Робин Скиннер - СЕМЬЯ И КАК В НЕЙ УЦЕЛЕТЬ

• Название: СЕМЬЯ И КАК В НЕЙ УЦЕЛЕТЬ
• Автор: Робин Скиннер
• Жанр: Психология

«Большинству знакомы чувства, которыми трудно владеть. Не долго думая, люди «суют их за ширму» – прячут от других, даже от себя. И часто вступают в брак с привыкшими прятать те же чувства. Привычка пере-дается детям... из поколения в поколение....

Наше счастье, что мы влюбляемся в того, кто спрятал то же, что и мы! Удача, что у обоих партнеров одина-ковые слабости... и не по их вине. Поэтому любимые кажутся «созданными для нас». Поэтому мы все равно им доверяем - хотя перед ними и беззащитны.

Но вот парадокс: ваш партнер именно тот человек, с которым вы быстрее всего подрастете, но также тот самый, с которым, всего вероятнее, зайдете в тупик. К тому же как его вы, возможно, возненавидите, как нико-го на свете.

Все зависит от того, насколько супружеская пара согласна допустить спрятанное у каждого за «ширмой», насколько готова заглянуть «за ширму». Чем больше у них желания и смелости допустить неприятный факт, что они далеки от воображаемых «автопортретов», тем больше вероятность, что с проблемами – если возник-нут – они успешно справятся».

Робин Скиннер, Джон Клииз

---

Робин. Да, так. Положительное здесь только то, что о таких партнерах можно сказать, вспомнив язвительную шутку о писателе Карлайле* и его жене: они, по крайней мере, соединились друг с другом и не сделали несчастными двух других людей. Впрочем, Вы, наверное, не забыли, подобный брак составляет лишь незначительный процент от всех возможных и является примером худшего из возможных.

Джон. И все равно мне приходят на память ссоры, в которых я не был сторонним наблюдателем. Очень похожие на описанную...

Робин. А кто же их не припомнит! Но Вы способны признать факт, значит, он для Вас не за "ширмой". Будь он спрятан, Вы бы не увидели ничего похожего на свой брак в нашем примере! И каждый, кто признает, что "играл" в подобной сцене, сразу же оказывается за много-много миль от "отрицательного" полюса брака. Раз проблема не упрятана за "ширму", такой человек уже на пути к ее разрешению, пускай пока еще и не справился с ней.

Джон. Хорошо, ну а как складываются отношения ближе к норме? То есть в браке "среднего" образца?

"Кукольный дом" и муж – подкаблучник

Робин. Разных семей "среднего" образца больше, чем семейств в растительном мире, поэтому давайте отберем одну-две для примера. Очень распространен "семейный" дом, который по драме Ибсена** получил название "кукольный дом". В этом браке за партнерами закреплены стереотипные мужская и женская роли. Он – большой, сильный мужчина, "законченный" взрослый, "завершенный" родитель, она – слабая, беспомощная маленькая женщина, инфантильная и несамостоятельная.

Джон. Да, вспомнил историю. Муж тяжело заболел, а жена спасла ему жизнь, увезя за границу...

Робин. И многим пожертвовала, чтобы собрать на поездку деньги. Но соль истории в том, что она должна была скрывать свои жертвы от мужа, потому что боялась: это его убьет. Его мужская гордость будет смертельно ранена, узнай он, скольким обязан ей. Иными словами, узнай он, как в действительности он зависим от нее.

Джон. Значит, брак, называемый "кукольный дом",– это тот, где жена очевидным образом эмоционально зависима от мужа, муж от жены тоже зависим, о чем даже не подозревает. Причем оба партнера в своих отношениях руководствуются мнимой полной самостоятельностью мужа.

Робин. Совершенно верно. Ему внушали, что мужчина должен быть сильным и независимым. Мужчина никогда не плачет, с ним незачем нянчиться. Его вынудили повзрослеть слишком быстро. И поэтому ему пришлось скорее подавить в себе, чем перерасти детскую потребность в заботе. Отсюда в нем прячется неудовлетворенный "ребенок", хотя и не столь изголодавшийся по вниманию, как отчаявшийся злючка из брака, в котором "боятся Вирджинию Вульф".

Джон. Значит, у этого мужчины за "ширмой" – "ребенок", которому нужны любовь и внимание, но мужчина не допускает такой нужды и не может попросить того, в чем нуждается.

Робин. Да, но ему необходимо получить эмоциональную поддержку, пускай в замаскированном виде. Самый простой выход – заболеть, ведь за больным, даже если он "большой, сильный мужчина", ухаживают, вокруг него суетятся.

Джон. И вот вам внимание и любовь, хотя вы и не допускаете, что именно этого добивались!

Робин. Верно. А если вам требуется уход "по высшему разряду", вы можете "затеять" нервный срыв. Во всяком случае, "большой, сильный мужчина" получит необходимую заботу, но будет думать, что тревожатся из-за его болезни, но не о нем.

Джон. Будет верить, будто его тело одолела случайная хворь. Но не поверит, что его "подвел" дух... Он бы посчитал такое непростительной слабостью.

Робин. Совершенно верно.

Джон. Ну, а что жена в "кукольном доме"?

Робин. Она вышколена и знает, "из чего сделаны девочки... из конфет, и пирожных, и сластей всевозможных". Ей позволены непосредственность, нежность, чувствительность, слезы, ей разрешили, сколько захочет, "играть" с эмоциями, чтобы не тянулась к логической мысли. Но ей строго-настрого запретили напористость, самоуверенность, и пускай только посмеет превзойти мужчину, чтобы он почувствовал свою неполноценность!

Джон. И она уцепилась за детскость. Вместо "ребенка" она сунула за "ширму"... себя "зрелую".

Робин. Да, она спрятала свою сильную, деятельную, зрелую сторону.

Джон. И особенно, как мне кажется, любые намеки на решительность.

Робин. Да-да, конечно. А если и проявляет уверенность, силу, агрессивность, то всячески их маскируя. Достигая чего-то, должна притворяться, что даже не знает, как это получилось. Гнев на мужа может "обрушить" только в форме деструктивных фантазий.

Джон. Представит, что он попал в автомобильную катастрофу.

Робин. Да, что "размазан" по всему шоссе... Или примется пылесосить пол без пылинки у него под ногами, когда он хочет поскорее "уйти" в воскресную газету.

Джон. Или же начнет "зачитывать" жалобы на продавцов в магазине, на мать, погоду, детей, на неприемлемую форму земного шара, пока муж, наконец, не задумается: а не он ли причина причин всех этих безобразий.

Робин. Ну, это немного в сторону... Суть в том, что она не отдает себе отчета в своем раздражении и не понимает, что способна быть сильной, взять на себя ответственность. Она такая – за "ширмой".

Джон. Хорошо, что же их потянуло друг к другу?

Робин. Они обнаружили, что прекрасно друг другу подходят, как верный ключ к замку. Отличная пара, ведь она – как раз того сорта женщина, какую считали за достойный восхищения образец в его семье, а он – именно того типа мужчина, какой был одобрен в ее семье. Это они оба осознали. Вдобавок они нашли друг друга подходящими на бессознательном уровне, где "сделка" в действительности и заключается. Он доверил ей свою "ребячью" долю, она ему взамен – свою силу и взрослость.

Джон. Что значит – "он доверил ей свою "ребячью" долю"?

Робин. У каждого из них есть незрелая, детская сторона. Она может притвориться, что возьмет на себя всю эту детскость, то есть будет "ребенком" за двоих, он же – что взвалит на себя их зрелость, то есть решительность, опыт, настойчивость. И их семейный "механизм" будет неплохо работать: ведь спрятанное у каждого партнера за "ширмой" не будет их слишком тревожить, прорываясь в замаскированном виде. В паре двоим в каком-то смысле будет лучше, чем порознь.

Джон. Лишь в каком-то смысле?.. Что же им будет мешать?

Робин. Ну, она теперь несет, так сказать, двойную "нагрузку" детскости, он – полной ответственности, поэтому они могут "зациклиться" на расчете: "Я – Тарзан, ты – просто Джейн" с риском впасть в крайность. Ему будет все труднее даваться непосредственность, игра, все меньше ему будет отдыха, удовольствий, и где-то в глубине себя он ощутит неудовлетворенность, хотя не поймет ее причины.

Джон. А она все больше времени проводит в четырех стенах и уже с опаской воспринимает любой предстоящий выход из дома?

Робин. Да, она только варит варенье да строит замки на песке вместе с детьми. Часть ее жаждет более взрослых занятий, но в ней все меньше остается решимости даже попробовать.

Джон. Однако соглашение действует в известных пределах – несмотря на ограничения для обеих сторон.

Робин. Да, конечно, В конце концов, эта модель покорила весь Запад, Британскую империю создала. Она до сих пор функционирует в Далласе**

Джон. И при каких же обстоятельствах такой брак дает сбой?

Робин. Устав от своей роли "Тарзана" или "Джейн" – а эта усталость может ощущаться преимущественно на уровне подсознания – кто-то из партнеров попробует нарушить равномерный ход "механизма". Но в тот же момент другой яростно бросится его налаживать. А поскольку одному сломать махину не под силу, то модель "Тарзан – Джейн" опять покатила по наезженной колее.

Джон. А что же случается, если один из партнеров пробует нарушить равновесие?

Робин. Ну, давайте сначала возьмем "большого, сильного" мужа – Тарзана. Предположим, на службе у него "напряженка", с которой он не справляется. Тогда его "ребенок" за "ширмой" станет капризничать, требовать к себе внимания, и чувство какой-то детской беспомощности, обычно спрятанное, начнет рваться наружу и беспокоить его. Он хандрит, избегает своих обязанностей, норовит опереться на жену. Но эта "игра" совсем не по сценарию "Я – Тарзан, а ты – просто Джейн", и жену охватывает страх.

Джон. Потому что, если она "подыграет", ей надо становиться ответственной, что означает – вытащить кое-что из-за "ширмы".