Лилия Батршина - Поплачь о нем, пока он живой

• Название: Поплачь о нем, пока он живой
• Автор: Лилия Батршина
• Жанр: Фэнтези

---

…Голова прояснялась медленнее, чем хотелось бы, но уже через полчаса Бьёрн задал наконец давно мучивший его вопрос:

— Ну и как ты здесь оказалась, объясни мне, пожалуйста!

— Ты сердиться будешь, но я поехала за вами параллельной тропинкой, — Любава улыбнулась и погладила коня по холке. — Я знала, что случится что-то страшное, и не смогла тебя отпустить одного.

Бьёрн только головой покачал.

— Хорошие у тебя предчувствия, — вздохнул он. — Я тебе теперь дважды жизнью обязан…

— Сочтемся, — рассмеялась девушка. Вздохнула. — Не предчувствия это мои, а родители твои. Они меня предупредили тогда, когда ты ушел, не поняв, что они тебе говорят…

Бьёрн молча склонил голову. Да, Любава в который раз оказалась права…

Они ехали до самого рассвета. Только когда солнце тронуло своими золотыми лучами верхушки деревьев и края облаков, они позволили себе остановиться на одной из полянок, дружно решив, что уехали уже достаточно далеко. К тому же, Бьёрн едва ли не падал с коня от слабости, валился вперед, на Любаву, так что продолжать путь стало невозможно. Да и не спавшая ночь Любава засыпала на ходу…

…Девушка проснулась под вечер, когда уже спустились сумерки. Некоторое время ей потребовалось, чтобы вспомнить, что произошло, а потом — как это так случилось, что она лежит, положив голову Бьёрну на плечо. Последнее так и осталось для неё загадкой. Любава приподнялась и осмотрела мужа. Он спал очень крепко, беспробудно, натужно дышал; повязки были сплошь пропитаны кровью. Любава покачала головой и собралась уже заняться перевязкой, как вдруг…

Вся полянка в мгновение ока засияла неярким, мягким желтоватым светом. Девушка оглянулась и обмерла: среди свечения она различила маленькие тоненькие фигурки.

— Феи… — прошептала она. Свечение приблизилось, охватило её и Бьёрна, и волосы девушки засветились ответным сиянием. Любава, не отводя глаз, следила за маленькими светящимися фигурками, которые быстро летели к ней.

— Здравствуй, сестра! — услышала девушка звонкий, как колокольчик, голосок. — Что ты здесь делаешь? Пойдем с нами!

— Здра… вствуйте… — прошептала Любава. Покачала головой. — Я не могу, извините…

— Почему? У тебя что-то случилось? — феи подлетели ещё ближе.

— Случилось, — кивнула девушка. Посмотрела на Бьёрна. — Мой муж ранен, я не могу его оставить.

— Ранен? — одна из фей отделилась от всех и закружилась над Бьёрном. — Мы можем ему помочь.

— Правда? — глаза Любавы тоже засветились радостным светом. — Пожалуйста, помогите ему, прошу вас!

Феи засмеялись своими звонкими голосками-колокольчиками и подлетели к Бьёрну, который по-прежнему беспробудно спал. Взявшись за руки, они соединились в круг и, тихонько что-то напевая на каком-то своем языке, закружились в танце. Любава заворожено следила за ними. Свет от них соединился в один общий поток, стал каким-то невероятным световым столбом, тонущим в вышине неба и растворяющимся в груди Бьёрна. Через несколько секунд Любава перевела взгляд на мужа и ахнула: от ран не осталось и следа, повязки были абсолютно чистыми, а сам Бьёрн выглядел гораздо здоровее и сильнее. Наконец феи разъединились и разлетелись в разные стороны; свет тут же исчез, а Бьёрн как-то особенно глубоко вздохнул.

— Спасибо вам, — прошептала Любава.

— Идем с нами, сестра, — прозвенели феи, но вдруг где-то в глубине леса прозвучал рожок, и феи, все как одна, умчались с полянки. Напоследок Любава услышала: — Нас зовут, сестра… В следующий раз… До свидания…

— До свидания, — улыбнулась Любава. Глянула на свои волосы. "Ну вот, опять я ночной светлячок", — тихонько рассмеялась девушка и, поудобнее устроившись, снова легла на плечо Бьёрна, прижавшись к нему, чтобы не замерзнуть. Мимолетом промелькнула мысль, что, видимо, ночью ей стало холодно и она переползла к нему за теплом…

Бьёрн неожиданно пошевелился, открыл глаза и огляделся. Ничего не понимая, повел плечами, дотронулся до места, где была рана, и, по-прежнему ничего не понимая, уставился на Любаву.

— Что за леший?.. Это ведь сон, да?

— Неа, — улыбнулась девушка. — Просто чудо.

Бьёрн помотал головой.

— Ничего не понимаю… Может, объяснишь все-таки, а?

Любава села, тряхнула светящимися волосами.

— Помнишь, когда мы заблудились, в самую первую ночь, мы встретили фей? — спросила она хитро. — Вот сегодня произошло то же самое. Похоже, они приняли меня за одну из них, хотели куда-то с собой увести, а я сказала, что ты ранен. Вот они тебя и вылечили, уж не знаю, как… А потом их кто-то позвал, и они улетели. Так что теперь я здесь одна-единственная фея!

Бьёрн насмешливо хмыкнул.

— Ещё мне не хватало жены-феи! Улетишь ещё куда-нибудь!

Любава обернулась, склонила голову на бок.

— А ты боишься, что я могу улететь?

— Найдешь кого получше меня и улетишь!.. — Бьёрн хотел перевести слова в шутку, но голос предательски дрогнул: а вдруг правда…

Любава секунду посидела, потом придвинулась, положила руки ему на плечи и прижалась к его губам. Бьёрн попытался отстраниться, но Любава сжала его голову ладонями.

— Не найду, — наконец произнесла она, отстранившись и заглянув ему в глаза. — Не найду, и искать не буду. Ты один для меня есть, Бьёрн. Один…

Он опустил голову, не в силах посмотреть девушке в глаза. Любовь и ненависть — два близких по силе чувства, но тот, кого всю жизнь учили любить, не может легко принять ненависть. Точно так же, как тот, кто всю жизнь учился ненавидеть. Бьёрну, наверное, было бы легче понять, если бы Любава отвергала его, ненавидела… Видя то, что его чувство не пропадает в пустоту, он терялся. Он не знал, как вести себя с ней, что говорить. Особенно после её последних слов. Собственные слова застревали в горле, казалось, от волнения у него даже затряслись руки…

Любава вздохнула, села на пятки и отвернулась. Ей было не легче, чем Бьёрну. Она не знала, как муж относится к ней, не знала, любит ли он её… и теперь боялась договорить до конца, боялась произнести то, что вертится на языке… Она снова вздохнула и обхватила плечи, словно ей вдруг стало холодно.

— А ты можешь искать, если хочешь, — вдруг резко сказала Любава. — На свете девушек много…

Бьёрн вдруг вскинул голову и, сам, похоже, не понимая, что говорит, выпалил:

— Я не буду никого искать. Раз ты рядом, кто мне ещё нужен? Я тебя люблю, зачем мне кто-то ещё?

Потом вдруг понял, что сказал, и испуганно отшатнулся. Что-то сейчас будет…

Девушка вздрогнула, медленно повернулась. Глаза стали огромными, губы вдруг задрожали.

— Ты… правда… любишь?.. — сипло прошептала она. Глаза требовали ответа…

Бьёрн не выдержал её взгляда, молча опустил голову. Повторить свои слова он, наверное, уже не сможет…

Любава отвела глаза, прерывисто вздохнула.

— Значит, оговорился… — словно про себя сказала она. Отвернулась, сложила руки на коленях и всхлипнула. Так неожиданно вспыхнувшая и разбившаяся надежда саданула по сердцу сильной, нестерпимой болью…

"Слез моих не увидит… Никогда…" Когда она так думала? Давно… А теперь… Мысли путались, Любава и сама не знала, отчего плачет — от этой ли не сбывшейся надежды, от пережитого ли совсем недавно страха или отчего-то ещё, только слезы текли, сами по себе, безостановочно…

Бьёрн вздрогнул, несколько минут смотрел на девушку, не решаясь ничего сделать. Но потом вдруг обнял её, прижал к себе и прошептал:

— Нет. Не оговорился…

Любава прижалась к нему, все ещё судорожно всхлипывая, все ещё плача, но на губах уже дрожала счастливая улыбка, и с языка слетело:

— Я люблю тебя… Люблю… Люблю…

Девушка прижалась к нему ещё крепче, сунула нос ему в шею и так замерла, щекоча его теплым дыханием. Он её любит… Он рядом… Она ему нужна… Огромное счастье обрушилось на неё, оглушило, ослепило, сдавило грудь и держало в своей безграничной власти целую вечность, не давая ни шевельнуться, ни что-то сказать…

Для Бьёрна это было новое чувство. Он уже так давно не чувствовал тепла, никогда не думал, что его сердце сможет оттаять и биться так часто, что он сможет снова довериться… Довериться. Он вздрогнул и выпрямился.

— Любава, нам нужно ехать.

Девушка тоже вздрогнула, чуть приподняла голову.

— А? — от счастья было трудно соображать. — Что?

— Ничего, — Бьёрн, по своему обыкновению, криво усмехнулся, но его ухмылка неожиданно переросла в улыбку. Будто бы неуверенную, неумелую, но — улыбку… — Ехать, говорю, нужно.

Любава замерла. У Бьёрна было просто невероятная улыбка, она как будто освещала все его лицо — зажглись черные глаза, поднялись вверх брови, казалось, что эта улыбка отражалась в каждой черточке. Девушка тоже улыбнулась в ответ, ласково и нежно.

— Улыбнулся… — произнесла она тихо, осторожно провела кончиками пальцев ему по губам. И выпрямилась. — Если нужно, поехали, конечно… В замок? Домой?