Сандра Уорт - Леди Роз

• Название: Леди Роз
• Автор: Сандра Уорт
• Издательство: ООО ТД «Издательство Мир книги»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-486-02943-1

Во время короткого пребывания под опекой при дворе королевы Маргариты, жены английского короля Генриха VI из династии Ланкастеров, пятнадцатилетняя Исобел Инголдсторп – страстная, смелая и ослепительно красивая – не страдает от отсутствия внимания. Руки Исобел ищут многие, но для девушки не существует никого, кроме сторонника Йорков сэра Джона Невилла, которого она может видеть только во время заседаний Королевского совета. Однако происходит чудо: королева разрешает Исобел выйти замуж за врага – правда, за немалый выкуп…

---

– Просто у нас открыто окно. Он засмеялся.

– А что ты ответишь, если я скажу, что передо мной стоит замок лорда Кромвеля?

Я покачала головой:

– Мне это не под силу. Мы в грубом Нортумберленде, а не в изысканном Линкольншире.

– Да, конечно, но все же… Я почти вижу его… вон там… Закатные лучи отражаются от западной зубчатой стены. Я во главе небольшого отряда с грохотом въезжаю по подъемному мосту во внутренний двор… Уставший и грязный после долгой поездки из Рейби, я бросаю поводья груму и удивляюсь тому, что брат Томас не вышел меня встречать. Конечно, мы наделали много шума. И тут до меня доносится смех, нежный, словно звон серебряных колокольчиков… он доносится с небес, как шелест крыльев ангела. Я поднимаю глаза…

– И что происходит дальше? – прошептала я, заставив его опустить подбородок.

– Я вижу лицо… Лицо, обрамленное темно-синим небом, смотрит на меня из высокого окна… Это лицо ангела, прекрасное, безмятежное, лилейно-белое, с волосами темными, как каштан, лучезарной улыбкой и глазами, напоминающими драгоценные камни…

Я смотрела на мужа глазами, полными слёз. Неужели он все эти годы так ясно помнил миг, когда впервые увидел меня? Взгляд у него был потусторонний; казалось, Джон действительно стоял во внутреннем дворе, смотря на окно и видя меня в первый раз в жизни.

– Я не мог отвести взгляд, – сказал он, вернувшись к действительности. – Твои топазовые глаза околдовали меня. Во двор въехали Томас и лорд Кромвель с отрядом, но я не слышал ни звона стали, ни криков людей, ни ржания лошадей. Слышал только звуки твоей лиры, на которой ты играла… и грустную мелодию элегии, которую ты пела.

Я пропела ему несколько тактов.

– Да… А потом ты засмеялась… и это был смех ангела, нежный, как звон церковных колоколов, разносящийся поутру над долинами…

Я ждала продолжения, желая оживить в памяти все события того чудесного вечера… вечера нашего танца. Но он сказал:

– И тут меня звонко окликнул Томас. «Джон!» – крикнул он, спрыгнул с коня и побежал ко мне. Его темные волосы были растрепаны, на щеках застыли полоски грязи, но глаза горели от радости… Я помню, что он прижал меня к груди и сказал: «Дорогой брат, как я рад, что ты жив и здоров! Ты опоздал, и мы отправились тебя искать. Никто не знает, чего можно ждать от этих проклятых Перси…»

Его голос превратился в еле слышный шепот, и мне стало ясно, что нужно прекратить этот поток воспоминаний, потому что он добром не кончится. Я заставила себя рассмеяться.

– Все эти годы ты называл меня своим ангелом, и все эти годы я отвечала, что ангелов с каштановыми волосами не бывает. Волосы у них золотые. Это скажет тебе любой художник или мастер по изготовлению витражей.

Он улыбнулся:

– У моих ангелов волосы каштановые.

Я взяла руку мужа и прижала ее к щеке.

– Джон, я люблю тебя. И любила всегда. С того момента, когда увидела тебя впервые.

Джон улыбнулся мне в макушку и начал баюкать.

– С тех блаженных закатных сумерек в замке лорда Кромвеля.

Я смерила его взглядом:

– Нет, замок лорда Кромвеля тут ни при чем. Я впервые увидела тебя, когда мне было четырнадцать лет. Тогда я с двоюродными сестрами ехала вдоль берега Юра. Мы застали тебя врасплох, когда ты вылезал из воды после купания.

Джон вспыхнул:

– Хочешь сказать, что ты была в одной повозке с теми девчонками, которые увидели меня и начали хихикать?

Я засмеялась:

– Да. Ты был голый, как Адам, и стоял на берегу реки! У Томаса хватило ума прикрыться, но ты покраснел как свекла и прикрыл совсем не то место.

– Лицо.

– Именно над этим мы и смеялись, мой милый.

Джон усмехнулся, наклонил голову и прижался лбом к моему лбу.

– Любимая, – нежно прошептал он, – ты никогда мне об этом не рассказывала.

Глава двадцать четвертая

1469 г.

Черные дни продолжались; брак Мег повлек за собой новые беды. Не зная, кому доверять, король Эдуард все больше опирался на родственников королевы. Моего дядю, едва не заставившего взбунтоваться Ирландию и ненавидимого в Англии за жестокость, сменил на посту констебля Англии отец Элизабет, граф Риверс. Казни шли в Лондоне каждый день; люди Риверса обвиняли в измене всех и каждого. Молодой граф Оксфорд, отца и брата которого осудил на смерть мой дядя, был брошен в Тауэр, но вышел на свободу, согласившись свидетельствовать против своих друзей. Другим повезло меньше. Генри Куртене, наследник графа Девона, был ни в чем не виновен, но его графство приглянулось другу брата королевы, и беднягу отправили на плаху.

В те дни мы Уорика не видели, потому что он командовал военно-морским флотом, и это давало ему повод отсиживаться в Кале. Мы знали, что он попросту ищет подходящий момент, чтобы начать войну с Эдуардом. Вскоре поступила новость, которая шокировала всех нас: в пику королю Эдуарду, не давшему согласия на брак Беллы с Кларенсом, Уорик поженил молодых влюбленных в Кале. Это случилось во вторник, одиннадцатого июля 1469 года. Венчал их архиепископ Джордж, а свидетелями церемонии были граф Оксфорд и пять рыцарей ордена Подвязки.

– Зачем милорд Уорик бросает вызов королю? – прошептала Урсула, ошеломленная этим поступком так же, как и вся Англия.

– Затем, что король Эдуард бросил ему вызов, выдав Мен замуж за герцога Бургундского, – объяснила я. – Уорик хочет показать, что он равен королю.

Я тяжело вздохнула, отложила вышивание и посмотрела в окно на мирный Алн, кативший воды мимо величественного Алнуика. Вскоре после брака Беллы Уорик объявил, что хочет прибыть в Лондон и подать жалобу королю; именно так герцог Йорк поступил в пятидесятых годах. Король Эдуард немедленно оставил город и отправился на богомолье в северный Уолсингем.

– Начинается битва гигантов, и чем она закончится, известно одному Господу, – добавила я. – Ясно только одно… Пути назад уже нет.

Отвернувшись от окна, я увидела, что на пороге стоит Джон. Он устало прошел в комнату и бросил на стол латные рукавицы.

– Интересное замечание, – сказал он, опустившись в кресло. Звука труб не было. Изумленная его неожиданным приездом, я встала и поняла, что не могу сделать ни шагу. Случилось что-то очень плохое.

Придя в себя, я бросилась к нему:

– Ох, Джон, дорогой, у тебя такой усталый вид! Что тебе принести?

– Пришли ко мне писца, – сказал он, прижав ладонь ко лбу.

Этот жест был мне знаком.

– Что случилось? – едва шевеля губами, выдохнула я.

– Уорик взял короля в плен. Отец королевы, граф Риверс, и ее брат Джон казнены. Как и их друг, новый граф Девон.

Я проглотила комок в горле, собралась с силами, опустилась в кресло и выдавила только одно слово:

– Как?

«Это уж слишком!» – твердила я про себя.

– Произошла битва при Эджкоуте.[61] По какому-то странному совпадению королевское войско под командованием Девона и Пембрука, направлявшееся на север, чтобы присоединиться к королю в Ноттингеме, столкнулось с силами Уорика, двигавшимися на юг, к Лондону. Накануне Девон и Пембрук поссорились из-за какой-то девицы и вели свои отряды отдельно. Утром Уорик перехватил их и разбил по очереди. Потом он отправился на север и взял короля в плен.

– Как Генриха? – недоверчиво пробормотала я. – Два короля… два пленника?

Джон встал и подошел к окну.

То, как он стоял, опершись на каменный подоконник, ссутулившись и потирая раненное при Блоур-Хите бедро, которое всегда ныло в сырую погоду, надрывало мне душу.

– Я пошлю за писцом, – мягко сказала я, не уверенная, что он меня слышит.

Вскоре я поняла, что случившееся не поколебало решимости Джона выступить на стороне короля. Когда на севере вспыхнуло восстание под руководством яростного сторонника Ланкастеров сэра Хамфри Невилла, Джон получил от Уорика приказ подавить его, но не подчинился ему.

– Я не ударю палец о палец, пока Эдуард в плену, – сказал он брату. Надеясь на то, что его брат и король как-то договорятся между собой, Джон сосредоточился на скоттах и сохранении мира на границе.

В солнечный осенний день на исходе октября, когда я разговаривала с новым слугой, прибыли два гонца в алых дублетах Уорика с изображением медведя и зазубренного жезла. Я заторопилась им навстречу, но при виде их улыбок у меня отлегло от души. Мы приняли их в большом зале, велели подать эль и орешки и обратились в слух.

– Милорд Уорик заключил мир с королем Эдуардом, и в ознаменование конца вражды король велел отпраздновать «день любви»!

Я почувствовала себя так, словно на меня опустилось черное покрывало. Ах, как мне хотелось радоваться этой новости! Казалось, Господь ответил на наши молитвы. Но мое сердце ныло при воспоминании о «дне любви», который Генрих устроил после битвы у Сент-Олбанса.

Я села верхом на Розу и поехала с Джоном в Лондон, сражаясь с собственными мыслями и притворяясь счастливой. Ярко сияло солнце, менестрели играли веселые мелодии., Но меня одолевали плохие предчувствия, причинявшие физическую боль. Когда мы проезжали Епископские ворота, я наклонилась и похлопала лошадь по атласной шее. Уорик подарил мне Розу как раз накануне объявленного Генрихом «дня любви». Глядя на паривших в небе птиц, я вспоминала другой солнечный день, на который возлагались большие надежды. Тогда тоже были смерти. Но теперь погибли отец и брат королевы. Простит ли это Элизабет Вудвилл?