Артур Кларк - Перворожденный

• Название: Перворожденный
• Автор: Артур Кларк
• Издательство: Клуб семейного досуга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-14-0472-3 (Украина), 978-5-9910-0909-6 (Россия), 978-0-345-49157-2 (англ.)

Не закончились испытания землян после отражения солнечной бури. Посланная Перворожденными квинт-бомба должна уничтожить планету Земля и ее обитателей, нарушающих энергетическое равновесие Вселенной. Направленный для уничтожения бомбы суперновый космический корабль не справился с задачей. Но там, где не помогло оружие, сумели справиться люди, мыслящие категориями Вселенной. Помощь, в которой нуждались люди и «космики» 21 века, пришла с временного разрыва. Это спасло Землю. Однако, квинт-бомба не могла исчезнуть в никуда, и объектом перерождения — рождения микровселенной стал Марс. Но что случилось с людьми, которые остались на Марсе потому, что их желание познать неизвестное сильнее чувства страха?..

---

Эмелин сказала:

— Наши люди достали несколько боевых каноэ из городского музея и со всемирной ярмарки. Разобрали на части, чтобы посмотреть, как они сделаны. Потом совершили набег на Шоу Дикого Запада Уильяма Коди, где разжились луками, стрелами и всяким прочим скарбом. Каноэ очень хорошенькие, вы не находите? Я каталась на одном вместе с Джозом, ради шутки. Но вода была такой холодной! Она течет прямо с ледников. Упасть в нее — удовольствие сомнительное.

— Верблюды, — сказал Абдикадир, указывая на дорогу.

Байсеза увидела что-то вроде каравана, бредущего на юг, в сторону порта. Мужчины и женщины ехали на смешных лошадках, которые постоянно брыкались или норовили кого-нибудь укусить. Над ними возвышались верблюды, тяжело груженные, величественные, плюющиеся.

— Это тоже импорт? — спросила она.

— Нет, нет, — заверила ее Эмелин. — Верблюды уже здесь были. И эти лошади тоже. На самом деле здесь было множество разных видов, но не все из них приносили пользу. Я вам уже говорила, что у нас здесь настоящий зоопарк. Мамонты, мастодонты, верблюды, саблезубые кошки… Давайте надеяться, что мы избежим с ними встречи.

— Все они, — тихо пропищал из кармана Байсезы телефон, — исчезли, когда сюда приехали первые поселенцы. Эти люди съели даже местных лошадей! Непростительная ошибка.

— Замолчи. Помни, что мы здесь гости.

— В каком-то смысле. Впрочем, как и сами чикагцы.

На лице Эмелин промелькнуло неодобрение. Очевидно, она считала, что это дурной тон — игнорировать живых людей и разговаривать с какой-то там коробочкой в кармане.

Абдикадир, выросший под руководством отца, очень заинтересовался.

— Так он все еще способен принимать сигналы с Земли? — спросил он.

Байсеза проверяла неустойчивую связь своего телефона с Глазом в течение всего путешествия через Атлантику.

— Вроде бы, — ответила она.

— Если частоты низкие, — прошептал телефон. — Но все равно сигналы очень искажены…

Байсезу поразила одна мысль.

— Телефон… Интересно, как близко подошли чикагцы к радиотехнологиям?

Вместо ответа, телефон высветил на дисплее текст. Всего за одно поколение до чикагского временного пласта шотландский физик Джеймс Клерк Максвелл, столь почитаемый Алексеем Карелом, предсказал, что электромагнитная энергия может передаваться через пространство. Пласт сам по себе был взят где-то между первыми демонстрациями Генриха Герца с зеркальными параболическими передатчиками и приемником, расположенным в нескольких футах от него, и радиомостом через Атлантику Гульельмо Маркони.

— Мы должны подтолкнуть эти исследования, Абди! — воодушевленно говорила Байсеза. — Подумай, сколько пользы может принести сейчас радиосвязь с Вавилоном! Может быть, когда мы приедем в Чикаго, то попытаемся открыть там радиомагазин, ты и я.

Абди тоже был воодушевлен.

— Я был бы рад…

Но Эмелин их одернула.

— Возможно, вам следует повременить брать над нами шефство, над бедными чикагцами. До тех пор пока вы не приедете на место и не увидите, как много мы сами уже успели сделать.

Байсеза быстро ответила:

— Извини, Эмелин. Я сказала это, не подумав.

Эмелин несколько оттаяла.

— Хорошо, — сказала она. — Только я не советую вам демонстрировать свои забавные штучки перед мэром Райсом, или перед Чрезвычайным комитетом. А то вас обвинят в преступлении. Тем не менее, — добавила она мрачно, — вряд ли стоит игнорировать предсказание вашей игрушки относительно конца света. Он может сказать более определенно: сколько времени нам еще осталось?

— Сроки неопределенны, — прошептал телефон. — Рукописные записи наблюдений невооруженным глазом, инструменты, спасенные из разбившегося военного вертолета…

Байсеза его перебила:

— Я знаю. Просто скажи нам, какое, по-твоему, самое достоверное число.

— Пять веков. Может быть, немного меньше.

Все помолчали, обдумывая его слова. Затем Эмелин рассмеялась, несколько принужденно.

— Да уж, ты приносишь нам только плохие новости, Байсеза!

Но Абдикадир выслушал все спокойно.

— Пять веков — это большой срок. За это время мы успеем что-нибудь придумать.

Как и предполагалось, они провели ночь в поезде.

Морозный ночной воздух, запах дыма, ритмичный стук колес по не слишком ровным рельсам, — все это убаюкало Байсезу. Но стоило поезду тряхнуть, как она просыпалась.

Однажды она услышала вдалеке крик животного, что-то вроде воя волка, только более глубокий. Она напомнила себе, что здесь не ностальгический реконструированный парк, а самый настоящий американский лес эпохи плейстоцена. Животные в нем еще не приручены человеком. Но эти крики вызвали в ней странного рода волнение, даже удовлетворение. Спустя два миллиона лет люди эволюционировали, но по-прежнему остались в мире, полном диких зверей. Наверное, они тоскуют по громадным, давно исчезнувшим животным, которых на своем веку они даже не видели. И в таком случае движение Джефферсона имеет под собой, наверное, какую-то почву.

Однако слушать их крики во тьме было жутковато. Она увидела во тьме широко открытые и полные ужаса глаза Эмелин. Только Абдикадир спокойно посапывал во сне, защищенный своей юностью и неопытностью.

38. Ева Март 2070 года

Юрий и Грендель пригласили Майру совершить экскурсию.

— У нас намечается рутинный инспекционный тур и сбор образцов, — сказал Юрий. — Но зато у тебя появляется шанс высунуть нос наружу.

Наружу. После нескольких месяцев заключения в ледяной тюрьме, за окнами которой расстилался пейзаж столь плоский и темный, что, даже когда солнце светило на небе, пребывание на станции скорей напоминало затворничество, это слово звучало для нее, как музыка.

Но стоило ей вместе с Юрием и Грендель через герметичный шлюз войти в кабину вездехода, как она поняла, что в сущности поменяла шило на мыло, то есть одно замкнутое пространство на другое.

Казалось, Грендель Спет прекрасно поняла ее чувства.

— Ты к этому привыкнешь, — сказала она. — В конце концов, во время экскурсии за окном перед тобой откроются новые пейзажи.

Юрий и Грендель сели впереди, Майра сзади. Юрий обернулся:

— Все пристегнуты? — спросил он и нажал кнопку пуска.

Входной люк плавно закрылся, раздались щелчки герметичных затворов, труба, ведущая к жилому модулю, со свистом отсоединилась, и вездеход пришел в движение.

Стояло северное лето. Весна пришла сюда примерно во время Рождества, когда началось взрывообразное испарение сухого снега, который превращался в пар едва ли не в ту же минуту, как его касались солнечные лучи, и некоторое время видимость из модулей была даже хуже, чем зимой. Но теперь — несмотря на то что тающий на глазах слой снега все еще оставался лежать на земле — худшее время весенней оттепели уже было позади, зимний мрак постепенно рассеивался, и низко над горизонтом, на фоне коричнево-оранжевого неба, уже появлялось солнце.

Сегодня впервые за время своего пребывания на станции Майра отправилась на экскурсию на станционном вездеходе. Он был гораздо меньше, чем тот громадный зверь, на котором она приехала из Лоуэлла. В нем имелась миниатюрная лаборатория, зона отдыха, небольшой камбуз и туалет с раковиной, в которой можно было помыться с помощью губки. За собой он тянул трейлер, в котором не было портативного ядерного энергетического блока, как в «Дискавери» из Лоуэлла, зато находилась турбина, использующая в качестве топлива метан.

— Мы сами производим метан из марсианской двуокиси углерода, — объяснил, не оборачиваясь, Юрий. — Это дело рук Ханса с его установкой по утилизации местных ресурсов, сокращенно УМР. — Однако это процесс небыстрый, и нам постоянно приходится ждать, когда наполнится емкость с метаном. Так что в течение года мы можем себе позволить всего несколько таких вылазок, как сегодня.

— Вам нужен ядерный реактор, — сказала Майра.

Юрий усмехнулся.

— В Лоуэлле оборудование гораздо лучше. Нам достаются одни отбросы и остатки. Но для наших целей этого вполне достаточно. — И, словно в качестве извинения, он похлопал вездеход по стенке.

— Наш поход не будет слишком скучным, — пообещала Грендель.

— Все равно для меня это ново, — отозвалась Майра.

— В любом случае, ты сделала нам одолжение, — сказал Юрий. — Существующие инструкции гласят, что на любую экскурсию продолжительностью более чем дневной переход от станции, необходимо выезжать как минимум втроем. На самом деле мы, конечно же, делаем, что хотим. Мы эти инструкции игнорируем. Иногда я вообще выезжаю в одиночестве, точно так же как Грендель. Но когда дело касается инструкций, А-1 просто бесится.

— Но у нас нехватка персонала, — подхватила его мысль Грендель. — Номинально на станции Уэллс должны проживать десять человек. Но для Марса такие условия невыполнимы.