Евгений Панин - Серебряные башни

• Название: Серебряные башни
• Автор: Евгений Панин
• Жанр: Фэнтези

Жил да был племянник финансиста. И на тебе. Попал куда-то не туда. А может как раз и туда.

---

Панин Евгений Константинович Серебряные башни

Глава 1

СЕГОДНЯ был не совсем обычный день. Не то что бы дни рождения никогда не случались в моей жизни, это было, и было достаточно много раз, но сегодня, мне исполнялось двадцать пять лет. Это была давно ожидаемая дата, потому что сегодня, согласно завещанию, я полностью вступал в права владения и управления наследством своих родителей. А это также означало, кроме всего прочего, что начиналась новая глава отношений между мной и моим опекуном, учителем, другом, а так же помимо всего остального, дядей Крисом Детери. Одним словом ожидалось много чего, и мне было о чем подумать, направляя свою яхту в бухту, где на верхней линии береговых утесов стоял наш дом. Собственно, слово дом не совсем точно обозначало это сооружение, и применить его можно было только в том понимании, что это было место, где мы жили всю мою сознательную жизнь. Внешнее все это выглядело скорее как средневековый замок, по сути, выполняло те же функции, с той только разницей, что делалось это на исключительно современном уровне. Может быть, кому-то это и покажется странным, но я вырос в этой среде и при том своеобразном опыте общения с внешним миром, который я имел, находил наш образ жизни вполне нормальным.

Море было спокойным, и при легком устойчивом ветре, который держался с самого утра, управление яхтой не отнимало много сил и внимания. Настроение у меня было превосходное, да и с чего ему быть иным, яркое солнце, мягкая волна, чайки над головой. Я возвращался с ежегодной двухдневной регаты трех островов с почетным третьим местом, что, учитывая размеры моей яхты и наличие экипажа в одну мою собственную единицу, было очень неплохим результатом. Дядя Крис будет доволен, он всегда следил за моими успехами, как впрочем, и за неудачами тоже.

Кто-кто, а он был самым строгим и беспристрастным арбитром. Он сам выбирал для меня курс и преподавателей, и сам принимал у меня экзамены и, не взирая на его пятьдесят с хвостиком, ни фехтование, ни курс выживания в пустыне, ни прикладная геология не были легкими прогулками, не говоря уже о рукопашном бое, в котором он мог заткнуть за пояс кого угодно. Не подумайте, что мое образование было таким уж односторонним, теология на уровне доктора, юриспруденция, включая средневековое вассальное право на уровне докторской диссертации, история литературы, теория авиастроения, экономика, финансы и мне кажется, будет проще сразу сказать, что этот список составляет более пятидесяти дисциплин. Одним словом, как вы, наверное, уже поняли, к моему образованию Крис относился более чем серьезно. Хотя, хотел бы я узнать, к чему он относится несерьезно. Дабы закончить с Крисом добавлю, он крупный финансист, великолепный собеседник, надежный друг и крайне опасный враг.

Ветер упруго толкал меня в спину, и довольно скоро я уже огибал мыс, за которым открывался вход в бухту. Я подобрал паруса и изящным маневром направил яхту к причалу, этот маневр я выполнял бессчетное количество раз и иногда мне казалось, что "Серебреный Свет" настолько привык к нашей бухте и моим маневрам, что не нуждается ни в каком управлении. Занятый причаливанием и швартовкой, я не сразу обратил внимание на то, что на причале никого не было, что было довольно необычно, и только закрепив концы, поднял голову и огляделся. Я ничего еще не успел осознать, но какой внутренний выключатель уже сработал, и этот внутренний дискомфорт, включивший какие-то участки моего мозга, заставил быстро пробежать цепочку сегодняшних событий отыскивая причину его возникновения. Флаг! Я не видел личного дядиного штандарта, который каждое утро поднимался вместе с восходом солнца на главной башне нашего замка. Был только один возможный вариант его отсутствия, смерть владельца штандарта. Мрачное предчувствие погнало меня вперед по лестнице ведущей наверх со всей возможной скоростью, и только обостренные тренировками рефлексы помогли заметить это. Я резко остановился и, развернувшись, подошел к невысокой стенке из декоративного кустарника. Он лежал на земле, прижавшись к ней щекой, и удивленные глаза до сих пор смотрели с немым упреком. Он, это наш садовник Ю Го Чжен, в руках сжимал садовые ножницы, которыми видимо, обрабатывал изгородь. Я внимательно осмотрелся, листва, которую срезал Ю, еще не подсохла и, прикоснувшись к нему, я убедился, что прошло не более двух часов, как кто-то мощным и точным ударом сломал ему шею. Ситуация становилась прямо на глазах не просто неприятно серьезной, а серьезно угрожающей. Я еще раз внимательно огляделся, мне страшно не нравился тот факт, что труп Ю даже не пытались спрятать. В доме кроме нас с дядей жило тридцать два человека и, многие из них имели серьезную боевую подготовку, да и оружия в доме хватало. Эти мысли мелькнувшие сумасшедшей чередой заставили меня подобраться. Охрана нашего острова и особенно имения была организована на высочайшем уровне, и специалисты, ее обеспечивающие, знали толк в этом деле. Поэтому небрежно брошенный труп Ю говорил о многом. И очень красноречиво говорил. Дальше я двигался к дому уже не так быстро, но инструкторы учившие меня могли бы мной гордиться. Скоро я наткнулся еще на два трупа из обслуги дома, тоже со свернутыми шеями, так же небрежно брошенных. Радости это не добавило, но внутри начала разгораться злость. Никто не смел, так обращаться с нами. В дом я попал не через главный вход, а через один из потайных выходов, который привел меня в библиотеку расположенную на втором этаже. Вспомнив, как в свое время я подшучивал над Крисом, с этой его страстью к потайным ходам, я заскрипел зубами. В библиотеку я пришел специально, именно здесь дядя держал коллекцию оружия. А, не зная, с чем мне придется столкнуться, хотелось иметь хоть что-нибудь в руках. Именно что-нибудь, потому что современное оружие хранилось в запертой оружейной комнате, ключи от которой были только у дяди и начальника охраны. Я прислушался, из-за панели не доносилось ни звука. Теперь нажать определенный камень, и панель беззвучно отъехала в сторону. В помещении действительно никого не было, не закрывая панель, я тихо скользнул к планшету и снял с него тяжелую шпагу шестнадцатого века. Почувствовав в своей руке прекрасно сбалансированный клинок, я вздохнул свободней, конечно против автомата в умелых руках это почти ничего, но в ближнем бою преимущество будет на моей стороне. Сначала я снова направился к открытой потайной панели, но потом передумал. Да, потайными ходами можно обойти практически весь дом. И что? Да, меня не увидят, и я спокойно могу уйти, но в том то все и дело, я не хотел уходить. Во мне кипел бешеный гнев, я хотел посмотреть в глаза тем ублюдкам, которые посмели убивать здесь. Я медленно двинулся по комнатам. В доме стояла оглушительная тишина, но я не позволил себе расслабится, за мной наблюдали. Это ясно чувствовалось на внутреннем уровне. Крис сам научил меня этому, и сейчас обострившимся восприятием я чувствовал наблюдение. За мной наблюдали без ненависти или страха, а с равнодушным любопытством. Это чувство не оставило меня и через полтора часа, когда я обойдя поместье вернулся обратно в зал приемов. В поместье не было ничего живого, собаки, лошади, люди, аппаратура слежения и связи, все, все было уничтожено. Я был потрясен, не столько самими убийствами, а тем как это было сделано. Холодная жестокая небрежность, практически все были убиты без применения оружия, можно сказать голыми руками, все, даже вооруженные охранники. Оружие было применено только раз, кто-то дрался с моим тренером фехтования. Это был сорокапятилетний китаец, мастер клинка из южного Шао Линя, он дрался в стиле "потерянный след", и я знал, как трудно защитится от его непредсказуемых атак и как практически невозможно пробить его защиту. Прежде чем отрубить ему голову, этот кто-то методично распустил на полосы его одежду, причем проделал это мастерски, почти нигде не задев тела. Я сам хорошо фехтую, причем владею практически всеми, как восточными, так и европейскими стилями, но то, что было проделано здесь … После всего увиденного я теперь прекрасно понимал обостренную дядину паранойю. И еще одно обстоятельство беспокоило меня, я нигде не нашел дядю Криса, ни живого, ни мертвого. Откровенно сказать я не знал радоваться этому или нет. Я стоял в раздумье то, что произошло здесь, не вписывалось в картину нашего мира. Это было чем-то очень странным и непонятным, чем-то чужеродным. Однако, так или иначе, нужно принимать какое-либо решение. Я обратил внимание и еще на одно обстоятельство, в доме ничего не было тронуто, кроме аппаратуры наблюдения и связи, и я решил проверить, цел ли дядин архив. Тем более что как-то он сам сказал, что самое ценное в доме, это его архив. Приняв столь мудрое решение, я быстро прошел в дядин кабинет и еще раз, теперь уже более внимательно осмотрел его. Нет, все было на месте. Я подошел к стене и нажал на одну из резных виньеток, украшавших панели кабинета. Панель мягко отошла в сторону, открыв бронированную дверь со сложным цифровым замком. Шифр я знал. Открыв небольшую дверцу, я приложил ладонь к окошку распознавания. Аппаратура, контролирующая архив была автономной и, слава богу, работала. Луч сканера пробежал по моей руке и, через несколько секунд, удовлетворенно прогудев, подал сигнал о том, что все в порядке. Я облегченно вздохнул, меня совсем не прельщала перспектива испытывать на себе защитные системы архива. Набрав еще один код, я шагнул в открывшиеся двери. Войдя внутрь, сразу заблокировал дверь и почувствовал себя свободнее, кто бы там ни был, пробиться внутрь ему будет не просто. Отложив в сторону клинок, который по-прежнему сжимал в руках, я стал прикидывать, что делать дальше. Архив был комнатой приличных размеров оборудованной терминалом массой стеллажей и хранилищем для вещей, которые дядя предпочитал держать вдали от посторонних глаз. Терминал я отбросил сразу, мне не верилось, что все происшедшее было связано с современной жизнью, ответ таился где-то в дядином прошлом и, потому я выбрал, как говорил дядя, семейные хроники. Как ни странно это звучит, но с этой частью архива я был знаком меньше всего. Дядя никогда не скрывал от меня своих деловых операций и отношений с партнерами или противниками, но все что касалось родословной и того, что было с этим связано, находилось под запретом до моего вступления в законные права. Дядя никогда не говорил со мной на эту тему после того, как лет десять тому, после заданного мной вопроса, ответил, что я узнаю все, в свое время, и назвал точную дату, когда это случится. Я грустно усмехнулся, срок был выдержан абсолютно точно, только вот обстоятельства были очень уж неординарные. Пройдя мимо терминала, я направился в глубь архива к шкафу, где хранились документы родословной и завещание моих родителей. То, что все это хранится здесь, я знал давно, но искушения заглянуть, сюда никогда не испытывал. Сказывалось воспитание дяди и то огромное доверие, которое я к нему испытывал. Раз он считал, что мне не нужно знать это до определенного времени, значит, на то были веские причины. Шкаф был закрыт, но ключ висел рядом. Я не понимал для чего закрывать шкаф, оставляя рядом ключ, но дядя считал, что в этом есть какой-то смысл. Я взял ключ вставил его в отверстие и, повернув, потянул дверцу на себя, она легко открылась. Заглянув внутрь, я остолбенел. Шкаф был пуст. Несколько секунд я тупо смотрел на пустые полки, а потом, словно не веря своим глазам, сунул руку внутрь и ощупал пустые полки. Ничего не изменилось, шкаф был по-прежнему девственно пуст. Хотя неделю назад дядя открывал его при мне, и я видел, что полки были заставлены папками. Подумав, я повернулся и подошел к терминалу. Сделал запрос и просмотрел данные появившиеся на экране. Последняя запись говорила о том, что дядя заходил в архив сегодня утром, причем он был не один. Дверь архива при этом довольно долго оставалась открытой. Я понял, что дядя готовился к сегодняшнему дню и вынес папки из архива. О том, что кто-то мог заставить его это сделать, я подумал мимолетом, и тут же отбросил эту мысль. Я слишком хорошо знал дядю, заставить его сделать что-либо против его воли не мог никто. Значит папки или в кабинете в его столе, либо в домашней часовне, где должен был состояться обряд моего посвящения. Делать в архиве было больше нечего, и я пошел к выходу. Уже подходя к двери, я вспомнил еще одну вещь и, развернувшись, подошел к пеналу, который стоял рядом со шкафом семейных хроник. Он тоже был заперт, но, как и в первом случае, ключ висел рядом. Открыл пенал, и убедился, что он тоже был пуст, как я и предполагал. Да, значит, дядя действительно готовился к обряду посвящения. В этом пенале хранился семейный меч, которым дядя страшно дорожил. За всю свою жизнь я видел его едва ли раз пять, а держал в руках только дважды. Один раз, когда я задал ему тот вопрос о своей семье, он привел меня сюда и дал мне его в руки, и второй раз, когда мне исполнилось двадцать один год, и я проходил первое посвящение. Я закрыл пенал и пошел к выходу. Выйдя из архива, я заблокировал дверь и пошел к дядиному столу. Что-то неприятно скребнуло меня в душе. Я прислушался и понял, что чувство наблюдения, отставшее от меня в архиве, появилось вновь. Черт, что за дела здесь творятся. Я остановился и попытался определить, откуда ведется наблюдение. Внутреннее чутье указывало на стену, за которой была улица. Это выглядело абсурдно. Кабинет дяди был защищен от всякого вида шпионских устройств, а с той стороны, учитывая наши семиметровые потолки, быть никого не могло. И, тем не менее, внутренний голос твердил "Оттуда". Я внимательно осмотрел стену, ничего. Махнув на это рукой, я пошел к дядиному столу. Ящики были закрыты, и ключей на этот раз рядом не было. Я огляделся и остановил свой взгляд на коллекции клинков, висевшей на стене. Дядя любил холодное оружие и был страстным его коллекционером. Мой выбор остановился на абордажном кинжале начала восемнадцатого века, и я принялся трудиться над ящиками дядиного стола. Стол был хорошего дерева и, по крайней мере, ровесником кинжала так что, пришлось, провозился с полчаса пока удалось открыть все ящики. Результат был нулевым. Текущая переписка, счета, и никаких следов семейного архива. Значит часовня. Я уже собрался выйти из кабинета, когда обратил внимание на то, что оставил свой клинок в архиве. В доме было по-прежнему тихо, но идти совсем безоружным не хотелось. Я снял со стены пояс с метательными ножами и затянул его на себе, подумал и взял в руку японскую катану. Шел я быстро, но осторожно. Спустившись, на два этажа, повернул и пошел в восточное крыло замка, где помещалась домашняя часовня.