Джудит Тарр - Жребий принцессы

• Название: Жребий принцессы
• Автор: Джудит Тарр
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• ISBN: 5-237-01175-6

Еще вчера юноша Хирел был наследником престола, Высоким Принцем Золотой Империи Асанина. А сегодня он — уже беглец, загнанный зверь, истерзанный душой и телом, и надеяться не на что… почти. Потому что приходит неожиданная помощь — от странного человека, что зовет себя Сареваном, жрецом Солнца, что владеет силами, которые не могут и не должны существоввать, что летает без крыльев и укрощает молнии, что сопособен принять вызов от самого могущественного мага — и победить. Двое как один встают против мира, в котором все остальные — целящие в сердце или в спину враги…

---

— Ты плохо выглядишь, мой господин. Не отнести ли тебя наверх?

— Как тебя зовут?

Мальчик смущенно моргнул, сбитый с толку вопросом и тоном, которым он был задан, но ответил довольно спокойно:

— Шатри, мой господин. Сын Тиштри. Мне известно твое имя, мой господин, — простодушно добавил он, не сумев, однако, скрыть озорства во взгляде.

Сареван пристально посмотрел в блестящие глаза, которые сначала широко раскрылись, а потом смущенно опустились. Шатри снова покраснел. Когда Сареван дотронулся до него, он вздрогнул, словно необъезженный жеребенок.

— Успокойся же, парень. Я тебя не съем. Какое из моих имен тебе известно?

— Э, господин, я знаю их все. Мы должны их знать. Но мы обязаны называть тебя мой господин и мой принц. — Почему?

— Потому что мой господин. Потому что так и есть. — Какое простодушие!

Но Шатри вовсе не был простаком. Он шел, подстраиваясь под нетвердый шаг Саревана, он подставлял ему плечо, однако, когда принц заговаривал с ним, он подавлял дрожь. Такое часто случалось с новичками, которые не испытывали ужаса, прислуживая магам, но ужасно боялись общества королей.

Они остановились во дворе конюшни возле самой большой каменной кормушки. Сареван присел на ее край. Долгое время он просто сидел и возносил молчаливые благодарственные молитвы за то, что ему больше не требуется делать ни шагу. Его зрение то прояснялось, то затуманивалось, а тело не переставало дрожать. И все же он улыбнулся Шатри и нашел в себе силы сказать:

— Ты знаешь моего сенеля? Это просто чудо, жеребец с голубыми глазами. Приведи его ко мне.

Мальчик замешкался, возможно, вспомнив наконец об указаниях, полученных не от Саревана. Однако он поклонился и ушел. Юлан остался с принцем. Сареван уселся на мокрую траву, которая росла возле кормушки, и привалился к теплому надежному боку кота. Юлан снова принялся мурлыкать.

К ним подходили и увещевали принца. Сареван лишь улыбался в ответ, но не двигался с места. Потом раздался чей-то крик, и огромная черная тень вырвалась из дверей конюшни.

Брегалан был не просто сенелем — он был потомком Бешеного. Он обладал разумом человека, брата, родственника, и это сочеталось с телом и мудростью животного. Он не выносил глупцов с их веревками и замками, которые пытались разлучить его с его двуногим братом, и лишь однажды позволил чужаку оседлать себя — ради спасения Саревана.

Как и его предок, Брегалан был черным. Он был прекрасен и отлично знал об этом. Он действительно был чудом, как указал о нем Сареван. В отличие от других сенелей с их серыми или зелеными глазами и даже в отличие от Бешеного и его потомства, чьи глаза сверкали как рубины, Брегалан смотрел на мир голубыми глазами. В спокойные минуты они напоминали о голубизне осеннего неба. В моменты ярости в них вспыхивал тот ясный сухой синий огонь, который живет в самом сердце пламени.

Брегалан увидел Саревана. Вращая глазами, он разбросал в разные стороны нескольких самонадеянных дураков, стоявших у него на пути. Одного из них, который не сразу отступил, он едва не затоптал.

Расчистив двор, он подошел к Саревану с большим достоинством, которому вредило только злобное фырканье в сторону Юлана. Кот отозвался ленивым ворчанием. Брегалан не снизошел до того, чтобы услышать его, и склонил голову перед хозяином, внимательно и осторожно рассматривая его. Сареван протянул руку и запустил пальцы в гриву сенеля. Брегалан опустился на колени. Прежде он никогда этого не делал. Прогнав набежавшие слезы, Сареван собрал остатки силы и взгромоздился на знакомую спину.

— Вставай, — прошептал он в настороженно приподнятое ухо.

Ехать верхом оказалось намного проще, чем идти. Поступь Брегалана с рождения была легкой. Но теперь он сотворил настоящее чудо, сделав ее мягче шелка. Жеребец обуздал свой бешеный нрав, хотя и не смог удержаться от легкого пританцовывания, пробуждая в Сареване чувство, очень похожее на радость. Он снова мог общаться с братом, и они начали бессловесную и бесконечную беседу двух тел. Сареван перестал быть калекой, инвалидом, бесценным сокровищем, вырванным у смерти. Он стал обычным человеком. — Это привилегия магов?

Сареван посмотрел и встретил взгляд больших золотистых глаз, лишенных белков, как у льва или сокола. Единственный из всех в Эндросе, детеныш асанианского льва оказался достаточно храбр, чтобы ступить на площадку, которую расчистил Брегалан. По-видимому, он и сам не осознавал своего мужества. В нем говорил голос крови, о чистоте которой так тщательно пеклись в Асаниане в течение тысячи лет. Его надменность была столь же великолепной, как высокомерие Брегалана. И жеребец, как когда-то до него Юлан, понял и принял это. Юлан был очень обрадован. И, судя по блеску глаз, Брегалан был обрадован не меньше. Сареван улыбнулся.

— Каждый может научиться верховой езде. Так же как и искусству любви, с которым, я готов признать, это имеет нечто общее.

Хирел мало-помалу избавлялся от загара, приобретенного им в скитаниях, и к нему снова возвращалась его благородная бледность оттенка слоновой кости. Теперь даже легкий румянец ярко проступал на его коже. «Странно, — подумал Сареван, — такое образование и такое воспитание, но стоит ему услышать хотя бы намек на грубое слово, и он краснеет как девица». Но надменность всегда служила Хирелу защитой. — Я прекрасно умею ездить верхом, но только с уздечкой — А, — сказал Сареван, — без уздечки скачут только потомки Бешеного. Это сын его дочери.

Хирел положил руку на шею Брегалана. Жеребец не воспротивился этому, не набросился на наглеца и не прогнал его прочь. Сареван почувствовал мгновенный укол ревности. Перед ним был чужак, надменный ребенок, не обладающий силой, однако рогатый брат Саревана не только мирился с его обществом, но и всем своим видом показывал, что принимает его. А этот дурачок даже не понял, какая ему оказана честь.

Сареван соскользнул с седла, что явилось для него первой половиной наказания за идиотские мысли. Вторую половину он выразил в словах:

— Хочешь научиться? Брегалан поможет тебе, если ты обещаешь не оскорблять его, думая о нем как о безмозглом животном.

Асанианец оставался холоден, но Сареван заметил, как озарилось его лицо, прежде чем он успел скрыть радость. — А кто же он, если не животное?

— Он родственник и друг. Он разумное существо, хотя у него нет языка, чтобы сказать тебе это. — Сареван взмахнул рукой с изяществом истинного принца. — Так ты садишься в седло?

Брегалан был самым крупным потомком Бешеного, и, хотя для жеребца японских кровей высокий рост — обычное дело, принцу старинного асанианского рода пришлось довольно высоко подпрыгнуть, чтобы взобраться в седло. Хирел проделал это с отточенной грацией танцора, присущей всем его движениям, и сверху вниз взглянул в лицо Саревана. Сареван улыбнулся.

— Ну, начинай. У тебя нет ни узды, ни поводьев, но у тебя есть твое тело. Используй его. Твое тело должно говорить с телом сенеля. Да, вот так, осторожно. Теперь слушай, он отвечает. Да. Да, вот так.

Сареван вновь улегся на траву рядом с Юланом и повысил голос так, чтобы его было слышно без усилий. Собралась толпа: конюхи, грумы, вездесущие праздные зеваки. То, что чужак осмелился сесть на спину одного из этих демонов, было большой редкостью. А то, что он оказался асанианцем, да в придачу именно этим асанианцем, делало зрелище достойным созерцания.

А кроме того, неохотно отметил Сареван, все пришли посмотреть на него самого. И ради них он сел, скрестив ноги и выпрямившись, одетый в теперь уже не слишком чистую рубашку, и прислонился к Юлану ровно настолько, чтобы не было заметно, как он ослабел. Другой голос заполнил наступившую паузу.

— Нет, не пригибайся к седлу. Сиди прямо и не направляй его ногой. Всей ногой, господин. Удары пятками его только раздражают.

Каким же тусклым стал для Саревана этот мир, если Мирейн Ан-Ш'Эндор выглядел в нем просто невысоким человеком в королевском платье и с очень темной кожей! Сияние исчезло; в мозгу Саревана больше не звучал звенящий певучий голос, знаменовавший присутствие Солнцерожденного, а ведь это был его отец, источник его сил и его опора, притяжение которого может сравниться лишь с притяжением земли. Даже когда он подошел и обнял сына за плечи, тот почувствовал лишь прикосновение теплой плоти, родной, но все же чужой Нить, связующая их, порвалась.

Сареван уцепился за него и не заплакал. Это уже случилось после того, как закончилось его долгое ужасное путешествие от границ страны смерти, когда он проснулся и понял, что превратился в калеку. Сила исчезла, остались лишь пустота и боль. Он расплакался как ребенок и рыдал до тех пор, пока не взглянул своими опухшими затуманенными глазами на отца и не увидел на его лице печаль и тревогу. И тогда он поклялся: больше ни единой слезы. Он жив, он поправляется, и этого достаточно.