Николай Некрасов - Полное собрание стихотворений. Том 3

• Название: Полное собрание стихотворений. Том 3
• Автор: Николай Некрасов
• Жанр: Поэзия

---

С барской конюшни жене…

– ---------

"Ай, песенка!.. Запомнить бы!.."

Тужили наши странники,

Что память коротка,

А вахлаки бахвалились:

"Мы барщинные! С наше-то

Попробуй, потерпи!

Мы барщинные! выросли

Под рылом у помещика;

День – каторга, а ночь?

Что сраму-то! За девками

Гонцы скакали тройками

По нашим деревням.

В лицо позабывали мы

Друг дружку, в землю глядючи,

Мы потеряли речь.

В молчанку напивалися,

В молчанку целовалися,

В молчанку драка шла!.

– "Ну, ты насчет молчанки-то

Не очень! нам молчанка та

Досталась солоней!-

Сказал соседней волости

Крестьянин, с сеном ехавший

(Нужда пристигла крайняя,

Скосил – и на базар!).-

Решила наша барышня

Гертруда Александровна,

Кто скажет слово крепкое,

Того нещадно драть.

И драли же! Покудова

Не перестали лаяться

А мужику не лаяться -

Едино что молчать.

Намаялись! уж подлинно

Отпраздновали волю мы,

Как праздник: так ругалися,

Что поп Иван обиделся

За звоны колокольные,

Гудевшие в тот день".

Такие сказы чудные

Посыпались… и диво ли?

Ходить далеко за словом

Не надо – всё прописано

На собственной спине.

"У нас была оказия,-

Сказал детина с черными

Большими бакенбардами,-

Так нет ее чудней".

(На малом шляпа круглая,

С значком, жилетка красная,

С десятком светлых пуговиц,

Посконные штаны

И лапти: малый смахивал

На дерево, с которого

Кору подпасок крохотный

Всю снизу ободрал.

А выше – ни царапины,

В вершине не побрезгует

Ворона свить гнездо.)

– "Так что же, брат, рассказывай!"

– "Дай прежде покурю!"

Покамест он покуривал,

У Власа наши странники

Спросили: "Что за гусь?"

– "Так, подбегало-мученик,

Приписан к нашей волости,

Барона Синегузина

Дворовый человек,

Викентий Александрович.

С запяток в хлебопашество

Прыгнул! За ним осталася

И кличка: "Выездной".

Здоров, а ноги слабые,

Дрожат; его-то барыня

В карете цугом ездила

Четверкой по грибы…

Расскажет он! послушайте!

Такая память знатная,

Должно быть (кончил староста),

Сорочьи яйца ел".

Поправив шляпу круглую,

Викентий Александрович

К рассказу приступил.

ПРО ХОЛОПА ПРИМЕРНОГО – ЯКОВА ВЕРНОГО

Был господин невысокого рода,

Он деревнишку за взятки купил,

Жил в ней безвыездно тридцать три года,

Вольничал, бражничал, горькую пил.

Жадный, скупой, не дружился с дворянами,

Только к сестрице езжал на чаек;

Даже с родными, не только с крестьянами,

Был господин Поливанов жесток;

Дочь повенчав, муженька благоверного

Высек – обоих прогнал нагишом,

В зубы холопа примерного,

Якова верного,

Походя бил каблуком.

Люди холопского звания -

Сущие псы иногда:

Чем тяжелей наказания,

Тем им милей господа.

Яков таким объявился из младости,

Только и было у Якова радости:

Барина холить, беречь, ублажать

Да племяша-малолетка качать.

Так они оба до старости дожили.

Стали у барина ножки хиреть,

Ездил лечиться, да ноги не ожили…

Полно кутить, баловаться и петь!

Очи-то ясные,

Щеки-то красные,

Пухлые руки как сахар белы,

Да на ногах – кандалы!

Смирно помещик лежит под халатом,

Горькую долю клянет,

Яков при барине: другом и братом

Верного Якова барин зовет.

Зиму и лето вдвоем коротали,

В карточки больше играли они,

Скуку рассеять к сестрице езжали

Верст за двенадцать в хорошие дни.

Вынесет сам его Яков, уложит,

Сам на долгушке свезет до сестры,

Сам до старушки добраться поможет,

Так они жили ладком – до поры…

Вырос племянничек Якова, Гриша,

Барину в ноги: "Жениться хочу!"

– "Кто же невеста?" – "Невеста – Ариша".

Барин ответствует: "В гроб вколочу!"

Думал он сам, на Аришу-то глядя:

"Только бы ноги господь воротил!"

Как ни просил за племянника дядя,

Барин соперника в рекруты сбыл.

Крепко обидел холопа примерного,

Якова верного,

Барин,- холоп задурил!

Мертвую запил… Неловко без Якова,

Кто ни послужит – дурак, негодяй!

Злость-то давно накипела у всякого,

Благо есть случай: груби, вымещай!

Барин то просит, то песски ругается,

Так две недели прошли.

Вдруг его верный холоп возвращается…

Первое дело – поклон до земли.

Жаль ему, видишь ты, стало безногого:

Кто-де сумеет его соблюсти?

"Не поминай только дела жестокого;

Буду свой крест до могилы нести!"

Снова помещик лежит под халатом,

Снова у ног его Яков сидит,

Снова помещик зовет его братом.

"Что ты нахмурился, Яша?" – "Мутит!"

Много грибков нанизали на нитки,

В карты сыграли, чайку напились,

Ссыпали вишни, малину в напитки

И поразвлечься к сестре собрались.

Курит помещик, лежит беззаботно,

Ясному солнышку, зелени рад.

Яков угрюм, говорит неохотно,

Вожжи у Якова дрожмя дрожат,

Крестится. "Чур меня, сила нечистая!-

Шепчет,- рассыпься!" (мутил его враг),

Едут… Направо трущоба лесистая,

Имя ей исстари: Чертов овраг;

Яков свернул и поехал оврагом,

Барин опешил: "Куда ж ты, куда?"

Яков ни слова. Проехали шагом

Несколько верст; не дорога – беда!

Ямы, валежник; бегут по оврагу

Вешние воды, деревья шумят..

Стали лошадки – и дальше ни шагу,

Сосны стеной перед ними торчат.

Яков, не глядя на барина бедного,

Начал коней отпрягать,

Верного Яшу, дрожащего, бледного,

Начал помещик тогда умолять.

Выслушал Яков посулы – и грубо,

Зло засмеялся: "Нашел душегуба!

Стану я руки убийством марать,

Нет, не тебе умирать!"

Яков на сосну высокую прянул,

Вожжи в вершине ее укрепил,

Перекрестился, на солнышко глянул,

Голову в петлю – и ноги спустил!..

Экие страсти господни! висит

Яков над барином, мерно качается.

Мечется барин, рыдает, кричит,

Эхо одно откликается!

Вытянув голову, голос напряг

Барин – напрасные крики!

В саван окутался Чертов овраг,

Ночью там росы велики,

Зги не видать! только совы снуют,

Оземь ширяясь крылами,

Слышно, как лошади листья жуют,

Тихо звеня бубенцами.

Словно чугунка подходит – горят

Чьи-то два круглые, яркие ока,

Птицы какие-то с шумом летят,

Слышно, посели они недалеко.

Ворон над Яковом каркнул один.

Чу! их слетелось до сотни!

Ухнул, грозит костылем господин!

Экие страсти господни!

Барин в овраге всю ночь пролежал,

Стонами птиц и волков отгоняя,

Утром охотник его увидал.

Барин вернулся домой, причитая:

"Грешен я, грешен! Казните меня!"

Будешь ты, барин, холопа примерного,

Якова верного,

Помнить до судного дня!

– ------------

"Грехи, грехи,- послышалось

Со всех сторон.- Жаль Якова,

Да жутко и за барина,-

Какую принял казнь!"

– "Жалей!.." Еще прослышали

Два-три рассказа страшные

И горячо заспорили

О том, кто всех грешней.

Один сказал: кабатчики,

Другой сказал: помещики,

А третий – мужики.

То был Игнатий Прохоров,

Извозом занимавшийся,

Степенный и зажиточный

Мужик – не пустослов.

Видал он виды всякие,

Изъездил всю губернию

И вдоль и поперек.

Его послушать надо бы,

Однако вахлаки

Так обозлились, не дали

Игнатью слово вымолвить,

Особенно Клим Яковлев

Куражился: "Дурак же ты!.."

– "А ты бы прежде выслушал…"

– "Дурак же ты…"

– "И все-то вы,

Я вижу, дураки! -

Вдруг вставил слово грубое

Еремин, брат купеческий,

Скупавший у крестьян

Что ни попало, лапти ли,

Теленка ли, бруснику ли,

А главное – мастак

Подстерегать оказии,

Когда сбирались подати

И собственность вахлацкая

Пускалась с молотка.-

Затеять спор затеяли,

А в точку не утрафили!

Кто всех грешней? подумайте!"

– "Ну, кто же? говори!"

– "Известно кто: разбойники!"

А Клим ему в ответ:

"Вы крепостными не были,

Была капель великая,

Да не на вашу плешь!

Набил мошну: мерещатся