Влада Воронова - Ратоборцы

• Название: Ратоборцы
• Автор: Влада Воронова
• Жанр: Фэнтези

Ратоборцы — это люди, которые побеждают не врагов, а вражду. Ратоборцы войн не выигрывают, они войны прекращают.

Ратоборцами не рождаются, а становятся, когда хотят остаться людьми среди озверелости, когда защищать приходится не только себя, но и тех, кого любишь.

Вполне довольный собой и жизнью парень оказывается в центре схватки за власть двух могущественных орденов. И речь теперь идёт не только о его жизни, но и о судьбах тех, кто доверил свою жизнь ему. В этой войне можно стать победителем. А можно — ратоборцем. Судьбой и легендой для целого мира.

---

Декстр ушёл. Салливан посмотрел ему вслед и спрятал лицо в ладонях. Подумать действительно было над чем.

* * *

А на скамейке у дверей управления сидел Бродников и лениво переругивался с дежурным капралом.

Как заставил себя подойти к нему, как приказал курсанту Чижику отправляться на занятия, а за неимением таковых — в курсантскую комнату отдыха, Декстр не помнил. Знал только одно — Бродникова он не выдаст никогда. Просто потому, что за много десятилетний Бродников первый, кто видел в нём живого людя, а не вещь — ученика, учителя, бойца спецподразделения, генерала, идеально эффективный и очень опасный инструмент. Первый, кто сразу и безоговорочно признал его право думать и чувствовать так, как ему, Декстру, хочется. Первый, кто признал равным себе. Декстр и представить не мог, как это замечательно — говорить с равным. Не падать на колени, не смотреть сверху вниз на склонённую спину, а видеть глаза собеседника. На столь драгоценный дар надо отвечать достойно.

Делать до конца дня было нечего, и Декстр пошёл в свой любимый ресторанчик близ крепости, заказал красное вино и пиццу.

— Пауль, — окликнул его Кохлер, — а ты что, не в карцере?

— Логика, — фыркнул Декстр. — Сам подумай, что мне там делать?

По мнению Кохлера, в карцере Декстра дожидались множество интереснейших занятий, например, думать, снимут с него погоны сегодня или завтра, но вслух он ничего не сказал.

— Как Ройс? — спросил Декстр.

Кохлер сел за столик.

— Нормально. Залил на радостях в себя бутылку рома за твоё здоровье, а морячки Каньчинской отволокли его отсыпаться в их казармы, от магистерских глаз подальше.

— Правильно, — кивнул Декстр, — нечего ему сегодня светиться.

— Пауль, — перешёл на деловой тон Кохлер, — ты погоняй своих ребят поосновательнее, им в октябре серьёзная работа предстоит.

— А именно?

— Доставить «Полночный Ветер» сюда, в крепость.

— Очень смешно, — буркнул Декстр.

— Я не шучу. Это приказ гроссмейстера.

— И тебе сказали, зачем? — напряжённо спросил Декстр.

— Разумеется. А ты сам не догадываешься?

— Харакири делать всем личным составом округа, по очереди.

— Я серьёзно, — ответил Кохлер.

— Я тоже. Ни на что другое меч Тьмы нам не пригодится.

— Пауль, брось, — начал заводиться Кохлер. — При Оуэне Беловолосом Соколы были готовы из шкуры вылезти, лишь бы заполучить «Солнечный Вихрь», хотя вроде бы им, приверженцам тёмной магии, меч Света ни к чему. — Он смотрел прямо в зрачки Декстра. — Сила есть сила, Пауль. Безвольная, бездумная. Она будет воплощать наши думы и нашу волю. Не забивай голову древними сказками. Орден должен восстановить былое величие, и с «Полночным Ветром» мы его вернём.

— С «Полночным Ветром» мы окончательно погубим орден. Меч надо уничтожить.

— И утратить силу, — зло сказал Кохлер. — Отказаться от величия.

— Величие мы обретём и так, — не согласился Декстр. — Сейчас мы переживаем упадок, всё верно, но сколько их было? А орден всегда восстанавливался. Пока мы контролируем волшбу, всевластию ордена ни что не может помешать. Орден уже восстанавливается. Даже зомбаки начали посматривать на нас с симпатией. Нам придётся немного измениться, но ничего страшного, за пять тысяч лет орден нередко менял окраску, но суть оставалась неизменной. Ференц, могущество скоро вернётся. Оно уже возвращается.

— Всё верно, — ответил Кохлер, — но на это уйдут многие годы — пять лет, десять. Зачем столько ждать, когда можно получить всё сразу?

— Вот именно, что всё. В том числе и гибель.

— Брось, мы волшебники, а не простеньское быдло, — сказал Кохлер. — А гроссмейстер не безземельный дворяньчишко Оуэн. И магистр, твой, кстати, учитель, не полудурок Конрад Лотарингский. — Разведчик смерил геометрика мрачным взглядом. — Так что бросай свои глупые суеверия и займись курсантами.

Кохлер ушёл.

Декстр ковырнул пиццу и бросил вилку. Есть не хотелось. В ушах отчётливо звучали слова Мельеса «Орден нас предал».

* * *

Мельес и Линда ждали Славяна на «перекурном пятачке» близ учебного корпуса.

— Ну и что тебе надо был так срочно? — хмуро спросил Мельес. — Нам в шесть отчёт по артефактам сдавать, а уже три. И ничего ещё не готово.

— Завтра в восемь сдадим, — легкомысленно отмахнулся Славян. — Всё равно до полудня генерал о нём и не вспомнит, других забот хватает.

— Сдадим? — переспросила Линда. — Ты что, помогать нам собрался?

— Других забот? — насторожился Мельес. — Что произошло?

— Отвечаю по порядку. Разумеется, помогать вам буду, в «четвёрке» на отработки в одиночку не ходят. Не знаю, как в крепости, но у Декстра новостей мешок, в данное время он обдумывает их в «Танцующей акуле» на пару с Кохлером. А нет, — глянул поверх кустов Славян, — Кохлер в управу идёт.

Они пригнулись, переждали, когда генерал свернёт к управлению.

— Ну так в чём дело? — нетерпеливо спросил Мельес.

Славян кивнул на скамейку.

— Пошли сядем. Такое лучше слушать сидя.

Мельес и Линда глянули на него с любопытством.

— Значит так, — проговорил Славян. Начать было неподъёмно трудно. — Иван Чижик имя не настоящее.

Особого впечатления признание не произвело.

— Бывает, — только и сказала Линда. Мельес кивнул.

— Теперь почему я молчал, — тяжело, словно карабкался в гору, говорил Славян. — Нельзя, чтобы отец и братья знали, что я жив. До тех пор, пока я твёрдо не буду уверен, что мне можно вернуться домой, я должен молчать. Тем более нельзя, чтобы Соколы узнали, что я жив. Да и Ястребы… Семья у меня довольно влиятельная, и как заложник я могу стоить дорого. В разных смыслах. Вот поэтому я столько времени молчал.

— Ну так молчи и дальше, — сказал Мельес.

— Нет. Я должен сказать. О таком вы от меня должны услышать, а не от чужих.

— Тебя кто-то узнал? — понял Мелькс.

— Да. Декстр.

— Почти год прошёл, — хмыкнула Линда. — Не очень-то он наблюдателен.

— Главное, что узнал.

— И что теперь будет? — спросил Мельес.

— По всей вероятности — ничего.

— Тогда тебе и говорить ничего не надо, — ответил Мельес.

Линда кивнула, хотя любопытство припекало так, что она даже сидеть спокойно не могла, ёрзала.

— Нет. Если Декстр знает, вы тем более должны. Фамилия моя Бродников, я действительно русский. Имя — Вячеслав, отчество — Андреевич. — Славян перевёл дыхание. Самое главное сказано, дальше будет легче. — Отца зовут Жерар Дюбуа, он фотохудожник. Братьев, точнее, побратимов — Риллавен и Фиаринг. Они хелефайи. Это из-за них я молчал, не хочу, чтобы Соколы или Ястребы могли хоть чем-то уцепить Нитриен… Вы чего? — изумлённо ахнул Славян.

Мельес, а вслед за ним и Линда вскочили со скамейки, скрестили руки на груди и склонились в глубоком поклоне.

— Вы что, обалдели? — Славян поднялся, шагнул к ним.

— Я много слышал о вас, досточтимый, — сипло ответил Мельес. — В крепости нет никого, кто бы не знал о ваших подвигах в Весёлом Дворе. И в вампирских общинах.

— Вы перепутали меня с Хакимом Датьерским, наставник Мельес, — жёстко сказал Славян. — И с Домиником Латирисским. Так что ваше почтение не по адресу.

Мельес и Линда выпрямились, опустили руки.

— Но… — начал было Мельес.

Славян положил руки им на плечи.

— Ребята, ведь ничего не изменилось. Рене, я всё тот же строптивый, склочный и не в меру наглый курсант, которого ты всё-таки научил основам фехтования и зеркалоперехвата. Линда, ты помогла мне перечистить не меньше вагона картошки, не всё ли тебе равно как меня зовут?

— Но… — сказала она.

Славян сел на скамейку, внимательно посмотрел на них.

— Ребята, — он медленно, тщательно выговаривал каждое слово, — если вы скажете, что больше знать меня не хотите из-за того, что я скрывал от вас правду, это будет справедливо. Если станете держаться как можно дальше из-за Соколиных кодировок — это будет разумно. Но если вы разорвёте дружбу только из-за того, что я брат хелефайского владыки, известный ходочанин или ещё чего-то в том же роде, это будет такая несуразица, такая… глупость. Но здесь не мне судить и, тем более, не мне решать. Поступайте, как считаете нужным.

Линда села рядом с ним.

— Мне действительно всё равно как тебя зовут. Чижик ты или Вячеслав, ты в первую очередь мой друг. И… — она на мгновение запнулась и тряхнула головой, прогоняя лишние слова, — и как тебя дома называли? Вячеслава пока выговоришь…

— Славян. Или Слав. Как хочешь, мне всё равно.

Линда немного подумала.

— Славян тебе подходит гораздо больше, Слав звучит как-то холодно и официально.

— Спасибо, — ответил ей Славян, пожал пальцы. Коротко, быстро глянул на Мельеса и опять опустил глаза, принялся рассматривать трещины на асфальте. Линда обожгла Мельеса острым злым взглядом и придвинулась ближе к Славяну. Мельес едва заметно улыбнулся и сел рядом со Славяном.