Эркебек Абдулаев - Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения)

• Название: Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения)
• Автор: Эркебек Абдулаев
• Издательство: Альманах «Вымпел»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997

Они изучали иностранное оружие и минно-взрывное дело. Много бегали по ночному лесу, ломая тонкую корку льда и проваливаясь в ямы с водой по пояс. Принимали на слух морзянку и работали на ключе. Лазали по скалам и прыгали с парашютом. Учились метать в цель ножи и топоры, драться одновременно с шестью партнерами. Их натаскивали замечательные педагоги-практики, имевшие опыт боевой работы во многих странах. И готовили их не просто к войне, а к войне до победы. Из них сделали бойцов «Вымпела» — одного из самых прославленных спецподразделений в мире. И им никогда не приходилось сидеть без дела.

---

— Не, ребята, драться с толпой не наша стихия!

Раздеваясь, обнаружили жуткие синяки на руках и ногах, хотя солдаты били нас не сильно. Доложили о своих впечатлениях руководству.

Сергей Лысюк пригласил меня в дивизию на испытания изделия «Ключ-2», который представляет собой обычную эластичную взрывчатку, нарезанную узкими лентами, толщиной в мизинец. На специально отведенной площадке собралось несколько милицейских генералов, сотрудники НИИ спецтехники МВД. Солдаты прикрепили заряды к дверным петлям, прижались к стене на расстоянии… трех метров. Взрыв!

Вернувшись к себе, решил поработать со взрывчаткой по методике Лысюка. Начальство запаниковало. Мало ли что может случиться! С другой стороны опыт задействования «Вымпела» в операциях внутри Союза выявил ряд существенных пробелов и недоработок в боевой подготовке. Получилась классическая тупиковая ситуация вроде «Казнить нельзя помиловать», вернее «Разрешить нельзя запретить».

Посоветовавшись с начальником отдела Кимом Виктором Николаевичем, составил сразу три плана-конспекта на одно полигонное занятие:

— по отработке штурма здания,

— по минно-подрывной подготовке,

— по проведению учебных стрельб с использованием боевых патронов.

Начштаба подписывает эти планы, украсив строжайшей резолюцией соблюдать меры безопасности. Офицер штаба спрашивает:

— Какова безопасная дистанция для подрыва небольших безоболочечных зарядов?

Нехотя отвечаю:

— Пятьдесят метров.

Он хитро прищуривается:

— Я же знаю, что ты будешь подрывать на расстоянии пятнадцать метров!

Ха! Если бы он знал, что собираюсь взрывать на расстоянии трех метров.

На полигоне дивизии в Новой деревне стоит панельный пятиэтажный дом, усиленный изнутри стальными балками и специально выстроенный для отработки штурмовых действий.

Вместо двери ставлю лист фанеры. Сперва нужно испытать на своих ушах, какое количество ВВ следует использовать для отработки учебных занятий. По периметру двери прикрепляю детонирующий шнур, длиной шесть метров. Каждый сантиметр ДШ содержит один грамм тэна. Тэн мощнее тротила примерно на 35 процентов. В тротиловом эквиваленте получается почти килограмм. И ощутить его действие придется в помещении 4х4 метра!

Взрыв оказался слишком мощным, уменьшаю заряд до двух метров ДШ.

Каждая учебная группа минирует дверь, подрывает ее, прячась за пластиковыми полицейскими щитами, затем с криком и матом устремляется в соседнюю комнату, где располагается «террорист» с «заложником». В роли террориста выступаю я сам, а в заложники по очереди беру командиров групп. Им полезно посмотреть процесс изнутри, испытать весь букет ощущений противника. Вообще-то самым первым «заложником» оказался случайно подвернувшийся тыловик. Прикрывшись пластиковыми щитами, по радио контролирую отсчет времени. Взрыв! Здоровенный кусок фанеры врезается в щит возле уха «заложника». Тут же в проеме двери в пыли и дыму вырастают фигуры штурмовиков, через секунду нам на головы садятся ребята, влетевшие в окно, от души дубасят нас ногами. Бедный тыловик потом долго тряс головой и стал за километр обходить полигон.

Учебные группы, меняясь местами, вламываются в помещение через дверь, влетают в окна сверху с использованием системы «Ролглисс», карабкаются снизу по приставным лестницам. Командиры групп по очереди выступают и в роли руководителя операции, отрабатывая взаимодействие всех штурмовых групп и снайперов. Мы научились брать «террористов», засевших с заложниками на третьем этаже, за 5,5 секунд. У «Альфы» примерно такой же результат. «Краповые береты» справлялись с задачей немного быстрее. Но там солдаты срочной службы, они помоложе, порезвее и поотчаяннее.

По такой же методике отрабатывали освобождение самолета, автобуса, железнодорожного вагона и судна.

Несколько слов следует сказать о принципах организации операции по освобождению заложников. Как правило, команда на выезд поступает внезапно: в таком-то месте кто-то захватил заложников, вперед! Командир группы пытается уточнить подробности, но это редко удается. Ведь он должен принять решение какой комплект брать с собой: № 1, или № 2? Одновременно объявляется сбор по тревоге всех бойцов, находящихся вне пределов части. Не все соберутся в обусловленное время, поэтому комплектовать боевые расчеты и группы придется из имеющегося в наличии личного состава. Такие коллективы иногда страдают отсутствием слаженности действий. Ладно, приехали на место, начинается вникание в суть дела. Если к тому же там окажется уйма большого начальства, мешающего работе? Командир группы должен, несмотря на все трудности, организовать собственную разведку, выставить наблюдателей, проверить оцепление. Составить план местности и объекта, в котором засели террористы. Наладить закрытый канал связи с Руководством. Короче говоря, провести предварительную организационную и штабную работу. Ему нужен специально оборудованный штабной автобус. В штабном автобусе должен быть десяток радиостанций с аппаратурой записи всех разговоров (это нужно для последующего разбора полетов и особенно для прокурора, если, не дай бог, кого-нибудь нечаянно подстрелишь). Хорошо, если бы все наблюдатели вели видеосъемку и картинки автоматически поступали бы на мониторы и записывались на пленку. Каждого наблюдателя-оператора должны сопровождать два снайпера. Один держит на мушке цель, другой прикрывает тыл. Через пятнадцать минут снайперы меняются ролями. Дольше пятнадцати минут человек физически просто не в состоянии концентрировать внимание на цели. Через несколько часов группа наблюдателей выдохнется и ее надо менять. Идеальный вариант, когда миниатюрные видеокамеры пристегнуты не только к стволам снайперов, но и к автоматам бойцов штурмовой группы. Постепенно прибывают остальные бойцы. Их тоже нужно где-то разместить, накормить, обогреть (это особенно актуально в зимних условиях), ввести в обстановку. Для этого тоже нужны спецмашины, оснащенные компьютерами, классными досками и цветными фломастерами для рисования, оборудованные спальными местами, кухней и туалетом, потому что операция может продолжаться несколько суток. Мужики, не забудьте еще про отдельный автобус для генералитета! Где они будут пить водку и надувать щеки друг перед другом. Дешевле обойдется!

Пожалуй, штабная работа по организации этого процесса гораздо сложнее проведения непосредственно самого штурма. К сожалению, до сих пор нельзя похвастать четкой организацией штабной работы. Буденовск и Кизляр тому доказательство. Этому есть несколько причин.

Во-первых, начальство никогда не любило учиться. Так, за год нашей работы на полигоне, большие руководители появлялись там всего два-три раза. Образовался разрыв в системе боевой подготовки. Мы штурмовать умеем, а начальство не может нами толково распорядиться. Поэтому нужно учить все руководство, вплоть до Президента. У его помощника по вопросам безопасности должны быть несколько пакетов с подсказками, готовыми сценариями действий в различных нештатных ситуациях.

Во-вторых, личный состав боевых групп постоянно перемешивался. Начальству нужно отслеживать процессы, происходящие в коллективах, внедряя туда своих «штыков». А в слаженных и сплоченных коллективах никто друг друга не выдаст. Иногда руководить боевыми группами назначали «блатных» офицеров со стороны. Через полгода такие ребята уходили выше, уже имея в своей анкете соответствующую запись и репутацию крутого боевика. Карьера ему обеспечена! Хочу сразу оговориться, что большинство «блатных» были неплохими ребятами, прошли Афган и Анголу и горячие точки Союза. Служба в боевом подразделении оказала на них колоссальную положительную роль. С некоторыми потом доводилось встречаться в экстремальных условиях в самых невероятных местах.

В-третьих, отсутствие должного финансирования и слабое знание нужд и потребностей контртеррористических подразделений. Например, закупили нам партию защитных шлемов с пуленепробиваемыми стеклами. Решили мы их опробовать, а нам не дают. Говорят, выдадим непосредственно перед боевой операцией! Сумели все-таки настоять на своем, и оказалось, что они для наших условий не подходят. Каска из спецпластика легкая, а стекло тяжелое. Стекло постоянно запотевает, а каска плохо сидит на голове, съезжает на глаза при закрытом забрале или на затылок при открытом. Мы просили титановые шлемы фирмы ТИГ, как у «Альфы», по цене 1000 долларов за штуку, а нам купили пластиковые по 900. Оказывается, тыловики решили сэкономить. Кончилось тем, что все равно пришлось приобретать ТИГи. А пластиковые шлемы так и остались лежать на складе.

Впрочем, через такую болезнь роста прошла до нас и «Альфа», а после нас «Витязь». Обидно, что каждое подразделение доходило до всего своим умом, наступая на одни и те же грабли.