Александр Матюхин - Тень императора

• Название: Тень императора
• Автор: Александр Матюхин
• Жанр: Фэнтези

---

— Почему же?

— Я сам в некотором роде колдун, и прибыл из мира, где всем правит магия. Такого хаоса, как у вас, там не наблюдается.

— До того момента, как в моем государстве появился Ловкач, хаоса тоже не наблюдалось, — губы Императора искривились в усмешке, — это не показатель.

— Все верно, Император. Все зависит от людей. Если утрировано — есть плохие, а есть хорошие. И не важно, умеешь ты свергать небеса на головы или нет. Я знавал многих людей, в которых не было ни капли волшебства, но они умудрялись уничтожать целые миры. А есть государства, в которых за престолом сидят великие маги, и их мудрость и доброта не знает границ.

— Покажите мне хотя бы одного такого мага и я, может быть, откажусь от своего мнения, — буркнул Император.

Он все еще оставался слишком молодым и горячим, чтобы признать свою неправоту. Даже пройдя столь длинный путь, молодой Император не растерял своего упрямства. Тем интереснее мне будет писать о нем дальше.

Трупы безумцев встречались нам все чаще и чаще. Одни лежали группами по несколько человек, встречались одиночки — замерзшие, обнаженные, покрытые инеем. И все чаще мы видели ворон, сидящих на трупах. Птицы встречали нас громким карканьем, но улетать не собирались. Возможно, они ждали, когда и мы свалимся в снег, чтобы побродить по нашим головам и попробовать на вкус наши глаза и губы. Я не разглядывал трупы, хотя Бородач и Император проявляли живой интерес. Бородач вообще приседал на корточки возле каждого из мертвых безумцев и устанавливал причину смерти, словно столичный врач. Радовало то, что большинство безумцев просто замерзали, а не становились жертвами магических опытов Ловкача.

— Он торопится в Лес, — говорил Бородач, — не знаю, зачем, но торопится. Что-то ему нужно. И он не тратит попусту силы…

На следующий день, когда Лес приблизился настолько, что солнце выглянуло из-за макушек деревьев только ближе к полудню, Бородач сказал, что следует свернуть с тропы, которую оставил Ловкач и безумцы, и пойти обходным путем.

— На случай, если Ловкач здержался где-нибудь в дороге, нам лучше держаться в стороне от тропы, — объяснил Бородач, останавливаясь на широкой поляне из вытоптанного снега. Похоже, здесь недавно организовывали привал, — не хотелось бы столкнуться с ним нос к носу.

— А если столкнемся, уж я-то постараюсь уцепить его за нос как можно крепче, — ввернул Император.

— Еще не время, — отозвался Бородач, — в таких делах никто не торопиться, господин Император. Лучше подождать и подготовиться.

— Я уже столько времени ждал!

— Значит, несколько дней ничего не изменят. В конечном итоге, мы только выиграем.

Император не ответил, но я видел, как задрожали его губы и сузились глаза. О, он хотел бы ответить. Наверное, у него бы нашлись подходящие доводы, вроде шестнадцати месяцев, оставленных за спиной, утерянных в погоне за Ловкачом. Но он промолчал, а Бородач едва заметно ухмыльнулся и погладил бороду.

Кто знает, что за мысли бегают в голове у Ловца Богов?

***

Следующим утром мы вошли в Вечный Лес.

Словно пересекли невидимую границу между мирами. Вот мы стояли на освещенном солнцем поле, снег искрился под нашими ногами и ветер гулял вокруг — и вот мы обогнули первые черные стволы, широкие, блестящие от инея — и свет исчез, стал далеким и тяжелым. Снег под ногами перестал скрипеть, обратился твердой гладкой коркой, да и ветер превратился из беззаботного гуляки в мрачного старца, пророчески завывающего где-то наверху, среди голых веток.

Стволы деревьев скрипели в такт ветру, изгибались в разные стороны с тяжелым «У-э-хх» и разгибались с тонким «С-кв-ирр», заставляя то и дело вздрагивать и оглядываться по сторонам. Казалось, что кто-то невидимый следует за нами по пятам, прячется, не сводит маленьких злобных глазок…

Через несколько сотен метров деревья обступили со всех сторон. В такой атмосфере даже говорить хотелось тихо, быстрыми фразами, чтобы не дай бог кто-нибудь посторонний не услышал. Даже Франц поник, дергал ушами и мотал головой, шел медленно, высоко поднимая копыта, не хотел ломать снег.

А еще мне казалось, что воздух здесь искрится от серебра вдвое интенсивней, чем в Степи. И я в очередной раз пожалел, что не выбросил книгу магии сразу же после того, как очнулся возле Бородача.

Книга лежала в моем рюкзаке за плечами — она не становилась тяжелой, не стонала, не лезла в мой мозг невидимыми щупальцами, не просила, чтобы ее открыли — сейчас это была самая обыкновенная книга… но я чувствовал ее вес, мои мысли постоянно возвращались к ней, мне было страшно открывать рюкзак и смотреть на нее.

Потому что книга жила собственной жизнью. Потому что я уже испытал на себе настоящую магию. Потому что больше, честное слово, этого не хотелось.

— Мы идем параллельно тропе, приблизительно, в тридцати метрах от нее, — произнес Бородач шепотом, и звуки его голоса вязли в здешнем воздухе, как мухи в сиропе, — я буду уходить на некоторое время вперед, разведывать обстановку. Думаю, Ловкач и оставшиеся безумцы не могли уйти далеко в Лес. Ловкач, конечно, могущественный маг, но он прекрасно понимает опасность, которую скрывает Лес. Магией здесь можно захлебнуться, поверьте мне.

— Охотно верю, — буркнул Император.

— И не только магия. Есть еще магические существа. Те, которым удалось выжить, — буркнул Бородач, — против естественного отбора ничего не поделаешь. Наверняка выжили сильнейшие.

— Не по себе мне, — отозвался я, тоже шепотом, — даже не верится, что здесь может кто-то жить.

— А вот я думаю, что мы кого-нибудь да встретим, причем в самое ближайшее время, — сказал Бородач, — посмотри-ка на деревья.

Он указал пальцем куда-то вверх. Я задрал голову и увидел, что на некоторых деревьях спилены ветки. Свежие обрубки были чуть выше моей головы — любой взрослый мужчина мог подняться на такую высоту. Под некоторыми деревьями обнаружились опилки, лишь слегка занесенные снегом. Пока мы шли вперед, я разглядел еще несколько спиленных веток и опилки, а также неглубокие следы. При ближайшем рассмотрении, следы оказались вполне человеческого размера — из-под башмаков или сапог. Разглядывая следы, я почувствовал огромное облегчение, хотя не мог точно сказать, чем оно было вызвано — тем, что живущие здесь все-таки люди, или тем, что здесь вообще кто-то живет. Все-таки события последних шестнадцати месяцев напрочь выбили из меня веру в то, что где-то в мире есть еще разумные существа.

Хотя, если задуматься, совсем не факт, что именно люди могут носить башмаки или сапоги. Оборотни тоже, в некотором роде, люди.

— Ты же маг, сделай что-нибудь, — пробормотал я, поравнявшись с Бородачом.

Бородач тихо насвистывал себе под нос какую-то бодрую, совершенно неуместную здесь, мелодию. Ружье на его плече покачивалась из стороны в сторону. Лопатой Бородач раздвигал низкие ветки и оставлял черенком косые зигзаги на снегу.

— Что я, по-твоему, должен сделать? — спросил он, пробуравив меня легким ехидным прищуром. Казалось, что в этом Лесу Бородач чувствовал себя намного лучше, чем в Шотограде. — Хочешь, чтобы я взлетел под небеса и посмотрел как далеко забрел Ловкач? Или, может, понюхал воздух, хлопнул в ладоши и указал вам пальцем, куда идти?

— Хотя бы…

— Глупые наивные люди!.. А еще писарь, начитанный человек! У тебя есть ружье с серебряными пулями. Вот и смотри по сторонам.

— А что тебя держит?

— Все вот это, — Бородач развел руки в стороны, обвел острым черенком лопаты деревья, целясь в клочья облаков, цепляющихся за черные корявые макушки, — ваш мир здорово ограничивает меня в возможностях. Ловкач, кстати, тоже вынужден существовать по вашим законам. Здесь слишком много серебра, оно копилось столетиями, не имея возможности быть использованным. Понимаешь, Геддон, если бы ты сейчас находился на складе, который до самого потолка забит хорошим сухим порохом, а у тебя было бы ружье, ты бы стал стрелять?

— Нет.

— То-то же. В таких ситуациях лучше подойдет холодное оружие. Вот так. — Бородач дружески похлопал меня по плечу и ловко закрутил лопату в руке, — это мое оружие, у твоего Императора свое, а ты, писарь, если не умеешь стрелять, можешь ограничиться ручкой и бумагой. Война — это не твое. Я вообще удивляюсь, что ты все еще плетешься за Императором. Да-да, долг, конечно же, святое, но жить хочется всем. Или ты самоубийца?

— Я должник, — ответил я, после некоторых раздумий, — есть такая категория людей.

— О. И что же ты такого задолжал Императору, позволь узнать? Мне интересно.

— Жизнь.

— О. — вновь повторил Бородач, — то болтаешь без умолку, то слова из тебя не вытянешь. Ладно, писарь, служака Императорский, захочешь — расскажешь.

— А тут и рассказывать нечего, — ответил я, сам того не ожидая, — старый Император, отец Империи, когда-то давно спас меня, вытащил из такой глубокой пропасти, в которой обычно теряются даже человеческие души. И я поклялся, что буду всю оставшуюся жизнь находиться возле него и возле его сыновей, и служить Империи верой и правдой.