Евгений Торчинов - Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания

• Название: Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания
• Автор: Евгений Торчинов
• Жанр: Религиоведение

Книга кандидата исторических наук Е. А. Торчинова посвящена первому в отечественной науке монографическому описанию даосизма — одного из ведущих направлений религиозно-философской мысли традиционного Китая. Автор рассматривает такие проблемы, как единство даосской традиции, связь между религиозным и философским уровнями даосизма, анализирует основные положения даосской космогонии и космологии, подробно останавливается на важнейшем из даосских искусств “обретения бессмертия” — алхимии.

Основная часть книги представляет собой очерк истории даосской религии от ее формирования в древнем Китае до настоящего времени. Автор описывает и анализирует малоизвестные факты истории даосизма и выдвигает свою концепцию закономерностей развития даосизма.

Издание рассчитано на специалистов-востоковедов, историков религии, культурологов и всех интересующихся духовной культурой Востока.

---

Дети вступали в общину в возрасте семи лет. По этому случаю составлялся документ на их имя, гласивший: “Я изначально имел пневму (ци) Лао-цзюня в моем теле, но еще не был в состоянии отличить ее. Поэтому ныне я прибегаю к даосскому наставнику (имярек), дабы получить “Священный Реестр для чад одного Небесного военачальника” (Тай шай и цзян-цзюнь тун цзы лу — см.: Скиппер К. М., 1978, с. 376). Этот реестр (лу) содержал имена и атрибуты одного или нескольких божественных покровителей (“генералов”) и его подчиненных и солдат, т. е. вышеупомянутые “духовные армии” округов. Этих генералов и их армии якобы можно было вызвать заклинаниями и визуализацией (причем они рассматривались в качестве проекций сил повелевающей ими личности). Считалось, что они создаются из “трех пневм”, появившихся в процессе развертывания Дао, и ни в коем случае не являются духами умерших. “Небесные наставники” провозглашали почитание лишь “чистых прежденёбесных (сянь тянь) духов”, категорически запрещая популярные в народе культы “умерших героев” и духов мертвых.

Детей после данного посвящения называли “новичками реестра” (лу шэн), и они должны были выполнять 5 заповедей: “не убивать, не воровать, не прелюбодействовать, не пить вина и не лгать” (Скиппер К. М., 1978, с. 377). Они также должны были использовать “обретенные” духовные силы для помощи “Небесному наставнику” в лечении людей. Им запрещалось поклоняться предкам и домашним богам (за исключением особых дней) или частным образом молиться каким-либо иным божествам.

Следующая ступень посвящения (также для детей) связана с получением “Реестра десяти генералов”, знаменующего возрастание возможностей к созданию “покровителей” из пневмы своего тела и предполагающего увеличение числа соблюдаемых заповедей.

Взрослые проходят третье посвящение, приобретая реестр с именами 75 генералов, причем у мужчин и женщин реестры — отличаются. Женский реестр называется “Высшие духовные силы” (шан лин), а мужской — “Высшие бессмертные” (шан сянь) (см.: Чэнь Гофу, 1963, с. 353–355). При браке оба реестра комбинируются, составляя силы 150 духов, что является высшей ступенью посвящения для мирян. Женатые даосы называются “учениками истинного единства” (чжэн и ди-цзы) и должны следовать 72 заповедям (текст, перечисляющий их, ныне утерян), но ритуал соединения реестров можно реконструировать по тексту “Желтая книга, переводящая на берег спасения” (Хуан шу году и).

Следует отметить, что выражение “го ду” помимо религиозного значения имело еще значение брака (Скиппер К. М., 1978, с. 377). Не исключено, что обряд предполагал ритуальное соитие, приводившее в ужас буддийских аскетов IV–VI вв. Другое название обряда — “гармония пневм” (хэ ци), совершался он, видимо, вплоть до X в. (Скиппер К. М., 1978, с. 377).

Если человек желает стать духовным лицом, то он проходит еще одно посвящение и становится “наставником” (ши) и чиновников (гуань), обязанным следовать 180 заповедям, часть из которых предполагает заботу об окружающей природе: (Скиппер К. М., 1978, с. 378). Помимо иерархии по линии округов была еще иерархия духовенства по принципу выполняемых: обязанностей. На ее вершине находился “инспектор заслуг”-(ду гун). Существовали и иерархии округов, причем глава первого округа — округа Янпин (Янпин чжи) был одним из потомков первого “Небесного наставника” по мужской линии.

Реестры духовных лиц отличались от реестров мирян. Первые назывались “нэй лу” (“внутренними реестрами)”, а вторые— “вай лу” (“внешними”). Кроме того, реестры мирян относились из-за своего “протекционного” характера к классу “талисманных реестров” (фу лу), а реестры духовенства — к “схемам-реестрам” (ту лу), напоминавшим знаменитую “Речную схему” (хэ-ту) и имевшим форму круга. Не исключено, что “фу лу” были как бы извлечениями из “ту лу”. “Магическая сила” “схемы-реестра” основывалась на пневме 24 округов, отсюда еще одно его название — “Реестр пневмы 24 округе” (Скиппер К. М., 1978, с. 378).

В целом, как отмечает К. М. Скиппер, ученики и наставники, “фу лу” и “ту лу” через общинные богослужения (цзяо) создавали интегрированную структуру в социальном теле традиции “Небесных наставников” (Скиппер К. М., 1978, с. 380). Здесь же следует отметить, что движение “Небесных наставников” никогда не основывалось на откровении священного писания, книги. Роль доктринального сочинения играет “Реестр 24 округов”, использовавшийся в ритуалах, направленных на спасение всего “социального тела” округа через медитативное сосредоточение священнослужителя.

В целом утопия “Небесных наставников” была направлена на обретение спасения, понимаемого в чисто религиозном смысле, всей “паствой”, что и позволило движению “Пути истинного единства” стать первой даосской церковью, институциализированным даосским направлением. Вместе с тем, как уже неоднократно подчеркивалось, даосизм “Небесных наставников” был далек от какой-либо социальной оппозиционности и по существу резко противостоял мессианским устремлениям типа “Тайпин дао”.

Первоначально учение “Тайпин цзина” (и генетически предшествовавших ему текстов) было связано с верой в мессианское предначертание дома Лю правящей Ханьской династии. Это, в частности, проявилось в период восстановления династии после узурпации власти Ван Маном. К середине II в. положение, однако, существенно меняется и обострение кризиса Позднеханьской империи приводит к радикальному изменению этой установки.

Учение о “Великом равенстве” распространяется в массах

обездоленных крестьян, и императоры династии Хань уже отнюдь не воспринимаются как мессии, несущие царство равенства и благоденствия. Между 147–167 гг. происходит ряд восстаний, для которых характерно появление самозванцев, провозглашавших себя императорами, наделенными сакральными функциями, и предъявлявших своим сторонникам в качестве доказательства истинности своих притязаний кольца и печати из нефрита и других материалов (Зайдель А. К., 1969–1970, с. 219–220).

Здесь следует подчеркнуть двоякую претензию лидеров этих выступлений — и политическую, и религиозную: они провозглашали себя харизматическими императорами и совершали ритуалы, изготавливая амулеты. Эти самозванные крестьянские императоры были непосредственными предшественниками восстания “Желтых повязок” (хуан цзинь), 167–183 гг. не были отмечены новыми восстаниями (возможно, из-за того, что уже планировалось назначенное на первый год нового 60-летнего цикла, т. е. 184 г., большое восстание и влияние лидера секты “Тайпин дао” Чжан Цзюэ неуклонно росло).

Непосредственно об утопических идеях этой секты сведений нет (о восстании см.: Малявин В. В., 1983, с. 158–160). Однако, ясно, что планировалось воцарение новой династии.

Чжан Цзюэ провозгласил конец эры “синего Неба” и наступление эры “желтого Неба”, или эры “Желтого Неба Великого равенства” (Хуан тянь тайпин). Хотя Чжан Цзюэ непосредственно не провозгласил себя императором, однако вышеприведенные титулы представляют его как сакрального монарха, основателя династии Тайпин, правящего под эгидой первостихии “Земля” (почва, символический цвет — желтый), т. е. “центральной” стихии и под покровительством древнего совершенного императора Хуан-ди (Желтый владыка).

Если же остановиться на религиозных титулах Чжан Цзюэ, то обращает на себя внимание его именование “великим мудрецом и добрым наставником” (да сянь лян ши). Этот титул отражает, как утверждает А. Зайдель, утопическую попытку “Желтых повязок” соединить их религиозную организацию с имперской администрацией в единую мессианскую империю {Зайдель А. К., 1969–1970, с. 221).

Эта титулатура соответствует и описанию политического устройства мифической страны Да Цинь, которое, по утверждению Ф. Стейна (Стейн Ф., 1963, с. 8—10), было проекцией вовне китайских утопических идей. В эпохи кризиса, говорит легенда, царь Да Цинь передает престол мудрецу (сянь жэнь). Следовательно, здесь отражается идея, характерная для даосской утопии в целом, что мудрец, в эпоху процветания являющийся лишь советником монарха, в период кризиса сам берет власть в свои руки как харизматический император.

Учение секты “Тайпин дао” было наиболее исторически значимым течением даосской, утопической доктрины II в., но далеко не единственным. Даосский характер еретических учений с ярко выраженным утопическим содержанием не менее четко проявился в религиозных течениях юго-запада Китая (Шу, территория современной лровинции Сычуань). Они были досконально изучены А. Зайдель, исследования которой положены в основу дальнейшего изложения.

Претензии обладателей фамилии Ли на религиозно-политическую власть обосновывались ими при помощи выведения своей родословной от Лао-цзы. Но почему Лао-цзы занял такое место в даосской утопии?

К концу Хань Лао-цзы обожествляется (см. Зайдель А. К., 1969) и становится высшим даосским божеством, олицетворением самого Дао. В Восточном Китае Чжан Цзюэ являлся приверженцем культа “Желтого Владыки Лао” (Хуан Лаоцзюнь). Отметим, что в поздних ханьских текстах сочетание “Хуан Лао” означает самого Лао-цзы, тогда как в ранних это эллипсис от Хуан-ди и Лао-цзы” (Зайдель А. К., 1969–1970, с. 222).