Жеральд Мессадье - Роза и лилия

• Название: Роза и лилия
• Автор: Жеральд Мессадье
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 5-94145-430-9

Удивительная история нормандской крестьянки Жанны, которой Мессадье посвятил целую трилогию, разворачивается во Франции середины и конца XV века: от последних битв Столетней войны — до первых экспедиций в только что открытую Америку. Жанна вынуждена бежать из разоренной войной Нормандии в Париж. Здесь судьба вовлекает ее в интриги королевского двора, здесь ее ждет и любовь, и слава, здесь ей предстоит встретиться и с королем Карлом VII и с поэтом Франсуа Вийоном.

---

— Извините меня. Я сказала, что хочу видеть господина Вийона. Мне следовало назвать его имя.

— Я Гийом де Вийон, — сказал каноник с улыбкой. — Франсуа часто пользуется этой фамилией и имеет на это право. Я позову его. Он, должно быть, уже проснулся.

Он оглядел Жанну с головы до ног.

— Я Жанна де Бовуа, — сказала та.

Собеседник кивнул. Знал ли он о ее существовании?

Вскоре спустился Франсуа. Было заметно, что он только что встал. На нем был длинный халат, под которым, скорее всего, не было ничего. Франсуа как будто обрадовался и удивился. Он провел Жанну в кабинет, окна которого выходили в заросший сад. Вдоль стен комнаты стояли полки, на которых громоздились книги и рукописи. Столько она видела лишь у Дома Лукаса.

— Я должна была увидеться с тобой наедине. Буду краткой. Что ты думаешь о Дени после вчерашнего вечера?

Франсуа поднял брови:

— Он хорошо пьет. Он пил наравне со мной и, кажется, совсем не захмелел. По-моему, у него в этом деле большой опыт. Мы говорили недолго, ибо через час он удалился с какой-то продажной девкой.

Жанна даже вскрикнула от изумления. Девка? В его-то возрасте? В пятнадцать лет?

— Ловкость, с которой он ее подцепил, убедила меня, что и в этих делах он поднаторел. А может, и в играх с мальчиками.

— Мальчиками! — воскликнула Жанна. — Но в нем нет ничего от этого сорта людей!

Франсуа сдержал усмешку:

— Он спросил меня, нравится ли он мне.

Жанна вытаращила глаза:

— Франсуа, это мой младший брат! Ты ошибся.

— Нет. Ты пришла спросить меня о моем впечатлении от этой пирушки, и, значит, твои подозрения опережают разум. Это, должно быть, тебе не по нраву.

Жанна сглотнула.

— Он черствый парень, скорее всего, никого в грош не ставит и готов на все, чтобы добиться своего. Не знаю, что он там тебе рассказывал, но я убежден, что он многое скрыл. Два года, которые он провел, отстаивая свою жизнь, были, уж поверь, весьма бурными. Он всерьез думает стать сеньором. Не могу сказать, как он возьмется за дело, но это совсем не смешно.

— Безрассудство молодости! — возразила Жанна, чувствуя в глубине души, что Франсуа прав.

— Жанна, постарайся понять, а не отрицай огульно. Перед тобой неопытный юнец, которому пришлось увидеть самое страшное, что бывает в жизни: убийство своих родителей. Он совершенно бессилен. Грубая сила торжествует самым жестоким образом. Это его первый серьезный жизненный опыт. Его крадут, и он выживает только благодаря смазливой мордашке. Его хотят продать, потом изувечить и сделать подручным нищих. Ему кажется, что мир поделен на сильных и слабых, вот и все. Он сам среди слабых и нищих. Чтобы выжить, нужно хитрить и не брезговать преступлением. Если бы он не убил монаха, то жил бы сейчас с одной ногой. Можешь ты это понять? Никакие доводы в мире не поколеблют его решимости перейти в лагерь сильных, тех, кого он называет сеньорами.

Жанна не знала, что ответить. Она вспомнила о том, что сама была готова прикончить бандита, и если бы не Бартелеми, без колебаний сделала бы это.

— И все же он спас мне жизнь, — сказала она неуверенно.

— Не сомневаюсь, что он поступил так из братских чувств. Но хотел бы я быть уверен, что здесь обошлось без расчета.

— Как это так? — воскликнула встревоженная Жанна.

— Точно не знаю, Жанна. Я не мог не заметить одной черты, которая присуща вам обоим.

— Какой?

— Упорство. Ты была беременна от меня и скрыла это под предлогом, что я не стану хорошим мужем… Ты выбрала мужа, вполне соответствовавшего твоим представлениям о нем, а мне раскрыла правду, только когда он умер. И то лишь потому, что случай привел меня в твою лавку. Ты знала мой адрес, но ни разу не попыталась разыскать меня и сказать правду. Так что у тебя тоже хватает упорства.

Жанна обомлела:

— Я только хотела себя защитить…

— Он тоже себя защищает. Он все-таки твой брат, даже если его поведение тебе и не нравится.

Все это было горькой правдой.

— Ты осуждаешь меня, как я его? — спросила Жанна, немного помолчав.

— Нет, — ответил он с нежностью. — Чувство важнее. Я прощаю тебя.

Прощает! Подумать только, все последние месяцы он сам молил о прощении!

Жанна кивнула и встала.

— Я могу прийти сегодня на ужин?

Жанна взглянула в его карие глаза. Потом бросилась к нему, и Франсуа сжал ее в объятьях. Жанна едва сдерживала слезы. Наконец ей удалось выговорить:

— Я не могу без тебя.

28 Петушок

B июле небо раскалилось как печка. Не бесстыдство, а простая забота о здоровье заставляла парижан спать голыми. Страсти школяров и студентов на время затихли. Пет-о-Дьябль незаметно занял свое привычное место, а у Весс стала собираться нищая братия.

Мухи и тараканы устраивали свои собрания и праздновали свои праздники.

От нечистот несло пуще прежнего. Вонь наполняла жилища, ибо горожане держали все окна открытыми. Чего только не было в этих отбросах, где вперемешку с останками крыс и собак находили трупики мертворожденных младенцев. На смену беспокойным стаям воронья ночью прилетали хищные птицы.

Конечно, двуколки городских властей подбирали большую часть нечистот и отвозили их к Монтеро, но разложение не знает часов, а жизнь беспрерывно рождает смерть.

Жанна приплачивала двум-трем нищим, чтобы те убирали грязь, постоянно скапливавшуюся у входа в ее лавку. Они наполняли отбросами целые мешки, которые потом вываливали в Сену. В ту пору чего только не бросали в реку, хотя воду из нее пил весь Париж. На взгляд вода была вполне прозрачной, а что еще надо? Мусор-то все равно уносит в море, верно? Нищие работали по настроению. С работой ведь как: сначала, как истый гурман, пробуешь кусочек, но потом это быстро входит в привычку.

Скоро воды в реке стало недоставать, и вовсе не потому, что она пересыхала. Просто сеньоры вволю расходовали в своих банях ту воду, которая по акведукам поступала в город из Бельвиля и Пре-Сен-Жерве. Те, кто зимой неделями защищались от холода собственным жиром, теперь плескались в бассейнах своих подвалов, чтобы разогнать кровь. Из-за наплыва народа городским баням приходилось часто менять содержимое в своих бассейнах, ибо оно быстро переставало хоть отдаленно напоминать воду…

Водоносы неплохо зарабатывали, пока им не запретили брать воду в городских фонтанах, у которых толпилось больше народа, чем у святых мощей в праздничный день.

Жанна не могла нарадоваться, что в доме на улице Бюшри, как и в ее предыдущем жилище, был собственный колодец.

Дени в который уже раз удивил ее. С наступлением жары он вернулся к своей прежней одежде и ходил босоногим. Так удобнее, говорил он. На первый взгляд в этом не было ничего страшного, вот только облик его не походил на тот, что пристал брату баронессы де Бовуа, пусть даже она и пирожница. Разве он сам не хотел стать сеньором? Жанна до сих пор вспоминала его слова о купленном ею мещанском платье.

Размышляя над всем этим, Жанна спрашивала себя, был ли Дени так одет в Ронс-о-Фе лишь потому, что исполнял обязанности прислуги.

Брат больше ни разу не заводил разговор о тех несчастьях, рассказ о которых выслушали Жанна и Гийоме. Вспоминая его, Жанна все больше убеждалась, что конец его был чересчур краток. На ум все чаще приходили слова Франсуа: «Хотел бы я быть уверен, что здесь обошлось без расчета».

Но, силы небесные, какой же тут мог быть расчет?

Странно и то, что, если верить Франсуа, у него был опыт пирушек и легкой любви. Интересно, где он его поднабрался? Работая мальчиком на побегушках у фермера? В полях и лесах вряд ли много блудниц.

Как-то утром посыльный от прево принес Жанне по повелению короля письмо, где сообщалось, что за похищение человека с целью убийства подданные короля Готье д'Аржанси, Никола де Монфлери, Эуд де Буфмон и их сообщник Одилон Касмен были приговорены к смерти и обезглавлены на Гревской площади. Приговор был приведен в исполнение на заре в это самое утро.

Жанна была отомщена, но отчего-то ей стало грустно. Она забыла тот приступ почти звериной ярости, который нахлынул на нее, когда она увидела д'Аржанси у своего дома. Разве жизнь и без того не хрупка? Зачем надо, чтобы дьявольские стычки ставили в ней кровавую точку?

Зайдя к сестре, Дени спросил, отчего она так грустна. Жанна рассказала о письме. Новость произвела на брата совсем другое впечатление: в его глазах засверкали огоньки, а рот расплылся в улыбке.

— Нам предписано сострадать и не радоваться смерти ближнего, даже если он враг, — сказала Жанна.

Дени ее слов будто не слышал. Улыбка не сходила с его лица. Жанне даже стало противно смотреть на него.

Другая новость ждала Жанну назавтра. С утра она, Гийоме и торговец вином пристраивали в лавке только что доставленный бочонок кламарского вина и проверяли, хорошо ли работает краник. Вдруг в лавку вошел Дени и с порога заявил, что уезжает и просит Жанну ссудить ему ненадолго сто ливров. Он был опрятно одет и выглядел готовым для путешествия.