Андрей Бондаренко - Серебряный бумеранг

• Название: Серебряный бумеранг
• Автор: Андрей Бондаренко
• Жанр: Прочие приключения

Роман «Серебряный бумеранг» создавался на основе воспоминаний непосредственных участников и свидетелей событий, описанных в этой книге.

Лет пятнадцать назад одна очень старая норвежка рассказала мне о «серебристых дисках» летавших над Шпицбергеном в апреле 1944 года.

Она же поведала и о «разлапистом уродливом грибе на длинной тонкой ножке: как будто у него все три шляпки срослись в одну», который неожиданно «вырос» над одним из безымянных северных островков архипелага в первых числах мая того же года…

А поздней осенью 1997 года в Буэнос-Айресе (осень в тех краях начинается в конце марта месяца), уважаемый и донельзя правдивый сеньор Аугусто Романо-и-Гарсия, родившийся в 1930 году в почтенной семье русских эмигрантов, целый вечер рассказывал мне о сказочной бело-голубой стране — под гордым названьем «Аргентина».

Отдельный раздел этого повествования был посвящён 1955 году: в этом памятном году свергли классического диктатора Перрона, а ещё через месяц после этого знаменательного события — в Аргентине и Парагвае — неизвестные диверсанты уничтожили нескольких высокопоставленных наци, сбежавших в 1945-46 годах из поверженной фашисткой Германии в страны Южной Америки.

Дон Аугусто уверял, что лично видел, как по центральной улице одного провинциального аргентинского городка проносили закрытый гроб с останками Мартина Бормана. Закрытый, потому что бывший рейхсканцлер НСДАП был подло взорван русскими шпионами в доме собственной любовницы — с применением целой тонны динамита…

---

Андрей Бондаренко «Серебряный бумеранг»

Предисловие

Роман «Серебряный бумеранг» создавался на основе воспоминаний непосредственных участников и свидетелей событий, описанных в этой книге.

Старики — очень интересные собеседники, только вот, всегда очень трудно оценить степень достоверности их долгих рассказов. Это и понятно: коварное Время иногда смешивает в сознании пожилых людей реально произошедшие факты — с легендами, домыслами, откровенными выдумками и анекдотами — в единое целое…

Лет пятнадцать назад одна очень старая норвежка рассказала мне о «серебристых дисках» летавших над Шпицбергеном в апреле 1944 года.

Она же поведала и о «разлапистом уродливом грибе на длинной тонкой ножке: как будто у него все три шляпки срослись в одну», который неожиданно «вырос» над одним из безымянных северных островков архипелага в первых числах мая того же года…

А поздней осенью 1997 года в Буэнос-Айресе (осень в тех краях начинается в конце марта месяца), уважаемый и донельзя правдивый сеньор Аугусто Романо-и-Гарсия, родившийся в 1930 году в почтенной семье русских эмигрантов, целый вечер рассказывал мне о сказочной бело-голубой стране — под гордым названьем «Аргентина».

Отдельный раздел этого повествования был посвящён 1955 году: в этом памятном году свергли классического диктатора Перрона, а ещё через месяц после этого знаменательного события — в Аргентине и Парагвае — неизвестные диверсанты уничтожили нескольких высокопоставленных наци, сбежавших в 1945-46 годах из поверженной фашисткой Германии в страны Южной Америки.

Дон Аугусто уверял, что лично видел, как по центральной улице одного провинциального аргентинского городка проносили закрытый гроб с останками Мартина Бормана. Закрытый, потому что бывший рейхсканцлер НСДАП был подло взорван русскими шпионами в доме собственной любовницы — с применением целой тонны динамита…

Внесли свою лепту в этот цветистый калейдоскоп завлекательных историй и отечественные пожилые люди обоих полов, имевшие некогда отношения к серьёзным играм рыцарей плаща и кинжала…

Автор

Юлиану Семёнову, Юрию Слепухину, Э-М. Ремарку,

а также непревзойдённому Александру Бушкову, эсквайру,

(уточняю — «раннему» Бушкову!),

с уважением и сентиментальным восторгом…

Странный сон (июнь 1943 года, Северное море, в ста километрах восточнее архипелага Шпицберген)

Послав внутренний голос далеко и надолго, он смело поплыл по направлению к острову. Поплыл ленивым и неторопливым кролем, сильно выдыхая воздух в воду через свой свисток после каждого второго гребка. Чувствовалось, что кайманы где-то рядом, окружили со всех сторон, образовав круг чистой воды с диаметром метров десять-двенадцать.

Он размеренно плыл, стараясь ни о чём не думать, время тянулось медленно и вязко, словно молочно-фруктовая ириска из далёкого босоногого детства…

Неожиданно ноги коснулись твёрдого дна, он торопливо выбрался на берег.

— Здорово это у вас получилось! — сообщил восторженный девичий голос. — Прямо как в крутых американских боевиках!

Он поднял голову и понял, что попал в беду, в Беду безысходную и неотвратимую, в ту, которая — «с большой буквы»…

Сердце провалилось в холодную бездонную пропасть. Мир изменился и засверкал новыми, абсолютно неизвестными красками. В его заледеневшей душе снова закапала звонкая весенняя капель…

Девчонка, стоящая в трёх метрах от него, казалось бы, совсем не походила на прекрасную Небесную Принцессу: худенькая, невысокая — метр шестьдесят с кепкой, короткие растрёпанные светлы волосы, когда-то голубая футболка, покрытая буро-серыми пятнами во всех местах, заправленная в такие же грязные штаны непонятного цвета.

Босая, чумазая, милая…

А глаза — огромные, тёмно-зелёные, пронзительные.

Как бы там ни было, но его сердце плавилось, истекая горячими каплями неизвестного металла, а душа звенела — в предчувствии чего-то светлого и…

И — ? Наверное, печального — до полной и нескончаемой бесконечности…

Глава первая Архипелаг белых медведей

Качка усиливалась. Денис проснулся, помотал головой, отгоняя прочь наваждения странного сна, сел на койке, вставил ступни босых ног в кирзовые сапоги, набросил на плечи старенький бушлат, встал, распахнул дверь и, слегка пошатываясь, побрёл в направлении кают-компании. Каждый удар волны в борт «Стрелы» отдавался неприятной колкостью в кобчике. Тихонько надавив на медную дверную ручку, он вошёл в просторный салон, изысканно отделанный панелями сандалового дерева.

Гранёный стакан, стоящий на боковом откидном столике вдруг качнулся и поехал в сторону.

— Держи его! — истошно завопил Галкин, перегнулся через спинку кресла, вытянул вперёд длинную руку.

Ничего, естественно, не получилось: стакан, неожиданно развернувшись, устремился, всё ускоряясь, к другому краю стола, секунда — полёт — звон разбитого стекла:

— Дзынь!!!

— Хансен — сволочь старая! — незлобиво констатировал капитан Галкин, беря в руки метлу и совок. — Знал ведь, дурилка шведская, что надвигается сильный шторм, а стакан так не прибрал. Морда…. Ладно, мужик-то он хороший. Пусть живёт…

Громко заскрипел открываемый люк, послышался голос (на английском языке) вышеозначенного Хансена:

— Капитан! Нас догоняет неизвестный сторожевик без опознавательных знаков. Подняли международный сигнал: — «Немедленно лечь в дрейф!».

— Возвращайся к рулю. Сейчас мы поднимемся на палубу, — без малейшей тени волнения сообщил Галкин, после чего кивнул Денису: — Что ж, давай посмотрим на этих непонятных ухарей.

Волны явственно заматерели, обзавелись белыми пенными барашками, ветер — тревожно и нудно — завывал в снастях. Словно пел песню — о безысходности всего сущего…

Серый сторожевик — длинный, красивый какой-то хищной красотой — неотвратимо надвигался с норд-веста, медленно сокращая расстояние, отделяющее его от беззащитной яхты. Никаких флагов и вымпелов, по которым можно было бы судить об его национальной принадлежности, не наблюдалось.

Прозвучала пулемётная очередь: скупо, трескуче, с раздробленной верхушки мачты полетели мелкие щепки.

— Объясняют, что имеют самые серьёзные намерения, — вяло предположил Хансен.

— Ладно, я пошёл в боевую рубку, — капитан зевнул — лениво, с чувством и расстановкой. — Имею на такой случай непреложные и чёткие инструкции. Поднять на клотике белый флаг! Потом разворачивайтесь, чтобы встать бортом к этим чудикам.

— Белый флаг? — искренне изумился Хансен. — У нас, кэп, нет на борту белого флага. Да и быть не может. Любые другие: полосатые, пятнистые, в крапинку — сколько угодно. Но, белый? «Стрела» трусостью никогда не могла похвастаться. Опять же, законы чести…

— Отставить пустые разговоры! — Галкин ещё раз зевнул и небрежно поправил очки с затененными стёклами, которые нервно качнулись на кончике его длинного носа. — Нет белого флага? Воспользуйтесь наволочкой! А ещё лучше — простынёю…. Выполнять! Моржову мать…

Дизель «Стрелы» сбавил обороты, громко зачихал, яхта начала разворачиваться, остановилась, неуклюже качаясь на крутых волнах надвигающегося шторма. Невесть откуда появилась туманная дымка. До борта неизвестного преследователя оставалось метро сто пятьдесят — сто семьдесят. На мостике сторожевика началась какая-то суматоха, послышался скрип работающей лебёдки, с высокого борта начали спускать баркас.

— Стоять спокойно! — оповестил мегафон на английском языке и тут же перешёл на немецкий: — Хальт, штеен ауф!

Раздался лёгкий шорох. Это из подводных люков «Стрелы» стартовали две торпеды, устремляясь по направлению к борту сторожевика. Буро-зелёные волны — с белыми барашками на своих вершинах — надёжно скрыли следы торпедной атаки. Даже Денис, зная, что торпеды ушли, сколько не вглядывался в волны, держась за угол распахнутой двери рулевой рубки яхты, так и не заметил характерных белых следов.

Заметили или нет эти следы на борту сторожевика — уже не имело никакого значения. Прошло около минуты, и — с секундным интервалом — прогремело два громких взрыва, заставив на короткое время умолкнуть все остальные звуки. Сторожевик тут же разломился на три составные части, превратившись за какие-то полминуты в бесполезные и беззащитные кучи металла.

«Страшное это зрелище — тонущий корабль!» — решил для себя Денис.

Снова уверенно заворчал дизель, яхта легла на прежний курс, неуклонно отдаляясь от места гибели так и неопознанного сторожевика.

— Что это было? — поинтересовался Денис.

— Бывает. В море всякое бывает. А у капитана имеются строгие и однозначные «Инструкции», — коротко и ёмко ответил Хансен и вежливо обратился к поднявшемуся на палубу Галкину: