Джудит Тарр - Жребий принцессы

• Название: Жребий принцессы
• Автор: Джудит Тарр
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• ISBN: 5-237-01175-6

Еще вчера юноша Хирел был наследником престола, Высоким Принцем Золотой Империи Асанина. А сегодня он — уже беглец, загнанный зверь, истерзанный душой и телом, и надеяться не на что… почти. Потому что приходит неожиданная помощь — от странного человека, что зовет себя Сареваном, жрецом Солнца, что владеет силами, которые не могут и не должны существоввать, что летает без крыльев и укрощает молнии, что сопособен принять вызов от самого могущественного мага — и победить. Двое как один встают против мира, в котором все остальные — целящие в сердце или в спину враги…

---

— Золото — лучший цвет для его глаз, — сказал Сареван мечтательно.

— Нет, черный, — возразила она.

Они оба засмеялись. Ее грудь была полной, мягкой и соблазнительной. Ее губы были медом и пламе Нем. Обруч жреца легко разрушал эти чары. Опасность не грозила Саревану. Он испытывал лишь восхищение. Его разум помнил о том, что можно, а чего нельзя, и его тело было более чем благодарно, узнав об этом.

Золотые волосы Джании рассыпались и накрыли их обоих, словно плащом, она не убирала их. Она превратилась в пламенную расплавленную бронзу.

Под взглядом ее ясных глаз Сареван встал на колени и обнял ее обеими руками за талию. Смеясь, он вырвал у нее поцелуй. И еще один. И еще.

Он и сам не понял, что заставило его остановиться. Возможно, рычание Юлана. Или странная тишина. Все еще стоя на коленях, закутанный в золото, Сареван обернулся.

Больше он никогда не смог бы перепутать Джанию с ее братом. Они были очень похожи, но их разделял целый мир. Мир женщин и мир мужчин.

Среди мыслей, кружившихся в его голове, выделилась одна — о том, что видел Хирел со стороны. Его сестра, обнимающая мужчину, стоящего на коленях. Ее платье, его кафтан и штаны сохраняли вполне благопристойный вид. Однако ее покрывало было сброшено, волосы перепутались, а огненная грива Саревана, казалось, позабыла о косичке. Несомненно, они выглядели так, словно намеревались пойти дальше. И разве это не соответствовало истине?

Сареван встал. Джания не пыталась удержать его. Ее голос был спокоен. — Добрый день, младший брат.

Хирел наклонил голову. Его лицо ничего не выражало. — Старшая сестра. Высокий принц.

Сареван почувствовал себя слабым и одиноким. Вино, опрометчиво выпитое им, тяжело давило на желудок. Тусклый огонь зарделся на его скулах.

Хирел был одет для визита в гарем: восемь платьев из легчайшего полотна, перехваченные золотым поясом. Он выглядел спокойным, царственным и невозмутимым. Его занятия даже не повредили позолоты на веках. Он сказал:

— Ты, конечно, простишь меня, принц. Мне передали, что ты меня ищешь. Я буду ждать тебя в моих покоях. — Нет, подожди, — сказал Сареван. — Это не… У него ушло слишком много времени на то, чтобы собраться с мыслями. Хирел ушел. Сареван проводил его пылающим взглядом.

— Проклятие, — сказал он. — Проклятие. — И еще раз проклятие, — добавила Джания. В ее голосе звучал все тот же смех. — Мой евнух лишится за это клочка кожи.

Сареван уставился на нее, едва слыша ее слова. — Ты предназначена для того, чтобы стать императрицей. — Что, мой евнух?

Он не обратил внимания на ее безрассудство. — Знаешь, тебе не следовало затевать все это. Мы зашли слишком далеко. Это становится опасным. Его натянутость и чопорность отразились в ее глазах. — Ты предлагаешь другой выход?

Сареван провел пальцем по ее лбу, щеке и подбородку. Черное дерево на слоновой кости. — А ты согласна поразмыслить над этим? — Чего ты от меня хочешь? Я женщина. У меня вообще нет права голоса. — Думаю, это не так, принцесса.

Джания запустила пальцы в его волосы и увлекла его на подушки. Но вовсе не для любовных игр. Это настроение уже прошло. Она начала причесывать спутанные пряди его волос, снова укладывая их в простую косу, соответствующую его сану жреца.

— Говорят, ты совершенно неискушен в высоких искусствах. Ты поклялся избегать их. И все же ты настоящий мужчина.

— Это все ты, — сказал он чистую правду. — Неужели? — Ее пальцы на миг замерли, а затем снова принялись за прежнее занятие. — Если бы мой брат был женщиной, разве ты удостоил меня хотя бы взглядом?

Сареван повернулся к ней. Ее глаза были спокойны. Глаза льва. Царственные глаза.

— Но он — не женщина. Зато ты — истинная женщина. — А тысамое великолепное создание, которое я когда-либо видела. — Джания легко и быстро поцеловала его, словно не в силах удержаться. — Теперь иди. Мой брат ждет тебя.

Сареван встал. Ее ладони лежали в его руках, и он поцеловал их. — Я смогу вернуться?

— Не так скоро, как хотелось бы, — сказала она, — но сможешь.

* * *

Хирел не ждал его в своих покоях. Как сказали слуги, его вызвали, и никто не знал, когда он вернется.

Саревану надоело выслеживать его. Может быть, следующая охота закончилась бы не так рискованно, но вряд ли так же сладостно.

— Если он ждет извинений, — сказал Сареван, обращаясь к своему коту и Зха'дану, — то ему придется прийти за ними сюда.

В постель он улегся рано. Отчасти в этом была повинна усталость. Отчасти, как это ни парадоксально, его неугомонность. Стоило ему захотеть что-нибудь сделать, как оказывалось, что это запрещено. А единственное, что он желал получить немедленно, конечно, была золотая принцесса из слоновой кости.

Только сейчас Сареван осознал, к какому заточению сам себя приговорил. Перед ним была тюрьма, пусть обширная, пусть позолоченная и изящная, но все же тюрьма. Он мог смущать своим надменным и экзотическим видом членов совета империи, но права голоса на этих советах у него не было. Дворцовые интриги ничего не значили для него. Керуварион он покинул. Теперь он оказался в хитроумной и очень уютной ловушке, загнанный в угол, словно жеребец-сенель, очень ценный и очень буйный. Он даже не имел права возмутиться своим положением пленника: он стал им по собственному желанию.

И подобно жеребцу-сенелю, запертому в стойле и оторванному от вольных равнин и радостей битвы, он неизбежно оказался перед другой стороной существования жеребца. Он замечательно укрощал себя. Никто не мешал ему выполнять обязанности жреца в странствии: ему позволялось молиться и соблюдать пост на девятый день. А Хирел, благодарение богу, находился в отдалении, погруженный в обязанности принца. Женщины, голоса которых слышались через решетки, интриговали и восхищали его, но едва ли представляли собой опасность для его обета.

— Я пропал? — спросил он Зха'дана. Зхил'ари сидел рядом с ним на кровати, слушая его рассказ о том, что произошло в гареме.

— Неужели она выглядит в точности так же, как маленький жеребец? — спросил Зха'дан.

— В точности, — ответил Сареван. Он помолчал. — Нет. Она так же красива, вся белая и золотая. У нее то же лицо, что у него. Конечно, она изящнее. Она настоящая женщина. Он был бы таким, если бы бог сотворил его девушкой. Но… все же она отличается. Она не Хирел. Она — это она. Зха'дан понимающе кивнул. Его глаза потемнели. — Он нравится мне; я доставляю удовольствие ему, он мне. Нам хорошо вместе. Но все же я не совсем… Я-не ты. Сареван отмахнулся от этого.

— Я видел так много женщин, Зха'дан. Для принца это неизбежно. Династия существовала до него, и он обязан продолжить ее. Если женщина не замужем, если у нее нет изъянов, если она способна родить ребенка, она предлагается мне как надежда на продолжение рода. Даже то, что я ношу обруч, не имеет значения. Это только запрещает забавляться, пока я не найду свою королеву. — И ты нашел ее?

— Не знаю! — Сареван закрыл лицо руками. — Я был полон вина и обыкновенного упрямства. Однако никогда прежде мне не было так легко. И я никогда не чувствовал себя настолько непринужденно. Мне было все равно, что я делаю или чем мне придется заплатить за это; и тем не менее я вовсе не спешил попробовать это. Это было похоже на то… как если бы мы оказались за гранью мира и не осталось ничего, что могло бы потревожить нас там. — Магия?

— Не магия, — криво улыбнулся Сареван. — Скорее, очарование. Она не только красива, Зха'дан. У нее есть личность. Она как золотой орел, которого посадили в клетку. Я мог бы освободить ее. Я… мог бы… освободить ее.

И он погрузился в сон, унеся с собой эту поющую уверенность. Джания оставалась с ним в его снах, и оба они были там свободны: он освободился от своего обруча, а она — от своей вуали. Она была воплощением красоты. Она сказала:

— Если бы мой брат был девушкой, ты не удостоил бы меня и взглядом.

* * *

Сареван медленно вынырнул из глубин сна. Он чувствовал в своих объятиях теплое тело, слышал чей-то шепот. Сон во сне. Новый сон оказался более хрупким, но на диво реальным. Он сонно поцеловал его.

Вкус поцелуя оказался странным. Странно знакомым. Рука Саревана скользнула в поисках округлости полной груди, но ничего не нашла. Зато ниже выпуклость оказалась достаточно ощутимой.

Пальцы Саревана сомкнулись. Он хотел разжать их. Хирел сонно мигал, все еще во власти сна, но уже начиная хмуриться. Он был чересчур плотным для сновидения.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Сареван резким от испуга голосом.

Брови Хирела сдвинулись.

— Ты знаешь какие-нибудь другие слова, кроме этих? — А тебе известны какие-нибудь другие шутки, кроме этих? — Разве я положил твою руку туда, где она лежит? Рука тотчас же отдернулась.

— Я спал, — сказал Сареван.