Андрей Круз - У Великой реки. Поход

• Название: У Великой реки. Поход
• Автор: Андрей Круз
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0299-1

Когда-то пересеклись миры, чуть не разрушив друг друга. Мир наш, привычный, столкнулся с миром другим, в котором магия обычна, а боги надзирают за людьми и прочими населяющими его расами. И остался от нашего мира в том изрядный кусок. Но только история совсем не об этом, потому что с тех пор прошло двести лет, и всё это уже быльём поросло. А история о том, как живущий в мире Великой реки бывший драгунский унтер, а ныне охотник на нечисть, нежить и прочих чудовищ, за свои же собственные деньги влип в такую историю…

---

Она не отстранилась, а, наоборот, прижалась к моей ноге крепким бедром. Вздохнула немного неровно.

— Ну так и вези обратно, если лицензии нет, — при этом неуступчиво заявила гнома. — Мы на торге вскоре по семьдесят пять за ящик купим совершенно легально.

Моя ладонь накрыла её мягкую детскую ладошку, Вара не отстранилась.

— До торга вам ещё полтора месяца ждать, а Дарри месяц назад жаловался, что динамит закончился, нечем новый зал заканчивать. Кирками колотите да клиньями.

— Ну и что? — сказала она, и её ладонь заскользила мне по руке вверх, к плечу. — От сотворения мира так колотили, и спешки с этим залом нет. Подождём. Четыреста дам за всё, как на торге, считай.

Четыреста уже неплохо, но вроде быстро она уступила. Торгуемся дальше. Я обнял её за плечи, прижал к себе, шепнул:

— Пятьсот за всё тоже нормально, соглашайся.

Она сразу ослабла телесно, голову к поцелую закинула, успев прошептать, правда:

— От пяти сотен у тебя рожа треснет. Четыреста десять.

Я впился поцелуем в её пухлые тёплые губы, рука оттянула эластичный вырез синего платья. Крепкая крупная грудь с твёрдым соском заполнила ладонь.

— Четыреста девяносто, — скорее прошевелил я губами, нежели прошептал.

— Четыреста пятнадцать, — простонала она и обняла меня так, что рёбра треснули.

Я схватил её за плечи, отвернул к столу, нагнул. Она с готовностью склонилась, прогнув спину. Схватил за подол платья, закинул его вверх. Опа, бельё она забыла надеть. Наверное, тоже торговаться готовилась. Моему взору предстали две круглые, крепкие и отличной, кстати, формы ягодицы. Потрясающая попа! И талия тонкая, мускулистая. Я вцепился руками сразу в обе и поразился — крепкие такие, что не ущипнуть. И ножки под ними хоть и не длинные, зато очень аккуратные и стройные.

В тишине послышался лязг пряжки моего ремня, она чуть вздрогнула и прогнулась сильнее, будто поторапливая. Затем, видимо, чтобы я шевелился быстрее, чуть не крикнула:

— Четыреста двадцать! Да что ты там копаешься?

Охнула, когда я вошёл в неё, горячую, как печка, и влажную, как океан. Сильно подалась назад, прижимаясь задом к моему животу, задвигалась ритмично.

— Золотая моя, какие четыреста двадцать? Четыреста восемьдесят, и ни копейкой меньше, — скороговоркой сказал я, стараясь попасть словами в такт движению.

— Обола ломаного сверху четырёхсот двадцати не дам! Ой! — вскрикнула она, когда я толкнулся глубже и резче.

— Четыреста восемьдесят!

— Четыреста двадцать пять! — выдохнула она со стоном.

Росточком она всё же невелика, куда-то я ей совсем глубоко попадаю. Говорят, что у гномов мужское достоинство длины невероятной. Это брехня, я с Дарри Рыжим и его родственниками сто раз в бане был. Вот с толщиной у них да — как они сами, всё у них комплекцией, а по длине мы опережаем.

— Не торгуйся! Соглашайся. Четыреста восемьдесят отличная цена, — горячо зашептал я ей в ухо, почти прижавшись к нему губами и слегка укусив.

Она зашевелилась ещё энергичней, чуть не сбрасывая меня с себя, прошептала так же тихо:

— Четыреста тридцать не хуже цена. И звучит красивей. Сам соглашайся, не дам больше.

— Дашь.

— Не дам.

— Уже дала.

— Дала и дала. И ещё дам. А цену не подниму, — почти простонала Вара, вцепившись руками в какое-то бронзовое пресс-папье на столе.

— И ещё давай! — приналёг я ещё сильнее. — Четыреста семьдесят!

— Четыреста сорок! — крикнула она, отшвырнув тяжеленную бронзовую фигурку от себя. Та со звоном упала на каменный пол, покатилась. От резкого движения лежащей лицом вниз договаривающейся стороны со стола посыпались бумаги, разъехавшись белым веером по камню.

Я обхватил её за бёдра, чуть приподнял. Нет, не пушинка. Навалился, вдавил её бедрами в край столешницы, покрытой зелёной кожей.

— Четыреста пятьдесят. И следующие возьмёте по столько же.

— Чёрта тебе каменного, следующие. Заново договариваться будешь. Стараться! А-ах! О-о-ой! Четыреста пятьдесят! Согласна-а-а! Дава-а-ай! Дава-а-ай! Дава-а-ай!

Опять что-то с грохотом посыпалось со стола, сдвинувшись от тряски к самому краю.

ГЛАВА 9, хоть на самом деле продолжение главы 8, в которой герой продолжает поступаться принципами

— Сорок процентов дому, сорок тебе… Куда?.. Куда?.. Туда нельзя!

— Туда тоже полезно… Расслабься… А двадцать куда?.. Тебе за комиссию?.. Рехнулась?..

— Ой, больно!.. Ой!.. Полегче… Полегче… А кто всё организовывает?.. Мне, конечно… Кикимора душит, что ли?..

— Десять процентов тебе… не велик… труд… с папой… договориться…

— Ай, дьявол тёмный… больно… глубже… Так, так… Десять мало…

— Нам с Дарри по сорок пять… тебе… золотая… десять… в самый раз…

— Не останавливайся!.. Ладно… Глубже!.. Главное — глубже!!!

ГЛАВА 10, из которой следует, что герой ещё имеет склонность к изобретательству

С Варой мы договорились к взаимному удовольствию. Во всех смыслах. Я вот с гномой впервые в жизни, и очень, знаете… В общем, совсем человеческая девка. Крепкая и здоровая, меня изъездила, можно сказать, а сама хоть ещё на столько же готова. А заодно динамит купила, и насчёт патронов договорились. Из моего пороха с капсюлями и гномских гильз сделают несколько ящиков, и я их Бороде сбуду. А в следующий приезд деньги привезу. Сорок пять от прибыли мне, сорок пять изготовителю, а десять… Ну, вы сами всё слышали.

После окончания переговоров и после того, как мы с ней распили по бутылочке тёмного холодного пива, она убежала по своим делам, а я пошёл в кабинет Дарри, откуда он руководил всем этим своим немалым хозяйством. Теперь мне надо было с ним об одной новой конструкции поболтать. Лучше его никто на новинки не реагирует, даже среди гномов.

Кабинет у Дарри был серьёзный. Если бы не отсутствие окон, то и не скажешь нипочём, что под землёй. Хотя какой, к демонам, «под землей»? Внутри горы всё вырублено, мы сейчас небось этаже на десятом вверх, недаром вся дорога на каре шла по спирали да всё время на подъём. Кабинет был велик, посреди него стоял могучего, истинно гномьего сложения письменный стол. За столом стояло колоссальных размеров кресло, обитое шкурой виверны, в кресле восседал некто с лопатообразной рыжей бородищей, заплетённой в косицы. Дарри, значит.

Помимо бороды привлекали внимание задорно посвёркивающие голубые глаза, которые унаследовала от него доченька, и совершенно детского фасона и рисунка вязаный свитер с вывязанными по плечам синими оленями. Надо же, прикупил ведь где-то. А почему бы и нет, собственно говоря?

— Привет и почтение Королю-под-Горой, — поприветствовал я Дарри титулом, вычитанным в детстве в какой-то книжке.

— Как-как? — удивился Дарри. — Под гору дерьмо стекает, а я — на горе. Садись.

Он указал на широкое кресло перед собой, куда я не замедлил свалиться. Утомился я с его доченькой, еле ноги держат.

— Сторговались с Варой? — спросил он.

— А как же! К взаимному удовлетворению, — кивнул я.

— Это хорошо, — порадовался он за нас.

— А то! — согласился я с ним на все сто.

— С чем пожаловал? Показывай чертёжик, я вижу.

— Как скажешь.

Я развернул небольшой лист бумаги, положил перед ним на стол. Он поглядел, прищурился. Затем сказал:

— Ну, форму для отливки сделать за колокол можно. В чём проблема?

— Ни в чём, лишь бы точность соблюсти.

— А в чём хитрость? — прищурился он.

— В том, что я пока сам не знаю, сработает ли.

— Вот как!

— Вот так. Я про такую систему из книг узнал, её раньше в артиллерии пользовали, в старом мире, откуда мы. Нарезные пушки там были прошлым веком, делали гладкоствольные. Это когда научились стволы подгонять точно.

— А смысл? — поднял он задумчиво густые брови.

— Смысл проще некуда — снаряд в нарезах тормозится. Равно как и пуля.

— Зато потом не кувыркается, — пожал он плечами.

— Если стабилизатора нет, — согласился я, затем нагнулся к чертежу, взяв со стола карандаш. — А так смотри: делаем под двенадцатый калибр остроконечную стальную пулю, с нормальным стабилизатором. Вот она. Так?

— Ну, — кивнул Дарри.

— Дальше делаем для неё четыре вот таких мягких отливки, и в них берём пулю как в скорлупу, чтобы ствол изнутри сталью не драть. Так?

Я обвёл карандашиком нужное место на чертеже.

— Верно, иначе стволу кранты, — согласился Дарри, разглядывая чертежи. — Ствол ещё без чока[46] нужен.

— Вот и я говорю. А так пуля до конца ствола пойдёт в свинцовой оболочке, затем вылетит… вот эти маленькие загогулинки видишь? Тут чуть наискосок взято?

— Ага, вижу. Зачем? — нахмурил он брови.

— Затем, что аэродинамику учить надо, — покровительственно сказал я. — Пуля вылетает, и вот эти четыре дольки, что сердечник оперённый защищают, начинают помаленьку расходиться в стороны. А сам сердечник, то есть пуля, за счёт большого стабилизатора летит прямо.