Наталья Потёмина - Планы на ночь

• Название: Планы на ночь
• Автор: Наталья Потёмина
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-373-01028-3

Это история любви — страстная и беззащитная, смешная и трогательная, понятная и близкая каждой женщине.

Когда Маша встретила мужчину своей мечты, мужчину с большой буквы, то окунулась в страсть как в омут. С головой. Ее подруга Юля пытается вернуть Машу на землю в редкие минуты просветления в Машиной голове. А страсти там действительно пылают нешуточные — просто смертельные. Юля недоумевает: зачем нужна эта любовь, если от нее люди «умирают»? Но для кого любовь — товар, а для кого — смысл существования. Каждый выбирает сам.

---

— А если пропеть то же самое, но в повелительном наклонении? — спросил Никита. — Типа пойдите позакаляйте тити?

— Ну вот, — засмеялся Антон, — ты что, мне про вчерашнее всю жизнь напоминать будешь?

Мы, улыбаясь и поеживаясь от утренней прохлады, направились к дому.

— Милостивые государи, — провозгласил Никита, входя в дом, — вы не будете возражать, если я сниму трусы?

— Бесстыжая твоя морда! — замахнулся на него Антон.

— Так ведь мокрые! — оправдывался Никита. — Вдруг цистит, простатит или, не побоюсь этого слова, энурез?

— Так бы и дал по морде больно, — сказал Антон, — хоть бы Машеньку постеснялся!

— А чего стесняться, мы ж почти родня! — удивился Никита.

— Тем более, — возразил Антон, — близкие люди должны быть друг с другом особенно деликатными.

— Это еще почему?

— Потому что жить им вместе долго, а обиды имеют обыкновение накапливаться, а потом хватает одной зажженной спички, чтобы хлам непрощенных обид воспламенился и смел с лица земли все хорошее, что наверняка имело место быть.

— Какой вы мудрый, Антон, — восхитилась я.

— Да, он такой, — согласился Никита. — Что бы я без него делал, ума не приложу.

— Ладно, — успокоился Антон, — иди, переодевайся. Яичницу тебе жарить?

— А как же! И яйца выбери покрупнее, понажористей!

— Вот сейчас все брошу, — буркнул Антон. — Будешь лопать какие есть.

Никита пошел наверх переодеваться, а мы с Антоном — на кухню готовить завтрак.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — предложила я.

— Что вы, Машенька. Я так давно живу один, что научился управляться на кухне лучше любой женщины.

Я присела на табуретку и стала с удовольствием за ним наблюдать. Сначала он вынул из духовки огромную чугунную сковороду и поставил ее на огонь. Потом достал из холодильника картонную упаковку яиц и тарелку с тонко нарезанными пластами бекона. Аккуратно разложив бекон по сковороде, он, чуть отойдя, серьезно полюбовался незаконченным натюрмортом и, разбив на бекон яйца, принялся крошить овощи.

Выдавив в салат лимон и заправив его оливковым маслом, Антон снова отбежал в сторону и, оценив красоту, сказал: «Вау». Когда он ставил на огонь громадную закопченную турку, в кухню вошел Никита.

— И что это мы тут делаем? — вкрадчиво поинтересовался он.

На Никите был все тот же радостный женский халатик. Грудь полностью обнажена, короткие рукава потрескивали при каждом его вздохе, а снизу торчат голые и какие-то беззащитные ноги. Но несмотря на свежесть и вполне бодрый вид, мне показалось, что Никита все утро чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Он то прятал от меня глаза, то смотрел прямо мне в лицо с нескрываемым вызовом.

— Ну и какие у нас планы на день? — спросил Антон.

— А никаких, — коротко ответил Никита, управляясь с яичницей.

— Как это? — удивился Антон.

— А так. Мы сейчас позавтракаем и поедем.

— Вы же собирались на все выходные?

— Знаешь, я совершенно забыл, — сказал Никита, — у меня срочное дело в городе.

— Как это забыл? А как же вы, Машенька?

Я смотрела на Никиту, Антон на меня, а Никита на свою тарелку.

— А я как Никита, — тихо ответила я.

— Ну, вы даете! — развел руками Антон.

— Не огорчайтесь, Антон, — проговорила я, вставая, — мы еще к вам приедем. Никита, я пойду собираться?

— Да, Маш, иди, — как-то виновато сказал Никита.

И я пошла наверх.

Через полчаса Никита уже сидел в машине, а я все еще прощалась с Антоном.

— Антон, спасибо вам огромное за все. Было так здорово…

— Что вы, Машенька, спасибо вам, что побывали у меня.

— Мы еще приедем к вам, если можно.

— Конечно! И будет еще здоровее! Если б не этот подлец…

— Да все нормально.

— Машенька, вы помните, о чем мы говорили, когда Никита спал?

— О чем это вы говорили? — вмешался Никита.

— Не твое собачье дело! — рассердился Антон.

— Я все помню, — ответила я, садясь в машину.

— Я вам верю, — произнес Антон.

Никита медленно вырулил на дорогу, и я оглянулась, чтобы помахать Антону рукой.

Он стоял на пороге и смотрел нам вслед. По обеим сторонам от него сидели Мышь и Подсолнух.

26

В машине ревела музыка, и мы с Никитой почти не разговаривали. Дорога была пустая, и он гнал как сумасшедший. На полпути к Москве, Никита выключил музыку, посмотрел на меня и спросил:

— Ну, и как вообще?

— Вообще ничего.

— Ты сердишься на меня?

— Было бы за что.

— Не сердись, — попросил Никита и положил мне руку на колено.

— А я и не сержусь.

— Я, кажется, испортил тебе выходные?

— Мог бы и не спрашивать.

— Прости. Я не хотел. Просто так получилось.

— И часто так с тобой получается?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Бывает…

— И часто? — настойчиво повторила я.

— Ты хочешь знать, алкоголик я или нет?

— Хочу.

— Нет, я не алкоголик.

— А кто же ты?

— Горький пьяница, — засмеялся Никита, убрав руку с моего колена.

— А в чем разница? — полюбопытствовала я.

— Ну, это просто, — начал объяснять Никита. — Алкоголик хочет — пьет, и не хочет — тоже пьет, а пьяница пьет только по своему собственному желанию.

— До поры до времени, — возразила я. — Как говорила моя бабушка, пьяницы только в одном-единственном случае не становятся алкоголиками.

— Интересно, в каком таком случае?

— Если успеют умереть от другой болезни.

— Жизнеутверждающе, — сказал Никита и нажал на газ, пытаясь обогнать справа громадный грузовик, который уже минут десять маячил перед нами, занимая крайний левый ряд.

— Осторожнее, — закричала я, вдавливаясь в сиденье.

— А про дорожно-транспортное происшествие твоя бабушка ничего не говорила?

— Идиот.

Грузовик остался позади, а Никита неожиданно резко сбавил газ и затормозил на обочине. Я сидела молча и смотрела на дорогу через лобовое стекло. Мимо нас промчался радостный грузовик.

Никита обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Машка, а давай ты меня бросишь, а? — вдруг предложил он, не глядя на меня.

— Запросто, — кивнула я и внезапно заплакала.

— Ну, ты что? — испугался Никита и стал рукой вытирать мне слезы. — Что ты, рева коровина?

Придерживая меня одной рукой, другой он полез в карман джинсов и, достав оттуда мятый, не первой свежести платок, принялся размазывать по моему лицу следы былой косметики.

Слезы бежали из моих глаз прозрачными весенними ручейками и не собирались останавливаться. От этого становилось еще обиднее, и я продолжала рыдать с новой силой.

— Ну что мне с тобой делать! — расстроился Никита. — Как маленькая, в самом деле.

— Я больше не бу-у-у-ду, — всхлипывала я, отворачиваясь.

— Машка, прекрати, — уже строго прикрикнул Никита, — а то мы прямо здесь потонем без суда и следствия.

Эта глупая фраза неожиданно остановила мою истерику. Я вытерла слезы и, все еще хлюпая носом, полезла в сумку за пудреницей. Приведя себя в относительный порядок, я с вызовом посмотрела на Никиту:

— Ну, и как я тебе такая нравлюсь?

Никита чуть отодвинулся и внимательно взглянул на меня.

— Наша Маня горько плачет, отобрали Манин мячик.

— Ну, положим, еще не отобрали, — серьезно сказала я, — но все к тому идет.

— Как ребенок, честное слово, — улыбнулся Никита, — совсем шуток не понимаешь.

— Нет, это ты меня не понял, — возразила я. — Я плакала не из-за твоего заманчивого предложения, а просто так, от полноты чувств. Посмотри, как красиво! Солнце, воздух и вода — классическое сочетание. А уйдешь ты или останешься, не все ли равно? Бог дал, Бог взял.

— Ты это серьезно?

— Абсолютно.

— Вот и хорошо, — отозвался Никита, заводя машину.

— Вот и хорошо.

Мы снова ехали молча. Никита достал из нагрудного кармана сигарету и передал ее мне. Я, не прерывая молчания, прикурила ее и отдала назад Никите. Он курил из моих рук, глубоко и жадно затягиваясь. После моей короткой истерики напряжение сегодняшнего утра неожиданно сошло на нет, и мне стало легко и спокойно.

В городе начались пробки, редкие для выходного дня. Но до дома мы добрались без особых проблем. Никита достал из багажника мою сумку, поднялся со мной на лифте, но в квартиру заходить не торопился.

— Ну, пока, — попрощался он.

— Ну, пока. — Я даже не пыталась его удерживать.

— Так я пойду? — спросил Никита, поглядывая на меня с надеждой.

— Так иди, — спокойно ответила я.

— Ну, пока, я пошел.

— Ага, иди, — улыбалась я, откровенно издеваясь, — передавай привет Мане.

— Какой Мане?

— Рыбе.

— Ну да, ну да… А поцеловать?

— С радостью.