохранения православия в России. Некоторые из посольства согласились и на это. Но митрополит Филарет и князь Голицын — члены посольства, помня обращение к ним перед отъездом патриарха Гермогена в Успенском соборе «стоять за православие», не соглашались даже в порядке временного компромисса отступить от главного условия договора: монарх в России должен быть православным.

Выход из Смуты

Смуту начали бояре, но вовлечены в неё были все социальные слои общества. Как отмечает В. О. Ключевский, «государство превратилось в какую-то бесформенную мятущуюся массу в. В столице хозяйничали поляки. Западные области страны были ими фактически оккупированы. Среди жителей разгромленного, разграбленного поляками Смоленска были убитые и раненые. А на севере страны находились шведские войска. Вначале они за солидное вознаграждение помогали в борьбе против «тушинского вора», но затем сами превратились в оккупантов — ещё тогда, когда у царя Василия больше не осталось средств на оплату услуг наёмников. Кроме того, на города и сёла совершали набеги бродячие шайки грабителей, насильников, убийц. Казалось, что были уничтожены все христианские духовные ценности в человеке. Спасти Россию можно было, лишь объединившись на основе патриотической идеи.