Марк Барроуклифф - Говорящая собака

• Название: Говорящая собака
• Автор: Марк Барроуклифф
• Издательство: ТИД Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-50-0

После смерти матери жизнь Дейва принимает неожиданный поворот. Для начала в его офисе находят тело совершенно незнакомого человека, после чего в друзья ему начинают навязываться очень, очень серьезные парни. К тому же у его девушки вдруг обнаруживается невиданный доселе темперамент. В общем, куча проблем. А тут еще собака…

Молодой английский писатель Марк Барроуклифф не может пожаловаться ни на отсутствие фантазии, ни на недостаток поклонников по всему земному шару. Читайте Барроуклиффа по-русски!

---

– Откуда вы знаете про Линдси?

– Это также часть моего бизнеса – знать обо всем, что имеет к нему отношение, – ответил Кот. Лицо его оставалось при этом мнимо бесстрастным, но по долгу службы я привык читать то, что написано даже на самых отрешенных физиономиях.

– Как прикажете это воспринимать? Еще один намек? Вы угрожаете?

– Как пожелаете, – отозвался Кот, опуская фишку в мой нагрудный карман, – так и считайте. Теперь вынужден откланяться, мне надо обстричь парочку чрезвычайно богатых балбесов.

12 СОБАЧЬИ СТИХИ

Я любил Линдси по многим причинам.

Мы познакомились, когда она покупала квартиру через нашу контору. Тогда мне казалось, что я интересую ее больше, чем приобретаемая недвижимость. Случилось это четыре года назад и продолжалось до настоящего времени. Когда я говорю о «настоящем времени», я веду его отсчет с момента знакомства с Пучком. За несколько недель до появления в моей жизни Пучка все напоминало о собаках. Можно сказать, жизнь стала подозрительно отдавать псиной.

Вот и в те дни, когда я познакомился с Линдси, все казалось новым. «Ауди» была новой, и было так здорово гонять на ней. До «ауди» у меня был старенький «пежо 205». Поскольку я не автомобилист, мне он казался отличной машиной, пока в один прекрасный день «пежо» не сломался и я не услышал от механика: «Что ж вы хотели от такой древней колымаги».

Езда на старой машине связана с занимательными ощущениями: она тревожно дребезжит на шоссе, вибрирует на второстепенной дороге, скрипит на грунтовой и так грохочет на магистрали, что почти не слышно радио.

В «ауди» же я как будто скользил по дороге, полностью отрешенный от реальности. И в этом наглухо закупоренном пузыре я чувствовал себя недоступным для проблем внешнего мира. Когда я купил новую машину, отец посыпал голову пеплом: «Ты выбросил на ветер пять тысяч фунтов, только чтобы выкатить на этой тачке прямо из демонстрационного зала, как последний пижон!» – дрожащим голосом говорил он.

Лихорадка мотовства охватила меня целиком, и я профукал еще пару тысяч на новый костюм, какие-то моднющие шмотки из магазина в Брайтоне. Сделал стрижку в салоне, совершенно изменив свою внешность. Это такая особая прическа, ножницами, когда в одних местах делают короче, в других оставляя длину. Я уже и не помню, как называется эта «модель». И еще купил маме новую инвалидную коляску.

Была Пасха. Так что вам теперь должно быть понятно, что я называю «новой жизнью».

И тогда в мою жизнь вошла Линдси.

Она тут же бросилась мне в глаза, как только вошла в офис. Ее просто невозможно было не заметить. Она была прекрасна.

«Вау! Вау!» – пронеслось у меня в голове тут же, при первом взгляде на это мимолетное виденье. Тогда у нее были длинные прямые волосы, выкрашенные хной, которые прекрасно оттеняли изумрудные глаза с хитрыми ведьмовскими искорками в зрачках, и молочно-белая кожа. А еще она отличалась особой, спокойной и ленивой манерой говорить. Одежда на ней была очень дорогая – во всяком случае, так тогда казалось мне, увлеченному модой, – ботинки из кожи пони, замшевая юбка и хипповский топчик.

Так что я даже удивился сначала, что такая шикарная дама присматривает себе однокомнатный флэт. Это было время, когда и мозольные операторы могли позволить себе купить однокомнатную квартиру.

Мне показалось, что я нашел в ней что-то от себя, как будто мы родственные – где-то, чуть-чуть – души. Ей тоже всегда представлялось, что она занимается чем-то не тем в своей жизни. Она происходила из бедной семьи – отец безработный, мать уборщица, так что в подобном положении стать педикюршей уже значило выбиться в люди. Мало того – это казалось ключом к несказанному богатству. Однако образование в достаточной степени расширило ее горизонты, чтобы она поняла, насколько занижены и смехотворны были ее притязания. Ей хотелось большего, и я всемерно пытался помочь ей в этом – преуспеть в жизни, карьере и так далее.

Путем долгих трудов ей удалось скопить денег для покупки квартиры, но все же она заметно перекрыла свой бюджет, однако стойко сносила тяготы и невзгоды. Она поставила себе цель – поступить в Открытый университет и заняться маркетингом. Эта область деятельности представлялась ей, и, вероятно, не без оснований, более доходной, чем услуги педикюрши. Однако после покупки квартиры мечта стала еще более недостижимой. Тем более у нее почти не оставалось свободного времени на учебу.

Мы сразу поладили. Я понял, что она мне нравится, потому что с ней я все время забалтывался. Она заметила мое волнение и восприняла это как комплимент. Мы собирались посмотреть квартиру у моря, возле самого побережья, которую она смогла бы купить, если бы нажала на банк, а я, со своей стороны, оказал воздействие на владельцев квартиры – одну компанию, которой как раз требовалось срочно снять ее с баланса.

– Парковка здесь неудобная, если, конечно, вы не живете в собственном доме, – объяснил я, – и люди оставляют машины где попало.

Вообще-то, как агент по недвижимости, я не должен был сообщать об этом, чтобы не спугнуть клиента, но с ней я хотел быть честным до конца. Я с самого начала старался услужить ей, пусть даже по такому банальному поводу, как парковка, подсознательно стремясь укрепить невидимую нить симпатии, которая возникла между нами.

Мы остановились перед домом, где она теперь живет, но припарковаться было негде. В другой ситуации я бы оставил машину за три улицы от дома и добрался бы до места пешком, но перед ней не мог удержаться от позерства, хотелось показать себя «крутым».

– Ничего, если немного покрутимся? – спросил я, лавируя между машинами и лихорадочно выбирая, куда бы приткнуться.

– Ничего, – откликнулась она. – У вас шикарная машина.

Я замялся, не зная, на что решиться. В конце концов, чтобы не выглядеть полным дураком, я умудрился припарковаться возле самого дома, правда, во втором ряду.

– Привык, знаете ли, – сказал я, – бросать машину где попало.

– Подальше положишь – поближе возьмешь, – заметила она.

– Совершенно верно, – согласился я.

Она вела себя непринужденно, но на лице блуждала странная улыбка. Еще ни с одного клиента мне не хотелось сорвать одежду, и совершенно ясно, что ни с одним из клиентов никогда я так себя не вел.

Мы произвели осмотр пустой квартиры, и меня все время подмывало предложить ей выпить. Но для этого нужен был предлог. Например, ее твердое решение о покупке. Так что профессионализм удерживал меня в рамках приличия, или наоборот, загонял в угол, лишая возможности воспользоваться ситуацией в личных интересах.

– Мне нравится, – наконец сказала Линдси.

– Здесь еще прекрасный вид на море… если бы не соседние дома, – сказал я, обернувшись к окну.

– Великолепно! – воскликнула она, присоединяясь. Мы стояли у окна, а так как оно было не таким уж широким, она прикоснулась ко мне плечом. Невольно. Так думалось мне тогда, и до сих пор я не уверен, было это невольным движением или, напротив, вольностью со стороны кого-то из нас.

Позже я убедился и приписал этот феномен своему знакомству с Линдси, что ощущаю наготу женщины, даже когда еще не снята одежда.

– Мне здесь нравится, но не могли бы вы мне показать еще квартирку с мебелью?

– Да, конечно, – откликнулся я. – Вам обязательно надо сравнить, чтобы увидеть, как здесь будет уютно с мебелью. Следующая квартира, которую мы осмотрим, меблированная и как раз очень похожа на эту по планировке.

– И кровать есть?

Так начался наш бурный роман, в котором было все – и кувырки страсти, и страстные кувырки.

Некоторое время я был просто одержим ею, до такой степени, что лично занимался всей недвижимостью в районе ее мозольного кабинета, лишь бы иметь возможность встретиться с ней в обеденный перерыв, бешено спариваясь в чужих квартирах. Мы действовали бесцеремонно, точно взломщики, посягающие на чужой дом лишь для того, чтобы заняться в нем любовью.

Так нас все больше засасывало в пучину страсти, что, похоже, доставляло нам обоим равное наслаждение. Однако Линдси, несмотря на всю свою сексуальность и самоотдачу, сохраняла вполне трезвое отношение к жизни. И эту черту ее характера я находил восхитительной и забавно контрастирующей с моим оголтелым чувственным опьянением.

Курить я начал с ней за компанию, за что невероятно ей признателен. Если бы я не курил, игорная комната стала бы для меня душегубкой. А так я мог с тем же успехом травить чужие легкие, как и прочие игроки, травили мои.

Так что первая наша встреча произошла в чужой постели. После она лежала нагая рядом со мной, а я с тревогой посматривал на простыни, измятые в порыве страсти.

Дом принадлежал Дэвиду Райсу, психотерапевту, практиковавшему особый метод лечения посредством метафор.

Линдси потянулась за сумочкой. Ее гибкое мускулистое тело будоражило и навевало мысль, что простыни все равно измяты и после второго раза хуже не станут.