Всеволод Глуховцев - Бог сумерек

• Название: Бог сумерек
• Автор: Всеволод Глуховцев
• Жанр: Фэнтези

“Книга тысячи времен” – легенда черных магов, открывающая, как говорят, доступ в параллельные миры...

Книга, за которой охотится таинственное охранное агентство “Геката”.

Половина парней из “Гекаты” частично зомбирована – и давно уже забыла само понятие “страх”.

Половина – навидалась уже ТАКОГО, что не побоится теперь самих демонов Ада.

И ежели единственным полным экземпляром “Книги тысячи времен” владеет Бог сумерек из иной реальности – значит это просто НОВОЕ ЗАДАНИЕ.

А задания парни из “Гекаты” привыкли ВЫПОЛНЯТЬ...

---

– Сволочь, – и завел мотор.

До двенадцати было целых полчаса. До площади – десять минут езды. Поэтому Богачев не спеша прокатился на своей “тойоте” по тихим улицам, одному ему ведомым маршрутом. Но все равно времени оставалось много, пришлось заехать во двор: являться на рандеву раньше времени ни к чему. Остановился, достал блокнот, коротко что-то черкнул в нем. Это заняло у него секунд пять, после чего он спрятал блокнот, положил руки на руль и сидел прямо и неподвижно, как сфинкс. Когда до двенадцати ноль-ноль осталось сорок секунд, он пустил двигатель и выехал со двора.

“Площадкой” в городском обиходе именовалось место, когда-то действительно бывшее площадью, а потом застроившееся, изменившееся и нынче представляющее собой аппендикс небольшой улицы, утыкающейся в глухой забор воинской части. Место очень укромное, густо заросшее деревьями, липами и рябинами, почти сквер.

Скромная темно-синяя “восьмерка” уже стояла под липой. Богачев подогнал “тойоту” в упор к заднему бамперу “Жигулей”.

Он вышел из машины с деланно скучающим видом, как бы он здесь и ни при чем. Но водительская дверца “восьмерки” распахнулась, и оттуда выбрался рослый плечистый парень со светлыми, словно выгоревшими на июньском солнце волосами. Он равнодушно глянул на подходящего Богачева, откинул спинку к рулю и посторонился, пропуская того в салон.

Богачев ловко нырнул на заднее сиденье, водитель сел на свое. Теперь в машине оказались трое: на переднем пассажирском сиденье был коренастый коротко стриженный шатен в темных очках.

Трое не поздоровались. Вполне логично: никто из них не желал никому другому здравствовать – хотя думать об этом они не думали.

– Все в норме? – спросил Богачев.

– Пока да, – после небольшой паузы вяло ответил шатен.

– Ладно, – сказал Богачев так, точно подводил черту под чем-то неприятным, но оставшимся в прошлом. – Продолжаем работать.

Теперь сделал паузу он, но двое впереди не выказали ни малейшего любопытства. И Богачев лишний раз убедился, что у тех нервы крепкие.

– Объект меняется, – объявил он и вновь не вызвал никаких эмоций. – Запоминайте: Огарков Лев Евгеньевич. Работает в институте психологии. Домашний адрес, телефон узнаете сами. Срок – двое суток. Встречаемся в то же время, в двенадцать ноль-ноль. Но не здесь. У дома: Садовая, двадцать два. Там такой карман небольшой, вот там... Вопросы?

– Оплата? – последовал вопрос со стороны шатена.

– Как всегда, – был ответ. – Минус штраф за последнее.

В голосе Богачева зазвучал некоторый металл, но напрасно. Двое были профи, они и сами знали, что в последний раз обгадились, как лохи, потому и претензий не имели.

– Ясно, – сказал блондин.

– Тогда все, – сказал Богачев.

Блондин вновь вылез из-за руля, следом выбрался вице-командор “Гекаты”, сел в “тойоту” и уехал. Двое остались.

Богачев не знал, как их зовут, и знать этого не хотел. И они не звали друг друга по имени, хотя они-то знали. У них были клички. Блондин за рулем – Бош, второй – Перец.

Они подождали, пока “тойота” скроется. Тогда Перец полуспросил:

– Покурим? – Бош кивнул, и Перец достал сигареты. “Винстон”.

Курили, молчали. Затем Перец поинтересовался лениво:

– Где этот институт находится, знаешь?

Тот кивнул:

– Знаю.

И опять замолчал. Дым выплывал в открытое окно. Бош докурил первым, щелкнул окурком в кусты.

– Сгоняем туда?

– Ага. – Теперь кивнул Перец. – Далеко?

– Да. Через проспект, за парком. Выкинул свой бычок и Перец.

– Поехали.

Поехали. Молчали. Потом Бош промолвил:

– Там, наверное, пропускная система, в институте этом...

– Разберемся как-нибудь, – ответил Перец. – Узнаем. Первый раз, что ли?..

– Да нет... – проговорил нехотя Бош. – Но все-таки... Фотки нет, на контакт выходить надо. Срисуют, найдется кто-нибудь глазастый.

– Туфта, – отмахнулся напарник. – Первый раз, что ли?.. Ксивой своей ты еще не пользовался.

– Так-то оно так... – Бош покривил рот, однако дальше говорить на эту тему не стал.

Они остановились на светофоре. Бош нетерпеливо газовал, и только вспыхнул желтый, как он сорвался, вспугнув запоздалых ротозеев-пешеходов.

“Восьмерка”, с виду самая обычная, не новая, имела форсированный двигатель, летела вперед, как ракета, а Бош был водитель резкий, нервный даже, хотя в жизни был за/мкнут и холоден – видимо, все его насильственно подавляемое страшное напряжение жизни киллера выплескивалось в этой бешеной езде.

– А тех что, – вдруг сказал он, – не надо больше? Отбой?

– Ну а я знаю? – вопросом на вопрос ответил Перец. – Надо бы, наверное, да руки коротки. Слиняли! Теперь ищи-свищи...

Бош качнул головой.

– Н-да... Скажи мне кто, что какой-то лох Стингера с одной пули завалит... разве поверил бы?

– Ну, он не лох, – с глубоким убеждением возразил Перец и снял очки. Глаза у него были поразительно светлые, почти белые, рыбьи какие-то. – Не лох... Два жмурика в секунду – это тебе не палец обоссать... А Максу он видал, как влепил? Какой монокль вместо глаза сделал?.. То-то.

– Да уж. – Боша аж передернуло от воспоминаний. – Выходное у Макса в башке как вспомню... Никогда такого не видал. Все мозги вынесло.

– Вот и я о том же, – сказал Перец угрюмо и замолчал.

– Легко мы отделались, – буркнул Бош.

– Реакция. – Перец шумно зевнул во весь рот. – Тренировка...

– Да я не о том. – Бош поморщился. – Вообще легко. Как мы оттуда сорвались, не помнишь, что ли? Два трупа... машина вся в кровище... и выкрутились, шито-крыто.

– Ну, не говори гоп, пока не перепрыгнул. – И Перец опять зевнул. – Что за хрен, раззевался?.. Не говори. А нам с тобой еще прыгать и прыгать. Что впереди ждет?..

Задав себе такой философический вопрос, Перец значительно приподнял брови и полез за сигаретой. Бош, конечно, тоже отвечать не стал. Перец дал сигарету и ему, он взял, прикурил. Глубоко затянулся, выпустил ноздрями дым. И спросил неожиданно:

– Слушай... А Макса как звали?

– Зачем тебе? – Перец нахмурился.

– Да так... Не знаю даже. Он нормальный пацан был.

– Тебе-то что от того?

– Да ничего, говорю! Просто...

– Ну а раз просто, то и знать не надо.

Бош пожал плечами, хмыкнул. Какое-то время мчались молча. Потом Перец кашлянул и поинтересовался:

– А почему ты про Макса только спросил? А про Стингера – нет.

Бош зло скривил рот:

– Ну, Стингер-то вообще не человек был. Так... живность.

Перец бросил налево мгновенный, но внимательный взгляд. Ничего не сказал, затянулся сигаретой. Затем сказал:

– Ясно, – сказал ровно, бесцветно.

Бош не заметил этого взгляда напарника. Он гнал машину, обходя всех то справа, то слева, подрезая и нарушая. Перец покосился вправо, на густую стену леса. Это был лесопарк, служащий как бы естественной границей между северной и южной частями города. Перец выдохнул дым в окно.

– За этим парком, что ли? – рассеянно спросил он.

– Да, – ответил Бош. – Через мост и направо.

Проспект, вместе с трамвайными путями, взлетал на мост над железной дорогой, а за ним разбегался надвое: прямо, с трамваем, и вправо, дорога поуже, куда и надо было убийцам.

Бош выругался: громоздкий троллейбус неспешно катился впереди, загораживая путь. Левее шел плотный поток машин, тогда Бош резко дал по газам, крутанул руль вправо и пронесся, чиркнув правым колесом по бордюру. Машину кинуло перед самым носом троллейбуса, но Бош выправил ее. Они взлетели на мост.

– Когда мы будем... – заговорил Перец... И не закончил фразу. Переднее колесо лопнуло, как выстрелило.

– С-сука! – вскрикнул Бош.

Их швырнуло вправо, Бош судорожно крутил баранку, но это было уже ни к чему.

Радиатор “восьмерки” разнес чугунную ограду моста так, точно она была фанерная.

Машина вспорхнула в воздух легко, как с трамплина, описала дугу и стала падать. С треском лопнули высоковольтные провода, взорвавшись фейерверком искр.

Машина грохнулась на рельсы. Левая дверь от удара распахнулась.

– Андрюха! Андрюха-а! – завизжал в смертельном ужасе Перец, впервые назвав своего тбварища по имени.

Но тот, видимо, в своей жизни грешил меньше, чем Перец. Удар о землю перебил ему шейные позвонки и избавил от кошмара видеть, как летит к тебе твоя смерть, принявшая обличье огромного электровоза.

ГЛАВА 6

– ...вот и все думы, – закончил Палыч. – Ехать в этот институт, искать Огаркова. Чем скорее, тем лучше.

– Ехать надо, – кивнул Игорь. – Как?

– Это я на себя беру, – вмешался Федор Матвеевич. – У меня такая штука есть – лучше не придумаешь. “Москвич”-фургон, грузопассажирский, будка с окошком. Специально для хозяйства купил. Вот вы в будке и покатаетесь, никто вас не увидит.

– Так, – одобрил Палыч. – А как вы сторожку-то вашу оставите?

Федор Матвеевич успокоительно повел рукой.

– Вопрос отработан. Тут рядом лесничество, так там один мужик, Кузьмич. Ему на бутылку – и он хоть сутки будет сторожить...