Сэм Шенбаум - Шекспир. Краткая документальная биография.

• Название: Шекспир. Краткая документальная биография.
• Автор: Сэм Шенбаум
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Публицистика
• Год: 1985

---

Этого нельзя было сказать о Грине. В качестве секретаря городской корпорации он вел протоколы заседаний корпорации в Гилд-Холле, а также принимал участие в Дискуссиях совета. Стряпчий (позднее барристер) [адвокат, имеющий право участия в разборе дел высшими судебными инстанциями. - Перев.] Томас Грин, окончивший юридическую школу "Мидл Темпл", был родственником Шекспира по крови или через брак - он говорит о себе как о родственнике [cousin], и так как елизаветинцы свободно употребляли это слово, возможно, Грин действительно состоял в родстве с Шекспиром. Они, по-видимому, были накоротке, и странно, что Шекспир не упомянул Грина в своем завещании. В 1609 г., собираясь купить себе дом, он проживал у Шекспира и не очень-то спешил переезжать в здание, которое ему продавал Джон Браун "главным образом потому [писал он], что я имею возможность остаться еще на год в Нью-Плейс".[15.10] Уже самое упоминание об огораживании выводило Грина из себя, так как он незадолго до того вложил 300 фунтов в половинный пай десятинных земель.[15.11] Вот почему секретарь городской корпорации в составленных им меморандумах несколько раз упоминает своего родственника - держателя другой половины десятинных земель, 23 сентября Грин высказал свою озабоченность на заседании совета, который единогласно проголосовал за сопротивление огораживанию. Через два месяца члены совета, от которых откололся только один-единственный олдермен Коудри, согласились использовать все законные средства для того, чтобы воспрепятствовать планам Мэйнуоринга относительно луговины Уэлкомб. Тем временем Шекспир благоразумно заключил соглашение с родственником Мэйнуоринга Уильямом Реплингемом из Грейт-Харборо, который был юристом и выступал в качестве представителя Мэйнуоринга. В соответствии с этим соглашением, составленным 28 сентября, Реплингем обязался компенсировать Уильяму Шекспиру, его наследникам или его правопреемникам "все возможные потери, ущерб и помехи", связанные с годовым доходом от его десятинных земель, "будь то по причине огораживания или упадка пахотного земледелия на этих землях, если это огораживание будет введено и распространено названным Уильямом Реплингемом". По рекомендации Томаса Лукаса, адвоката Шекспира, стороны включили в текст соглашения имя Грина.

Это, однако, отнюдь не успокоило Грина. В ноябре он разыскивал в Лондоне Комба и, не найдя его, обратился к Шекспиру, который прибыл в столицу из Стратфорда. Меморандум Грина от 17 ноября указывает на то, что Шекспир пытался успокоить его.

Мой кузен Шекспир прибыл вчера в город, и я посетил его, чтобы узнать, как он себя чувствует. Он сказал мне, что они [то есть Комбы] заверили его, будто они намерены произвести огораживание не дальше Госпнл-Буша, а оттуда, не захватывая части лощин, выходящих в поле, до ворот в ограде Клоптона, включительно до участка Солсбери; а также, что они намереваются в апреле обмерить землю, и только тогда они дадут ответ, не раньше.[15.12]

Грин добавляет, что и Шекспир, и его зять доктор Джон Холл заверили его, что ничего не будет предпринято. Однако межевание было проведено не в апреле, а гораздо раньше - в декабре, и, когда секретарь корпорации услышал об этом 10 декабря, он отправился разыскивать Реплингема на постоялом дворе "Медведь" и в Нью-Плейс. Но ни в том, ни в другом месте Грин не застал его.

Однако Грина поддерживали члены корпорации. Они робко обратились к Комбу, отправив депутацию из шести человек, "чтобы выразить свое уважение и пожелать, чтобы он соизволил воздержаться от огораживания, а также выразить желание и готовность заслужить его уважение".

Комб поблагодарил их за уважение, но не отступил ни на шаг огораживание было ему выгодно; Мэйнуоринг зашел уже слишком далеко, чтобы поворачивать назад. Наступила оттепель, и он мог начать рыть канаву и высаживать живую изгородь. 23 декабря корпорация отправила подписанные "почти всеми" ее членами письма Мэйнуорингу и Шекспиру. "Я также переписал от себя, - добавляет Грин, - для моего кузена Шекспира копии всех наших клятвенных обязательств, сделанных тогда, а также отметил неудобства, которые будут умножаться в связи с огораживанием". В тот день совет пытался заручиться поддержкой в этом деле других местных держателей земли - Эндрю Арчера из Тэнворта, обладателя поместья и общинных земель Бишоптона, и сэра Фрэнсиса Смита, владевшего землей в Уэлкомбе.[15.13] Эти письма к Шекспиру исчезли, однако сохранилось письмо корпорации Мэйнуорингу. Члены корпорации умоляли его вспомнить о пожарах, опустошивших Стратфорд, и предупреждали, что огораживание, которое приведет к разорению города, навлечет на его голову проклятья 700 местных бедняков.

Все было бесполезно. В декабре наступила оттепель, и люди Комба начали рыть канавы, на отвалах которых высаживалась живая изгородь. Вскоре она протянулась "по крайней мере на 50 перчей" - 250 метров. Городской совет предпринял контратаку. По совету Грина 6 января 1615 г. Уильям Уолфорд и Уильям Чандлер купили разрешение на аренду земли в Уэлкомбе, став таким образом арендаторами с правами на общинную землю. Через три дня, выслав вперед своих землекопов, они начали тайно засыпать канаву Комба. Когда весть об этом дошла до Комба, он, как и следовало ожидать, пришел в ярость. На глазах у собравшейся толпы люди Комба швырнули на землю Уолфорда и Чандлера, а их хозяин, "сидя верхом на лошади, смеялся и говорил, что они дрыгают ногами, как заправские футболисты" {Во времена Шекспи футбол считался игрой для простонародья. Так что слова Комба выражают помещичье высокомерие.}. Кроме того, он оскорблял членов корпорации, называя их "мошенниками-пуританами" и мелкой сошкой со всеми их законными правами (имея в виду юридический предлог, использовав который они выдавали себя за владельцев общинной земли)". И все же, несмотря на свой праведный гнев, Комб предложил Грину 10 фунтов, чтобы тот купил себе мерина, а в благодарность примирил бы его с городским советом. Но Грин был не из тех, кто берет взятки. На следующий день женщины и дети из Стратфорда и Бишоптона закончили работу по засыпке канавы.

28 марта суд присяжных Уорика в ответ на ходатайство бейлифа и главных горожан Стратфорда отдал распоряжение, запрещавшее Комбу и кому-либо другому проведение какого-либо огораживания, которое противоречило за конам королевства, за исключением случаев, когда они смогут представить достаточные основания для своих действий открытому суду присяжных. Мэйнуоринг и Реплингем признали свое поражение, но Комб был вне себя и упорствовал. Он грозил и бранился, избивал бедных арендаторов, заключал их в тюрьму и конфисковывал их свиней и овец. Скупив землю и дома, он избавился от всех жителей Уэлкомба, разумеется за исключением обитателей собственного дома. В сентябре Грин сделал в своем дневнике наиболее озадачивающую запись: "У. Шекспир говорит Дж. Грину, что я не потерплю огораживания в Уэлкомбе". Дж. Грин был братом автора дневника Джоном. Но зачем Шекспиру понадобилось сообщать Джону Грину факт, о котором тот не мог не знать? И зачем Джон затруднял себя передачей этого сообщения брату? Наконец, почему Томас счел это известие настолько интересным, что отметил его в дневнике? Возможно, "я", является опиской и означает "он" [he]. Или, может быть, Грин хотел написать bar [отменять] {Тогда фраза звучала бы: "Я не отменю огораживания...". - Прим. перев.}, а не bear [выносить, терпеть]. Сначала он написал to he...; возможно, он собирался продолжить слово и написать to help [помочь], затем передумал, желая избежать возможной двусмысленности: to help могло означать или to aid [помогать], или to remedy [исправлять, исцелять].[15.14] В таком случае слово bear тоже можно, было понимать двояко - как endure [выносить] или как justify [оправдывать]. Всякая попытка толкования этой. записи не более чем догадка.

Несмотря на решение суда, дело тянулось еще, целый год. Затем во время великопостной сессии суда присяжных в 1616 г. главный судья королевской скамьи сэр Эдуард Кок посоветовал Комбу утихомириться; пока глав ный судья служит своему королю, ему запрещается огораживать и присоединять общинные участки к своим пахотным землям. В апреле Комб убедился в действенности ре. шения суда присяжных: он "потерял надежду когда-либо произвести огораживание". Но если он и потерял надежду, то ненадолго. В июне он вновь предложил своим "возлюбленным друзьям и добрым соседям" новую серию проектов, более приемлемых; но члены корпорации не попались на приманку. Они просто попросили Комба оставить их в покое.[15.15] Но он этого не сделал. Шекспира, который, видимо, никогда не испытывал пристрастий ни к одной из противоборствующих сторон, теперь это не могло заботить. Его уже не было в живых.

В течение последних лет жизни ушедший на покой драматург проживал вместе со своей семьей в Стратфорде. Насколько известно, жена Шекспира никогда не отлучалась из города, но в сведениях о ней существует пробел между крещением ее детей и завещанием поэта, если не считать упоминания в завещании пастуха Уиттингтона 40 шиллингов, находившихся у Энн Шекспир (Shaxspere). Биографии се дочерей документированы более обстоятельно.