Мария Барышева - Увидеть лицо

• Название: Увидеть лицо
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Одиннадцать человек, десять пассажиров и водитель, едут на автобусе. Точнее они немного задремали и проснулись, когда автобус тряхнуло. И тут выясняется, что автобус заблудился. Что все пассажиры ехали в разные места и из разных мест. Что водитель вообще очнулся не в том автобусе, в каком он начинал путь. За окном — проливной дождь и странный лес, в котором перемешаны все возможные деревья. А еще табличка на которой написаны все города, в которые они едут. После пяти часов езды по пустынной трассе они подъезжают к странному пустому дому. При этом одновременно у дома кончается дорога, а в автобусе кончается бензин…

У автора куча произведений, все, насколько я понимаю, одного плана. Новинкой является не это произведение, другое, просто я взял наугад. Мне понравилось. Затягивает. Во всяком случае я проглотил почти 300 кб, почти не заметив этого. Даже потом перепроверил, да, действительно — в первой выкладке (из четырех) около 15 авторских листов. Так что моя рецензия явно должна быть положительной. Автор пишет, что издательства отвергают. Возможно, что это из-за неправильного позиционирования книги. Если автор и в издательства посылал как фантастику, то он не прав. Возможно, что из-за большого объема книги. Может быть автору стоило поискать наоборот — продолжающиеся серии? Издают же серии вроде «Готики» (хотя я сам эту серию не читал). Возможно, что для ужастика всетаки слишком медленное развитие сюжета, и отсюда некоторые «страшилки» (табличка с названиями, попытка вспонить себя как толстую женщину, видение с убийством у Евсигнеева и потом находка им вещей парня) мне кажутся немного пристегнутыми сбоку. Хотя не сомневаюсь, что дальше они свою роль сыграют. Моя оценка 8.0. Весьма осторожная. Я не берусь в данном случае судить — достойна повесть опубликования или нет. Я очень давно не читал ужастики, даже не помню что читал в последний раз (Стайна?). Скорее это моя рекомендация всем попробовать прочитать. Думаю, что многим понравится. Сам буду рад услышать мнения по этому произведению.

---

Марина согласно улыбнулась. Впрочем, других не было, и с этим, волейневолей, приходилось считаться.

Вскоре за ней заехал ее новый друг — Эдуард, владелец крупнейшего в Волжанске автосалона. Он прикатил на своей шикарной большой машине — Марина совершенно не разбиралась в марках — машина была красивой, и этого ей вполне хватало. Ей нравилось, что Эдуард не пользуется услугами шофера, а водит сам — она всегда считала, что мужчина кажется более мужественным, когда самолично сидит за рулем. Возможно, он и вызовет шофера на обратную дорогу, но сейчас он один — и это главное.

На выставке было людно, и Марина с небрежным удовольствием принимала комплименты и восхищенные взгляды от мужчин, обращавших на нее куда больше внимания, чем на экспонаты или на своих спутниц. Эдуард ревновал и похаживал вокруг, словно раздраженный лев. В глазах женщин прорастал бессильный лед, и их приветливые голоса походили на змеиное шипение. Подруги и приятельницы целовали воздух рядом с ее щекой, и в движениях их губ была бешеная зависть. Официант, разносивший шампанское, остановился возле нее, с легким поклоном протягивая поднос, и Марина неохотно, но все же взяла бокал с пенящейся жидкостью. Она не очень любила алкоголь. Отпив глоток, она отвернулась от безмолвно застывшего официанта, который для нее был лишь неким безликим и бесполым существом, и снова окунулась в набежавшую волну восхищенных улыбок и медовых голосов. Официант, сделав шаг назад, взял с подноса один из бокалов, осушил его в пару глотков и, глядя сквозь него на золотоволосую красавицу, произнес с легкой усмешкой:

— Ну, вижу, тебя и спрашивать смысла нет! Спи, золотая моя Нарцисса. Спи…

III

Олег открыл глаза, отчаянно зевнул, потом поднял голову и недовольно потер отпечаток руля на щеке. Он устал — отчаянно устал — так, что заснул прямо в машине. Слава богу, что он сделал это уже после того, как припарковался.

Он вылез, запер свою любимую "блондиночку", любовно похлопал ее по крылу и направился к подъезду. И с чего он так устал? Впрочем, это было не так уж важно. Важно было, что сейчас он будет дома, а дома — мама, которая откроет ему дверь, растреплет ему волосы, разогреет вкуснейший ужин, и, пока он ест, будет сидеть рядом, слушать его болтовню и, качая головой, говорить, как обычно: "Олежа, когда же ты повзрослеешь? Олежа, когда же ты перестанешь заниматься ерундой? Олежа, тебе тридцать четыре, а ты все еще ведешь себя так, будто тебе лет одиннадцать!" А потом он немного повозится со своей чудесной коллекцией…

Олег замедлил шаг, нахмурившись. Одиннадцать лет, одиннадцать… Эта цифра отчегото неожиданно показалась ему очень важной.

Вспомни! Разве ты не помнишь?!

Он покачал головой. В голове метались какие-товоспоминания — неопределенные, бесформенные, словно силуэты рыб во взбаламученной илистой воде. Так ничего и не поняв, Олег пожал плечами, потом открыл дверь подъезда и начал подниматься. Возле своей квартиры он остановился, снова зевнул, потом нажал на пуговку звонка, и где-то в недрах квартиры громко затренькало. Если он возвращался не слишком поздно, то старался не открывать дверь своим ключом. Мать настаивала на этом, твердя, что ей нравится самой отпирать ему дверь. Ну, нравится, так нравится, и сейчас он ждал, сонно елозя ботинками по влажному коврику.

Дверь долго не открывали — так долго, что вначале появившееся удивление на его лице начало сменяться тревогой. Он порылся в карманах, нашел ключи, выбрал нужный и начал толкать его в замочную скважину, но ключ почему-то не подходил. Замок, что ли, засорился? Олег вытащил ключ и сердито посмотрел на него, и в тот же момент из-за двери раздался приглушенный голос матери.

— Я звоню в милицию!

— Смешно, — сказал Олег с облечением и спрятал ключи. — Может прервешься и откроешь мне?!

— Что вам надо?! — испуг в голосе был почти искренним. Олег ошарашенно посмотрел на дверной глазок, потом привстал на цыпочки и помахал ему ладонью.

— Мам, ну хватит уже! Открывай, я жутко устал! Потом вместе посмеемся!

За дверью наступила удивленная тишина, потом послышалось неразборчивое мужское бормотание — похоже, отец еще не спал. Олег стукнул кулаком в дверь и раздраженно произнес:

— Открывайте, елкипалки! Дожили, родного сына на порог не пускают! Вы что — замок сменили?! А меня предупредить не надо было?!

Дверь отворилась, и на Олега подозрительно взглянул полузнакомый мужчина со встрепанными темными волосами, облаченный в отцовский халат. Мать встревоженно выглядывала из-за его плеча, смешно вытягивая шею.

— Чего вам?! Чего вы в замке ковыряетесь?!

— Дядя Костя?! — изумился Олег, узнав старого отцовского приятеля, и тут же вспомнил, почему это словосочетание "одиннадцать лет" показалось ему таким важным. Он вспомнил скандалы. Вспомнил разбитую вазу. Вспомнил обидные, ранящие слова матери.

Господи, почему это не Костин ребенок?!..

Но разве дядя Костя не умер?! Он ведь умер! Давно умер!

— Не знаю, кто ты, — процедил дядя Костя сквозь зубы, — но валика ты, малый, отсюда, пока я тебя с лестницы не спустил!

— Ты смотри!.. Ты чего раскомандовался в чужом доме! — вскипел Олег. — Еще и отцовский халат напялил! Еще не известно, кто кого сейчас спустит! Мам, что еще за дела?!

Та ошеломленно округлила глаза.

— Мам?!

— Мама, что происходит, — Олег попытался было протиснуться в квартиру, но дядя Костя отпихнул его назад, но не это его поразило, а то, что мать помогла ему это сделать.

— Мам, да ты что?! Где отец?!

— Чей?

— Мой, разумеется! И твой муж, если ты забыла! Сергей Семенович Кривцов!

Ее глаза стали еще больше.

— Да вы что?.. Мы развелись много лет назад! Вот мой муж, — она кивнула на дядю Костю, который сверлил его враждебным взглядом. Олег с потрясенным возгласом качнулся назад.

— Что?!

— Молодой человек, вы наверное, ошиблись квартирой, — сказала его мать с легким оттенком сочувствия, смешанным с паникой. — Вы… уходите!

— Мама…

— Я не ваша мать!

— Да ты что, с ума сошла?! Это же я, Олег! Твой сын!

— Это вы сошли с ума! У меня никогда не было детей! — отрезала она, и дверь с грохотом захлопнулась. Олег ударил по ней кулаком, потом сполз по косяку, тупо глядя перед собой. Его лицо искривилось в болезненной гримасе.

— Что это за бред?! — прошептал он прыгающими губами. — Моя мать замужем за этим кретином?! Что значит… не было детей?! Господи, что это значит?!..

— Наверное, только то, что у нее действительно никогда не было детей, — дружелюбно пояснил чей-то очень знакомый голос совсем рядом. Олег вскинул голову и увидел худощавого паренька, который сидел на перилах и покуривал, болтая ногами. Он знал его. Конечно же, он знал его. И теперь вспомнил и все остальное — и Гершберга, заваливающегося назад, и кружащиеся подвески, и крик эксрыженькой Али, уверяющей, что все это — лишь иллюзия, пусть и вполне реальная, и женщину с лицом его матери и ее голосом, снова и снова всаживавшую кинжал ему в живот. И, конечно же, он знал его имя.

— Аа, ЛехаКристина! — зловеще протянул Олег, медленно поднимаясь. — Гермафродит несчастный! Твои штучки?!

— Хмм, боюсь, нет, приятель! — Лешка широко улыбнулся и приподнял над головой воображаемую шляпу. — Как раз твои! Признайся, ты ведь всегда боялся такого поворота событий? Удивительно, как много разнообразных по степени идиотизма страхов спрятано в каждом человеке! Они копошатся в нем, как блохи!

Разъяренный и напуганный Кривцов уловил только последнее слово.

— Я тебе сейчас покажу блох! — закричал он и прыгнул к нему. Лешка соскочил с перил и спокойно позволил Олегу нанести себе сокрушительный удар в челюсть. Тот, охнув, отдернул ушибленную руку, потом изумленно посмотрел на Лешку, который задумчиво подвигал челюстью, усмехнулся, после чего воспроизвел движение Олега, и тот, слишком ошарашенный, чтобы успеть защититься или отскочить, полетел через всю площадку, впечатался плечом в стену и с болезненным возгласом обрушился на холодный грязный пол.

— Штука в том, что я могу отключать свои нервные окончания и чувствовать боль лишь, когда мне этого захочется, — преподавательским тоном сообщил Лешка, останавливаясь рядом с ним, и Олег, приподняв перекошенное от боли лицо, прошипел:

— Ах ты, падла! Нечестно играешь!

— А честно и не интересно, — заметил Лешка. — Честно — это уже не игра. Это правила. Все равно, что переход дороги по зеленому сигналу светофора. Честность скучна и скудна, как государственная пенсия. Будь я честным, то просто убил бы вас — и все! А так ты до сих пор жив лишь благодаря тому, что я совершенно нечестный парень!

— Это сон! — пробормотал Олег и привалился к стене, потом сплюнул яркокрасным и вытер ладонью разбитую губу. — Я сплю! Я знаю это! И мне на тебя наплевать — понял, гнида?!