Эркебек Абдулаев - Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения)

• Название: Позывной – «Кобра» (Записки разведчика специального назначения)
• Автор: Эркебек Абдулаев
• Издательство: Альманах «Вымпел»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997

Они изучали иностранное оружие и минно-взрывное дело. Много бегали по ночному лесу, ломая тонкую корку льда и проваливаясь в ямы с водой по пояс. Принимали на слух морзянку и работали на ключе. Лазали по скалам и прыгали с парашютом. Учились метать в цель ножи и топоры, драться одновременно с шестью партнерами. Их натаскивали замечательные педагоги-практики, имевшие опыт боевой работы во многих странах. И готовили их не просто к войне, а к войне до победы. Из них сделали бойцов «Вымпела» — одного из самых прославленных спецподразделений в мире. И им никогда не приходилось сидеть без дела.

---

Стволы хранятся в подвалах 5-го Управления МГБ, взрывоопасные предметы на территории оперативного полка в Пагмане, в закопанных двадцатитонных контейнерах. Трофейные ракеты и мины предварительно в течение недели выдерживаем в окопах и лишь после этого переносим в контейнеры. Это нужно на всякий случай: вдруг моджахеды подсунут нам «адскую машину»?

В Кабул приехал два очкарика из научно-технической разведки ПГУ. По этому поводу собрали аппарат советников 5-го отдела Представительства КГБ. Гости читают лекцию об изделиях, интересующих военно-промышленный комплекс. Перечень огромен: здесь и противотанковые снаряды, и зенитные ракеты, и даже аккумуляторные батарейки. Я потихоньку выхожу из комнаты и возвращаюсь обратно с небольшой коробочкой. В ней дюжина «таблеток», аккумуляторных батареек американского производства. Дарю коробочку очкарикам.

После лекции получаю втык от начальника: он считает, что такие подарки следует оформлять документально. Теперь ребята будут поощрены, а мы останемся ни с чем. Я возражаю, что трофеи мне достаются бесплатно, а потому их не жалко. Этого добра у меня навалом. Между прочим, я припрятал трофейные мины к 82 мм миномету, снаряженные химическими отравляющими веществами. Если кто-то желает награды, могу подарить. Начальство долго думает. В конце концов чувство осторожности берет верх: никто не хочет связываться с химией.

Через несколько дней к нам в Представительство забрел еще один охотник за трофеями, на этот раз из «соседнего ведомства» — ГРУ. Знакомимся. Рекомендую ему сначала нашить потайные карманы в куртке и везу в Пагман. Открываем контейнеры. Пока отвлекаю внимание заведующего складом, коллега из ГРУ набивает карманы. Потяжелевший и очень довольный подполковник с трудом забирается в машину. По дороге в Кабул он задает вопрос, не попадались ли мне американские ПЗРК «Стингер»?

Я прикидываюсь «чайником»:

— «Стингер» — это с такими решетками сверху, что ли? У меня их было две штуки, — невинно разыгрываю его.

У военного разведчика перехватило дыхание:

— Где они?!

— Подарил ребятам из научно-технической разведки.

— Если еще попадется, отдашь мне? — начинает заискивать коллега.

— Естественно, — великодушно соглашаюсь я.

Дело в том, что Командование 40-й Армии за «Стингер» обещало «Золотую звезду» Героя. А тут подполковнику ГРУ удача сама лезет в руки — «лох» из КГБ налево и направо раздает бесценные трофеи!

Военному разведчику не повезло: вскоре два «Стингера» были взяты вертолетчиками и «Золотые звезды» достались им. Подполковник сразу позабыл к нам дорогу. Жаль, конечно, поскольку он наобещал мне и круглосуточный пропуск в женский модуль 40-й Армии и дешевые шмотки в «чековых» магазинах.

А трофейные «Стингеры» попали с помощью Советской разведки в Иран. В средствах массовой информации промелькнуло сообщение о том, что американский вертолет в Персидском заливе был обстрелян иранским быстроходным катером. Янки вызвали подмогу, разметелили басурман и обнаружили в катере свой родной «Стингер». Вот было шуму!

Чрезвычайные происшествия и несчастные случаи

По мере возрастания нагрузок в Пагманской школе, росло и количество несчастных случаев. Впрочем, без смертельных исходов. Несколько раз доставалось и мне самому. Главная причина «ЧП» состояла в том, что мы пользовались исключительно трофейными боеприпасами, зачастую подпорченными в душманских сырых ямах (других мне просто не давали).

Так, каждая третья или четвертая мина к 82-мм миномету не стреляла. Представьте себе в какую нервотрепку превращалось извлечение мины из ствола? Неприятности доставляли и выстрелы к китайскому гранатомету РПГ-2. Их вышибные заряды снаряженные черным, дымным порохом, имели скверное свойство отсыревать. А потому дважды вместо выстрела происходило медленное горение пороха, и гранаты, вылетев их ствола, падали в нескольких метрах от стрелка. Одна, слава Богу, не взорвалась. А другая, рванув, посекла осколками троих, в том числе и меня самого. Этот случай произошел во время второй командировки. На вилле, намыливаясь под душем, я обнаружил на своем теле множество мелких прыщей, которые почему-то царапали ладони. Пригляделся повнимательнее — мелкие осколки. Пришлось выковыривать иголкой. Сосед по койке Александр Иванович, увидев мой обмазанный зеленкой живот, встревожился:

— Иди к врачу, может начаться сепсис!

— Ага, врач доложит начальству, мне устроят нахлобучку и запретят работать.

Крупный осколок я обнаружил в кожаном портмоне, находившемся в кармане брюк: он застрял, не пробив толстую пачку денег — «афгани». Если бы осколок попал на ширину ладони правее — дело кончилось бы печально. По этому поводу советник Виталий на следующий день травил свежий анекдот:

— Возвращается Бек из командировки, навстречу радостная супруга, спрашивает, какой подарок привез из Афганистана? А грустный Бек вынимает из кармана засушенное мужское естество на веревочке.

Другая причина несчастных случаев состояла в том, что в школе спецназа я все же готовил «расходный материал». Нужды фронта требовали большого количества квалифицированных бойцов. Они не должны бояться близких взрывов и свиста пуль. В качестве примера могу сравнить результативность работы двух преподавателей, присланных из Москвы: за полгода мой коллега, готовивший пиротехников для спецлаборатории, выпустил десять афганцев. У меня за тот же период обучилось более сотни спецназовцев. Но это не значит, что их подготовка была хуже. Наблюдательные афганцы сделали вывод: взрывов боятся либо абсолютно несведующие люди, либо профессионалы, знающие много. Мои ученики, получается, занимали промежуточную ступень ничего не боящихся полупрофессионалов.

Чего только не случалось во время занятий. Однажды выстрелили себе под ноги из АГС-17, другой раз тяжелая трофейная мина 82-мм миномета упала в двадцати метрах от стрелявших. Курсант по ошибке, вместо штатного вышибного патрона, снарядил мину патроном охотничьего ружья 12-го калибра.

Кошмарный эпизод произошел, когда в руках афганца сработала выпрыгивающая мина ОЗМ-72! Если бы она взорвалась, две тысячи шариков превратили бы нас в фарш! К счастью мина была без капсюля-детонатора, поэтому она просто взвилась в воздух метров на двадцать и, слегка задев по касательной афганца по лбу, отправила его в глубокий нокаут, а мы, все вокруг сидящие, на несколько секунд впали в оцепенение.

Курсанты довольно часто получали царапины, бросая стоя ручные гранаты РГД-5 и РКГ-3м. Было два подрыва, когда подбирали на полигоне неразорвавшиеся боеприпасы. Главное на полигоне — беречь глаза, нужно носить защитные очки.

Один неприятный случай запомнился особо. Я проводил занятия по ручным гранатам с группой сотрудников спецлаборатории 5-го УМГБ. У меня этих трофейных гранат уйма. Все гранаты условно делю на два класса по типу взрывателя: мгновенного действия и с замедлителем, срабатывающие через несколько секунд после броска. К первому типу относятся наша противотанковая РКГ-3, еще одна кумулятивная с парашютиком, с пластиковым корпусом в форме поллитровой бутылки, то ли китайского, то ли пакистанского производства, наши противопехотные РГО и РГН, а также оборонительная граната совершенно кошмарной конструкции, египетского производства. Она была цилиндрической формы, с эмалированным корпусом, обмотанная посередине тонкой эластичной металлической лентой. Проткнута насквозь штырем-чекой, кольцо чеки имеет свинцовую пломбу. Когда выдернув чеку, бросаешь гранату, в полете эластичная пружина разматывается и отлетает от корпуса. При касании гранаты о поверхность, происходит взрыв. Самое ужасное в том, что под ее корпусом таятся зубчатые металлические шестеренки, дробящиеся при взрыве на множество фрагментов, размером с ноготь мизинца.

Ко второму классу я причисляю наши родные Ф-1, РГД-5, РГ-42, с запалами УЗРГМ, аналогичные им английские, американские и бельгийские. Туда же отношу немецкие с длинной деревянной рукоятью и американские М-46 с терочными воспламенителями.

Так вот, рассказал афганским товарищам устройство гранат, правила обращения с ними и вывел на полигон. Объясняю, что с гранатами мгновенного действия следует обращаться осторожно, бросать высоко и далеко, и сразу же прятаться. С гранатами второго класса можно особенно не церемониться, например даже Ф-1 не кидать, а просто опускать за дувал. Один балбес все перепутал, и египетскую гранату мгновенного действия бросил недалеко. Она упала в жидкую грязь и не взорвалась, потому что пружина не успела размотаться до конца. Я предупредил дежурного офицера о несработавшей гранате и поручил сержанту уничтожить ее накладным зарядом. Он этого не сделал. После обеда афганский лейтенант пошел в те края по нужде и, увидев интересную игрушку, подобрал ее. Щелкнув, отскочила пружина. Он отбросил ее в сторону. Взрыв! Как бритвой, ему оттяпало одну ногу по колено.